- Сириус? – снова подал голос Гарри, намного тише на этот раз, находясь от арки в непосредственной близости. Его не покидало странное ощущение, что там, по другую сторону арки, кто-то есть. Крепко сжав в руке палочку, он тихо скользнул вокруг постамента, но никого не обнаружил, кроме изнаночной стороны потертой вуали.
- Пошли отсюда, Гарри, - позвала его Гермиона, спустившись на несколько ярусов вниз. – Что-то здесь неладно, давай уйдем…
В ее голосе слышался страх, и она казалась более напуганной, чем в комнате с плавающими мозгами; Гарри же эта ветхая арка влекла своей необъяснимой красотой. Едва уловимое трепетание старинной вуали возбуждало интерес, и он чувствовал неодолимое желание вскарабкаться на постамент и пройти сквозь вуаль.
- Гарри, давай уйдем отсюда! – позвала его Гермиона уже более настойчиво.
- Иду, - откликнулся Гарри, однако так и не двинулся с места. До его ушей вдруг долетел какой-то звук: с противоположной стороны вуали доносилось тихое бормотание и перешептывание.
- О чем это вы там разговариваете? – громко крикнул он, и эхо разнесло его слова по каменным скамьям.
- Никто тут не разговаривает, - заверила его Гермиона, спускаясь к нему.
- Я слышу оттуда шепот, - упрямо повторил Гарри, отодвигаясь от нее и продолжая хмуро разглядывать вуаль.
- Это ты, Рон?
- Я здесь, приятель, - откликнулся вышедший из-за постамента Рон.
- Что, кроме меня никто ничего не слышит? – раздраженно спросил Гарри, а бормотание и шепот между тем становились все громче. Внезапно Гарри обнаружил, что, сам того не желая, уже поставил ногу на постамент.
- Я их тоже слышу, - протянула присоединившаяся к ним Блажена. Обойдя вокруг арки, она внимательно разглядывала покачивавшуюся вуаль. – Там внутри находятся какие-то люди!
- Что значит «внутри»? – потребовала разъяснений Гермиона, спрыгнув на пол с нижнего яруса. Ее голос прозвучал более жестко, чем к тому располагали обстоятельства. – Нет там никого внутри, это обыкновенная арка, там и разместиться негде. Гарри, заканчивай с этим и пошли отсюда!
Схватив Гарри за руку, она потянула его за собой, но он продолжал упираться.
- Гарри, мы ведь пришли сюда ради Сириуса! – выпалила она тонким голосом, в котором зазвучали истерические нотки.
- Ради Сириуса… - словно эхо, повторил он, все так же завороженно глядя на колебания вуали. – Ну, да…
И тут в голове у него вдруг прояснилось. Сириус, плененный и связанный, подвергается пыткам, а он, Гарри, стоит тут, бессмысленно уставившись на эту несчастную арку…
Отойдя от платформы на несколько шагов, он с усилием оторвал взгляд от вуали.
- Уходим, - скомандовал он.
- Я это и пыталась… Ладно, пошли! – сказала Гермиона и первая зашагала назад вокруг постамента. С противоположной стороны их ждали Джинни и Невилл, точно так же, словно зачарованные, приковавшись взглядами к вуали. Схватив их за руки (Гермиона - Джинни, а Рон – Невилла), они решительно подвели обоих к нижнему ярусу каменных скамей, а затем все вместе поднялись наверх к двери, сквозь которую вошли.
- Что ты думаешь по поводу этой арки? – спросил Гарри у Гермионы, когда они вернулись в темную круглую комнату.
- Не знаю, что и сказать. Но чем бы она ни была, от нее исходит опасность, - убежденно заявила Гермиона, помечая и эту дверь огненным крестом. И снова стена пришла в движение, а затем остановилась. Гарри не задумываясь подошел к очередной двери и толкнул ее, однако дверь не открылась.
- Что-то не так? – спросила Гермиона.
- Дверь… заперта… - сказал Гарри, навалившись на нее всем своим весом, но она даже не дрогнула.
- Наверняка, это и есть та самая дверь, - с азартом воскликнул Рон, тщетно пытаясь вместе с Гарри ее вскрыть. – Стопроцентно!
- Ну-ка, посторонитесь! – строго распорядилась Гермиона. Нацелив палочку туда, где у дверей обычно располагается замок, она произнесла: - Алогомора!
Это не дало никакого результата.
- Нож Сириуса! – вспомнил Гарри. Вытащив нож из кармана мантии, он вставил лезвие в щель между дверью и стеной. Все замерли в ожидании, пока нож скользил по щели сверху вниз, а когда Гарри вынул его и снова налег на дверь плечом, она не поддалась и на этот раз. В довершение всего, лезвие ножа, как Гарри обнаружил, растаяло.
- Что же, с этой дверью придется распрощаться, - решительно заявила Гермиона.
- А вдруг это та самая? – всполошился Рон, неотрывно глядя на дверь со смешанным чувством страстного желания и страха.
- Этого не может быть, потому что в своих снах Гарри мог без помех проходить сквозь любые двери, - возразила Гермиона, пометив огненным крестом и эту дверь. Гарри убрал в карман рукоятку ножа Сириуса, превратившуюся теперь в совершенно бесполезный предмет.
- Знаете, что там может находиться? – с азартом воскликнула Блажена, когда стена вновь пришла в движение.
