— ГАРРИ! Рон, он здесь, Гарри здесь! Мы не слышали как ты приехал! Ох, ну как ты? Все в порядке? Ты на нас очень злился? Спорю, что да, знаю, наши письма были совершенно бесполезными — но мы ничего не могли написать, Думбльдор заставил нас поклясться, что мы ничего тебе не скажем. О, у нас столько есть всего рассказать тебе, и у тебя тоже — дементоры! Когда мы узнали об этом… и Министерских слушаниях… это так жестоко, я посмотрела, они не могут исключить тебя, они просто не посмеют, есть условие в Декрете о Разумном Ограничении Несовершеннолетнего Колдовства об использования волшебства в угрожающих жизни ситуациях…
— Дай ему вздохнуть, Гермиона, — усмехнулся Рон, прикрыв дверь за Гарри.
За прошедший месяц, его друг, кажется, подрос на несколько дюймов, и выглядел еще более нескладным и долговязым, чем когда-либо, хотя длинный нос, ярко-рыжие волосы и веснушки остались теми же.
Все еще сияя от счастья, Гермиона отпустила Гарри, но прежде, чем он успел вымолвить хоть слово, с тихим свистом что-то белое спланировало с высокого темного гардероба и мягко приземлилось на Гаррином плече.
— Хедвига!
Снежно-белая сова щелкнула клювом и принялась нежно пощипывать Гарри за ухо.
— С ней все нормально, — сказал Рон. — Заклевала нас до полусмерти, когда принесла твои письма. Взгляни-ка…
Он продемонстрировал уже заживающую глубокую царапину на указательном пальце.
— Ах, да, — потупился Гарри. — Извини, но мне очень хотелось получить от вас ответы…
— А нам очень хотелось дать их тебе, приятель, — ответил Рон. — Гермиона об этом очень сожалела, она была уверена, что ты натворишь глупостей, оставшись без новостей, но Думбльдор заставил нас…
— …поклясться, что ничего мне не скажите, — продолжил за него Гарри. — Гермиона уже рассказала.
Вспыхнувшее было, теплое чувство от встречи с лучшими друзьями погасло. И вдруг… после целого месяца страстного желания увидеть их… ему захотелось, чтобы Рон и Гермиона оставили его наедине с собой. Все натянуто замолчали, и только Гарри, ни на кого не глядя, машинально продолжал гладить Хедвигу.
— Он решил, что так будет лучше, — произнесла Гермиона, слегка задыхаясь. — Думбльдор, я имею ввиду.
— Хорошо, — ответил Гарри. Он заметил на ее руках следы, оставленные совиным клювом, и понял, что это совершенно не трогает его.
— Он думал, что с магглами тебе будет безопаснее… — начал было Рон.
— Да? — Гарри поднял брови. — На вас уже нападали этим летом дементоры?
— Нет… но именно поэтому он и попросил людей из Ордена Феникса висеть у тебя на хвосте…
Гарри показалось, что он оступился на лестнице и сейчас полетит кубарем вниз. Значит, все, кроме него знали, что за ним следят.
— Это ведь не слишком хорошо сработало, правда? — еле сдерживаясь, чтобы не закричать, произнес он. — Мне самому пришлось приглядывать за собой, да?
— Он так разозлился, — сказала Гермиона почти благоговейным голосом. — Думбльдор. Мы его видели. Когда он узнал, что Мундугус покинул свой пост, он стал таким ужасающим.
— Да, а я рад, что он покинул свой пост, — холодно произнес Гарри. — Если бы он не ушел, я бы не начал колдовать, и Думбльдор, возможно бросил бы меня на Бирючиновой Аллее на все лето.
— А ты… ты не волнуешься по поводу Министерских слушаний? — тихо поинтересовалась Гермиона.
— Нет, — дерзко солгал Гарри.
С Хедвигой, уютно устроившейся на плече, он отошел от них в другой угол комнаты. Вряд ли это сырое темное помещение сможет поднять ему настроение. Только чистые холсты в богато украшенных рамах как-то смягчали убогость ободранных стен. Гарри показалось, что кто-то за его спиной мерзко хихикнул.
— А почему это Думбльдор решил держать меня в неведении? — Гарри все еще старался говорить спокойно. — Вы…эээ… не догадались спросить его об этом?
