То, что Указ появился не только в Гриффиндорской гостиной, стало понятно, едва они вошли в Большой зал. В воздухе висело особое напряжение, все суетились вокруг своих столов и взволнованно обсуждали только что прочитанное. Не успели Гарри, Рон и Гермиона занять свои места, как на них обрушились Невилл, Дин, Фред, Джордж и Джинни.
- Вы это читали?
- Думаете, она в курсе?
- Каков план действий?
Все взоры были обращены к Гарри. Он огляделся по сторонам – убедиться, что поблизости нет преподавателей.
- Идти до конца, разумеется, - тихо сказал он.
- Я знал, что именно это услышу от тебя, - расплылся в улыбке Джордж и похлопал Гарри по плечу.
- А присоединятся ли к нам префекты? – спросил Фред, бросив ироничный взгляд на Рона с Гермионой.
- Естественно, - невозмутимо ответила Гермиона.
- Сюда идут Эрни и Ханна Эббот, - оглянувшись, сказал Рон. – А еще эти парни из Рэйвенкло и вместе с ними Смит… Что-то я ни у одного из них прыщей не вижу.
Гермиона запаниковала.
- Наплевать на прыщи! Эти идиоты не должны к нам приближаться, это вызовет подозрения… Садитесь за свой стол! – одними губами подала она сигнал Эрни и Ханне, отчаянными жестами направляя их обратно к Хаффлпаффскому столу. – После! Поговорим – с – вами – после!
- Пойду, скажу Майклу, - с досадой бросила Джинни и выскочила из-за стола. – Совсем мозги растерял, честное слово…
Она поспешила к столу Рэйвенкло; Гарри проводил ее взглядом. Неподалеку сидела Чо со своей кудрявой подружкой, вместе с которой она пришла тогда в «Кабанью голову». Напугал ли ее Указ Амбридж настолько, что она теперь откажется ходить на собрания?
Однако все последствия Указа они ощутили в полной мере, только когда вышли из Большого зала, собираясь отправиться на историю магии.
- Гарри! Рон!
К ним навстречу спешила Анджелина, и лицо ее выражало полное отчаяние.
- Все в порядке, - тихо сказал Гарри, когда она подошла достаточно близко. – Мы продолжим…
- Вы хоть понимаете, что это и квиддича касается? – горячилась Анджелина. – Теперь нам придется идти к Амбридж и просить ее, чтобы она разрешила восстановить сборную Гриффиндора!
- Что?! – вскричал Гарри.
- Ничего себе! – пришел в смятение Рон.
- Вы же читали Указ, в нем и команды тоже упоминаются! Поэтому послушай меня, Гарри, прошу тебя в последний раз… Держи себя в руках в присутствии Амбридж, иначе она вообще запретит нам играть!
- Ладно, ладно, - поспешил он успокоить уже готовую расплакаться Анджелину. – Не волнуйся, я постараюсь не терять самообладания.
- Наверняка Амбридж уже явилась на историю магии, - угрюмо предположил Рон. – Биннза она еще не инспектировала… Голову даю на отсечение, что она уже там…
Однако он заблуждался, и единственным преподавателем в кабинете, куда они вошли, был профессор Биннз. Как и всегда, он плавал в воздухе примерно в дюйме от кресла, готовясь продолжить свое заунывное повествование о войнах великанов. Гарри даже и не пытался вникнуть в содержание лекции, и лишь праздно чертил что-то в своем пергаменте, игнорируя многозначительные взгляды Гермионы и ее отдельные тычки ему в бок, пока наконец особо болезненный тычок в ребро не заставил его сердито поднять голову.
- Что еще?
Гермиона показала на окно. Гарри оглянулся. На узком выступе за окном сидела Эдвига, глядя на Гарри сквозь толстое оконное стекло, а к ее лапке было привязано письмо. Что за странность, подумал Гарри, завтрак ведь только что закончился, так почему же она не доставила письмо в Большой зал, как обычно? Многие одноклассники Гарри тоже заметили Эдвигу и показывали на нее пальцами.
- Я всегда была неравнодушна к этой сове, до чего же она хороша, - со вздохом призналась Лаванда своей подружке Парвати.
Гарри глянул на профессора Биннза, продолжавшего как ни в чем не бывало читать свой конспект, пребывая в блаженном неведении, что внимание класса сфокусировано на нем еще меньше, чем всегда. Гарри бесшумно соскользнул со стула, пригнулся и быстро прокрался между столами к окну. Отодвинув защелку, он очень медленно приоткрыл окно.
Он думал, что Эдвига просто выставит вперед лапку, чтобы он отвязал письмо, и сразу улетит в совятник, однако, как только образовавшаяся щель стала достаточно широкой, сова со скорбным уханьем прыгнула внутрь. Закрыв окно и бросив опасливый взгляд на профессора Биннза, Гарри снова пригнулся и поспешил к своему месту с Эдвигой на плече. Он сел на стул, опустил сову к себе на колени и хотел было отвязать письмо.
Тут-то он и обратил внимание на то, что перья Эдвиги странным образом взъерошены, некоторые из них погнуты, а одно крыло она держит под неестественным углом.
- Она же ранена! – прошептал Гарри, склонив к сове голову. Гермиона и Рон придвинулись ближе, Гермиона даже отложила в сторону перо. – Смотрите, она повредила крыло…
Эдвигу бил озноб. Когда Гарри коснулся ее крыла, она сильно вздрогнула, растопырила перья, превратившись в пушистый шар, и бросила на Гарри укоризненный взгляд.
