— Из-за тебя я стала нервной, у меня раньше хорошо получалось! — с досадой сказала Чо. — Это было неплохо, — солгал Гарри. Но когда она подняла брови, он сказал: — Это было паршиво, но я знаю, что ты можешь сделать все как надо, я наблюдал за тобой.
Она засмеялась. Ее подруга Мариетта посмотрела на них довольно кисло и отвернулась.
— Она здесь не по своему желанию, — тихо произнесла Чо. — Она действительно не хочет быть здесь, но я заставила ее пойти со мной. Ее родители запретили ей делать что-либо, что могло бы расстроить Умбридж. Видишь ли, ее мама работает в Министерстве.
— А как на счет твоих родителей? — спросил Гарри.
— Ну, они тоже запретили мне выступать против Умбридж, — сказала Чо гордо. — Но если они думают, что я не собираюсь бороться с Сам-Знаешь-Кем после того, что случилось с Седриком…
Она смущённо умолкла, и между ними возникла неловкая пауза. Палочка Тэрри Бута просвистела возле уха Гарри и ударила Алисию Спиннет по носу.
— А мой папа очень благосклонно относится к любым действиям против Министерства! — сказала Луна Лавгуд гордо, из-за спины Гарри. — Он всегда говорит, что не верит ни единому слову Фаджа; Можно только догадываться, сколько гоблинов тот убил! И конечно он использует Департамент Тайн для разработки ужасных ядов, которые тайком подсыпает любому, кто с ним не согласен. И потом эта его Умгубулар Слешкильтер (Umgubular Slashkilter)…
— Не спрашивай, — тихо сказал Гарри Чо, как только та озадаченно открыла рот. Чо хмыкнула.
— Эй, Гарри, — позвала Гермиона с другого конца комнаты. — Ты следишь за временем?
Он глянул на часы и был потрясен, увидев, что уже десять минут десятого. Им немедленно нужно было расходиться по комнатам отдыха, Иначе они рисковали быть схваченными и наказанными Филчем за нарушение распорядка дня. Гарри дунул в свисток; вопли «Экспеллиармус» затихли, и последняя пара палочек с грохотом упала на пол.
— Итак, это было неплохо, — сказал Гарри, — но у нас закончилось время, будет лучше, если мы разойдемся. В то же время в том же месте на следующей неделе?
— Раньше! — нетерпеливо воскликнул Дин Томас, и многие закивали.
Анжелина, однако, быстро напомнила, что начинается квиддичный сезон и команде тоже нужно тренироваться!
— Тогда, скажем, в следующую среду ночью, — сказал Гарри. — И мы можем всё решить на дополнительной встрече. Вперед, сейчас нам надо идти.
Гарри снова вытянул Карту Мародера и тщательно проверил, нет ли преподавателей на седьмом этаже. Он посоветовал товарищам уходить по три-четыре человека, с тревогой наблюдая по крошечным точкам, благополучно ли они добрались до своих спален.
— Это в самом деле, в самом деле было здорово, Гарри, — сказала Гермиона, когда наконец остались только она, Гарри и Рон.
— Да, это точно! воскликнул Рон с энтузиазмом, когда они выскользнули из двери и наблюдали, как она тает. — Ты видел, как я разоружил Гермиону, Гарри?
— Всего один раз, — сказала Гермиона, обидевшись. — Я доставала тебя чаще, чем ты меня.
— И совсем не один раз: у меня получилось как минимум три раза!
— Это если считать тот случай, когда ты, споткнувшись, выбил палочку у меня из рук?
Они спорили всю дорогу до комнаты отдыха, но Гарри их не
слушал. Одним глазом он поглядывал на Карту Мародера, и еще он думал о том, как Чо сказала, что он заставляет ее нервничать.
— Глава 19: Лев и Змея —
Следующие две недели Гарри провел с чувством, будто он на груди носит какой-то талисман — это была греющая душу тайна, которая поддерживала его на уроках Умбридж, благодаря чему, он мог даже вежливо улыбаться, встречаясь взглядом с её ужасными, нездорово выпуклыми глазами. Под самым ее носом созданное Общество Защиты претворяло в жизнь то, чего и она, и Министерство боялись больше всего. И вместо того, чтобы читать книгу Вилберта Слайнхарда, он всякий раз пребывал в приятных воспоминаниях их последних дуэлей: вспоминал о том, как Невилл успешно разоружил Гермиону, как Колин Криви после трех дуэлей, с трудом, но все же справился с Помеховой Порчей, как Парвати грамотно воспользовалась Рассеивающим заклинанием, превратившее стол, на котором лежали Горескопы, в пыль.
Однако вскоре выяснилось, что выделять по одному постоянному вечеру в неделю для систематических собраний Общества Защиты практически невозможно. Ведь приходилось считаться с тремя разными командами по квиддичу, у которых частенько менялось расписание тренировок. Но Гарри не жалел об этом: у него было чувство, что, пожалуй, даже лучше оставить время их встреч случайным — в этом случае за ними было бы очень трудно уследить.
Вскоре Гермиона придумала очень ловкий способ сообщать дату и время следующего собрания. Встречаться в Большом зале было нельзя — толпа учеников из различных факультетов, обсуждающая какую-то проблему выглядела бы очень подозрительной. Гермиона раздала каждому члену Общества по фальшивому галеону (Рон очень разволновался, когда убедился, что корзина Гермионы полна золотом).
