— Все собрались? — рявкнула Грабли-Дёрг, когда подошли ученики из Слизерина и из Гриффиндора. — Тогда начнём. Кто мне скажет, что это такое?
Она указала на охапку прутьев перед собой. Рука Гермионы взметнулась в воздух. За спиной Гермионы Малфой смешно изобразил её подпрыгивание и нетерпение ответить. Пэнси Паркинсон издала смешок, который перерос в громкий истеричный вопль, когда прутья на столе подскочили в воздух и превратились в крошечных эльфоподобных существ, покрытых корой, с коричневыми лицом и узловатыми конечностями, на концах которых шевелились тонкие, как хворостинки, пальчики. Лица их были плоскими и на них блестели черные жучьи глазки.
— О-о-о-оо-ой-ой-ой! — завопили Парватти с Лавандой, что привело Гарри в бешенство. Конечно, теперь все будут думать, что на своих уроках Хагрид не показывал ничего интересного; скучечерви, конечно, не ахти какие весёлые, но саламандры и гиппогрифы вполне занятные, а от Пушечнодульных Нюхлеров вообще глаз не оторвать.
— Потише, девочки! — крикнула Грабли-Дёрг, кидая хворостообразным существам горсть чего-то, напоминающего коричневый рис. Существа тут же набросились на угощение. — Итак — кто знает, как называются эти существа? Мисс Грейнджер?
— Преклонители, — ответила Гермиона. — Они охраняют деревья, и обычно обитают в деревьях, из которых делают волшебные палочки.
— Пять баллов Гриффиндору, — сказала Грабли-Дёрг. — Как уже сказала мисс Грейнджер, это преклонители, и живут они в деревьях, идущих на изготовление волшебных палочек. А теперь, кто может сказать, чем они питаются?
— Жучками-древоточцами, — выпалила Гермиона. Гарри понял, что это был за шевелящийся коричневый рис. — И волшебными яйцами, когда им удается их раздобыть.
— Умница, еще пять баллов. Итак, если вам нужна листва или кора того дерева, на котором обитает преклонитель, вам нужно будет умиротворить их с помощью подарка в виде древесных жучков. Они могут казаться безобидными, но если их разозлить, то они могут выцарапать человеку глаза своими пальцами — как видите, очень острыми. Если вы хотите познакомиться с ними поближе, то возьмите горстку древесных жуков и преклонителя — тут вполне хватит …по одного на троих учеников. В конце урока все вы сдадите мне наброски преклонителей с обозначенными частями их тел.
Ученики сгрудились вокруг стола. Гарри специально встал поближе к Грабли-Дёрг.
— А где Хагрид? — спросил он её, пока все разбирали преклонителей.
— Не твоё дело, — отрезала профессор Грабли-Дёрг, которая отвечала так с тех пор, как пришла на смену Хагриду. С ухмылкой на точёном лице Драко Малфой перегнулся через Гарри и вытащил самого жирного преклонителя.
— А может, — негромко сказал Малфой так, чтобы только Гарри мог его слышать, — этот тупой огромный болван ранен.
— А может, ты заткнешься? — прошипел Гарри.
— Наверное, на него напал кто-то побольше него — уловил мою мысль?
Малфой ушел, оглянувшись через плечо и хихикнув; настроение Гарри стало паршивым. Знал ли Малфой что-нибудь? Ведь его отец был Пожирателем Смерти; вдруг он знал что-то о Хагриде, неизвестное Ордену? Гарри заспешил к столу, поближе к Рону с Гермионой, которые сидели на корточках в траве и пытались заставить преклонителя позировать для наброска. Гарри вытащил бумагу и перо, присел к друзьям и шёпотом передал им слова Малфоя.
— Если бы с Хагридом что-нибудь стряслось, Дамблдор знал бы это, — сразу ответила Гермиона. — Малфой только и добивается, чтобы мы беспокоились; так он быстро поймёт, что мы не в курсе дела. Мы не должны обращать на него внимания, Гарри. На, подержи-ка преклонителя, мне надо его зарисовать его лицо…
— Кстати, — раздался отчетливый голос Малфоя, сидящего неподалеку с группкой слизеринцев, — пару дней назад мой отец говорил с Министром, и тот сказал, что Министерство будет бороться с промахами в образовании Хогвартса. Так что если этот тупоголовый гигант ещё раз тут появится, его сразу же отправят подальше.
— ОЙ!
Гарри с такой силой сжал преклонителя, что тот вырвал из его руки две тонких полоски кожи своими острыми пальцами, пытаясь вырваться. Гарри отбросил преклонителя. Крэбб с Гойлом, скрючившиеся от смеха после разговора об увольнении Хагрида, засмеялись ещё громче при виде преклонителя, на всех скоростях бегущего к Лесу. Через мгновение крошечное хворостообразное существо уже скрылось среди древесных корней. Когда до поля донёслась трель звонка, Гарри сгрёб свой запачканный кровью набросок преклонителя и пошёл на Гербологию с перевязанной платком Гермионы рукой. В ушах продолжал звучать наглый смех Малфоя.
— Если он ещё раз назовёт Хагрида тупоголовым болваном… — прошипел Гарри сквозь зубы.
— Гарри, не связывайся с Малфоем, он же теперь староста, он может усложнить тебе жизнь…
— Куда ещё её усложнять? — ядовито спросил Гарри. Рон заржал, а Гермиона лишь нахмурилась. Втроём они пробрались по овощным грядкам. Небо всё ещё было неопределённого цвета, словно не могло решить, проливаться дождём или нет.
