– А чье это дело? Ваше? – выпалил Гарри.
Он не собирался этого говорить – само вырвалось, от злости. Они смерили друг друга долгим взглядом, и Гарри заподозрил, что зашел слишком далеко. Но Злей со странной гримасой почти удовлетворенно ответил:
– Да, Поттер. Мое. – Он сверкнул глазами. – А теперь, если ты готов, вернемся к занятиям.
И поднял палочку:
– Раз… два… три… легилименс!
Дементоры… надвигаются от озера с двух сторон… Гарри зажмурился, стараясь собрать все силы… Дементоры ближе, ближе… уже видны черные провалы под капюшонами… Но одновременно Гарри видел и Злея… Вот он, рядом, не сводит глаз с Гарри и безостановочно бормочет…
Вдруг непонятно почему дементоры начали бледнеть, растворяться в воздухе… Очертания Злея, напротив, становились все отчетливее…
Гарри взмахнул волшебной палочкой:
– Протего!
Злей оступился, палочка вылетела у него из рук – а в голову Гарри хлынули воспоминания – не его воспоминания, чужие. Какой-то крючконосый мужчина… орет на женщину… бедняжка, вся сжалась от страха… в углу – маленький темноволосый мальчик… плачет… темная спальня… подросток с сальными волосами, один… тычет палочкой в потолок, отстреливая мух… тощий юноша пытается оседлать сопротивляющуюся метлу… девочка… смеется над ним…
– ДОВОЛЬНО!
Что-то невидимое больно ударило Гарри в грудь. Он попятился, налетел на полки и, судя по звуку, что-то разбил. Смертельно бледного Злея била дрожь.
Гарри почувствовал, что мантия сзади промокла, – оказывается, он раскокал какую-то банку и из нее стремительно вытекала жидкость. Маринованное содержимое, вращаясь по спирали, опускалось на дно.
– Репаро, – прошептал Злей, и банка склеилась. – Что же, Поттер… Это, определенно, прогресс… – Злей поправил дубльдум, куда перед началом занятий переложил часть мыслей, словно хотел проверить, все ли на месте, и, чуть задыхаясь, продолжил: – Я ведь, кажется, не говорил, что можно использовать заградительное заклятие?.. Но результат, безусловно, достигнут…
Гарри молчал; говорить было рискованно. Ясно, что он, сам того не желая, проник в детские воспоминания Злея. Так странно… плачущий малыш, наблюдавший за ссорой родителей, сейчас стоит перед Гарри и смотрит на него с такой ненавистью в глазах…
– Попробуем еще раз? – предложил Злей.
Гарри охватил страх; кажется, его ждет расплата за дерзость. Он и Злей встали по обе стороны письменного стола. У Гарри в голове теснились мысли – избавиться от них было затруднительно.
– Как всегда, на счет три, – сказал Злей и поднял палочку. – Раз… два…
Гарри совершенно не успел подготовиться, а Злей уже выкрикнул:
– Легилименс!
Гарри сломя голову мчался к департаменту тайн… шероховатые стены, горящие факелы… черная дверь все ближе… он не успеет затормозить и непременно ударится… он почти добежал… изнутри сочится слабый голубой свет…
Дверь открылась! Ему удалось войти! Перед ним – круглое помещение с черным полом, черными стенами… свечи горят голубым светом, множество дверей… Нужно идти дальше… но куда?
– ПОТТЕР!
Гарри открыл глаза. Он опять лежал на спине и совсем не помнил, как упал. Он дышал так часто, будто и правда несся по коридору к черной двери, а потом прорвался в департамент тайн.
– Немедленно объяснись! – Над ним в гневе склонился Злей.
– Я… не знаю, что произошло, – честно сказал Гарри, поднимаясь. На затылке выросла шишка, все тело горело огнем. – Раньше я такого не видел. Я же говорю, эта дверь мне давно снится… но она никогда еще не открывалась…
– Ты не стараешься!
По какой-то неведомой причине Злей разъярился больше, чем когда Гарри проник в его воспоминания.
– Ты ленив и небрежен, Поттер, неудивительно, что Черный Лорд…
– Может, вы мне кое-что объясните, сэр? – перебил его Гарри, опять вскипев. – Почему вы называете Вольдеморта Черный Лорд? Так только Упивающиеся Смертью говорят.
Лицо Злея исказилось, он открыл рот… и тут раздался громкий женский крик.
Злей вздернул голову и посмотрел в потолок.
– Что за?.. – пробормотал он.
Сверху – кажется, из вестибюля – доносился непонятный шум. Злей, нахмурившись, поглядел на Гарри:
– Поттер, по дороге сюда ты видел что-нибудь необычное?
Гарри покачал головой. Наверху опять закричала женщина. Злей, не опуская палочки, стремительно вышел из кабинета. Гарри мгновение поколебался, а затем поспешил следом.
Крики и в самом деле неслись из вестибюля; пока Гарри бежал по лестнице, они становились все громче. В вестибюле было полно школьников: одни выбежали из Большого зала; другие остановились на мраморной лестнице, образовав затор. Гарри прорвался сквозь стену рослых слизеринцев и увидел толпу, сгрудившуюся в эпицентре; потрясенные, испуганные лица. Напротив Гарри заметил профессора Макгонаголл – лицо у нее было такое, будто ее слегка мутит.
