— Шлярик, — спокойно сказал Гарри.
— "То же время, то же место"? Он подразумевает камин в гостиной?
— Очевидно, — сказала Гермиона, тоже читая записку. Она выглядела обеспокоенной. — Я только надеюсь, что никто ещё не читал это…
— Но оно было запечатано, — сказал Гарри, больше пытаясь убедить себя, чем её. — И никто не понял бы то, что это означает; вряд ли они знали, где мы разговаривали с ним прежде, не так ли?
— Я не знаю, — с тревогой ответила Гермиона, снова закидывая сумку на плечо, так как опять прозвенел звонок, — можно поколдовать и опять запечатать свиток…и если кто-то наблюдает за каналами связи…я не знаю, как мы можем предупредить его не появляться, ведь и это письмо тоже могут перехватить!
Они плелись вниз по каменным ступеням в подземелье на зельеделие; каждый был погружён в свои мысли. Но, как только друзья достигли подножия лестницы, их вывел из задумчивости голос Драко Малфоя. Он стоял у двери в класс Злея, размахивал куском пергамента очень официального вида и говорил намного громче, чем было необходимо, так что они могли слышать каждое его слово.
— Да, Умбридж дала команде Слизерина по Квиддичу разрешение продолжить играть до конца, я с утра первым ходил к ней, чтобы спросить. Хотя, само собой разумеется, она дала бы разрешение. Она действительно хорошо знает моего отца, он известен и в Министерстве, и вне его… посмотрим, позволят ли Гриффиндору продолжить играть?
— Не высовывайтесь, — умоляюще шепнула Гермиона Гарри и Рону, те гневно наблюдали за Малфоем, сжимая кулаки, — Этого он и хочет.
— Я имею в виду, — сказал Малфой еще громче, его серые глаза недобро блеснули в сторону Гарри и Рона, — если это — вопрос влияния на Министерство, то у Гриффиндора мало шансов… мой отец говорит, в Министерстве несколько лет искали предлог, чтобы уволить Артура Уизли… а что касается Поттера… мой отец говорит, что это — вопрос времени, Министерство отправит его прочь в клинику Святого Мунго, очевидно, у них есть специальная комната для людей, чьи умственные способности были повреждены колдовством.
Малфой состроил нелепое лицо, приоткрыл рот и завращал глазами. Краббе и Гойл, как обычно, грубо загоготали; Панси Паркинсон вопила от ликования.
Что-то сильно толкнуло Гарри в плечо. Спустя долю секунды он понял, что Невилль только что протиснулся мимо него, направляясь прямо к Малфою.
— Невилль, нет!
Гарри выпрыгнул вперед и схватил Невилля за полу робы; Невилль отчаянно отбивался, он размахивал кулаками, пытаясь добраться до оторопевшего Малфоя.
— Помогите мне! — закричал Гарри, и Рон бросился на помощь, стараясь обхватить Невилля за шею и оттащить его назад, подальше от слизеринцев. Краббе и Гойл сжимали руки, заслонив Малфоем и готовясь к драке. Рон вместе с Гарри схватили Невилля под руки и, безуспешно стали тянуть его к гриффиндорцам. Лицо Невилля побагровело; Гарри слишком сдавил ему шею, Неввиль что-то отрывочно повторял:
— Не… забавный… не делай… Мунго… покажу ему…
Дверь подземелья открылась, появился Злей. Взгляд его темных глаз скользнул в сторону, где Гарри и Рон боролись с Невиллем.
— Драка, Поттер, Уизли, ДлинноПоп? — холодно, глумливо сказал Злей, — Десять баллов с Гриффиндора. Отпустите ДлинноПопа, Поттер, а не то я назначу вам взыскание. Все — внутрь.
Гарри отпустил Невилля, который стоял, задыхаясь, и сверлил его взглядом.
— Я должен был остановить тебя, — задыхался Гарри, поднимая свою сумку, — Краббе и Гойл разорвали бы тебя.
Невилль ничего не сказал; он быстро схватил сумку и ушел в подземелье.
— Во имя Мерлина, — медленно сказал Рон, идя за Невиллем. — Что это было?
Гарри не ответил. Он точно знал, почему Неввиля так задели разговоры о людях, находящихся в клинике Святого Мунго из-за повреждения умственных способностей. Но Гарри поклялся Дамдлдору, что никому не выдаст тайну Невилля… Даже Невилль не знал, что Гарри известно о его родителях.
Друзья, как обычно, сели в конце класса и достали нехитрый инвентарь: пергаменты, перья и экземпляры " Тысячи Волшебных Трав и Грибов". Все вокруг них шёпотом обсуждали поведение Невилля, но, как только Злей захлопнул дверь гулким ударом, отозвавшимся эхом в подземелье, немедленно воцарилась тишина.
— Вы заметили, — сказал Злей своим тихим, усмехающимся голосом, — сегодня у нас гость.
Он жестом указал в тёмный угол подземелья, и Гарри увидел там профессора Умбридж с блокнотом на коленях. Гарри покосился на Рона и Гермиону, подняв брови. Злей и Умбридж — два самых ненавистных преподавателя. Трудно было решить, кого из них Гарри ненавидел больше.
— Сегодня мы продолжим работу над Укрепляющим зельем. Вы найдете вашу смесь там, где вы ее оставили; если она была сделана правильно, то должна была хорошо настояться до конца недели. Инструкции, — он снова взмахнул палочкой, — на доске. Продолжайте.