- Профессор Биннз, - чеканно проговорил Гарри, и все в классе повернули к нему головы. – Мне что-то нездоровится.
Профессор Биннз оторвался от конспекта и безмерно удивился - как, впрочем, и всегда - что перед ним полный класс учеников.
- Вам нездоровится? – в рассеянности повторил он.
- Сильно нездоровится, - настаивал Гарри, вставая и пряча Эдвигу за спиной. – Кажется, мне необходимо в больничное крыло.
- Да, - сказал профессор Биннз, явно пребывая в полной прострации. – Да… да, больничное крыло… Что же, отправляйтесь, Перкинс…
Как только Гарри вышел из класса, он вновь водрузил сову себе на плечо и быстро зашагал по коридору. Когда он отошел на почтительное расстояние от кабинета истории магии, он остановился, чтобы собраться с мыслями.
Первым, к кому он обратился бы за помощью, был бы, разумеется, Хагрид, но от Хагрида было ни слуху, ни духу, и теперь оставалось лишь одно: отыскать профессора Труххль-Дуб и уповать на ее содействие.
Он выглянул в окно: небо было завешено тучами, а по угодьям гулял продувной ветер. Возле хижины Хагрида профессора Труххль-Дуб не было – раз она не на уроке, то, скорее всего, в преподавательской. Гарри начал спускаться по лестнице, а Эдвига тихонько покачивалась на его плече, бессильно ухая.
Дверь в преподавательскую с двух сторон охраняли две каменные горгульи. Когда Гарри приблизился, одна из них пророкотала:
- Тебе положено быть на уроке, паренек.
- Неотложное дело, - коротко сообщил Гарри.
- Так-таки и неотложное? – тонким голоском вступила в беседу вторая горгулья. – Ну, мы для этого сюда и поставлены.
Гарри постучал в дверь. Послышались шаги, дверь распахнулась, и он очутился нос к носу с профессором МакГонагалл.
- Неужели новое наказание?! – воскликнула она, угрожающе сверкнув квадратными стеклами очков.
- Нет, профессор! – поспешил успокоить ее Гарри.
- В таком случае, почему вы не на уроке?
- Дело больно уж неотложное, - кривляясь, подсказала вторая горгулья.
- Мне нужна профессор Труххль-Дуб, - пояснил Гарри. – Дело в моей сове, она ранена.
- Вы сказали «ранена»?
Из-за спины профессора МакГонагалл появилась профессор Труххль-Дуб с трубкой во рту и «Ежедневным прорицателем» в руке.
- Да, - кивнул Гарри, аккуратно снимая Эдвигу с плеча, - она прибыла позже остальных почтовых сов, и вы только взгляните, что случилось с ее крылом…
Закусив трубку зубами, профессор Труххль-Дуб приняла Эдвигу из рук Гарри под бдительным взором профессора МакГонагалл.
- Хм, - покачивая трубкой, проговорила профессор Труххль-Дуб. – Похоже, она подверглась атаке. Ума не приложу, кто бы мог с ней такое сотворить… Конечно, тестралы порой атакуют птиц, но Хагрид хорошо выдрессировал Хогвартских тестралов, и сов они не трогают…
Гарри не было никакого дела до этих самых тестралов, ему важна была уверенность в том, что с Эдвигой все будет в порядке. Однако профессор МакГонагалл изучающе на него посмотрела и спросила:
- Вам известно, Поттер, далекий ли путь проделала ваша сова?
- Э-э… - несколько замешкался Гарри. – Думаю, она прилетела из Лондона.
На миг их взгляды пересеклись, и по тому, как сдвинулись к переносице ее брови, Гарри стало ясно, что она все поняла: «Лондон» означало «Площадь Лихогнилль, 12».
Профессор Труххль-Дуб извлекла монокль из внутреннего кармана мантии, вставила его в глаз и принялась сосредоточенно изучать крыло Эдвиги.
- Я смогу ее подштопать, Поттер, если ты оставишь сову у меня, - сказала она. – Ей, так или иначе, в течение нескольких дней не стоит летать на дальние расстояния.
- Ну… хорошо… спасибо, - услышав звонок на перемену, сказал Гарри.
- Да не за что, - хрипло ответила профессор Труххль-Дуб, и направилась обратно в преподавательскую.
- Одну минутку, Вильгельмина! – остановила ее профессор МакГонагалл. – А письмо-то!
- Да, действительно! – спохватился Гарри, совсем забыв о привязанном к лапке свитке пергамента. Профессор Труххль-Дуб передала ему письмо и понесла Эдвигу в преподавательскую, а та смотрела на него так, словно была не в силах поверить, что Гарри столь легко может с ней расстаться.
Испытывая угрызения совести, Гарри повернулся, чтобы уйти, но профессор МакГонагалл его окликнула.
- Поттер!
- Да, профессор?
Она оглядела коридор: с обеих сторон его уже заполняли ученики.
- Учтите, - быстро предупредила она Гарри, понизив голос и не отводя глаз от свитка пергамента в его руке, - входящие и исходящие письма могут быть сейчас под жестким контролем, вам ясно?
- Я… - собрался ответить Гарри, но движущаяся по коридору толпа была уже совсем близко. Коротко кивнув, профессор МакГонагалл удалилась в преподавательскую, а толпа увлекла Гарри за собой во двор, где он сразу заметил Рона с Гермионой, дожидавшихся его в укромном уголке, подняв воротники, чтобы защититься от ветра. Гарри вскрыл письмо и на ходу прочитал шесть коротких слов, написанных знакомым почерком.