В центре кольца с волшебной палочкой в одной руке и пустой бутылкой хереса в другой стояла решительно обезумевшая профессор Трелони. Волосы у нее торчали дыбом, очки съехали набок, отчего один глаз казался больше другого, бесчисленные шали и шарфы разметались – казалось, прорицательница разъезжается по швам. Рядом стояли два больших сундука, причем один – вверх дном; похоже, багаж сбросили по ступенькам. Несчастная в ужасе смотрела на подножие лестницы – Гарри не было видно, что там такое.
– Нет! – пронзительно вопила Трелони. – НЕТ! Не может быть… не может… я отказываюсь понимать!..
– Неужели вы не сознавали, к чему идет дело? – с равнодушным удивлением спросил пронзительный девичий голосок. Гарри чуть подвинулся вправо и понял, что кошмарное видение, представшее Трелони, – не кто иная, как профессор Кхембридж. – Конечно, вам не под силу предсказать и погоду на завтра, но не понять, что увольнение неизбежно? С такими низкими результатами проверки и отсутствием каких-либо улучшений?
– Вы не м-можете! – выла профессор Трелони. Из-под огромных стекол ручьями текли слезы. – Н-не можете м-меня уволи-и-ить! Я здесь шест… шестнадцать лет! «Х-хогварц» – м-мой дом!
– Был, – безжалостно уточнила профессор Кхембридж. Трелони, истерически рыдая, осела на сундук. Гарри с отвращением смотрел на плотоядную улыбку, медленно расползающуюся по жабьей физиономии. – Пока министр магии час назад не завизировал приказ о вашем увольнении. Теперь же будьте любезны удалиться. Ваше поведение неприлично.
Однако, не двинувшись с места, Кхембридж продолжала наблюдать за муками профессора Трелони. Та, вне себя от горя, раскачивалась на сундуке, стеная и сотрясаясь от рыданий. Слева от Гарри кто-то всхлипнул. Он обернулся. Лаванда и Парвати, обнявшись, тихо и горько плакали. Профессор Макгонаголл решительно пробилась сквозь толпу, подошла к Трелони и жестко похлопала ее по спине, одновременно извлекая из кармана большой носовой платок.
– Ну полноте, Сибилла… успокойтесь… вот, возьмите-ка, высморкайтесь… все не так уж плохо… вам не придется уезжать из «Хогварца»…
– Неужели, профессор Макгонаголл? – смертоносным тоном осведомилась Кхембридж и приблизилась на несколько шагов. – И кто же дал вам право делать подобные заявления?
– Я, – сказал звучный голос.
Парадная дверь распахнулась. На пороге стоял Думбльдор. Школьники, загораживавшие ему дорогу, прыснули в стороны. Непонятно, что директор делал во дворе, но сейчас, воздвигнувшись в дверном проеме, в ореоле ночного тумана, смотрелся он очень внушительно. Не закрыв двери, он твердым шагом прошел сквозь кольцо людей к заплаканной, дрожащей Трелони и профессору Макгонаголл.
– Вы, профессор Думбльдор? – Кхембридж на редкость неприятно усмехнулась. – Боюсь, вы не вполне понимаете свое положение. У меня, – она достала из внутреннего кармана пергаментный свиток, – имеется приказ об увольнении, подписанный мною и министром магии. Согласно указу об образовании номер двадцать три, главный инспектор «Хогварца» имеет право проверять работу преподавателей, а также назначать испытательный срок и увольнять тех лиц, чью квалификацию он – то есть я – считает не соответствующей министерским стандартам. Я приняла решение о служебном несоответствии профессора Трелони. Я ее уволила.
К великому удивлению Гарри, Думбльдор продолжал улыбаться. Он поглядел на Трелони, взахлеб рыдавшую на сундуке, и сказал:
– Разумеется, профессор Кхембридж, вы совершенно правы. Как главный инспектор, вы имеете полное право увольнять учителей. Но вы не вправе прогонять их из «Хогварца». Боюсь, – галантно поклонившись, продолжал он, – что это право остается за директором, а потому в соответствии с моими пожеланиями профессор Трелони останется жить в замке.
Услышав это, профессор Трелони дико хохотнула, не вполне успешно замаскировав икоту.
– Нет! Нет, я уй… уйду, Думбльдор! Я поки… покину «Хогварц», отправлюсь прочь ис… искать счастья…
– Нет, – отрезал Думбльдор. – Я хочу, чтобы вы остались, Сибилла. – Он повернулся к Макгонаголл: – Профессор Макгонаголл, могу ли я попросить вас проводить Сибиллу наверх?
– Конечно, – отозвалась Макгонаголл. – Поднимайтесь, Сибилла, вот так…
Из толпы выскочила профессор Спарж и подхватила Трелони под другую руку. Вместе с Макгонаголл они провели обессилевшую прорицательницу мимо Кхембридж к мраморной лестнице. Профессор Флитвик побежал за ними. Взмахнув волшебной палочкой, он пискнул: «Локомотор сундуки!» – и багаж профессора Трелони поплыл по воздуху вслед за хозяйкой; Флитвик замыкал процессию.
Профессор Кхембридж остолбенело уставилась на Думбльдора. Тот дружелюбно ей улыбался.
– Что же, – осведомилась она громким шепотом, разнесшимся по всему вестибюлю, – вы будете с нею делать, когда я назначу нового преподавателя прорицания? Ему ведь потребуется ее жилье?
– О, с этим проблем не будет, – приятным голосом ответствовал Думбльдор. – Видите ли, я уже нашел ей замену. Новый педагог предпочитает жить в цокольном этаже.
– Вы нашли?.. – пронзительно вскричала Кхембридж. – Вы?