— Я и не знал, что в мире есть хоть чтонибудь важнее домашних заданий! — фыркнул Рон.
— Не будь дураком, конечно, есть, — отмахнулась Гермиона, и Гарри с нарастающим опасением отметил, что лицо ее загорелось таким энтузиазмом, какой раньше обычно вызывала только МОРДА. — Я говорю про подготовку к тому, что ждет нас в будущем, о чем Гарри сказал еще на первом уроке Амбридж. Я говорю про то, что нам и правда нужно уметь себя защищать. А если мы за целый год ничему не научимся…
— Мы не можем этим сами заниматься, — уныло сказал Рон. — Ну, в общем, мы, конечно, можем пойти в библиотеку, заклинания там всякие посмотреть, потренироваться с ними, наверное…
— Нет, не то, мы уже прошли ту ступень, когда только по книгам можно заниматься, — перебила его Гермиона. — Нам нужен учитель, настоящий, который нас научит, как пользоваться заклинаниями и, если что, нас поправит.
— Если ты про Люпина… — начал Гарри.
— Да нет же, я не про Люпина, — пожала плечами Гермиона. — Он слишком занят в Ордене, и вообще, если мы его только во время выходных в Хогсмеде сможем видеть, этого будет недостаточно.
— Так про кого тогда? — нахмурился Гарри.
Гермиона глубоко вздохнула:
— Разве не понятно? Я говорю про тебя, Гарри.
Наступила тишина. В окно за спиной Рона ворвался ночной ветерок и загасил пламя камина.
— Про меня? — повторил Гарри.
— Я говорю про то, что Защиту от темных искусств можешь вести ты.
Гарри уставился на Гермиону. Потом повернулся к Рону, уже готовясь обменяться с ним теми возмущенными взглядами, которыми они обычно реагируют на такие нелепые прожекты Гермионы, как МОРДА, но с ужасом обнаружил, что Рон не возмущается.
Рон только слегка нахмурился, очевидно, прикидывая все в уме, а потом сказал:
— Это мысль.
— Где тут мысль? — переспросил Гарри.
— Насчет тебя, — пояснил Рон, — Ты будешь нас учить, это хорошая мысль.
— Но…
Гарри усмехнулся, теперь убежденный, что они его просто дурачат.
— Но я же не преподаватель, я не могу…
— Гарри, в Защите от темных искусств лучше тебя никого нет, — воскликнула Гермиона.
— Меня? — Гарри усмехнулся еще шире. — Не может быть, ты же лучше меня по всем контрольным…
— Вовсе нет, — спокойно ответила Гермиона. — На третьем курсе ты был лучше меня, — а тогда был единственный год, когда у нас был преподаватель, который действительно знал свое дело. Но я не говорю про результаты проверок, Гарри. Ты вспомни, что ты сделал!
— Ты о чем?
— Знаешь, я не уверен, что хочу, чтобы этот придурок меня учил, — ухмыльнулся Рон, обращаясь к Гермионе, а потом повернулся к Гарри: — Ну, давай подумаем… — начал он, скорчив мину задумчивого Гойла, — ммм… на первом курсе ты спас философский камень от СамЗнаешьКого.
— Но мне просто повезло, — возразил Гарри. — Это не мои заслуги…
— На втором курсе, — продолжил Рон, — ты прикончил Василиска и разделался с Реддлом.
— Ага, только если бы Фоукс не прилетел, я бы…
— На третьем курсе, — перебил его Рон, — ты справился с сотней дементоров сразу…
— Ты же знаешь, это была счастливая случайность, если бы не было времяворота…
— А в прошлом году, — громко продолжал Рон, — ты отбился от СамЗнаешьКого еще раз…
— Послушайте меня! — раздраженно воскликнул Гарри, потому что теперь ухмылялись и Рон, и Гермиона. — Вот только меня послушайте, ладно? Ты все очень складно рассказываешь, но все это было делом случая… я и половины того, что делал, не понимал, я вообще ничего не планировал, я просто делал то, что приходит в голову, и почти всегда мне помогали…
Рон и Гермиона попрежнему улыбались, и Гарри почувствовал, что выходит из себя: он даже не понимал, отчего так злится.
— Нечего тут сидеть и ухмыляться, как будто вы лучше знаете, где я был, и что я делал! — с горячностью продолжал он. — Я-то знаю, чего все это стоит, ясно? Я из всего этого выбрался не потому, что так замечательно знаю Защиту от темных искусств, а потому, что помощь пришла в нужное время, и просто потому, что мне повезло… но я тыкался, как слепой котенок, я делал все наугад… ХВАТИТ РЖАТЬ!
Кубок с вытяжкой мирохлюпа упал на пол и разбился. Гарри осознал, что стоит, хотя не мог вспомнить, когда вскочил. Крукшанкс забился под диван. Улыбки с лиц Рона и Гермионы стерлись.
— Вы даже представить себе не можете, что это такое! Вы… ни ты и ни ты… с таким даже не сталкивались! Думаете, можно заучить кучу заклинаний и бросать их в него, как ни в чем не бывало, как на уроке, и все? Вообразите себе, когда постоянно знаешь, что между тобой и смертью уже ничего нет, и если вдруг мозги откажут или кишка тонка… Когда за миллисекунду соображаешь, что ты или труп, или будешь от боли корчиться, или твои друзья умрут!.. Нас на уроках никогда не учили, как бывает на самом деле, как надо вести себя!.. А вы, двое, сидите тут и делаете вид, будто я просто смышленый малый, поэтому и стою перед вами, живой, а вот Диггори был дурак и поэтому все испортил… Да вы даже не понимаете, что я запросто мог оказаться на его месте, если бы только не был нужен Волдеморту!..
