— Да никто не собирается погибать… — возразил Кингсли Шеклболт своим спокойным глубоким голосом.
— Всем приготовить метлы, первый сигнал! — объявил Люпин, вглядываясь в небо.
Высоко над их головами среди звезд вспыхнул сноп ярких красных искр. Гарри узнал их сразу — такие искры выстреливают из волшебной палочки. Он перекинул правую ногу через «Молнию», крепко вцепился в рукоятку и почувствовал, что метла слегка подрагивает, будто и ей не терпелось вновь очутиться в воздухе.
— Второй сигнал, вперед! — громко крикнул Люпин, как только новый сноп искр — на этот раз зеленый — взорвался над ними.
Гарри резко оттолкнулся от земли. Прохладный вечерний воздух растрепал его волосы, и опрятные квадраты садов Бирючинового проезда вскоре остались далеко внизу, превратившись в мешанину темно-зеленого и черного. Все мысли о слушании в Министерстве внезапно исчезли, будто ветер выдул их из головы. Он чувствовал, что сердце вот-вот разорвется от счастья: он вновь поднялся в воздух и улетает от Дёрсли, о чем он мечтал все лето, он летит домой… И на несколько безумно счастливых мгновений все его горести, казалось, отступили, показались ничтожными в огромном черном небе.
— Возьмите влево, сильно влево, на нас смотрит маггл! — крикнул Грюм сзади. Тонкс резко свернула, и Гарри последовал за ней, наблюдая, как под ее метлой из стороны в сторону болтается его чемодан. — Нам нужно набрать высоту… еще четверть мили!
Глаза Гарри заслезились от холода, как только они взмыли вверх: внизу он больше не мог различить ничего, кроме крошечных светящихся точек — автомобильных фар. Вон те два крошечных огонька — может быть, это автомобиль дяди Вернона?… Дёрсли именно сейчас должны были возвращаться назад в опустевший дом, вне себя от ярости из-за несуществующего конкурса газонов… При этой мысли Гарри расхохотался во все горло, но голос его тонул в свисте, с которым их метлы рассекали воздух, шелесте мантий и скрипе ремней, державших его чемодан и клетку Хедвиг. За весь месяц он не чувствовал себя так легко и счастливо.
— Берем на юг! — крикнул Грозный Глаз. — Впереди город!
Они повернули направо, чтобы миновать сверкающую паутину огней внизу.
— Летим на юго-восток, продолжаем подниматься, впереди низкие облака, мы в них спрячемся! — прокричал Грюм.
— Лететь через облака? Ни за что! — сердито завопила Тонкс. — Мы же все вымокнем, Грозный Глаз!
Гарри слегка успокоился, услышав слова Тонкс; его руки на рукоятке «Молнии» уже успели онеметь. Он пожалел, что не додумался надеть куртку, от холода его начала бить дрожь.
Следуя распоряжениям Грозного Глаза, время от времени они меняли курс. Ледяной ветра заставлял Гарри щуриться, его уши стыли — летать в такой холод на метле ему пришлось лишь однажды, во время матча по квиддичу против Хаффлпаффа на третьем курсе, в настоящую бурю. Охрана вокруг него непрерывно кружилась, точно гигантские хищные птицы. Гарри потерял счет времени. Он попытался прикинуть, как долго они уже летят; выходило что-то около часа.
— Поворачиваем на юго-запад! — проорал Грюм. — Мы должны облететь автостраду!
Гарри сильно замерз, он с тоской думал об уютных, сухих салонах ехавших внизу автомобилей — и едва ли не с большей тоской вспоминал путешествие с помощью Летучего пороха. Конечно, крутиться в камине не слишком-то удобно, но в огне по крайней мере тепло… Кингсли Шеклболт обогнул его, лысая макушка и серьга в ухе слегка поблескивали в лунном свете… теперь справа от него была Эммелин Вэнс — с палочкой наготове, озираясь по сторонам… затем она также резко взмыла вверх, и ее сменил Стерджис Подмор…
— Надо сделать петлю и отлететь немного назад — убедиться, что за нами нет хвоста! — крикнул Грюм.
— Да ты спятил, Грозный Глаз! — взвыла Тонкс, которая по-прежнему держалась впереди. — Мы же все примерзнем к нашим метлам! Если будем так метаться, мы и через неделю не доберемся! Мы же почти прилетели!
— Снижаемся! — раздался голос Люпина. — Следуй за Тонкс, Гарри!
Гарри нырнул за Тонкс, и они начали снижаться. Они направлялись к самому большому скоплению огней, какое он только видел за время полета. Огни сливались в линии и сетки, сменяясь иссиня-черными заплатами. Они спускались все ниже и ниже — и вот наконец Гарри начал различать отдельные фары и фонари, дымоходы и телевизионные антенны. Ему очень хотелось наконец ощутить под ногами твердую землю, хотя был уверен, что его придется сначала долго размораживать и лишь затем пытаться оторвать от метлы.
— Сюда! — позвала Тонкс и несколькими секундами позже приземлилась.
Гарри приземлился прямо за ней и соскочил на заросший, неухоженный газон посреди маленькой площади. Тонкс уже отстегивала его чемодан. Дрожа от холода, Гарри озирался. Грязные фасады зданий вокруг выглядели не особенно приветливо, у некоторых из них были выбиты окна, а оставшиеся стекла тускло мерцали в свете уличных фонарей. Краска на дверях облупилась, а кое-где прямо у входа лежали кучи мусора.
