– Перестаньте так делать! – ослабевшим голосом сказала Гермиона близнецам, рыжим, как Рон, но более коренастым и не таким долговязым.
– Салют, Гарри! – радостно поздоровался Джордж. – А мы-то гадаем, чей это сладкий голосок?
– Не прячь злость в себе, Гарри, выплесни ее наружу, – посоветовал сияющий Фред. – В радиусе пятидесяти миль наверняка остались люди, которые тебя еще не слышали.
– Вы что, сдали экзамен на аппарирование? – проворчал Гарри.
– С отличием, – кивнул Фред, державший в руках странную длинную веревку телесного цвета.
– По лестнице вы бы спускались всего на полминуты дольше, – недовольно буркнул Рон.
– Время – галлеоны, маленький братец, – сказал Фред. – Гарри, ты глушил нам прием. Это подслуши, – пояснил он в ответ на удивленно поднятые брови Гарри и потряс веревкой, медленно выползавшей за дверь. – Мы хотели узнать, о чем они там говорят.
– Осторожнее, – предупредил Рон, глядя на подслуши, – если мама опять заметит…
Дверь приоткрылась, и в проем просунулась длинная рыжая грива.
– Ой, Гарри, привет! – просияла Джинни, младшая сестра Рона. – Я так и думала, что это твой голос. – И, повернувшись к близнецам, добавила: – С подслушами не получится. Она взяла и запечатала дверь кухни непроницаемым заклятием.
– Ты откуда знаешь? – удивился Фред.
– А меня Бомс научила, как проверить, – сказала Джинни. – Надо кинуть чем-нибудь в дверь, и если оно не долетает, значит, непроницаемо. Я бросалась навозными бомбами, а они отлетают в сторону, и все тут. Так что подслуши не смогут пролезть под дверь.
Фред тяжело вздохнул:
– Безобразие. А я так хотел узнать, что затевает наш дорогой Злейчик.
– Злей! – вскричал Гарри. – Он здесь?
– Угу. – Джордж аккуратно притворил дверь и сел на кровать; Фред и Джинни сели рядом. – С донесением. Сверхсекретным, разумеется.
– Козел, – лениво протянул Фред.
– Он же за нас, – укорила Гермиона.
Рон хрюкнул:
– Это что, мешает ему быть козлом? Как он на нас каждый раз смотрит!
– Биллу он тоже не нравится, – объявила Джинни таким тоном, словно это решало вопрос.
Гнев Гарри еще не вполне отступил, но жажда узнать наконец что-то вразумительное пересилила желание орать. Он сел на кровать против остальных.
– А что, Билл здесь? – спросил он. – Я думал, он в Египте?
– Он перевелся на офисную работу, чтобы жить дома и работать в Ордене, – сказал Фред. – Говорит, что скучает по гробницам, но, – Фред ухмыльнулся, – здесь есть свои преимущества.
– Какие?
– Помнишь старушку Флёр? Флёр Делакёр? – спросил Джордж. – Она нашла работу в «Гринготтсе», чтобы усовегшенствовать свой англ-и-ийский…
– А Билл дает ей частные – и частые – уроки, – заржал Фред.
– Чарли тоже в Ордене, – сообщил Джордж, – но он пока в Румынии. Думбльдору нужно завербовать побольше колдунов из-за границы, и Чарли по выходным пытается выйти с ними на контакт.
– А Перси не может? – спросил Гарри. Насколько он знал, третий по старшинству брат Уизли работал в департаменте международного магического сотрудничества министерства магии.
Остальные сумрачно переглянулись.
– Ты, главное, при маме с папой о Перси не упоминай, – напряженно сказал Рон.
– Почему?
– Потому что тогда папа обязательно разобьет то, что будет у него в руках, а мама заплачет, – объяснил Джордж.
– Ужас, – печально проговорила Джинни.
– Туда ему и дорога, – сказал Джордж, скорчив на редкость злобную рожу.
– Да что случилось-то? – спросил Гарри.
– Перси поссорился с папой, – ответил Фред. – Я никогда не видел, чтобы папа с кем-нибудь так ругался. Это, знаешь, у нас мама любительница покричать…
– Сразу как учебный год закончился, – продолжил Рон. – Мы уже собирались в Орден. Перси приехал домой и сообщил, что его повысили…
– Шутишь?! – воскликнул Гарри.
Он, конечно, знал, что Перси – человек в высшей степени амбициозный, но считал, что на своей первой работе тот выступил не лучшим образом. Перси проявил изрядную непрозорливость, не сумев понять, что его начальником управляет лорд Вольдеморт (правда, в министерстве магии в это и не верили – считалось, что мистер Сгорбс рехнулся).
– Да, мы тоже удивились, – кивнул Джордж. – Перси шпыняли из-за Сгорбса – расследование и все такое. Мол, Перси сразу должен был распознать, что у начальника снесло крышу, и доложить в вышестоящие инстанции. Но вы же знаете Перси: Сгорбс оставил его у руля, он и не жаловался.
– И как же он получил повышение?
– Вот и нам было интересно, – сказал Рон, явно радуясь, что Гарри больше не вопит и с ним можно нормально поговорить. – Явился домой очень собой довольный – даже больше обычного, хотя куда уж больше, – и объявил папе, что ему предложили должность в офисе самого Фуджа. Младший помощник министра. Для человека, который год назад школу окончил, это суперкарьера. И Перси, видимо, ждал, что папа упадет в обморок от восторга.