Он бросил на них взгляд как раз вовремя, чтобы заметить, как изменилось выражение их лиц, словно они предполагали, что именно так он и будет себя вести. Это отнюдь не улучшило его настроения.
— Мы сказали Думбльдору, что хотим рассказать тебе обо всем, что происходит, — ответил Рон. — Мы правда сказали, приятель. Но он сейчас так занят, что мы виделись с ним только дважды с тех пор как попали сюда. Он заставил нас поклясться, что мы не напишем тебе ничего важного в письмах. Сказал, что сов могут перехватить.
— Он мог бы осведомить меня обо всем, если бы захотел, — отчеканил Гарри. — Вы же не скажете, что он не знает других путей передачи информации, кроме сов.
Гермиона переглянулась с Роном и произнесла:
— Я думала об этом. Но он не хотел, чтобы ты вообще что-нибудь знал.
— Может быть, он думает, что мне нельзя доверять? — спросил Гарри, оценивая, как они среагируют на этот вопрос.
— Не дури, — Рон выглядел очень расстроенным.
— Или он думал, что я не смогу позаботиться о себе?
— Конечно он так не думал! — встревожилась Гермиона.
— Так как же так вышло, что я остался с Дурслеями, в то время, как вы здесь все обо всем знаете? — слова накладывались одно на другое, становясь все громче. — Как же так вышло, что вам двоим позволили узнать обо всем, что происходит?
— А мы и не знаем, — прервал его Рон. — Мама не разрешает нам присутствовать на собраниях, она говорит, что мы слишком малы…
Прежде чем он успел закончить, Гарри заорал:
— ТАК ВЫ НЕ БЫВАЛИ НА СОБРАНИЯХ? ТОЖЕ МНЕ — БОЛЬШОЕ ДЕЛО! ВЫ ЖЕ БЫЛИ ЗДЕСЬ, ТАК? ВЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ! А МЕНЯ ОТПРАВИЛИ К ДУРСЛЕЯМ НА ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ! Я СДЕЛАЛ ТО, С ЧЕМ ВАМ ДВОИМ НИКОГДА БЫ НЕ УПРАВИТЬСЯ, И ДУМБЛЬДОР ОБ ЭТОМ ПРЕКРАСНО ЗНАЕТ…КТО СПАС ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ? КТО ИЗБАВИЛСЯ ОТ РЕДДЛЯ? КТО СПАС ВАШИ ШКУРЫ ОТ ДЕМЕНТОРОВ?
Все обиды и горькие мысли, мучавшие Гарри весь прошлый месяц прорвались наружу: его недовольство из-за недостатка новостей, боль оттого, что они были здесь вместе без него, злость на то, что за ним следили, а он этого не знал. Хедвига, испугавшись его крика, сорвалась с плеча и вернулась на свое место на верхушке гардероба, Свинринстель в тревоге кружился, как заведенный, над их головами.
— КТО ПРОШЕЛ ВСЕ ИСПЫТАНИЯ С ДРАКОНАМИ, СФИНКСАМИ И ДРУГИМ ИДИОТИЗМОМ ПРОШЛЫМ ЛЕТОМ? КТО ВИДЕЛ, КАК ОН ВЕРНУЛСЯ? КТО СБЕЖАЛ ОТ НЕГО? Я!
Ошеломленный Рон стоял с приоткрытым ртом, не зная, что сказать, а Гермиона готова была расплакаться.
— НО ЗАЧЕМ МНЕ ЗНАТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ? ПОЧЕМУ НИКОМУ В ГОЛОВУ НЕ ПРИШЛО РАССКАЗАТЬ МНЕ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
— Гарри, мы хотели тебе рассказать, правда хотели, — начала Гермиона.
