Свист и буханье беглых петард уносились все дальше… а, может, это он сам улетал в неизвестность…
Внезапно он свалился в тот самый коридор, что вел в Канцелярию мистерий. И вот он уже мчится к невзрачной черной двери… Пусть она откроется… Пусть она откроется…
И дверь распахивается. Гарри входит к круглую комнату с целой вереницей других дверей-близнецов… Он пересекает комнату, касается одной из дверей, и та открывается внутрь…
Он оказывается в вытянутой прямоугольной комнате, наполненной странным механическим звоном. На стенах отплясывают световые блики, но у Гарри нет времени на исследование их природы… Необходимо идти дальше…
В дальнем конце комнаты виднеется дверь… и она тоже открывается, послушная его прикосновению…
Теперь он в тускло освещенном зале, внутренним пространством не уступающем собору; вокруг – несчетные ряды полок, от пола до потолка заполненных небольшими шарами из филигранного стекла, густо покрытыми пылью… От волнения сердце Гарри учащенно бьется… Он знает, в каком направлении двигаться… Он бежит вперед, но звук шагов не слышен в этом необъятном пустынном пространстве…
Здесь есть нечто, без чего ему не обойтись.
Нечто важное для него… или для кого-то другого…
Шрам пронзает боль…
ТРАХХ!
Гарри резко очнулся от сна, обескураженный и сердитый. В спальне было темно и звучал смех.
- Атас! – хохотнул Шеймус, чей силуэт выделялся на фоне окна. – Гляньте-ка, огненное кольцо состыковалось с ракетой, и теперь у них, похоже, любовь до гроба!
Гарри услышал, как Рон с Дином выбрались из кроватей и устремились к окну. Сам он лежал тихо, не шевелясь, пока боль не утихла и не уступила место нахлынувшему на него разочарованию. У него было такое чувство, будто его в последний момент лишили заслуженного приза: ведь на этот раз он так близко подобрался к цели…
Теперь мимо окон Гриффиндорской башни проплывали мерцающие серебристо-розовые крылатые поросята. Лежа в кровати, Гарри вслушивался в восторженные выкрики Гриффиндорцев, летевшие из нижерасположенных этажей. У него засосало под ложечкой, когда он вспомнил про урок окклюменции, который был назначен на следующий вечер…
* * *
Весь следующий день Гарри с трепетом пытался представить реакцию Снэйпа, если тот узнает, как глубоко ему, Гарри, удалось проникнуть в тайны Канцелярии мистерий в своем последнем сновидении. На него накатила волна стыда, когда он вдруг сообразил, что со времени последнего занятия он ни разу не упражнялся в окклюменции: просто столько всего случилось с того момента, как Дамблдор скрылся из своего кабинета! Гарри понимал, что не смог бы полностью очистить сознание, даже если бы очень постарался. Вот только вряд ли Снэйп посчитает это уважительной причиной.
Весь день Гарри предпринимал запоздалые попытки попрактиковаться в окклюменции во время уроков, однако все было вхолостую. Всякий раз как он замолкал, чтобы освободить сознание от мыслей и чувств, Гермиона тотчас принималась одолевать его вопросами о том, не заболел ли он, часом; к тому же, вряд ли урок, где преподаватель безостановочно забрасывает тебя вопросами по пройденному материалу, является самым подходящим местом для прочистки мозга.
После ужина Гарри, смирившись с неизбежным, побрел в кабинет Снэйпа. Не успел он до конца пересечь Вестибюль, как его догнала Чо.
- Давай отойдем, - сказал Гарри, обрадовавшись возможности немного отсрочить занятие, и кивнул в сторону гигантских песочных часов, расположенных в углу Вестибюля. – С тобой все в порядке? Амбридж не приставала к тебе с вопросами про ДД?
- Нет-нет, - поспешила успокоить его Чо. – Нет, просто… Видишь ли, я только хотела сказать… Гарри, я и подумать не могла, что Мариетта все расскажет…
- Ну, что теперь говорить, - угрюмо отозвался Гарри. По правде говоря, Чо могла бы быть более разборчивой в выборе друзей. По слухам, Мариетта до сих пор находилась в больничном крыле, и мадам Помфри пока что не удалось исцелить ее от сыпи, но это едва ли можно было считать приемлемой компенсацией за причиненный ущерб.
- В действительности она милый человек, - сказала Чо. – Просто она запуталась…
Гарри посмотрел на нее в полном недоумении.
- Запутавшийся милый человек? Да она с потрохами сдала всех нас и тебя тоже!
- Но… нам все сошло с рук, правда? – с мольбой в голосе проговорила Чо. - Видишь ли, ее мама работает в Министерстве, и ей не так-то просто…
- У Рона отец тоже работает в Министерстве! – с негодованием воскликнул Гарри. – Однако на его лице, если ты заметила, не проступило слово «фискал» …
- Это была подлость со стороны Гермионы Грэйнджер, - вскинулась Чо. – Она обязана была поставить нас в известность, что наложила порчу на список…
- А я считаю, что это была блестящая идея, - холодно парировал Гарри. Чо вспыхнула, и ее глаза начали метать молнии.
- Ну, разумеется, как я могла забыть… Это же была идея твоей обожаемой Гермионы…
- Вот только не надо больше слез, - остерег ее Гарри.
- Не дождешься! – вскинулась она.
