— Эээ…хорошо… спасибо, — ответил Гарри.
Прозвенел звонок на перемену.
— Да без проблем, — рявкнула Гниллер-Планк, возвращаясь в учительскую.
— Секундочку, Вильгельмина! — остановила ее МакГонаголл. — Письмо Поттера!
— Ах, ну да, — воскликнул Гарри, совершенно забывший о свитке, привязанном к совиной лапе.
Профессор Гниллер-Планк передала письмо Гарри, и исчезла в учительской, унося Хедвигу, глядящую на Гарри немигающими глазами, словно была не в состоянии поверить, что он вот так просто смог кому-то ее отдать. Чувствуя себя немного виноватым, Гарри уже повернулся, чтобы уйти, но тут его окликнула профессор МакГонаголл:
— Поттер!
— Да, профессор?
Она окинула взглядом коридор, со всех сторон уже спешили по своим делам студенты.
— Имейте в виду, — отчетливо произнесла она, глядя на свиток, зажатый в руке Гарри. — Каналы связи с Хогвардсом, вероятнее всего, находятся под наблюдением, Вам понятно?
— Я… — начал было Гарри, но его уже закрутил поток студентов.
Профессор МакГонаголл кивнула и отступила назад в учительскую, а Гарри вместе с толпой вынесло во внутренний двор. Рон с Гермионой уже поджидали его в укромном уголке, подняв от ветра воротники своих пальто. Он поспешил к ним, на ходу распечатывая свиток, в котором оказалось всего пять слов, написанных торопливым почерком Сириуса:
Сегодня, там же, тогда же.
— С Хедвигой все нормально? — встревожено спросила Гермиона.
— Куда ты ее отнес? — поинтересовался Рон.
— К Гниллер-Планк, — ответил Гарри. — Я встретился с МакГонаголл… слушайте…
Он пересказал им содержание своего разговора с профессором МакГонаголл, но к его удивлению, оказалось, что ни Рона ни Гермиону его рассказ не шокировал. Напротив, они даже многозначительно переглянулись.
— Да что такое? — спросил Гарри, удивленно переводя взгляд с одного на другую.
— Я только что говорила с Роном… что, если кто-то пытался перехватить Хедвигу? Я хочу сказать, ведь раньше, она не страдала во время полетов?
— Ох, ладно, от кого письмо-то? — Рон взял записку из рук Гарри.
— От Шлярика, — тихо ответил Гарри.
— «Там же, тогда же»? Он что, имеет в виду камин в комнате отдыха?
— Скорее всего, — Гермиона пробежала глазами записку, и встревожено добавила. — От всей души надеюсь, что никто больше этого не читал…
— Но оно же было запечатано и все такое, — произнес Гарри, пытаясь убедить скорее себя, нежели Гермиону. — Все равно никто бы ничего не понял. Никто ведь не знает, где мы разговаривали в прошлый раз, разве нет?
— Не уверена, — обеспокоено ответила Гермиона и, услышав звонок, забросила на плечо школьную сумку. — Можно запечатать свиток заново при помощи магии… а если кто-то следит за Кружаной сетью… я даже не знаю, как можно предупредить его, чтобы и это послание не перехватили…
Погруженные каждый в свои мысли, друзья поплелись по каменным ступенькам в подземелье на урок Зельеделья. Из задумчивости их вывел нарочито громкий голос Драко Малфоя, стоявшего у самой двери класса Снэйпа и размахивавшего вполне официальным с виду листком пергамента.
— Да, Умбридж дала разрешение Слизеринской Квиддитчной команде продолжать играть. Этим утром я, первым делом пошел к ней. Хотя, это было чистой условностью, она слишком хорошо знает моего отца, он человек очень популярный в Министерстве… интересно, а разрешат ли играть Гриффиндору?
— Не дергайтесь, — умоляюще прошептала друзьям Гермиона, когда те, с застывшими лицами, гневно сжали кулаки. — Он только этого и ждет.
— Я просто хочу сказать, — провозгласил Малфой, недобро стрельнув серыми глазами в сторону Гарри и Рона. — Если на этот вопрос как-то влияет Министерство, то не думаю, что у них много шансов… отец сказал, что в Министерстве уже много лет ищут предлог уволить Артура Уизли… а что касается Поттера… отец говорит, что это только вопрос времени, прежде чем его отправят в клинику Святого Манго, там, наверное, есть специальная палата для людей, чьи мозги давно протухли от колдовства.
Малфой состроил нелепую мину — его челюсть безвольно отвисла, а глаза бешено завращались в орбитах. Краббе с Гойлом по своему обыкновению радостно заржали, а Панси Паркинсон даже ликующе взвизгнула.
Что-то сильно ударило Гарри в плечо, оттолкнув в сторону. Доли секунды ему хватило понять, что это Невилл пулей промчался мимо него прямо к Малфою.
— Невилл, нет!
Гарри прыгнул вперед, ухватившись за полу его мантии. Невилл отчаянно сопротивлялся, молотя кулаками по воздуху, и старался попасть по оторопевшему от неожиданности Малфою.
— Помоги же мне! — заорал Гарри Рону, обхватив Невилла за шею, и стараясь оттянуть того подальше от Слизеринцев.
Краббе с Гойлом уже встали на изготовку, заслонив собой Малфоя. Рон схватил Невилла под руки, и вместе с Гарри им удалось оттащить его обратно к Гриффиндорцам. Гарри так сильно сдавил его шею, что лицо Невилла побагровело, но с его губ продолжали слетать бессвязные слова:
— Не… смешно…нельзя… Манго…покажу… ему…
Дверь подземелья распахнулась, и на пороге появился Снэйп. Его черные глаза скользнули по рядам Гриффиндорцев к месту, где Рон и Гарри безуспешно усмиряли Невилла.
