— С Рождеством, — поздравил Джордж. — Не ходите вниз пока.
— Почему? — спросил Рон.
— Мама опять плачет. — вздохнул Фред. — Перси прислал свой свитер назад.
— Даже без записки. — Добавил Джордж. — Даже не спросил, как папа, или что-то в этом роде.
— Мы пытались ее успокоить. — Фред придвинулся поближе к Гарри, чтобы посмотреть на его портрет. — Я сказал, что Перси — не что иное[VAN24], как возомнившая о себе куча крысиного помета.
— Не сработало, — Джордж сунул в рот Шоколадную Лягушку. — Люпин взял на себя заботу о ней. Будет лучше, если он сумеет ее развеселить, прежде чем мы спустимся на завтрак.
— А это что такое? — Фред указал на картину Добби. — Похоже на гиббона с двумя черными глазами.
— Это Гарри! — Джордж уставился на заднюю сторону картины. — Вот здесь написано!
— Очень похоже, — хихикнул Фред. Гарри бросил в него своим дневником-напоминалкой, который ударился об стену, упал на пол и радостно провозгласил:
— Сделал дело — гуляй смело.
Они встали и оделись, слушая, как обитатели дома желали друг другу Веселого Рождества. По дороге вниз они встретили Гермиону.
— Спасибо за книжку, Гарри, — приветливо сказала она. — Я уже давно хотела "Новую Теорию Нумерологии". И те духи очень необычны, Рон.
— Всегда пожалуйста, — сказал Рон. — А это зачем? — добавил он, кивнув на аккуратно запакованный подарок в ее руках.
— Для Кричера! — ответила Гермиона
— Я надеюсь, что это не одежда! — предупредил ее Рон. — Ты же помнишь, что сказал Сириус: Кричер слишком много знает, мы не можем освободить его!
— Это не одежда, — промолвила Гермиона, — хотя, если б у меня была такая возможность, я бы дала ему что-нибудь вместо той грязной старой тряпки. Это стеганое одеяло, я подумала, что оно украсит его спальню.
— Какую еще спальню? — прошептал Гарри, когда они проходили мимо портрета мамы Сириуса.
— Ну, Сириус сказал, что это в действительности на спальню не похоже, — ответила Гермиона. — Он спит под бойлером в буфете на кухн[VAN25].
Миссис Уизли была одна на первом этаже, когда они туда пришли. Она стояла у плиты, и когда она пожелала им веселого Рождества, можно было подумать, что у нее сильный насморк. Все отвели глаза в сторону.
— Так это спальня Кричера? — Рон указал на грязную дверь под буфетом. Гарри никогда не видел, чтоб она была открыта.
— Ага, — теперь Гермиона занервничала. — Эээ… я думаю, нам лучше постучаться.
Рон постучал в дверь костяшками пальцев, но ничего не услышал в ответ.
— Кричер наверняка шатается где-то наверху, — сказал он и без лишних раздумий открыл дверь. — Ух!
Гарри заглянул внутрь. Большую часть площади буфета занимал огромный и старинный бойлер, но на маленьком пространстве под трубами Кричер устроил себе что-то вроде гнезда. Всевозможные тряпки и вонючие старые одеяла беспорядочно лежали на полу, в середине была небольшая вмятина, которая указывала на место, где каждую ночь Кричер сворачивался клубочком. Тут и там валялись черствые корки хлеба и заплесневевший сыр. В дальнем углу поблескивали маленькие вещицы и монеты, которые, как догадался Гарри, Кричер спас от Сириуса во время летней уборки дома. Он смог сберечь и семейные фотографии в серебряных рамках, которые Сириус тогда выкинул. Стекло на многих из них треснуло, но маленькие черно-белые человечки, запечатленные на них[VAN26], все еще смотрели на него немного надменно, включая — внутри у него что-то сжалось — темноволосую женщину с тяжелыми веками, суд над которой он видел в Думоотводе Дамблдора: Беллатрикс Лестранж. Вероятно, это была любимая фотография Кричера. Он поставил ее впереди всех и неуклюже залепил стекло скотчем.
— Я думаю, что мне просто надо оставить подарок тут. — Гермиона аккуратно положила подарок на тряпки и покрывала и тихо закрыла дверь. — Он его позже найдет, все будет отлично.
— Слушайте, — сказал Сириус, появляясь из кладовой с большой индейкой, когда они закрыли за собой дверь буфета, — кто-нибудь видел Кричера?
— Я не видел его с того вечера, как вернулся сюда, — ответил Гарри. — Ты приказал ему выйти из кухни.
— Ага, — нахмурился Сириус. — Ты знаешь, наверное. я его тоже тогда видел в последний раз… прячется где-нибудь наверху.
— Он же не мог уйти, правда? — спросил Гарри. — Ну, когда ты сказал «вон», может он подумал, что ты имел в виду "вон из дома"?
— Нет, нет, домашние эльфы не могут уйти до того, как им не дали одежду. Они привязаны к семейному дому, — сказал Сириус.
— Они могут покинуть дом, если действительно сильно этого хотят, — возразил Гарри. — Например, Добби. Он вышел из дома Малфоем, чтобы предостеречь меня 2[VAN27] года назад. Конечно, потом он себя ругал, но все равно он это сделал.
Сириус на секунду растерялся, а потом сказал:
— Я потом его поищу. Думаю, что найду его наверху, плачущим над старыми вещами моей мамаши. Конечно он мог залезть в буфет и умереть… Но такой радости мне не светит.