- Вот и… правильно, - сказал Гарри. – А то у меня и так проблем непочатый край.
- В таком случае иди и решай свои проблемы! – запальчиво крикнула Чо, резко развернулась и удалилась в крайнем раздражении.
Гарри спускался в подземную галерею Снэйпа, едва не дымясь от негодования. Уже имеющийся опыт подсказывал ему, что Снэйпу будет во сто крат проще проникнуть в его сознание, если он, Гарри, явится на урок, переполненный раздражением и обидой, однако смирить гнев ему так и не удалось, а вместо этого по пути в кабинет Снэйпа на ум ему приходили лишь новые доводы против поступка Мариетты, которые он не успел высказать Чо.
- Вы опоздали, Поттер, - холодно проговорил Снэйп, когда Гарри закрыл за собой дверь.
Снэйп, как обычно, стоял спиной к Гарри, извлекая из собственного сознания кое-какие из своих мыслей и аккуратно отправляя их в Архивариум Дамблдора. Переместив в каменную купель последнюю серебристую нить, он повернулся к Гарри.
- Итак, - сказал он, - вы практиковались все это время?
- Да, - солгал Гарри, увлеченно рассматривая ножку письменного стола.
- Ну, мы совсем скоро это выясним, не так ли? – безмятежно заметил Снэйп. – Достаньте палочку, Поттер.
Гарри переместился на свою привычную позицию: лицом к Снэйпу, по другую сторону разделявшего их письменного стола. Сердце его учащенно билось из-за все еще бушевавшей в нем злости на Чо; кроме того, его одолевали беспокойные мысли о том, как много Снэйпу удастся извлечь из его памяти на этот раз.
- Итак, на счет три, - неторопливо проговорил Снэйп. – Раз… два…
Внезапно дверь со стуком отворилась, и в кабинет ворвался Драко Малфой.
- Профессор Снэйп, сэр… ах… простите…
Малфой удивленно воззрился на Снэйпа и Гарри.
- Все в порядке, Драко, - сказал Снэйп, опуская палочку. – Поттер пришел на дополнительное занятие по зельям.
Такого злорадства Гарри не доводилось видеть на физиономии Малфоя с тех самых пор, как Амбридж заявилась с инспекцией на урок к Хагриду.
- Я не знал, - глумливо протянул Малфой, и Гарри почувствовал, как краска заливает его лицо. Он многое бы дал за то, чтобы прокричать правду прямо Малфою в физиономию, а еще лучше, ударить по нему какой-нибудь крепкой порчей.
- Так в чем дело, Драко? – спросил Снэйп.
- Вас зовет профессор Амбридж, сэр… ей нужна ваша помощь, - доложил Малфой. – Тут Монтегю обнаружили, сэр. В туалете на четвертом этаже, он застрял внутри унитаза.
- Как он там оказался? – потребовал ответа Снэйп.
- Не представляю, сэр, у него в голове некоторый сумбур…
- Что же, ладно… Поттер, - обратился к Гарри Снэйп. – Вернемся к нашим занятиям завтра вечером.
Он развернулся и стремительно вышел. «Дополнительное занятие по зельям?» - состроив гримасу, беззвучно проартикулировал за спиной Снэйпа Малфой, прежде чем покинуть кабинет за ним следом.
Кипя от злости, Гарри убрал палочку во внутренний карман мантии и направился к выходу. Худо-бедно, но он все же получил дополнительные двадцать четыре часа, чтобы попрактиковаться. Он понимал, что должен возблагодарить провидение за столь удачную развязку, хотя нелегко было смириться с тем, какую цену придется за нее заплатить: теперь Малфой всем раструбит о том, что Гарри вызвали на дополнительное занятие…
Он был уже на самом пороге, когда вдруг увидел подрагивающий световой блик на дверной раме. Он остановился, приглядываясь… и тут кое-что пришло ему на память: этот блик напомнил ему те, что прошлой ночью он видел во сне, во второй комнате, где очутился во время своих странствий по Канцелярии мистерий.
Он оглянулся. Световой блик исходил из стоявшего на столе Архивариума. Внутри клубилось и вихрями закручивалось серебристо-белое содержимое. Мысли Снэйпа… то, что он пытался скрыть от Гарри на случай, если он случайно пробьет блокировку сознания… Взгляд Гарри был прикован к Архивариуму, и его все больше разбирало любопытство… Что же так старательно утаивал от него Снэйп?
Серебристые блики подрагивали на стене… Гарри сделал два шага к письменному столу, отчаянно соображая. Уж не информацию ли о Канцелярии мистерий вознамерился засекретить Снэйп?
Гарри бросил быстрый взгляд через плечо, чувствуя, как все сильней стучит сердце. Сколько времени может занять извлечение Монтегю из унитаза? И куда Снэйп направится после этого: вернется прямиком к себе в кабинет или поведет Монтегю в больничное крыло? Скорее, второе… Монтегю – капитан сборной Слиттерина по квиддичу, и Снэйп, конечно, пожелает удостовериться в том, что с ним все в порядке…
Гарри преодолел последние несколько футов, остававшихся до Архивариума, и заглянул в него, пытаясь увидеть, что там, в глубине. Он немного поколебался, прислушиваясь, и снова достал палочку. И в кабинете, и за его пределами не было слышно ни звука. Гарри осторожно окунул кончик палочки в Архивариум.