Ощущение собственной запятнанности усиливалось. Зря он подчинился приказу Дамблдора и остался… Если это то, во что теперь превратится его жизнь на Площади Лихогнилль, то не лучше ли вернуться в Вечнозеленый Тупик?
* * *
Все следующее утро было посвящено развешиванию рождественских гирлянд. Гарри не мог припомнить другого случая, когда бы Сириус был так весел: он распевал рождественские хоралы, радуясь тому, что будет встречать Рождество с друзьями. Его голос долетал снизу до пустой холодной гостиной, где Гарри коротал время в одиночестве, глядя, как небо заволакивают белые облака, предвестники снегопада, и находя мрачное удовольствие в том, что остальным теперь представилась возможность перемыть ему косточки – чем все они, несомненно, сейчас и занимаются. Услышав, как с нижнего этажа миссис Уизли негромко позвала его обедать, он не ответил, а поднялся этажом выше.
Было уже около шести часов вечера, когда раздался звонок в дверь, и особняк вновь огласился воплями миссис Блэк. Гарри решил, что явился кто-то из членов Ордена – возможно, Земнавозникус. Привалившись поудобнее к стене в комнате Орлика, где он прятался от остальных, он принялся скармливать гиппогриффу дохлых крыс, стараясь не думать о том, как сильно проголодался. Когда же спустя несколько минут раздался настойчивый стук в дверь, он немало удивился.
- Я знаю, что ты там, - раздался голос Гермионы. – Может, выйдешь? Мне нужно с тобой поговорить.
- А ты-то как здесь очутилась? – спросил Гарри, широко распахнув дверь. Орлик вернулся к своему излюбленному занятию - поиску случайно оброненных крысиных останков в устилавшей пол соломе. – Я думал, ты уехала кататься на лыжах с родителями.
- По правде говоря, я не большая любительница лыжного спорта, - призналась Гермиона. – Поэтому и приехала к вам на Рождество. – Ее волосы были слегка припорошены снегом, а щеки раскраснелись от мороза. – Но смотри, не проговорись Рону. Я его всячески убеждала, что кататься на лыжах - это здорово, и только из-за того, что он все время насмехался. Правда, мама с папой были немного разочарованы, но я сказала, что все, кто намерен успешно сдать экзамены, остаются в Хогвартсе, чтобы заниматься. Они, конечно же, желают мне добра, поэтому отнеслись к этому с пониманием. А сейчас, - энергично добавила она, - давай переберемся в твою спальню. Мама Рона уже разожгла там камин и распорядилась принести бутерброды.
Гарри спустился за ней на второй этаж, а, войдя в спальню, увидел там Рона и Джинни, которые поджидали его, сидя на кровати Рона.
- Меня доставил сюда «Рыцарь ночи», - снимая куртку, весело сообщила Гермиона, прежде чем Гарри успел раскрыть рот. – Дамблдор еще тогда утром рассказал мне обо всем, что произошло, но я не могла покинуть школу до официального окончания семестра. Амбридж и так уже вне себя от ярости – вы ведь ускользнули прямо из-под самого ее носа. И это несмотря на то, что Дамблдор уведомил ее и о госпитализации мистера Уизли в больницу Св. Мунго, и о том, что он лично дал всем вам разрешение его проведать. Вот так…
Она уселась на кровать рядом с Джинни, и теперь на Гарри смотрели уже три пары глаз.
- Как ты себя чувствуешь? – участливо спросила Гермиона.
- Нормально, - холодно ответил Гарри.
- Но только не надо врать, Гарри, - покачала головой Гермиона. – Рон и Джинни говорят, что после возвращения из Св. Мунго ты всех избегаешь.
- Что, прямо так и говорят? – Гарри метнул свирепый взгляд на Джинни с Роном. Рон принялся разглядывать свои ботинки, однако Джинни и бровью не повела.
- А что, неправда? – запальчиво проговорила она. – Еще и нос от нас воротишь!
- Это вы от меня нос воротите! – вскинулся Гарри.
- Вы, видимо, по очереди поворачиваете друг к другу носы, и этот процесс у вас плохо синхронизирован, - заметила Гермиона, пряча улыбку.
- Верх остроумия, - злобно бросил Гарри и повернулся к ней спиной.
- Ой, да хватит себя жалеть, - строго сказала Гермиона. – Мне рассказали о том, что именно вам вчера удалось подслушать с помощью Оперативных ушей…
- В самом деле? – недовольно буркнул Гарри, небрежно сунув руки в карманы и глядя, как за окном падает снег. – Значит, сплетничали обо мне? Что ж, со временем ко всему привыкаешь…
- Мы хотели с тобой поговорить, Гарри, - сказала Джинни, - но с тех пор, как мы вернулись, ты только и делаешь, что прячешься…
- А я никого не просил со мной разговаривать, - отмахнулся Гарри, все больше раздражаясь.
- Ну и глупо, - рассердилась Джинни, - особенно, если учесть, что я единственная из тех, кого ты знаешь, чьим разумом владел Сам-Знаешь-Кто, так что именно я могу тебе рассказать, что при этом с тобой происходит.
Гарри оторопел, услышав эти слова, затем развернулся и посмотрел ей в лицо.
- Я об этом забыл, - тихо проговорил он.
- Везет же некоторым, - с прохладцей заметила Джинни.