Профессор Умбридж потратила первые полчаса урока, делая записи в своём углу. Гарри настолько погрузился в подслушивание её вопросов к Злею, что снова перестал обращать внимание на приготовление зелья.
— Кровь саламандры, Гарри! — застонала Гермиона, хватая его за руку, чтобы в третий раз помешать добавить неправильный ингредиент. — А не гранатовый сок!
— Да, конечно, — рассеяно сказал Гарри, закрывая бутылку и продолжая наблюдение за Умбридж. Профессор Умбридж в это время встала.
— Ха, — сказал он тихо, когда та шагала между двумя рядами столов к Злею, склонившимся над котлом Дина Томаса.
— Итак, для своего уровня, класс кажется достаточно продвинутым, — оживлённо сказала она спине Злея. — Хотя я уточню, надо ли учить их приготовлению Укрепляющего зелья. Я думаю, Министерство предпочло бы, чтобы это было исключено из программы.
Злей медленно выпрямился и обернулся к ней.
— Теперь…, как долго Вы преподавали в Хогвартсе? — спросила она, её перо повисло над блокнотом.
— Четырнадцать лет, — ответил Злей с непонятным выражением на лице. Гарри, внимательно глядя на него, добавил несколько капель в своё зелье; оно угрожающе зашипело и превратилось из бирюзового в оранжевое.
— Сначала вы обращались с просьбой о должности преподавателя Защиты От Темных Сил, так? — спросила Злея профессор Умбридж.
— Да, — тихо ответил Злей.
— Но Вам отказали?
Губы Злея презрительно скривились.
— Очевидно.
Профессор Умбридж что-то набросала в своем блокноте.
— И Вы регулярно пытались получить эту должность с тех пор, как пришли в школу, правильно?
— Да, — тихо сказал Злей, сжав губы. Он выглядел очень сердитым.
— Вы догадываетесь, почему Дамблдор постоянно отказывался назначать вас? — спросила Умбридж.
— Я полагаю, вы сами спросите его, — отрывисто ответил Злей.
— О, я спрошу, — со слащавой улыбкой пообещала профессор Умбридж.
— Вы считаете, это относится к делу? — спросил Злей, его чёрные глаза сузились.
— О да, — успокоила Профессор Умбридж, — да, Министерство хочет всестороннего понимания преподавательского — э — профиля.
Она отвернулась, подошла к Панси Паркинсон и начала расспрашивать её о занятиях. Злей оглянулся на Гарри, и их глаза на секунду встретились. Гарри торопливо опустил глаза вниз, к зелью, которое теперь предательски затвердело и испускало сильный запах жжёной резины.
— Снова без оценки, Поттер, — злобно сказал Злей, опорожняя взмахом палочки котёл Гарри. — Вы напишете мне реферат на тему правильного состава этого зелья, указывая, как и почему Вы сделали не так, как надо, сдадите на следующем уроке, вам понятно?
— Да, — яростно отозвался Гарри. Злей уже задал им домашнюю работу, и сегодня вечером у него была тренировка по Квиддичу: это означало ещё несколько бессонных ночей. Гарри уже не верилось, что утром он чувствовал себя счастливым. Теперь у него осталось лишь единственное страстное желание — чтобы этот день поскорее закончился.
— Наверное, я прогуляю Прорицание, — угрюмо сказал Гарри, когда после обеда они стояли во внутреннем дворе и ветер хлестал полы одежды и края шляп. — Прикинусь больным и напишу реферат для Злея, тогда мне не придется опять сидеть до полуночи.
— Ты не должен прогуливать Прорицание, — строго заявила Гермиона.
— Послушай, кто бы говорил, ты же бросила Прорицания и ненавидишь Трелони! — с негодованием заметил Рон.
— Я не ненавижу её, — надменно возразила Гермиона. — Я только думаю, что она — абсолютно ужасный преподаватель и настоящая старая мошенница. Но Гарри уже пропустил Историю Магии, и я не думаю, что он должен прогулять сегодня что-нибудь ещё!
В её словах было слишком много правды, чтобы пренебречь ими; так что спустя полчаса Гарри, злой на всех, сидел в жаркой, душной атмосфере кабинета Прорицаний. Профессор Трелони снова раздавала экземпляры Оракула Сновидений. Гарри думал, что он провели бы время с гораздо большей пользой, если бы писал штрафной реферат для Злея, а не сидел здесь, пытаясь разгадать смысл вымышленных снов.
Тем не менее, оказалось, что на Прорицаниях не он один был не в духе. Профессор Трелони хлопнула книжкой Оракула по столу между Гарри и Роном, и её губы сжались; она бросила следующую книжку Симусу и Дину, чуть не попав Симусу в голову, и ткнула последним экземпляром в грудь Невиллу с такой силой, что тот соскользнул с пуфа.
— Ну, продолжайте работу! — громко произнесла профессор Трелони высоким и несколько истеричным голосом. — Вы знаете, что делать! Или — я такой плохой преподаватель, что Вы даже не знаете, как открыть книгу?
Студенты в недоумении посмотрели на неё, затем друг на друга. Гарри, однако, подумал, что знает, в чём дело. Как только профессор Трелони метнулась назад к преподавательскому креслу, ее увеличенные очками глаза наполнились сердитыми слезами, он наклонил голову к Рону и пробормотал:
— Я думаю, что она получила результаты инспекции.
— Профессор? — успокаивающим голосом позвала Парвати Патил (она и Лаванда всегда восхищались Профессором Трелони). — Профессор, что-то — э — не так?