— Ох, Гарри, ты иногда такой наивный! Ты действительно думаешь, что Умбридж нужны доказательства? — настроение Гермионы было окончательно испорчено, она стремительно отвернулась и убежала в спальню девочек, громко хлопнув дверью.
— Такая милая, хорошая девушка, — спокойно сказал Рон, передвигая свою королеву, чтобы съесть одну из пешек Гарри.
Плохое настроение у Гермионы оставалось на протяжении всего уикенда, хотя Гарри и Рон с легкостью это игнорировали, проведя большую часть субботы и воскресенья в повторении Зельеделия, экзамена, которого Гарри больше всего боялся, так как был уверен, что это будет сокрушительным ударом по его намерениям стать аврором.
Естественно, письменный экзамен был для него довольно сложным, хотя вероятно он получил баллы за вопрос о Зелье Превращения, он мог описать его действие очень точно и подробно, потому что они тайно варили его на втором курсе.
Практика днем была не такой жуткой, как он ожидал. Так как Снейп не присутствовал на этой процедуре, он был более раскованный, чем обычно при приготовлении зелий. Невилл, который сидел очень близко от него, тоже выглядел счастливее, чем обычно на уроке Снейпа. Когда профессор Марчбланкс объявила:
— Отойдите от своих котлов, экзамен закончился. — Гарри закрыл пробкой посудину с образцом, чувствуя, что, возможно, и не добился хорошей оценки, но, по крайней мере, избежал провала.
— Осталось только четыре экзамена, — заметила Парвати, когда они поднимались в гостиную Гриффиндора.
— Только! — воскликнула Гермиона. — У меня осталась Нумерология, а это, наверное, самый сложный предмет!
У остальных хватило ума не возражать. Лишенная возможности вылить свой гнев на кого-нибудь из них, она выместила злобу на первокурсниках, наказав их за слишком громкое хихиканье в гостиной.
Гарри очень хотел хорошо пройти свой экзамен по Уходу за Магическими Существами, чтобы не подвести Хагрида. Практика состоялась в обед на лугу на краю Запрещенного Леса, где студенты должны были точно найти спрятанного между кучей ежиков Нарла (секрет в том, что надо было дать им молока: Нарлы, очень опасливые существа с иглами, обладающими многими магическими свойствами, с подозрением пятились, думая, что их хотят отравить), потом продемонстрировать, как правильно держать Боутракла, напоить и почистить
Огненного Краба без серьезных ожогов, и выбрать из большого количества еды, диету, которую они предложили бы больному единорогу.
Гарри видел, как Хагрид нервно наблюдал из окна своего домика. Когда экзаменатор Гарри, толстая маленькая колдунья, улыбнулась ему и разрешила уйти, Гарри пред тем, как направиться в замок, показал Хагриду большой палец.
Теория Астрономии в среду прошла достаточно хорошо. Гарри не был уверен, что правильно назвал все спутники Юпитера, но, по крайней мере, он был уверен, что ни на одной из них точно не обитали мыши. Он должен был ждать вечера для практики, а день был посвящен Прорицанию.
По меркам Гарри, экзамен по Прорицанию был явно неудачным. Он старательно пытался увидеть движущиеся картинки, но упрямый хрустальный шар был пустым; он полностью потерял голову во время гадания на чайных листьях, предсказав профессору Марчбланкс скорую встречу с круглым, темным незнакомцем; полное фиаско довершило то, что он перепутал линию жизни с линией ума на ее ладони и проинформировал о том, что она должна была умереть в прошлый вторник.
— Ну, мы должны были его провалить, — мрачно сказал Рон, когда они поднимались по мраморной лестнице. Хотя он и порадовал Гарри, рассказав ему о том, как в деталях описал экзаменатору мерзкого урода с бородавкой на носу в кристаллическом шаре, поднял голову и обнаружил, что описывал отражение самого экзаменатора.
— Лучше бы мы проходили этот дурацкий экзамен первым, — заметил Гарри.
— По крайней мере, мы теперь будем обходиться без него.
— Ага, — согласился Гарри. — Больше не надо будет притворяться, что нам интересно, что случится при сближении Юпитера и Урана.
— И отныне, я не буду беспокоиться, если мои чайные листья будут повторять умри, Рон, умри — я их буду выкидывать в мусорный бак, где им и место.
Гарри засмеялся как раз тогда, когда Гермиона подбежала к ним. Он сразу же прекратил на тот случай, если это ей не понравится.
— Ну, я думаю, что я сдала Нумерологию, — сказала она, и Гарри с Роном выдохнули с облегчением. — У нас как раз есть время рассмотреть расположение звезд перед ужином, а потом…
Когда они выбрались на верхушку Астрономической башни в восемь часов вечера, ночь была прямо создана для наблюдений за звездами, безоблачная и тихая. Земля утопала в серебряном лунном свете, воздух был свеж и прохладен. Каждый из них установил телескоп, и, по сигналу профессора Марчбланкс, начали заполнять свои чистые карты ночного неба, которые им раздали.
Профессоры Марчбланкс и Тофти прохаживались между учениками, смотря, как они записывают точные позиции наблюдаемых звезд и планет. Полную тишину нарушали только шуршание пергамента, редкий скрип поворачиваемого телескопа да царапанье множества перьев. Прошло полчаса, потом час.
