Антонин Долохов, гласило сообщение под фото презрительно ухмыляющегося волшебника с вытянутым, бледным перекошенным лицом, осужден за жестокие убийства Гидеона и Фабина Прюуитов.
Алгернон Руквуд, сообщала надпись под облокотившимся о край картинки человеком с рябым лицом и сальными волосами, осужден за разглашение секретов Министерства Магии Тому-Чье-Имя-Нельзя-Упомянать.
Но взгляд Гарри остановился на фотографии ведьмы. Ее лицо сразу бросалось в глаза. На картинке ее длинные черные волосы, выглядели начесанными и всклокоченными, но он видел их другими — приглаженными, густыми и блестящими. Она смотрела на него густо подведенными глазами, на губах играла высокомерная презрительная усмешка. Как и Сириус она сохранила следы былого великолепия, но нечто — возможно Азкабан — отобрало большую часть ее красоты.
Беллатрикс Лестрэйндж, осуждена за пытки и длительные истязания Фрэнка и Алисы Лонгботтом.
Гермиона пихнула локтем Гарри и указала на заголовок над фотографиями, который Гарри, сосредоточившись на Беллатрикс, не успел прочитать.
МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА
МИНИСТЕРСТВО ОПАСАЕТСЯ, ЧТО ИДЕЙНЫМ ВДОХНОВИТЕЛЕМ
УПИВАЮЩИХСЯ СМЕРТЬЮ ЯВЛЯЛСЯ БЛЭК
— Блэк? — вскрикнул Гарри. — Не…?
— Шшш! — отчаянно зашипела Гермиона. — Не так громко… просто читай!
Министерство Магии уведомляет, что прошлой ночью состоялся массовый побег из Азкабана.
Отвечая в своем личном кабинете на вопросы корреспондентов, Корнелиус Фудж, Минист Магии, подтвердил, что десять особо опасных заключенных вчера рано вечером совершили побег, и что он уже информировал Премьер-министра Магглов об опасном нраве этих личностей.
«К величайшему сожалению, мы оказались в том же положении, что и два с половиной года назад, когда сбежал убийца Сириус Блэк» — сообщил поздно ночью Фудж. «Мы не можем не связать воедино эти два побега. Такое массовое бегство предполагает помощь со стороны, а мы должны помнить, что Блэк, первый, кому удалось убежать из Азкабана, имел идеальную возможность помочь остальным пойти по его следам. И эти личности, среди которых есть и кузина Блэка, Беллатрикс Лестрэйндж, объединились вокруг Блэка, как лидера. Однако мы делаем все возможное, чтобы задержать преступников, и просим волшебное сообщество оставаться осторожными и бдительными. Ни при каких обстоятельствах не приближайтесь к этим субъектам.
— Так вот что это значит, Гарри, — пораженный ужасом, промолвил Рон. — Вот почему он был так счастлив прошлой ночью.
— Я не могу поверить, — рявкнул Гарри, — что Фудж возложил вину за побег на Сириуса!
— У него другого выхода не было, — ожесточенно бросила Гермиона. — Едва ли бы он сказал «Извините все, Думбльдор предупреждал, что может случиться так, что стража Азкабана присоединиться к Вольдеморту»….прекрати хныкать, Рон… «А теперь самые ярые приверженцы Думбльдора тоже смылись». Я хочу сказать, он ведь шесть месяцев потратил, утверждая, что ты и Думбльдор лжете, так ведь?
Гермиона рывком открыла газету и начала читать какой-то репортаж, а Гарри оглядел Большой Зал. Он никак не мог понять, почему его соученики не выглядят испуганными, или в конце-концов просто не обсуждают ужасающие отрывки новостей, опубликованных на первой странице, но, оказывается, ежедневно получали газеты очень немного народу. Остальные обсуждали домашние задания, Квиддитч и прочую ерунду, в то время как за этими стенами десять Упивающихся Смертью уже пополнили ряды Вольдеморта.
Он глянул на учительский стол. Здесь сложилась совсем другая ситуация: ужасно серьезные Думбльдор и профессор МакГонаголл с головой погрузились в разговор. Профессор Спаржелла прислонила «Пророк» к бутылке с кетчупом и так углубилась в чтение заглавной страницы, что совсем не замечала, как с замершей на полпути ко рту ложки капает на ее колени желток. Между тем, на дальнем конце стола, профессор Умбридж уткнулась в тарелку овсянки. На сей раз ее жабьи глаза не оглядывали Большой Зал, выискивая плохо ведущих себя студентов. Нахмурив брови, она глотала свою кашу, время от времени бросая недоброжелательный взгляд в сторону сосредоточенных на беседе Думбльдора и МакГонаголл.
— О Боже… — изумилась Гермиона, глядя в газету.
— Что на сей раз? — взволнованно воскликнул Гарри.
— Это… ужасно, — потрясенно ответила Гермиона.
Она сложила пополам газету на десятой странице и протянула Гарри с Роном.
ТРАГИЧЕСКАЯ ГИБЕЛЬ СЛУЖАЩЕГО МИНИСТЕРСТВА МАГИИ
Больница Святого Мунго пообещала провести тщательное расследование того факта, что прошлой ночью, служащий Министерства Магии Бродерик Боуд 49 лет, был найден мертвым в своей постели, задушенным комнатным цветком. Целители, оказавшиеся на месте происшествия не смогли оживить мистера Боуда, попавшего в больницу в последствие производственной травмы за несколько недель до своей кончины.