Фред, Джордж и Рон засмеялись. Гермиона, напротив, укоризненно смотрела на него[VAN28]
После Рождественского обеда семья Уизли, Гарри и Гермиона в сопровождении Хмури и Люпина собирались еще раз проведать мистера Уизли. Мундунгус пришел как раз на Рождественский пудинг и розыгрыши. Он умудрился «позаимствовать» машину на этот случай, так как метро не работало в Рождество[VAN29]. На машину, у владельца которой, как думал Гарри, наверняка не спросили разрешения, наложили точно такое же заклинание, как когда-то на старенький форд «Англия» мистера Уизли. Хотя она была обычных размеров, десять человек, включая Мундунгуса, спокойно могли там поместиться. Миссис Уизли замешкалась перед тем, как сесть — Гарри знал, что она недолюбливала Мундунгуса и была не в восторге от поездок без использования магии. Наконец, холод на улице и умоляющие взгляды ее детей победили неприязнь, и она грациозно села на заднее сиденье между Фредом и Биллом.
Поездка в больницу не заняла много времени, поскольку на дорогах не было пробок. Лишь несколько волшебников и волшебниц торопились по пустынным улицам, чтобы посетить госпиталь. Гарри и остальные вылезли из машины, а Мундунгус припарковался на углу, где он собирался их подождать. Они, словно прогуливаясь, подошли к витрине, на которой стояла кукла в зеленой одежде, а потом по одному прошли сквозь стекло.
Приемная выглядела необычайно празднично. Кристаллические шары, освещающие больницу, были выкрашены в красные и золотые цвета и превратились в гигантские пылающие Рождественские игрушки; падуб висел около каждого дверного проема, сверкающие белые ели были покрыты волшебным снегом, а в каждом углу блестели сосульки, украшенные искрящейся золотой звездой. Здесь было намного меньше народу, чем в последнее их посещение, но на полпути на Гарри наткнулась волшебница с мандарином в левой ноздре.
— Семейные неурядицы? — ухмыльнулась блондинка за столом. — Вы третья, кого я вижу сегодня… Заклинания Повреждения, четвертый[VAN30] этаж.
Они увидели мистера Уизли, сидящего на койке: он держал на коленях поднос с остатками индейки. Его лицо было спокойно.
— Все в порядке, Артур? — спросила миссис Уизли, после того как они поприветствовали мистера Уизли и отдали ему свои подарки[VAN31]
— Все хорошо, хорошо, — ответил мистер Уизли чересчур бодро. — Вы… эээ… не видели Целителя Сметвика случайно?
— Нет, — ответила миссис Уизли с подозрением. — А что?
— Ничего, ничего, — мистер Уизли начал разворачивать свои подарки. — Ну, как там у вас? Что вы получили на Рождество? О, Гарри — это чудесно! — добавил он, открыв подарок Гарри: провода и отвертки.
Миссис Уизли была явно недовольна ответом мужа. Когда он наклонился, чтобы пожать Гарри руку, она уставилась на повязку под его ночной рубашкой.
— Артур, — повысила она голос, — тебе сменили перевязку. Почему тебе поменяли бинты на день раньше? Мне сказали, что этого до завтра не понадобится.
— Что? — испугался мистер Уизли и подтянул одеяло выше. — Нет, нет, это ничего, нет…
Он словно сдался под пронизывающим взглядом миссис Уизли[VAN32]
— Ну… только не расстраивайся, Молли, но у Августуса Пая возникла одна идея… он тут только практикант… ну, ты знаешь. Очень приятный молодой человек, и он интересуется…ммм… нетрадиционной медициной… я имею в виду, некоторые из способов Магглов[VAN33]… их называют «швы», Молли, и они отлично помогают при ранениях в мире магглов.
Миссис Уизли издала какой-то зловещий звук, что-то между рыком и криком. Люпин отошел от кровати к оборотню, у которого не было посетителей и который задумчиво рассматривал толпу вокруг мистера Уизли, Билл пробормотал что-то насчет чашечки чая, и Фред и Джордж составили ему компанию, захихикав.
— Ты хочешь мне сказать, — голос миссис Уизли становился громче с каждым словом, хотя все сопровождавшие уже и так искали, куда бы спрятаться, — что ты связался с маггловским лечением?
— Нет, не связался, Молли, дорогая, — оправдывался мистер Уизли. — Это просто… просто я и Пай решили попробовать… но, к сожалению… ну, на таких ранениях… они не так хорошо себя показали, как мы рассчитывали.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, ну… я не уверен, что ты знаешь, что такое швы…?
— Мне кажется, что ты старался пришить обратно свою кожу, — сказала миссис Уизли с не предвещавшей ничего хорошего усмешкой. — Но даже ты, Артур, не мог быть таким идиотом, чтобы…
— Я тоже хочу чашечку чая, — заявил Гарри.
Гермиона, Рон и Джинни выскочили из комнаты вместе с ним. Когда за ними закрылась дверь, они услышали крик миссис Уизои[VAN34]:
— ЧТО ЭТО ЗА ИДЕЯ?
— Папа в своем репертуаре, — покачала головой Джинни, когда они шли по коридору. — Швы…[VAN35] я хотела вас спросить…
— Ну, они действительно отлично действуют на немагических ранениях, — ответила Гермиона. — Наверное, яд змеи не дает им срастись. Интересно, а где чайная?
— На шестом этаже, — Гарри вспомнил записку на столе волшебницы в приемной.