– А папа не обрадовался, – хмуро пробурчал Фред.
– Почему? – спросил Гарри.
– Ну, Фудж только и делает, что носится по министерству и следит, чтобы никто не общался с Думбльдором, – ответил Джордж.
– В министерстве теперь и имени его нельзя произнести, – сказал Фред. – Там считают, что Думбльдор своими рассказами о возвращении Сам-Знаешь-Кого просто мутит воду.
– Папа говорит, Фудж ясно дал понять, что те, кто заодно с Думбльдором, могут собирать манатки, – добавил Джордж.
– И беда в том, что Фудж подозревает папу, – он же знает, что папа всегда с Думбльдором дружил. И потом, Фудж считает, что папа слегка того, из-за его любви к муглам.
– А Перси тут при чем? – ничего не понимая, спросил Гарри.
– Я к тому и веду. Папа думает, Фудж зовет Перси к себе только для того, чтобы Перси шпионил за нашей семьей – и соответственно за Думбльдором.
Гарри тихо присвистнул:
– Да, небось Перси понравилось.
Рон безрадостно рассмеялся:
– Он чуть с катушек не съехал. Сказал… ну, в общем, кучу всего наговорил. Что с тех пор, как он пришел в министерство, без конца страдает из-за папиной плохой репутации, что у папы нет честолюбия и поэтому мы всегда были… ну, ты понимаешь… ну то есть, что у нас было мало денег…
– Что?! – Гарри не поверил своим ушам. Джинни зашипела, как рассерженная кошка.
– Вот-вот, – тихо подтвердил Рон. – И хуже того. Он сказал, что папа как идиот носится с Думбльдором, а Думбльдор скоро полетит вверх тормашками, и папа вместе с ним, а он, Перси, должен быть верен министерству. И если мама с папой собираются министерство предать, он позаботится, чтобы все знали, что он больше не имеет ничего общего со своей семьей. И в тот же вечер собрал вещи и ушел. Теперь живет здесь, в Лондоне.
Гарри вполголоса выругался. Ему никогда особенно не нравился Перси, но он не мог и вообразить, что тот способен наговорить такое мистеру Уизли.
– Мама страшно горюет, – продолжал Рон. – Ну, знаешь… плачет и все такое. Она ездила в Лондон, хотела с ним объясниться, но Перси захлопнул дверь у нее перед носом. Уж не знаю, что он делает, когда встречает в министерстве папу… не замечает, наверно.
– Но Перси же должен понимать, что Вольдеморт вернулся, – медленно проговорил Гарри. – Он ведь не дурак, он не думает, что родители всем рискнут просто так, без доказательств.
– Ну, понимаешь, они когда ссорились, твое имя тоже всплыло. – Рон украдкой посмотрел на Гарри. – Перси сказал, что никаких доказательств, кроме твоего слова, нет и что… ну, я не знаю… в общем, ему этого недостаточно.
– Перси верит «Оракулу», – ядовито заметила Гермиона. Все закивали.
– О чем вы? – спросил Гарри, обводя их глазами. Все смотрели на него опасливо.
– Ты что… не получал «Оракул»? – заволновалась Гермиона.
– Почему? Получал, – сказал Гарри.
– А ты его… э-э… внимательно читал? – еще тревожнее спросила Гермиона.
– Ну, не от корки до корки, – уклончиво ответил Гарри. – Если б сообщили о Вольдеморте, это же было бы на первой полосе?
От страшного имени все вздрогнули. Гермиона торопливо продолжила:
– Понимаешь, чтобы понять, надо именно что читать от корки до корки, но твое имя… ммм… упоминалось раза два в неделю.
– Но я не видел…
– Нет, конечно, если ты читал только передовицу. – Гермиона покачала головой. – Небольшие статьи. Понимаешь, они просто вставляли твое имя там и сям, как расхожую шутку какую-то.
– Что ты хочешь?..
– Хочу сказать, что это довольно грязно, – произнесла Гермиона, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Как бы в продолжение Ритиных статей.
– Но она же больше не пишет?
– Нет-нет, она держит слово… не то чтобы у нее был выбор, – удовлетворенно прибавила Гермиона. – Но она, так сказать, заложила фундамент того, что сейчас творится.
– А конкретнее? – нетерпеливо спросил Гарри.
– Помнишь, она писала, что ты без конца падаешь в обморок из-за болей в шраме и все в таком роде?
– Разумеется, – ответил Гарри, который едва ли мог вскорости забыть пасквили Риты Вритер.
– Понимаешь, они теперь пишут про тебя так, будто ты сумасшедший, который считает себя трагическим героем и вечно пытается привлечь к себе побольше внимания, – сказала Гермиона очень быстро, словно так Гарри будет полегче это выслушать. – Они то и дело вставляют в статьи разные колкости. Если появляется какая-то безумная история, они говорят: «Сказочка, достойная Гарри Поттера», а если с кем-то что-то вдруг приключается, то пишут: «Будем надеяться, у него не останется шрама, а то не успеем оглянуться, как придется и его боготворить…»
– Мне не нужно, чтобы меня боготворили… – вскипел Гарри.
– Я знаю, – испуганно перебила Гермиона. – Я знаю, Гарри. Но ты понимаешь, что они делают? Их цель – чтобы тебе никто не верил. За этим стоит Фудж, вот голову даю на отсечение. Министерство хочет, чтобы обыкновенные колдуны считали, будто ты глупый, смешной мальчик, который с