Маленькие квадратики отраженного золотого света на земле начали исчезать — в окнах замка постепенно гасли огни.
Гарри только что закончил созвездие Ориона на своей карте, когда передние двери замка распахнулись прямо под местом, где он стоял, и свет осветил каменные ступеньки и небольшой участок луга. Гарри посмотрел вниз, делая вид, что поправляет позицию своего телескопа, и увидел пять или шесть длинных теней, двигающихся по ярко освещенной траве, перед тем, как двери закрылись, и луг опять стал морем тьмы.
Гарри опустил глаза к телескопу и перефокусировал его, на очереди была Венера.
Он посмотрел на свою карту, чтобы записать планету, но что-то отвлекло его и остановило шуршание пера по пергаменту, он опять оглянул затененные окрестности и увидел, как полдюжины фигур шли по лугу. Если бы они не двигались и лунный свет не отражался бы от их голов, то их невозможно было бы отличить от темной земли, по которой они шли. Даже с такого расстояния, Гарри узнал походку самого приземистого из них, возглавляющего группу.
Он не мог понять, почему Умбридж решила прогуляться за пределами замка после полуночи, да еще в компании пяти человек. Затем кто-то кашлянул позади него, и он вспомнил, что находится на экзамене. Он уже успел забыть позицию Венеры. Приникнув к телескопу, он опять ее нашел и уже собирался начать писать, когда, прерванный странным звуком, он услышал отдаленные удары, разнесшиеся по пустынным окрестностям, на которые немедленно отозвался лай большой собаки.
Он посмотрел вперед, его сердце бешено стучало. Свет исходил их окон домика Хагрида и люди, за которыми он наблюдал, были опять освещены. Двери открылась, и он ясно услышал, как шесть фигур переступили порог. Дверь опять закрылась и наступила тишина.
Гарри встревожился. Он оглянулся, чтобы посмотреть, заметили ли Рон и Гермиона то, что произошло, но в этот момент профессор Марчбланкс прошла возле него. Не желая выглядеть списывающим чужую работу, Гарри поспешно наклонился к своей карте звездного неба и притворился, что добавляет записи, хотя в действительности наблюдал за домиком Хагрида. Фигуры мелькали в окне, загораживая свет.
Он почувствовал взгляд профессора Марчбланкс на своем затылке и опять посмотрел в телескоп, уставясь на луну, которую он отметил уже час назад. Но как только профессор Марчбланкс двинулась дальше, он услышал рев из отдаленного домика, который прорезал темноту и достиг верхушки Астрономической Башни. Несколько человек возле Гарри отскочили от своих телескопов и вместо этого уставились в направлении домика Хагрида.
Профессор Тофти еще раз кашлянул.
— Попробуйте сконцентрироваться, мальчики и девочки, — мягко посоветовал он.
Большинство вернулось к телескопам. Гарри посмотрел налево. Гермиона не отводила взгляд от домика Хагрида
— Хм… Осталось 20 минут, — предупредил Профессор Тофти.
Гермиона подпрыгнула и вмиг вернулась к своей карте, Гарри посмотрел на свою и заметил, что обозначил Венеру как Марс. Он наклонился, чтобы исправить ошибку.
Громкий удар раздался от земли. Несколько человек охнуло, наткнувшись лицом на телескопы — все спешили посмотреть, что творится внизу.
Дверь Хагрида распахнулась, и в льющемся свете они абсолютно отчетливо увидели массивную фигуру, рычавшую и размахивавшую кулаками, окруженную шестью врагами, каждый из которых, судя по маленьким лучам красного света, летящих в его сторону, пытался его Ошеломить.
— Нет! — закричала Гермиона.
— Моя дорогая, — резко окрикнул ее Профессор Тофти, — это же экзамен!
Но никто больше не обращал внимание на свои звездные карты. Вспышки красного света все еще летали вокруг Хагрида, но каким-то образом они отскакивали от него, он все еще был на ногах, и насколько мог увидеть Гарри, отбивался. Крики и стоны раздавались по окрестностям, мужчина прокричал: "Будь разумный, Хагрид!"
Хагрид прорычал:
— Быть разумным, проклятье! Меня так просто не достанете, Доулиш!
Гарри увидел очертания Клыка, который старался защитить Хагрида, набрасываясь на окруживших его волшебников, пока Ошеломляющее заклятие не сразило его на землю. Хагрид взвыл от ярости, оторвал обидчика от земли и отшвырнул его в сторону на десять футов. Тот больше не поднялся. Гермиона вскрикнула, обхватив лицо руками. Гарри посмотрел на Рона и увидел, что он тоже напуган. Никто из них не видел такого озлобления в Хагриде.
— Смотрите, — воскликнула Парвати, перегибаясь через парапет и указывая на ворота замка, которые опять открылись, свет залил темный луг, и еще одна длинная темная тень бежала по лугу.
— Ну, одумайтесь! — нервно вскрикнул Профессор Тофти. — Осталось шестнадцать минут!
Но никто не обратил внимание на его слова, все наблюдали за человеком, приближающимся к схватке рядом с домиком Хагрида.
— Как вы осмелились! — кричала она на бегу. — Как вы осмелились!