Гарри оглянулся. Фини Нигелл появился в портрете, и свесился за край, рассматривая Гарри с насмешливым выражением лица.
— Я не сматываюсь, — огрызнулся Гарри, протащив чемодан еще на пару метров к выходу.
— Мне казалось, — сказал Фини Нигелл, дотронувшись до своей острой бородки, — что воспитанники Гриффиндора — храбрецы… ощущение такое, что ты на моем факультете. Мы, Слизеринцы, не менее храбры, но у нас, к счастью, есть и мозги. Если мы стоим перед выбором, мы предпочитаем спасать свои шкуры.
— Я спасаю не только свою шкуру, — отрезал Гарри. Он тащил чемодан по изъеденному молью ковру у двери.
— Вижу, вижу, — ответил Фини, продолжая щипать свою бородку, — трусов здесь нет, одни знаменитости.
Гарри промолчал. Его рука легла на дверную ручку, и тут Фини Нигелл протянул: — У меня для тебя сообщение от Альбуса Дамблдора.
Гарри резко обернулся.
— Какое?
— Оставайся на месте.
— Я никуда не двигался! — крикнул Гарри, продолжая держаться за дверную ручку. — Так что мне передал Дамблдор?
— Ты уже слышал, — терпеливо сказал Нигелл. — Дамблдор просил передать: «Оставайся на месте».
— Но почему? — крикнул Гарри, выпустив чемодан из рук. — Почему он просил меня остаться? Он не объяснил?
— Ничего не объяснял, — ответил Фини Нигелл, приподняв тонкую черную бровь от нервного крика Гарри.
Ярость поднялась внутри Гарри, как змея в прыжке. Он был вымотан, доведен до предела; за последние двенадцать часов ему пришлось пережить страх, потом кратковременное облегчение, потом опять страх — и Дамблдор до сих пор не говорит с ним!
— Значит, это он передал? — заорал Гарри. — Оставайся на месте! То же самое мне говорили, когда на меня напали дементоры! Не лезь во взрослые дела, Гарри! Мы не будем тебе ничего объяснять, всё равно твои крошечные мозги этого не поймут!
— Знаешь, — сказал Фини Нигелл громче, чем Гарри, — что мне не нравилось в моих учениках, так это их абсолютная уверенность в своей правоте. К тебе это не относится, наша юная неотразимая звезда, но, думаю, у директора Хогвартса есть причины, по которым он не посвятил тебя в свои планы! Ты когда-нибудь задумывался над тем, что советы Дамблдора еще не причинили тебе вреда? Нет. Нет, ты, как и все молодые юнцы, думаешь, что ты и сам способен все понять и почувствовать. Наверное, ты уверен, что ты — единственный, кто чувствует опасность, единственный, способный догадаться о планах Темного Лорда —
— Я вхожу в его планы? — перебил его Гарри.
— Я этого не говорил, — ответил Фини, пристально рассматривая свои шелковые перчатки. — Ты меня извини, но у меня есть дела поважнее, чем выслушивать вспыльчивый бред… прощай.
И Нигелл исчез, зайдя за край своего портрета.
— Отлично! Можешь валить отсюда! — крикнул Гарри пустой раме. — И передай Дамблдору спасибо за подробное сообщение!
Портрет не ответил. Пылая от гнева, Гарри оттащил чемодан обратно к своей кровати, и упал лицом вниз на старое покрывало, с закрытыми глазами и тяжелой болью по всему телу. У него было такое чувство, будто он путешествовал долго-долго… ему не верилось, что еще двадцать четыре часа назад, под омелой, к нему подошла Чжоу Чанг… он был таким уставшим… но и заснуть он боялся… он не знал, сможет ли он сопротивляться… Дамблдор просил его остаться, а значит, он может поспать… но он боялся… вдруг это случится снова?
Гарри провалился во тьму…
В его голове словно запустился заранее подготовленный фильм. Он шел по пустому коридору к простой черной двери, проходя мимо грубых каменных стен, факелов… он открыл дверь и вышел на лестничный пролет… он поднялся по ступенькам и пошел влево…
Он дошел до черной двери, но не смог её открыть… он стоял и смотрел на неё, ожидая, что та откроется… за ней лежало что-то, чего он желал всем сердцем… его самая заветная мечта… если бы только шрам не горел так сильно… он смог бы думать отчетливее…
— Гарри, — сказал голос Рона где-то вдалеке, — мама зовет всех ужинать, но если не хочешь, можешь не идти, она оставит для тебя что-нибудь.
Гарри открыл глаза, но Рона в спальне уже не было. Он боится оставаться со мной один на один, подумал Гарри. Из-за того, что сказал Грюм.
Гарри подумал о том, что теперь все боятся его — после того, как узнали о том, что с ним творится. Он не пойдет ужинать, не станет беспокоить их своим присутствием. Гарри повернулся на бок и почти сразу провалился в сон. Проснулся он поздно утром; в желудке урчало от голода. Рон спал на соседней кровати. Оглядев комнату, Гарри увидел в рамке темный силуэт Фини Нигелла, и ему подумалось, что Дамблдор приставил Нигелла следить за ним — на случай, если Гарри нападет на кого-нибудь.