- Прости, - произнес Гарри со всей искренностью, на какую только был способен. – Так… так ты считаешь, что он завладел моим разумом?
- Скажи, ты помнишь обо всех своих поступках? – спросила Джинни. – Бывают ли у тебя периоды, когда ты не можешь вспомнить, чем занимался?
Гарри пораскинул мозгами.
- Нет, - уверенно ответил он.
- Значит, твой разум никогда не был во власти Сам-Знаешь-Кого, - успокоила его Джинни. – Когда это случалось со мной, у меня из памяти исчезало то, что я делала на протяжении многих часов. Я вдруг приходила в сознание в каком-нибудь месте и не могла вспомнить, как там оказалась.
Хоть Гарри и не решался ей поверить, но в его сердце, тем не менее, начала теплиться надежда.
- А как же быть с тем сном, в котором были твой папа и эта змея…
- Гарри, тебе и до этого снились подобные сны, - возразила Гермиона. – У тебя и в прошлом году бывали видения, которые позволяли тебе понять, что замышляет Волдеморт.
- На этот раз все было по-другому, - покачал головой Гарри. – Я находился внутри той змеи, словно сам и был ею… А если Волдеморт каким-то образом перебросил меня в Лондон?
- Настанет день, - не скрывая раздражения, проговорила Гермиона, - когда ты прочтешь книгу «Хогвартс: версия исторических событий» и усвоишь, наконец, что из Хогвартса невозможно трансглюкировать. Даже самому Волдеморту не под силу отправить тебя в полет из собственной спальни.
- Ты, друг мой, не покидал своей постели, - вставил Рон. – Я сам был свидетелем твоих метаний во сне за минуту до того, как мы сумели-таки тебя разбудить…
Гарри снова принялся вышагивать по комнате, размышляя. Слова друзей не только сняли груз с его души, но звучали вполне логично… Проходя мимо кровати, он чисто механически взял с лежавшей на ней тарелки бутерброд и с жадностью отправил его в рот…
Значит, я все-таки не являюсь тем оружием, думал Гарри. Его сердце ликовало от радости, душа освободилась от гнета, и он ощутил непреодолимое желание присоединиться к всеобщему веселью, услышав, как мимо двери в спальню шагает Сириус, направляясь в комнату Орлика, и во весь голос распевает: «Да укрепит Господь тебя, веселый гиппогрифф».
* * *
А он собирался отправиться на Рождество в Вечнозеленый Тупик – и как только такое могло прийти в голову? Радость Сириуса от того, что дом снова полон гостей и что Гарри вернулся, была так велика, что ею невозможно было не заразиться. Ничто в нем уже не напоминало того угрюмого владельца особняка, каким он был летом. Теперь он прилагал все усилия к тому, чтобы праздник вышел не менее, а, может, и более веселым, чем в Хогвартсе, и без устали вместе с остальными делал необходимые приготовления к Рождеству, наводя порядок и развешивая украшения, поэтому когда в сочельническую ночь все расходились по спальням, особняк едва ли можно было узнать. С покрывшихся патиной люстр уже больше не свисала паутина, теперь их украшали гирлянды из остролиста, оплетенные золотым и серебряным дождем, на ветхом ковре поблескивал магический нетающий снег, огромная елка, доставленная в особняк Земнавозникусом, в ветвях которой порхали живые феи, заслоняла собой генеалогическое древо рода Сириуса, и даже развешенные по стенам головы эльфов украсили красными шапочками и белыми бородами, как у Деда Мороза.
Проснувшись рождественским утром, Гарри обнаружил целый склад подарков у себя на кровати, а Рон уже распечатал половину своих, доставая их из еще более объемистой кучи.
- Знатные трофеи в этом году, - долетел до Гарри его голос сквозь бумажные облака. – Спасибо за компас для метлы! Подарку Гермионы с ним не сравнится – она мне презентовала «Организатор домашней самоподготовки» …
Гарри перебрал свои подарки и отыскал сверток, подписанный рукой Гермионы. Она и ему подарила нечто похожее на ежедневник, причем какую бы страницу он ни открыл, та неизменно сообщала ему какую-нибудь прописную истину, типа: «Сегодняшняя лень загубит завтрашний день!»
Сириус с Люпином подарили Гарри коллекцию полезнейших книг под общим названием «Практическая защитная магия и ее применение против Темных Искусств», где описание всех контрпорч и сглазов подкреплялось великолепными движущимися цветными иллюстрациями. Заинтересовавшись, Гарри бегло просмотрел первый том и сразу понял, что эта книга очень пригодится ему для подготовки к занятиям ДД. Хагрид прислал мохнатый бумажник, оснащенный клыками, которые, по всей видимости, были призваны обеспечивать сохранность сбережений. К сожалению, все попытки Гарри наполнить бумажник деньгами таили в себе угрозу остаться без пальцев. Тонкс подарила ему миниатюрную модель «Огненной стрелы», и Гарри, наблюдая за тем, как она планирует по комнате, с грустью вспоминал ее копию в натуральную величину. От Рона он получил неимоверных размеров коробку пикантного горошка «Полнота вкуса», от мистера и миссис Уизли – очередной джемпер ручной вязки и пирожки с начинкой. Что же касается Добби, то тот преподнес Гарри в полном смысле чудовищную картину, которую, как Гарри заподозрил, эльф нарисовал сам. Гарри перевернул раму, чтобы