— Где мы? — спросил Гарри, но Люпин негромко перебил:
— Минуту…
Грюм рылся в своем плаще скрюченными руками, закоченевшими от холода.
— Нашел… — пробормотал он, вынимая что-то очень похожее на серебряную зажигалку, поднял вверх и щелкнул. Ближайший к ним фонарь мигнул и погас. Грюм щелкнул гасилкой снова, и погас следующий фонарь; он продолжал щелкать, пока не погасил все фонари на площади. Теперь свет исходил лишь из занавешенных окон и от серпа луны над головой.
— Взял это у Дамблдора, — буркнул Грюм, пряча гасилку. — Чтобы магглы в окна не глазели… ясно? Теперь идем, живо!
Он взял Гарри за руку и повел его с газона через дорогу на тротуар; Люпин и Тонкс следовали за ними, неся чемодан Гарри; остальные маги, все с палочками наготове, прикрывали их.
Из верхнего окна ближайшего дома доносилась приглушенная музыка. От груды мешков, вывалившихся из мусорного бака за сломанными воротами, тянуло резкой вонью гниющего мусора.
— Здесь, — пробормотал Грюм. Он сунул кусок пергамента в расчарованную руку Гарри и поднял зажженную палочку так, чтобы осветить письмо. — Быстро читай и запоминай, — поторопил он Гарри.
Гарри посмотрел на кусок бумаги. Убористый почерк был ему смутно знаком. Текст гласил:
"Штаб Ордена Феникса расположен в доме двенадцать,
площадь Гриммольд, Лондон".
— Глава 4: Площадь Гриммолд, 12 —
— Что за Орден? — начал Гарри.
— Не здесь, парень! — рявкнул Хмури, — Подожди, пока войдем внутрь!
Он взял у Гарри листочек и поджег его взмахом палочки. Записка съежилась, зола упала на землю. Гарри опять оглядел окружающие строения. Стоя перед домом номер одиннадцать, он посмотрел налево и увидел номер десять, направо — но там был номер тринадцать.
— Но где…
— Подумай о том, что ты только что запомнил, — спокойно сказал Люпин.
Гарри подумал, и как только он мысленно вспомнил ту часть записки, в которой говорилось о Поместье Гриммолд, 12, как вдруг из ниоткуда, между номерами одиннадцать и тринадцать, появилась ветхая дверь, за которой последовали грязные стены и мрачные окна. Этот особенный дом раздувался среди остальных, раздвигая их в стороны. Гарри только с изумлением глазел на него. В одиннадцатом номере глухо зазвучала стереосистема. Очевидно, магглы внутри ничего не заметили.
— Давай, поспеши, — прорычал Хмури, подтолкнув Гарри в спину.
Гарри подошел к старым каменным ступенькам, пристально вглядываясь в только что появившуюся дверь. Черная краска на двери была поцарапана и облуплена. Дверной молоток — в форме свернувшейся змеи. Не было ни замочной скважины, ни почтового ящика.
Люпин достал волшебную палочку и коснулся двери. Гарри услышал громкие металлические щелчки, потом как будто лязгнула цепочка. Дверь со скрипом отворилась.
— Быстрее заходи, Гарри, — прошептал Люпин, — но недалеко и ни к чему не прикасайся.
Гарри перешагнул через порог в темноту зала. Он почувствовал сырость, пыль и сладковатый запах тления; место казалось заброшенным. Гарри оглянулся и увидел, как входящие за ним Люпин и Тонкс несли его сундук и клетку Хедвиги. Хмури стоял на верхней ступеньке, выпуская шары света, украденные выключалкой из фонарей; они летели назад в лампы, и, прежде чем Хмури, прихрамывая, вошел и закрыл дверь, площадь моментально залилась оранжевым светом; потом темнота в зале стала полной.
— Так…
Он хорошенько стукнул Гарри по голове волшебной палочкой; Гарри почувствовал, как что-то горячее заструилось по его спине, и понял, что Разочаровывающие чары, должно быть, рассеялись.
— Сейчас все стойте спокойно, пока я не зажгу свет, — прошептал Хмури.
Остальные заговорили приглушенными голосами, и у Гарри появилось дурное предчувствие; будто они вошли в дом умирающего. Он услышал тихий шум, а затем старые газовые лампы вдоль стен зажглись: в льющемся, призрачном свете были видны лохмотья обоев и потертый ковер в длинном, мрачном коридоре, наверху мерцали затянутые паутиной люстры, а на стенах криво висели потемневшие от времени портреты. Гарри услышал, как что-то шуршит за плинтусом. Оба светильника и канделябр, стоявшие на шатком столике поблизости, были сделаны в форме змеи.
Послышались торопливые шаги, и мама Рона, миссис Уизли появилась из дверей в дальнем конце холла. Она торопливо шла навстречу, сияя от счастья, но Гарри заметил, что с их прошлой встречи она осунулась и побледнела…
— О, Гарри, как я рада тебя видеть, — тихо сказала она, крепко обнимая Гарри, а затем отстранила его на расстояние вытянутой руки и критически осмотрела, — ты так отощал; тебя нужно покормить, но, боюсь, ужина придется немного подождать.
Она повернулась к волшебникам позади неё и торопливо прошептала: "Он только что прибыл, собрание началось".
Колдуны позади Гарри заинтересованно зашумели и начали подтягиваться к двери, через которую только что вошла миссис Уизли. Гарри пошел за Люпином, но миссис Уизли удержала его.