— Деретесь? Поттер, Уизли, Лонгботтом? — насмешливо поинтересовался он. — Десять баллов с Гриффиндора. Отпустите Лонгоботтома, Поттер, или я Вас накажу. Быстро внутрь. Все.
Гарри отпустил Невилла. Тот, все еще глотая ртом воздух, впился в него тяжелым взглядом.
— Извини, я должен был остановить тебя, — задыхаясь от борьбы, объяснил Гарри, поднимая свою сумку. — Краббе с Гойлом просто разорвали бы тебя на части.
Невилл схватил свою сумку и, ни слова не говоря, ушел в класс.
— Из-за чего, во имя Мерлина, — медленно произнес Рон, следуя за Невиллом. — Из-за чего все это было?
Гарри не ответил. Он знал, почему разговоры о людях, попавших с клинику святого Манго с диагнозом магического повреждения рассудка, так огорчали Невилла, но поклялся Думбльдору никому не открывать этой тайны. Даже Невилл не знал о его осведомленности в этом вопросе.
Гарри, Рон и Гермиона, заняв свои обычные места в самом конце класса, достали из сумок свои пергаменты, перья и учебники «Тысяча волшебных трав и грибков». Студенты вовсю шептались о странной вспышке Невилла, но стоило Снэйпу с гулким стуком захлопнуть дверь подземелья, в классе мгновенно воцарилась тишина.
— Обратите внимание, — насмешливо произнес Снэйп. — Сегодня у нас гость.
Он указал в самый темный угол подземелья, где с открытым на коленях блокнотом уже расположилась Умбридж. Гарри, выразительно подняв брови, покосился на Рона с Гермионой. Снэйп и Умбридж двое самых ненавистных учителей. Даже трудно было решить, кто бы победил в схватке за звание наиболее ненавистного.
— Сегодня мы продолжим работу над Укрепляющей Микстурой. Вы найдете свои смеси там, где оставили их неделю назад, и если они были сделаны правильно, то за это время должны были уже хорошо настояться. Инструкции, — он взмахнул палочкой. — На доске. Продолжайте.
Первые полчаса Умбридж провела в своем темном углу, делая пометки в блокноте. Гарри изо всех сил прислушиваясь к вопросам, что она задавала Снэйпу, совершенно перестал обращать внимание на то, что кладет в свое зелье.
— Кровь саламандры, Гарри, а не гранатовый сок! — застонала Гермиона, схватив его за руку, чтобы он и в третий раз не добавил совсем неподходящий компонент в свою настойку.
— Ага, точно, — рассеянно согласился Гарри, закрывая бутылку и косясь в угол.
Умбридж поднялась.
— Ха, — мягко усмехнулась она и направилась между партами к Снэйпу, склонившемуся над котлом Дина Томаса. — Ну что ж, для своего уровня класс кажется довольно продвинутым, — сообщила она спине Снэйпа. — Хотя я сомневаюсь, что их стоит учить изготовлению Укрепляющей Микстуры. Думаю, Министерство предпочло бы исключить это из программы.
Снэйп медленно выпрямился и развернулся к ней лицом.
— Ну что ж… долго Вы преподаете в Хогвардсе? — ее перо выжидающе нависло над блокнотом.
— Уже четырнадцать лет, — лицо Снэйпа приобрело совершенно необъяснимое выражение.
Гарри, внимательно изучавший его поведение, капнул несколько капель раствора в свое зелье — оно угрожающе зашипело и сменило цвет с бирюзового на оранжевый.
— Первоначально, вы претендовали на должность преподавателя Защиты от Темных Сил, не так ли? — спросила Умбридж.
— Да, — тихо ответил Снэйп.
— Но Вам не повезло?
Снэйп скривил губы.
— Видимо так.
Умбридж что-то быстро нацарапала в блокноте.
— И Вы постоянно просили об этой должность с тех самых пор, как пришли сюда преподавать?
— Да, — еще тише ответил Снэйп, раздраженно шевеля губами.
— Есть ли у Вас мысли, почему Думбльдор регулярно Вам отказывает?
— Советую спросить об этом у него самого, — резко посоветовал Снэйп.
— О да, я спрошу, — сладко улыбаясь, пообещала Умбридж.
— Полагаю, для Вас это существенно? — черные глаза Снэйпа подозрительно сузились.
— О да, — ответила Умридж. — Да, Министерству необходимо всестороннее понимание всей учительской ….эээ…. подноготной.
Она направилась к Панси Паркинсон расспрашивать ее о занятиях. Снэйп оглянулся на Гарри, и их взгляды всего на секунду встретились. Гарри торопливо опустил глаза на свое предательски затвердевшее и ужасно воняющее жженой резиной зелье.
— Вы снова остались без отметки, Поттер, — со злостью произнес Снэйп, взмахом палочки осушив котел Гарри. — Вы напишите мне эссе о правильном составе этого зелья, а так же о том, как и что Вы сделали не правильно. И чтобы было готово к следующему уроку, понятно?
— Да, — еле сдерживая ярость, ответил Гарри.
Снэйп уже задал им домашнюю работу, мало того, сегодня вечером должна быть Квидитчная тренировка, а значит, еще одно эссе грозит как минимум парой бессонных ночей. Казалось невероятным, что еще утром Гарри чувствовал себя счастливым. Все, чего в данный момент он горячо желал так это то, чтобы этот день поскорее закончился.