В ответ Гробб снова громко взревел. Трудно было понять, прислушивается ли он к словам Хагрида и распознает ли их как членораздельную речь. Чтобы развлечь себя, он ухватился за верхушку сосны и принялся тянуть ее к себе с намерением посмотреть, как далеко она отскочит, когда он выпустит ее из рук.
- Гроббушка, не нужно так делать! – закричал Хагрид, - а то ты и эту тоже вырвешь с корнем…
Так и случилось: Гарри увидел, как земля под сосной покрылась трещинами.
- Я тебе друзей привел! – пытался докричаться до Гробба Хагрид. – Вот, гляди! Гляди сюда, дубина стоеросовая, это твои друзья!
- Ох, Хагрид, не надо, - испуганно заверещала Гермиона, но Хагрид уже снова нацелил на Гробба сук и с силой ткнул его им в колено.
Выпустив из рук верхушку сосны, которая тотчас спружинила и угрожающе закачалась, осыпая Хагрида дождем иголок, великан глянул вниз.
- Это, - сказал Хагрид, торопливо отступая туда, где стояли Гарри с Гермионой, - Гарри, понял, Гробб? Гарри Поттер! Он, может, станет тебя навещать, когда меня здесь не будет, уразумел?
Великан, похоже, только сейчас обнаружил существование Гарри с Гермионой, а те в смятении наблюдали за тем, как к ним склоняется громадная голова, чтобы лучше их рассмотреть мутными сонными глазами.
- А это Гермиона, понятно? Гер… - он вдруг осекся, а затем, повернувшись к Гермионе, спросил: - Ты не будешь против, Гермиона, коли он станет называть тебя «Герми»? А то имя уж больно мудреное, ему не упомнить…
- Нет, я не против, - едва выдавила из себя Гермиона.
- Гробб, это Герми! И она станет тебя навещать. Здорово, правда? Теперича у тебя целых два друга... ГРОББУШКА, НЕТ!
Рука Гробба, словно из ниоткуда, с быстротой молнии метнулась к Гермионе. Гарри схватил Гермиону и увлек ее за ближайшее дерево – пальца Гробба чиркнули по стволу, но ухватили лишь воздух.
- ТЫ БАЛОВНИК, ГРОББУШКА! – услышал Гарри голос Хагрида, одновременно чувствуя, как приникла к нему Гермиона, дрожа и тихонько постанывая. – ТЫ БОЛЬШОЙ БАЛОВНИК! НЕЛЬЗЯ ХВАТАТЬ… АЙ!
Гарри выглянул из-за ствола дерева и увидел лежащего на спине Хагрида с расквашенным носом, к которому он прижимал руку. Между тем Гробб, похоже, потерял к нему всякий интерес и, выпрямившись, вернулся к прежней забаве: он снова оттягивал верхушку сосны, проверяя ее на прочность.
- Ну, ладно, - глухо проговорил Хагрид, поднимаясь с земли. Одной рукой он держался за кровоточащий нос, а другой сжимал арбалет. – Вот, значит… теперь вы с ним познакомились… и он вас признает, когда вы снова сюда наведаетесь. Да… вот так…
Он перевел взгляд на Гробба, который в упоении раскачивал сосну – по его грубо вытесанному лицу разливался самозабвенный восторг, а корни дерева, которое он выкорчевывал, громко трещали…
- Ну, на сегодня довольно будет, - сказал Хагрид. – А теперь… вернемся, пожалуй, а?
Гарри с Гермионой кивнули. Все еще зажимая пальцами нос, Хагрид повесил арбалет на плечо и зашагал вперед, показывая дорогу.
Какое-то время все молчали, и никто даже словом не обмолвился, когда до их ушей долетел треск, не оставлявший сомнений в том, что Гробб расправился-таки с сосной. Лицо Гермионы было бледным и напряженным. Гарри мучительно подыскивал подходящие слова, но ему ничего не шло в голову. Что же будет, если кому-нибудь станет известно, что Хагрид прячет в Лесу Гробба? И сам он имел неосторожность пообещать, что они с Роном и Гермионой примут от Хагрида эстафету и станут продолжать эту бессмысленную затею с очеловечиванием великана… Как Хагрид мог - даже при его удивительной способности тешить себя заблуждениями, считая клыкастых чудовищ безобидными симпатягами - как мог он так обманываться насчет Гробба и верить в то, что со временем великан настолько окультурится, что сможет общаться с людьми?
- Стойте, - Хагрид неожиданно отдал приказ Гарри с Гермионой, продиравшимся сквозь густые заросли спорыша. Вытащив стрелу из висевшего за плечом колчана, он вставил ее в арбалет. Гарри и Гермиона вскинули палочки: остановившись, они теперь отчетливо слышали поблизости какое-то движение.
- Какой черт его принес, - тихо проворчал Хагрид.
- Разве мы не предупреждали тебя, Хагрид, - послышался низкий мужской голос, - что ты теперь здесь нежеланный гость?
Из зеленой лиственной полутьмы выплыл обнаженный мужской торс, который, как они убедились мгновение спустя, плавно перетекал в круп гнедого коня. У появившегося кентавра было гордое высокоскулое лицо и длинные черные волосы. Как и Хагрид, кентавр был вооружен: за его плечом были видны лук и полный стрел колчан.
- Как поживаешь, Магориан? - с опаской спросил Хагрид.
Ветви деревьев позади кентавра зашевелились, и из зарослей появилось еще четверо или пятеро его соплеменников. Среди них был Бэйн, кентавр вороной масти с черной бородой, которого Гарри видел почти четыре года назад в ту самую ночь, когда познакомился с Фиренце. Бэйн, впрочем, не подал виду, что когда-либо встречался с Гарри.