— Да мы ничего такого не говорили, приятель… — ошеломленно выдавил Рон. — Мы и про Диггори ничего не думали говорить… ты нас неправильно понял…
Он беспомощно оглянулся на сидевшую с несчастным лицом Гермиону.
— Гарри, — робко произнесла она, — ну разве ты не понимаешь? Вот… поэтому ты нам и нужен… нам нужно знать, что это такое на ссамом деле… с ним встретиться… встретиться с Вволдемортом.
Гермиона впервые произнесла имя Волдеморта, и этот факт успокоил Гарри больше, чем чтолибо еще. Все еще тяжело дыша, он опустился в кресло и понял, что рука у него опять ужасно болит. Жалко, что он разбил кубок с эссенцией мирохлюпа.
— Ну… ты подумай об этом, — тихо предложила Гермиона, — пожалуйста, ладно?
Гарри теперь не знал, что и сказать. За вспышку гнева уже стало стыдно. Он просто кивнул, слабо представляя, на что соглашается.
Гермиона встала.
— Ладно, я пошла спать, — произнесла она как можно более естественно. — Ээ… спокойной ночи.
Рон тоже встал.
— Идешь? — неловко спросил он Гарри.
— Да, — кивнул тот, — я… чуть попозже. Только уберу здесь.
Он показал на осколки кубка на полу. Рон кивнул и ушел.
— Reparo, — шепнул Гарри, наставив палочку на фарфоровые осколки.
Они слетелись вместе, и кубок стал как новенький, но эссенция мирохлюпа в нем не появилась.
Гарри внезапно почувствовал такую усталость, ему так захотелось опуститься в кресло и заснуть прямо здесь, но вместо этого он вынудил себя встать и отправиться за Роном.
Ночью его снова мучили сны о длинных коридорах и запертых дверях, а назавтра он опять проснулся от боли в шраме.
Глава 16. В «Кабаньей Голове»[148]
Предложив однажды, Гермиона потом целых две недели ни словом не обмолвилась с Гарри насчет занятий по Защите от темных искусств. Взыскания с Амбридж у Гарри наконец закончились (но слова впечатались в кожу так, что вряд ли когда-нибудь сойдут окончательно); у Рона прошли еще четыре тренировки по квиддичу, и на последних двух он уже не получал нагоняй; всем троим удалось устранить мышей на Трансфигурации (Гермиона даже перешла к устранению котят) — и только ветреным и непогожим вечером на исходе сентября, когда они сидели в библиотеке, подыскивая компоненты зелья для Снейпа, разговор опять вернулся к прежней теме.
— Гарри, а вот интересно, — внезапно начала Гермиона, — ты насчет Защиты от темных искусств еще размышлял?
— Естественно, — угрюмо буркнул Гарри, — с этой ведьмой по Защите и захочешь, не забудешь…
— Нет, я про ту идею, которая была у нас с Роном…
Рон вскинулся и угрожающе взглянул на Гермиону. Гермиона скорчила ему недовольную мину:
— Ладно-ладно, это была моя идея… Гарри, ты думал о том, чтобы нас учить?
Гарри не стал отвечать сразу. Он сделал вид, что зачитался «Персидскими противоядиями», потому что рассказывать все, что пришло в голову, ему не хотелось.
А за эти две недели в голову приходило многое. Иногда предложение Гермионы представлялось, как он ей и сказал тогда — безумной идеей, но иногда Гарри ловил себя на том, что вспоминает заклинания, которые больше всего помогли ему в разных стычках с Темными существами и Искушёнными Смертью… по сути, ловил себя на том, что подсознательно планирует занятия…
— Ну хорошо, — неторопливо отозвался он, когда изображать увлеченность «Персидскими Противоядиями» стало уже невозможно, — да, я… кое о чем я подумал.
— Ну и? — нетерпеливо спросила Гермиона.
— Я не знаю, — Гарри решил потянуть время и взглянул на Рона.
— Мне с самого начала показалось, что это стоящая затея, — по всей видимости, поняв, что пока Гарри кричать не собирается, Рон решил принять более активное участие в разговоре.
Гарри неловко поерзал на стуле.
— Вы вообщето слышали, как я говорил, что считаю многое делом случая?
— Да, Гарри, слышали, — мягко подтвердила Гермиона. — Но всетаки какой смысл притворяться, что в Защите от темных искусств ты ничего не смыслишь, это ведь — не так. В прошлом году только ты смог сбросить с себя проклятие «Империус», ты умеешь вызывать Патронуса, ты столько всего умеешь делать, чего и совершеннолетние маги не могут, Виктор всегда говорил…
Рон так резко обернулся к ней, что чуть не свернул себе голову. Потирая шею, он буркнул:
— Ну? И что сказал Викки?
— Ноно, — процедила Гермиона. — Он говорил, что Гарри знает такие вещи, которые даже ему неизвестны, а ведь он тогда Дурмштранг заканчивал.
Рон с подозрением посмотрел на Гермиону:
— Ты что, все еще с ним общаешься?
— А что если и так? — не моргнув глазом, ответила Гермиона, хотя при этом слегка покраснела. — Могу же я иметь друга по переписке, если я и…
— Ему не только переписка нужна, — Рон заговорил уже в обвинительном тоне.