- Что-нибудь бухтящее, - пробормотала Гермиона себе под нос. Невилл издал тихий нервный смешок.
Стена опять остановилась, и Гарри, уже почти совсем отчаявшись, толкнул еще одну дверь.
- Это здесь!
Он тотчас узнал эту комнату по танцующим, сверкающим алмазным блеском бликам. Когда глаза его привыкли к этим слепящим искрам, он увидел, что на него отовсюду смотрят циферблаты часов: больших и маленьких, напольных и дорожных. Часы заполняли собой все пустоты между книжными шкафами, стояли на всех выстроившихся вдоль стен письменных столах, и от этого комната была наполнена неустанным ритмичным тиканьем, словно по ней маршировало крошечное войско. Источником танцующих, искрящихся бликов был возвышавшийся в дальнем конце комнаты хрустальный сосуд-колокол.
- Сюда!
Сердце Гарри бешено колотилось: он знал, что они нашли то, что искали. Он пошел вперед по узкому проходу между столами, держа курс, как это всегда бывало в его снах, к источнику света. Стоящий на одном из столов хрустальный сосуд-колокол высотой не уступал росту самого Гарри и был наполнен, казалось, клубящимися, сверкающими воздушными потоками. Они подошли ближе.
- Гляньте-ка! – воскликнула Джинни, указывая на самую сердцевину хрустального сосуда.
Внутри колокола, подхваченное сверкающим вихрем, хаотично перемещалось крошечное, переливающееся, словно самоцвет, яйцо. Когда воздушный поток взметнул яйцо вверх, оно раскрылось, и оттуда показалась колибри, которую вынесло на самую поверхность, однако очередной вихрь тотчас подхватил ее и утянул на дно колокола; перья ее намокли и обвисли, а яйцо снова заключило птицу в свою скорлупу.
- Не останавливайся! – прикрикнул Гарри на Джинни, которая явно заинтересовалась происходящим и готова была задержаться, чтобы понаблюдать за превращением яйца обратно в птицу.
- Сам-то, небось, часы не считал, когда торчал у этой ископаемой арки! – обиженно пробурчала Джинни, но все же послушно пошла следом мимо хрустального колокола к единственной скрывавшейся за ним двери.
- Это она, - снова сказал Гарри, и сердце его забилось так неистово, что ему стало трудно говорить членораздельно. – Нам туда…
Он оглянулся на друзей. У всех палочки были наготове, а лица стали серьезными и озабоченными. Гарри снова повернулся к двери и толкнул ее. Дверь распахнулась.
Это был тот зал, что они искали: не уступая внутренним пространством собору, он вмещал в себя несчетные ряды полок, которые были заполнены стеклянными сферами, покрытыми пылью и тускло мерцавшими в свете развешенных по стенам канделябров. Свечи так же, как и в только что оставленной ими круглой комнате, горели синим пламенем. Воздух в зале был стылый.
Гарри сделал несколько осторожных шагов вперед и заглянул в темный проход между двумя рядами полок: оттуда не доносилось никаких звуков, не заметил он и ни малейших признаков движения.
- Ты упоминал девяносто седьмой ряд, - прошептала Гермиона.
- Да, - так же шепотом ответил Гарри, вглядываясь в конец ближайшего ряда. Под канделябром с синими свечами поблескивала серебряная цифра «53».
- Мне кажется, нам нужно идти направо, - едва слышно проговорила Гермиона, сощурив глаза, чтобы рассмотреть номер следующего ряда. – Да… это пятьдесят четвертый…
- Держите палочки в боевой готовности, - тихо предупредил всех Гарри.
Все время оглядываясь, они осторожно продвигались по проходу вдоль длинных рядов стеллажей, концы которых терялись во мраке. Под лежащими на полках стеклянными сферами имелись желтоватые бирки, и сами сферы отличались друг от друга: в одних словно переливалась таинственная светящаяся жидкость, другие были темными и тусклыми и напоминали перегоревшие лампочки.
Они прошли восемьдесят четвертый ряд… позади остался восемьдесят пятый… Гарри напрягал слух, пытаясь уловить малейшие отзвуки движения, но Сириусу, возможно, заткнули рот кляпом или, может быть, он без сознания… или, вдруг изрек незваный голос в его голове, он уже мертв…
Я бы понял, уговаривал себя Гарри, чувствуя, как сердце колотится уже где-то в горле, я бы знал…
- Девяносто седьмой! – шепотом сообщила Гермиона.
Остановившись у начала этого ряда, они стали вглядываться в начинавшийся за ним проход. Он был пуст.
- Он там, в самом конце, - сказал Гарри, вдруг ощутив сухость во рту. – Отсюда толком не разглядишь.
Он повел их по проходу между уходящими высоко под потолок полками, заполненными стеклянными сферами, некоторые из которых приветствовали их мягким свечением…
- Он должен быть где-то тут, - шепнул Гарри, ничуть не сомневаясь, что еще шаг – и они увидят на полу распростертое тело Сириуса. – Тут где-то… уже недалеко…
- Гарри, - робко окликнула его Гермиона, но ему не хотелось отвечать. Во рту у него все пересохло.
- Примерно здесь… - сказал он.
Достигнув конца прохода, они очутились на площадке, где пламя свечей было совсем тусклым. Вокруг не было ни души, одна только безлюдная, пропитанная пылью тишина.