- Как я понимаю, - начал он язвительным тоном и повернулся к Магориану, - мы условились, как поступим, если этот двуногий еще раз сунет нос в наш Лес?
- Так я, стало быть, теперь «этот двуногий»? – запальчиво парировал Хагрид. – Из-за того, что не допустил душегубства?
- Ты не должен был вмешиваться, Хагрид, - покачал головой Магориан. – Разные у нас устои и разные законы. Фиренце предал и опозорил нас.
- Прямо и не знаю, как вам такое в голову взбрело, - раздраженно буркнул Хагрид. – Он ничего дурного не сделал, разве что Альбусу Дамблдору помог…
- Фиренце отдал себя в услужение людям, - сказал кентавр серой масти с суровым лицом, испещренным глубокими морщинами.
- Услужение?! – ядовито фыркнул Хагрид. – Да он одолжение Дамблдору сделал…
- Он разбазаривает наши тайные знания, - тихо проговорил Магориан. – Это территория такого позора, откуда нет возврата.
- Вам виднее, что и говорить, - пожал плечами Хагрид, - но лично я так смекаю, что вы совершаете большую ошибку…
- Как и ты, двуногий, когда вернулся в наш Лес, - вставил Бэйн, - хотя мы тебя и предупреждали…
- А теперь меня послушайте, - разозлился Хагрид. – Я ничего не желаю больше слышать про «наш Лес», понятно? Не вам решать, кому сюда ходить, а кому нет…
- И не тебе, Хагрид, - мягко сказал Магориан. – Сегодня я позволю тебе уйти целым и невредимым, потому что с тобой твой молодняк…
- Они не его! – презрительно фыркнул Бэйн. – Это ученики, Магориан, из той самой школы! Вполне вероятно, что они уже извлекли выгоду из того, что выболтал им Фиренце…
- Как бы то ни было, - спокойно продолжал Магориан, - убийство жеребят – это страшное злодеяние… Мы не расправляемся с невинными существами. Сегодня, Хагрид, ты можешь спокойно покинуть Лес. Но в дальнейшем держись отсюда подальше. Ты поплатился дружбой кентавров, когда помог предателю Фиренце избежать кары.
- Меня не остановит кучка каких-то ослов! – огрызнулся Хагрид.
- Хагрид, - взмолилась Гермиона тоненьким дрожащим голоском, когда Бэйн и кентавр серой масти начали бить землю копытами, - пошли отсюда, пожалуйста, давай уйдем!
Хагрид сделал шаг назад, однако его арбалет, как и его взгляд, были по-прежнему угрожающе нацелены на Магориана.
- Нам известно, кого ты прячешь в Лесу, Хагрид! – крикнул им вслед Магориан, удаляясь вместе с другими кентаврами. - И наше терпение подходит к концу!
Хагрид развернулся, всем своим видом давая понять, что его разговор с Магорианом не завершен.
- Придется смириться и потерпеть, покамест он здесь, Лес не только ваш, но и его! – гаркнул Хагрид, не обращая внимания на Гарри с Гермионой, которые изо всех сил тянули его за кротовую безрукавку, пытаясь сдвинуть с места. По-прежнему негодуя, Хагрид поглядел вниз, и гневное выражение его лица уступило место удивлению: как оказалось, он и не ощутил их натужных стараний.
- Успокойтесь, вы оба, - бросил он на ходу едва поспевавшим за ним Гарри с Гермионой. – Вот ведь чертовы жеребцы!
- Хагрид, - запыхавшись, пролепетала Гермиона, снова обходя стороной заросли крапивы, которые ранее уже осложнили им жизнь по пути в Лес, - раз кентавры больше не потерпят в Лесу людей, то мы с Гарри вряд ли сможем…
- Да ладно, вы же сами все слыхали, - отмахнулся Хагрид. – Жеребят они не станут обижать… в смысле, детей. В любом случае, мы не позволим этому стаду садиться себе на голову…
- Ну, ты хотя бы попыталась его вразумить, - шепнул Гарри приунывшей Гермионе.
Наконец они снова вышли на тропу, а спустя минут десять деревья начали редеть. Теперь уже сквозь ветви проглядывало чистое голубое небо, а издалека до них стали долетать ликующие крики болельщиков.
- Видать, еще гол забили, - сказал Хагрид, остановившись под сенью деревьев, откуда открывался вид на стадион. – Или игра уж закончилась?
- Не знаю, - печально покачала головой Гермиона. Гарри обратил внимание на ее растерзанный вид: мантия разорвалась во многих местах, в волосах застряли листья и ветки, а на лице и руках были многочисленные царапины. Он не сомневался, что и сам выглядит немногим лучше.
- Я так смекаю, что матч окончен! – сказал Хагрид, всматриваясь вдаль. – Гляньте-ка, народ расходится… Коли поторопитесь, то смешаетесь с толпой, и никто не дознается, что вас там не было!
- Отличная мысль, - согласился Гарри. – Что же… увидимся, Хагрид…
- Я не могу ему больше доверять, - срывающимся голосом проговорила Гермиона, как только они отошли подальше. – Я не могу больше ему доверять. Совсем не могу…
- Успокойся, - попытался урезонить ее Гарри.
- Успокоиться?! – взвилась она. – Это же великан! Великан в Лесу! И мы должны обучать его английскому языку! Каждый раз по дороге туда и обратно минуя табун кентавров-убийц! Как я могу теперь ему доверять?