— НУ КОНЕЧНО, ВЫ ТАК ЭТОГО ХОТЕЛИ, ДА, ЧТО, КОНЕЧНО, ПОСЛАЛИ БЫ МНЕ СОВУ, НО ДУМБЛЬДОР ЗАСТАВИЛ ВАС ПОКЛЯСТЬСЯ…
— Но он, правда…
— Я ЗАСТРЯЛ НА БИРЮЧИНОВОЙ АЛЛЕЕ НА ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ, КОВЫРЯЯСЬ В ЧУЖИХ МУСОРНЫХ ЯЩИКАХ В ПОИСКАХ ГАЗЕТ, ПЫТАЯСЬ НАЙТИ ХОТЬ ЧТО-ТО ПРОЯСНЯЮЩЕЕ СИТУАЦИЮ…
— Мы хотели…
— Я ПОЛАГАЮ, ВЫ ХОРОШО ПОСМЕЯЛИСЬ, ОТСИЖИВАЯСЬ ЗДЕСЬ ВМЕСТЕ….
— Нет, честно…
— Гарри, нам правда очень жаль! — четко произнесла Гермиона, в ее глазах блестели слезы. — Ты абсолютно прав, Гарри, я бы на твоем месте тоже ужасно разозлилась!
Все еще тяжело дыша, Гарри взглянул на нее, и начал расхаживать по комнате взад-вперед. Хедвига гулко заухала с высоты гардероба. Воцарилась длинная пауза, прерываемая только унылым поскрипыванием половиц под ногами Гарри.
— Ладно, что это за место? — стрельнул он глазами на Рона с Гермионой.
— Штаб-квартира Ордена Феникса, — ответил Рон.
— Никто не собирается мне рассказать, что это за Орден такой?
— Это секретное общество, — отрапортовала Гермиона. — Думбльдор основал его и руководит им. Эти люди объединились для борьбы Сам-знаешь-с-кем.
— Кто в него входит? — Гарри остановился, засунув руки в карманы.
— Их довольно немного…
— Мы встречались с двадцатью, — сказал Рон. — Но, думаем, их больше.
Гарри взглянул на него.
— Ну и? — требовательно спросил он, переводя взгляд с одного на другую.
— Э…Что — ну и?
— Вольдеморт! — бросил он так зло, что Рон с Гермионой вздрогнули. — Что происходит? Что с ним? Где он? Что они делают, чтобы остановить его?
— Мы же сказали, Орден не допускает нас на свои собрания, — нервно ответила Гермиона. — Так что деталей мы не знаем, но у нас есть гениальная идея, — добавила она поспешно, глядя прямо в лицо Гарри.
— Знаешь, Фред и Джордж придумали Эластичные Уши, — сказал Рон. — Очень полезная штука.
— Эластичные…?
— Да, Уши. Только нам пришлось прекратить пользоваться ими после того, как мама нашла их и пришла в полное неистовство. Фред и Джордж спрятали их, чтобы она не выкинула. Но нам удалось попользоваться ими, пока мама не догадалась, что происходит. Мы узнали, что кто-то в Ордене следует за Упивающимися Смертью, знаешь, как бы следит за ними…
— Некоторые ведут работу по набору новых членов в Орден, — сказала Гермиона.
— А некоторые что-то охраняют, — продолжил Рон. — Они всегда говорят об охранном дежурстве.
— Может быть это обо мне, а? — саркастически поинтересовался Гарри.
— Ну да, — ответил Рон с зарождающимся на лице пониманием.
Гарри фыркнул. Он вновь обошел комнату, избегая смотреть на Рона и Гермиону.
— Так чем же вы тут занимались, если на собрания вас не допускали? — вопросил он. — Вы сказали, что были заняты.
— Ну да, — согласилась Гермиона. — Мы дезинфицировали этот дом, он стоял пустым долгие годы, и здесь много чего развелось. Нам пришлось вычистить кухню, некоторые спальни, а завтра займемся гостин…ОЙ!
С двумя громкими хлопками посреди комнаты материализовались Фред и Джордж, старшие братья-близнецы Рона. Свинринстель завертелся волчком и кувырнулся на шкаф возле Хедвиги.
— Перестаньте так делать! — без особой надежды попросила Гермиона у близнецов, таких же ярко-рыжих, как и Рон, хотя не таких высоких и гораздо более коренастых.
— Привет, Гарри, — подмигнул ему Джордж. — Нам тут послышался твой сладкий голосок.
— У тебя точно отсутствует привычка прятать свой гнев, Гарри, все наружу, — заметил Фред, так же подмигивая. — Наверное, все-таки осталась парочка людей за пятьдесят миль отсюда, которым не удалось-таки тебя услышать.