Ответственная за мистера Боуда целительница Мириам Страут, в чью смену произошел несчастный случай, была отстранена от работы и ничего не могла прокомментировать, но пресс-колдун больницы произнес в своем заявлении:
«Святой Мунго глубоко сожалеет о смерти мистера Боуда, шедшего на поправку до сего трагического инцидента.
Мы придерживаемся очень строгих принципы в оформлению палат, но, судя по всему, целительница Страут, занятая в рождественский период, не заметила угрозы, исходящей от растения на прикроватной тумбочке мистера Боуда. В связи с улучшением речи и моторики пациента, целительница Страут поощряла мистера Боуда ухаживать за растением, не подозревая, что это вовсе не невинный Порхоцвет, а подстриженный Дьявольский Силок, который, когда к нему прикоснулся выздоравливающий мистер Боуд, немедленно задушил его.
Святой Мунго не может объяснить присутствие этого растения в палате, и просит отозваться всех ведьм и колдунов, имеющих информацию по этому поводу».
— Боуд… — произнес Рон. — Боуд. На языке вертится…
— Мы его видели, — прошептала Гермиона. — В Святом Мунго, помните? Он был в кровати напротив Локхарта, просто лежал и пялился в потолок. И мы видели, как принесли Дьявольский Силок. Она… целительница… сказала, что это рождественский подарок.
Гарри вновь пробежал глазами статью. Ужас желчью разлился по его нёбу.
— Как же мы не узнали Дьявольского Силка? Мы же его уже видели… мы могли бы предотвратить случившееся.
— Да кому могло придти в голову, что Дьявольский Силок окажется в больнице под видом комнатного растения? — выпалил Рон. — Это не наша вина, винить нужно того, кто послал цветок этому парню! Наверное, они полные кретины, если не проверили, что покупают!
— Ох, ладно, Рон! — отмахнулась Гермиона. — Не думаю, что кто-нибудь посадит Дьявольский Силок в горшок, не осознавая, что тот убьет всякого, кто к нему притронется. Это… это было убийство… умное убийство…если растение послали анонимно, концов точно не найдешь.
Гарри думал вовсе не о Дьявольском Силке. Он вспомнил, свою поездку на Министерском лифте на девятый уровень в день слушаний и человека с болезненным цветом лица, вошедшего в лифт в Атриуме.
— Я встречался в Боудом, — медленно произнес он. — Я видел его, когда был в Министерстве с твоим отцом.
Рон открыл рот.
— Я слышал, как папа дома говорил о нем! Он был «Невыразимым».
— …он работал в отделе Тайн!
Несколько секунд они смотрели друг на друга, но тут Гермиона дернула газету к себе, свернула, задержав взгляд на фотографиях десяти сбежавших Упивающихся Смертью на первой странице, и вскочила на ноги.
— Ты куда? — испугался Рон.
— Послать письмо, — ответила Гермиона, забросив сумку на плечо. — Это…не знаю, стоит ли… но лучше попытаться…и только я одна смогу это сделать.
— Ненавижу, когда она так делает, — проворчал Рон, когда они с Гарри встали из-за стола и медленно побрели из Большого Зала. — Разве у нее треснет рассказать нам, что она собирается делать? Дело десяти секунд… привет, Хагрид!
Хагрид, пропуская толпу Равенкловцев, замер в дверях, ведущих в Вестибюль. Как и в день возвращения от гигантов, он был весь покрыт синяками, однако теперь к ним прибавилась свежая рана на переносице.
— Ну чё парни, все нормалек? — он постарался выдавить улыбку, но вместо этого вышла болезненная гримаса.
— А ты в порядке, Хагрид? — спросил Гарри, следуя за Хагридом, неуклюже шагавшим позади равенкловцев.
— В порядке, в порядке, — ответил он с принужденной легкостью, махнув рукой, и чуть не снеся проходящего мимо испуганного профессора Вектора. — Тока занят чуток, типа, дела…уроки там под’товить… парочка саламандр струпьями покрылась…и я ведь на ’спытательном сроке, — буркнул он.
— Ты на испытательном сроке? — воскликнул Рон так громко, что большинство студентов с любопытством оглянулись. — Извини… хотел сказать… ты на испытательном роке? — прошептал он.
— Ага, — ответил Хагрид. — Ну, по правде гря, чё еще было ждать? Не заморачивайтесь, но знаете, инспекция не слишком круто прошла…. короче, — он глубоко вздохнул. — Лучше пойду натру саламандр перцем, шоб у них хвосты не совсем поотваливались. Увиимся, Гарри…Рон….
Он вышел в парадную дверь, с трудом спустившись по каменным ступенькам на сырую землю. Гарри смотрел ему вслед, удивляясь, сколько еще плохих новостей он сможет выдержать.
Известие о том, что Хагрид на испытательном сроке облетело школу всего за несколько дней, но к возмущению Гарри, никто особо не расстроился, на самом же деле, некоторые, а среди них, разумеется, и Драко Малфой, выглядели исключительно радостно. Что же касается необычной смерти загадочного служащего Отдела Тайн в Святом Мунго, то, судя по всему, об этом знали только Гарри, Рон и Гермиона, и только их одних это встревожило. Теперь самой главной темой разговоров в коридорах были сбежавшие Упивающиеся Смертью, чья история наконец-то просочилась в школу посредством учеников, выписывающих газеты. Забурлили слухи о том, что несколько осужденных засветились в Хогсмёде, и, очевидно, как в свое время и Сириус Блэк, скрывались в Шумном Шалмане, готовясь проникнуть в Хогвардс.