— Просто я соскучился по Хагриду, вот и всё, — негромко произнёс Гарри, когда они подошли к теплицам. — И не говори, что Грабли-Дёрг преподает лучше, чем он! — угрожающе добавил он.
— Я и не думала это говорить, — успокоила его Гермиона.
— Потому что ей далеко до Хагрида, — изрёк Гарри, побывавший на обычном уроке по Уходу за Магическими Существами и успевший от него устать.
Дверь ближайшей теплицы распахнулась, и оттуда в сопровождении стайки четвероклассников выбежала Джинни.
— Привет, — весело крикнула она, пробегая мимо. Через пару секунд появилась Луна Лавгуд, идущая позади всех учеников, с выпачканным землёй носом, и завязанными на макушке волосами. При виде Гарри её выпученные глаза расширились, и она кинулась прямиком к нему. Большинство её одноклассников с интересом обернулись. Луна глубоко вдохнула и выпалила, не поздоровавшись: — Я верю, что Сам-Знаешь-Кто вернулся и верю, что ты его видел и сражался с ним.
— Э-э…ну да, — растерялся Гарри. В ушах Луны вместо серёжек было вдето что-то наподобие оранжевых редисок, что не прошло мимо внимания Парватти и Лаванды, которые, давясь от смеха, показывали пальцем на мочки её ушей.
— Можете смеяться, — сказала Луна, повысив тон и, очевидно, думая, что Парватти с Лавандой смеются над тем, что она сказала, а не над её серёжками, — но раньше люди не верили в существование Бренчащих Звонарей и Криворогих Храпунщиков.
— Разве они не были правы? — нетерпеливо спросила Гермиона. — Ведь не существует никаких Бренчащих Звонарей и Криворогих Храпунщиков.
Луна бросила ей уничтожающий взгляд и ушла прочь. Её сережки болтались в стороны, как бешеные, от чего теперь смеялись не только Парватти с Лавандой.
— Тебе обязательно оскорблять тех, кто на моей стороне? — спросил Гарри Гермиону по пути на урок.
— О, провидение! Гарри, ну кто такая Луна Лавгуд? — сказала Гермиона. — Джинни рассказывала мне, что Луна верит только в те вещи, которые научно не доказаны. Чего ещё ждать от девочки, отец которой издаёт «Хитроплёт»!
Гарри вспомнил ужасных крылатых лошадей, которых видел в день приезда, и вспомнил, что Луна тоже их видела. Настроение слегка улучшилось. Неужели она солгала? Не успел он поразмышлять на эту тему, как к нему подошёл Эрни МакМиллан.
— Я хотел сказать тебе, Поттер, — произнёс он громко и отчетливо, — что тебе верят не только сумасшедшие. Я сам верю всему, что ты говоришь. Моя семья всегда была на стороне Дамблдора, и я тоже.
— Э-э…большое спасибо, Эрни, — произнес ошеломленный, но польщённый Гарри. Эрни выражался помпезно, но сейчас Гарри был рад поддержке со стороны людей, не носивших в ушах редисок. После слов Эрни улыбка на лице Лаванды исчезла, а на лице Симуса Гарри уловил одновременно смущённое и взволнованное выражение.
Никто не удивился, когда в начале урока профессор Спраут завела речь о важности экзаменов С.О.В. Гарри мечтал о том, чтобы учителя прекратили эти разговоры; каждый раз, как он вспоминал о горе предстоящей домашней работы, внутри рождалось чувство паники. Окончательно его убил конец урока, когда профессор Спраут задала им ещё один конспект. Через полтора часа вымотанные и пропахшие драконьим навозом, любимым удобрением профессора Спраут, гриффиндорцы потащились обратно в замок, почти не разговаривая по пути — день был не из лёгких.
Гарри был голоден, как волк, к тому же ему предстояло взыскание у Амбридж, поэтому он, не снимая портфеля, побежал на обед. Он почти добежал до Главного Зала, как его окликнул чей-то громкий недовольный голос: — Эй, Поттер!
— Чего ещё? — заворчал он, обернувшись и столкнувшись лицом к лицу с сердитой Анджелиной Джонсон.
— Я тебе напомню, что ещё, — сказала она, подойдя к нему и больно ткнув его в грудь указательным пальцем. — Как ты умудрился попасть под взыскание в пять часов в пятницу?
— Как… — начал Гарри. — Чёрт, тренировка с вратарём!
— Вспомнил? Да неужели! — взревела Анджелина. — Я, кажется, говорила, что хочу видеть на тренировке всю команду, чтобы подобрать кого-то, подходящего всем! Я заранее забронировала квиддичное поле! А тебя, выходит, не будет на тренировке?
— Я не виноват! — крикнул Гарри, обидевшись на несправедливое обвинение. — Амбридж наложила на меня взыскание только потому, что я сказал правду о Сама-Знаешь-Ком!
— А теперь иди к ней и попроси освободить тебя на пятницу, — сказала Анджелина уже не строгим тоном. — А если не выйдет, проси каким хочешь образом — хоть на колени вставай. Можешь сказать ей, что ты наврал про Сам-Знаешь-Кого, но на тренировке ты должен быть!
Она повернулась на каблуках и убежала прочь.
— Знаете, что? — спросил Гарри Рона с Гермионой, когда они шли по Главному Залу. — Нам стоит уточнить в «Пэддлмор Юнайтед», не умер ли Оливер Вуд на тренировках, потому что его дух, кажется, вселился в Анджелину.