Чувство вины возросло в нем ещё сильнее. Зря он подчинился указу Дамблдора… теперь в Гриммальде ему не место… уж лучше было бы отправиться на Тисовую улицу…
Этим утром все готовили дом к Рождеству. Сириус был в необычном для него отличном настроении; на радостях он даже распевал рождественские гимны. Сириус был счастлив оттого, что на праздники у него появилась компания. Гарри слышал его голос, отдававшийся эхом в холодной гостиной, где Гарри сидел один, смотря в окно на побелевший от снега двор. Гарри подумал, что все они сейчас сплетничают о нём, раз уж он не появляется у них на глазах. Когда он услышал ласковый голос миссис Уизли, позвавшей его на обед, он поднялся вверх по лестнице и остался там.
В шесть часов вечера раздался звонок в дверь, и миссис Блэк начала вопить. Уверенный в том, что это пришел Миндигус или кто-то из Ордена, Гарри поудобнее уселся у стены в комнате Клювокрыла, где он прятался, стараясь не думать о своем голоде и подбрасывая дохлых мышей гиппогрифу. Он чуть не подпрыгнул от испуга, когда в дверь комнаты громко постучали.
— Я знаю, что ты там, — раздался голос Гермионы. — Может, ты мне откроешь? Я хочу с тобой поговорить.
— Что ты здесь делаешь? — выпалил Гарри, открывая дверь. Клювокрыл скреб пол когтями, пытаясь найти оброненный кусок мыши. — Я думал, ты катаешься на лыжах с родителями.
— Ну, если честно, лыжи — не мой вид спорта, — ответила Гермиона. — Вот я и приехала сюда на Рождество. — В её волосах были снежинки, а лицо порозовело от холода. — Только не зови Рона. Я убедила его, что лыжи — это класс, чтобы он не смеялся надо мной. Родители немного расстроились, но я им сказала, что все, кто беспокоится об экзаменах, остались в Хогвартсе. Они согласились, потому что переживают за мои оценки. А теперь, — сказала она оживлённо, — пойдем в вашу комнату. Мама Рона зажгла там камин и оставила бутерброды.
Гарри спустился на второй этаж вслед за Гермионой. Войдя в спальню, он с удивлением обнаружил там Рона и Джинни, сидящих на кровати.
— Я приехала на «Ночном Рыцаре», — сообщила Гермиона, снимая куртку. Гарри не успел и рта раскрыть. — Дамблдор сразу рассказал мне о том, что случилось утром, но мне пришлось подождать конца четверти, чтобы выехать. Амбридж в полном бешенстве оттого, что ты улизнул у нее из рук, хоть Дамблдор и сообщил ей, что отпустил тебя в Мунго с миссис Уизли…
Гермиона села рядом с Джинни, и теперь они с Роном смотрели на Гарри.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Гермиона.
— Нормально, — отрезал Гарри.
— Не притворяйся, Гарри, — нетерпеливо сказала Гермиона. — Рон и Джинни говорят, что ты прячешься от всех после визита в клинику.
— Неужели? — Гарри посмотрел на Рона и Джинни. Рон опустил взгляд, но Джинни совсем не смутилась.
— Но это же правда! — сказала Джинни. — Ты не хочешь нас видеть!
— Это вы не хотите меня видеть! — разозлился Гарри.
— Вы, наверное, сговорились, — Гермиона улыбнулась.
— Ну да, конечно, — буркнул Гарри, отворачиваясь.
— Не строй из себя обиженного, — сказала Гермиона. — Слушай, мне рассказали о том, что вы подслушали прошлым вечером с помощью Мегаслухов —
— Да? — заорал Гарри, отвернувшись к окну и рассматривая хлопьями валивший снег. — Все кругом только обо мне и говорят! Я начинаю привыкать —
— Мы хотели поговорить с тобой, Гарри, — начала Джинни, — но ты избегаешь нас с тех пор, как мы вернулись из клиники —
— Я не хочу ни с кем говорить, — Гарри раздражался все сильнее и сильнее.
— Ты ведешь себя, как идиот, — разозлилась Джинни. — Ты здесь не единственный, кем управлял Сам-Знаешь-Кто. Например, я отлично тебя понимаю.
Гарри застыл при этих словах. Он обернулся к Джинни.
— Я забыл, — сказал он.
— Ну да, конечно.
— Прости, — искренне извинился Гарри. — Так… ты думаешь, что Вольдеморт управляет мной?
— Ты помнишь, что с тобой происходило? — спросила Джинни. — У тебя бывают провалы в памяти, когда ты не можешь вспомнить, что делал?
Гарри задумался.
— Нет.
— Тогда он тобой не управляет, — ответила Джинни. — Когда Сам-Знаешь-Кто управлял мной, я не могла вспомнить то, что было несколько часов подряд. Я не помнила, как оказывалась в каком-то месте, и что я там делала.
Гарри был рад слышать ее слова; он слегка успокоился.
— Но когда я видел сон про твоего отца и про змею —
— Гарри, ты видел эти сны и раньше, — возразила Гермиона. — У тебя были видения планов Вольдеморта.
— Это другое, — Гарри покачал головой. — Я был внутри змеи. Я как бы сам был змеей… может, Вольдеморт переместил меня в Лондон?
— Когда-нибудь, — начала Гермиона недовольным тоном, — ты прочитаешь «Историю Хогвартса» и узнаешь, что с территории школы нельзя аппарировать, как и внутри самой школы. Даже Вольдеморт не мог заставить тебя исчезнуть из своей спальни.
— Ты был на месте, приятель, — сказал Рон. — Ты метался в постели около минуты, прежде чем мы тебя разбудили.
Гарри стал ходить по комнате, размышляя. Их слова не успокаивали, а, наоборот, заставляли переживать… на ходу он взял бутерброд с тарелки и с жадностью принялся его есть.