— Вы видите цифры на ребре монеты? — спросила она в конце четвертого собрания, показывая для наглядности одну монету. Та заманчиво блеснула желтым в свете факелов. — На настоящих галеонах это всего лишь серийный номер, указывающий на отлившего их гоблина. На наших фальшивых монетах числа будут меняются — согласно дате и времени следующей встречи. Когда дата поменяется, монеты нагреются, так что если вы будете носить их в кармане, сможете это почувствовать. Пусть каждый возьмет по одной, и когда Гарри определит дату следующего собрания, то изменит цифры на своей монете, и, так как я наложила на них Изменчивое заклятие, цифры на ваших монетах, в свою очередь, тоже изменятся.
После этих слов воцарилась абсолютная тишина. Гермиона, несколько смутившись, оглядела обращенные к ней лица.
— Ну… я думала, что это была хорошая идея, — сказала она неуверенно, — в смысле… даже если Умбридж потребует вывернуть наши карманы, ничего не будет подозрительного в том, что она там найдет галеон? Но… ну, если вы не хотите ими пользоваться…
— Ты умеешь применять Изменчивое заклятие? — выговорил Терри Бут.
— Ну да, — ответила Гермиона.
— Но это же… это же СЛЕДУЮЩИЙ класс… — промямлил он.
— А, — сказала Гермиона, пытаясь выглядеть как можно скромнее. — А… ну… да, наверно, это так.
— Как вышло, что ты не в Равенкло? — спросил он, уставившись на Гермиону с чем-то вроде изумления. — С мозгами у тебя неплохо…
— Ну, Волшебная Шляпа на самом деле хотела поместить меня туда, — просияла Гермиона, — но, в конце концов, она решила в пользу Гриффиндора. Это означает, что вы одобряете мой план?
Все согласно загудели и подошли к корзинке за своей монетой. Гарри покосился на Гермиону.
— Знаешь, что мне все это напоминает?
— Нет, а что?
— Метки Пожирателей Смерти. Когда Волдеморт прикасался к одной из них, все их метки с болью проявлялись на руке и Пожиратели знали, что их зовут.
— Вообще… да, — тихо сказала Гермиона, — у него я и позаимствовала эту идею, но заметь, я предложила выгравировать дату на кусочках металла, а не на коже членов нашего Общества.
— Да… я предпочитаю твой способ, — сказал Гарри, с усмешкой пряча свой галеон в карман. — Полагаю, единственная связанная с ним опасность — это возможность случайно потратить его.
— Возможность иллюзорна, — сказал Рон, изучавший свой собственный галеон с выражением легкого сожаления на лице, — у меня нет ни одного настоящего галеона, чтобы было с чем путать.
Приближался первый матч сезона — Гриффиндор против Слизерина, и собрания Общества Защиты пришлось на время прекратить, ведь Ангелина настаивала на почти ежедневных тренировках. Тот факт, что соревнования за Кубок Квиддича не было уже давно, значительно усилил волнение перед предстоящей игрой. И равенкловцы и хаффлпафцы были не меньше заинтересованы в победе, обе команды были полны решимости бороться за Кубок вместе с фаворитами. А главы факультетов-соперников ратовали за победу своих не меньше, хоть и пытались замаскировать это под видом любви к спорту. Гарри понял, как сильно профессор МакГоннагал желает победы Гриффиндора над Слизерином, после того, как она всю неделю перед матчем не задавала домашней работы.
— Я думаю, что на данный момент вы и так уже получили достаточно заданий, — сказала она надменно. Никто не смог поверить своим ушам, пока она пристально не взглянула на Гарри и Рона, и мрачно не добавила, — Мальчики, я привыкла видеть Кубок Квиддича в своем кабинете и мне действительно не хотелось бы отдавать его профессору Снейпу, так что используйте дополнительное время для тренировок, вы согласны?
Снейп же, в свою очередь, так часто резервировал Квиддичное поле для тренировок команды Слизерина, что у Гриффиндора появились трудности при проведении своих. Кроме того, он притворялся глухим к многочисленным жалобам о покушениях слизеринцев на гриффиндорских игроков. Когда Алисия Спиннет оказалась в больничном крыле, из-за того, что её брови так быстро росли, что полностью закрыли лицо, Снейп настоял на том, что она, должно быть, пыталась наложить на саму себя заклинание для наращивания волос, не обращая внимания на показания четырнадцати свидетелей, наперебой утверждавших, что видели, как вратарь команды Слизерина, Майлз Блетчи, запустил ей в спину проклятье, когда она занималась в библиотеке.
Гарри оптимистично считал, что у Гриффиндора больше шансов на победу: в конце концов они ни разу еще не проигрывали малфоевой команде. По общему мнению Рон все еще не дотягивал до уровня Вуда, но работал очень старательно. Его самой большой слабостью было то, что после грубой ошибки он терял веру в себя; пропустив один гол, он так расстраивался, что непременно пропускал ещё. С другой стороны, Гарри видел, какие поистине потрясающие штуки он мог вытворять с мячом, когда был в форме: в течение одной незабываемой тренировки он, свисая с метлы на одной руке, закинул квоффл так далеко, что тот пролетел через все поле и угодил прямиком в центральное кольцо ворот противника; остальная часть команды сравнивала его Бари Райяном — вратарем ирландской сборной. Даже Фред утверждал, что Рон все же может заставить их с Джорджем гордиться за него, и что они серьезно обдумывают предать огласке тот факт, что он действительно с ними в родстве — ведь они, мол, пытались скрывать это на протяжении четырех лет.