Но Невилл и так уже протягивал руку, а мать вложила ему в ладонь пустую обертку от Лучшей надувательной резинки Друбли.[206]
— Прекрасно, милая, — притворно радостным голосом поощрила ее бабушка Невилла и погладила по плечу.
А Невилл тихо пробормотал:
— Спасибо, мама…
Его мать, отвернувшись, заковыляла прочь, бормоча что-то себе под нос. Невилл вызывающе посмотрел на ребят, не осмелится ли кто засмеяться, но Гарри показалось, что ни разу в жизни он не видел ничего менее смешного.
— Ладно, пора нам возвращаться домой, — вздохнула миссис Лонгботтом, натягивая длинные зеленые перчатки. — Очень приятно было встретиться со всеми вами. Невилл, положи этот фантик в мусорное ведро, наверное, она надавала тебе разных бумажек уже достаточно, чтобы оклеить всю спальню.
Но когда они выходили, Гарри совершенно отчетливо увидел, как Невилл опустил конфетную обертку себе в карман.
Дверь за ними закрылась.
— Я даже понятия не имела, — с глазами, полными слез, выдавила Гермиона.
— И я тоже, — охрипшим голосом признался Рон.
— И я, — прошептала Джинни.
Все трое посмотрели на Гарри.
— Я знал, — угрюмо ответил он. — Мне Дамблдор рассказал, но я пообещал, что никому не скажу… Вот за это Беллатрикс Лестранж отправили в Азкабан, за применение проклятия «Круциатус» к родителям Невилла до тех пор, пока они не сошли с ума.
— Это сделала Беллатрикс Лестранж? — испуганно прошептала Гермиона. — Это та женщина, чью фотографию держит Кричер в своей берлоге?
Повисла длинная пауза, которую прервал капризный голос Локхарта.
— Ну, посмотрите, не зря же я учился слитно писать!
Глава 24. Окклюменция[207]
Как выяснилось, Кричер прятался на чердаке. Сириус рассказал, что нашел его там, в клубах пыли, должно быть, он выискивал реликвии семьи Блеков, чтобы утащить их в свой чулан. Сириуса эта версия вполне удовлетворила, но Гарри забеспокоился. По возвращении Кричер пребывал в гораздо лучшем расположении духа, стал меньше бурчать и послушнее, чем раньше, выполнял приказы, но пару раз Гарри обратил внимание, как Кричер жадно пожирает его глазами и всякий раз, едва поняв, что Гарри это заметил, моментально отводит взгляд.
Гарри не стал ничего говорить Сириусу о своих смутных подозрениях — теперь, когда Рождество осталось позади, жизнерадостность Сириуса быстро сходила на нет. Приближалось время отъезда ребят в Хогвартс, и Сириус все больше и больше, по выражению миссис Уизли, «впадал в депрессию», в эти периоды он становился замкнутым и раздражительным, часто подолгу запираясь в комнате с Брыклювом. Его уныние распространялось по дому как ядовитый газ, проникало во все щели и рано или поздно им заразились все.
Опять оставлять Сириуса один на один с Кричером Гарри не хотелось, в сущности, впервые в жизни он не стремился вернуться в Хогвартс. Возвращение в школу означает вновь оказаться во власти Амбридж, которая за время их отсутствия, наверняка умудрилась издать еще дюжину декретов, квиддича теперь, когда его отлучили от метлы, все равно не предвидится, да и гора домашних заданий, скорее всего, вырастет, потому что дело идет к экзаменам, а Дамблдор не стал ближе ни на йоту. На самом деле, если бы не «ДА», подумал Гарри, он, может статься, даже попросил бы у Сириуса разрешения бросить Хогвартс и остаться на Гриммолд-плейс.
А в самый последний день каникул произошло то, от чего возвращение в школу теперь приводило Гарри просто таки в ужас.
— Гарри, милый, — в спальню, где Гарри с Роном, под наблюдением Гермионы, Джинни и Крукшанкса, играли в магические шахматы, заглянула миссис Уизли: — Ты не мог бы спуститься на кухню? С тобой хочет побеседовать профессор Снейп.
О чем она говорит, до Гарри сразу не дошло — его ладья вступила в жестокую битву с пешкой Рона, и он с азартом ее подзуживал:
— Мочи ее, мочи, идиотка, это всего лишь пешка! Миссис Уизли, извините, что вы сказали?
— Профессор Снейп, милый. В кухне. Хочет побеседовать.
Гарри остолбенел. Обвел глазами остальных, те ответили ему изумленными взглядами. Крукшанкс, которого Гермиона уже четверть часа с трудом удерживала на руках, ликующе налетел на доску, и шахматные фигуры, отчаянно визжа, понеслись в укрытие.
— Снейп? — растерянно повторил Гарри.
— Профессор Снейп, милый, — поправила его миссис Уизли. — Ну, давай побыстрее, он сказал, что у него мало времени.
— Чего ему надо от тебя? — ошеломленно выпалил Рон, как только миссис Уизли вышла. — Ты ведь ничего не натворил?
— Нет, конечно! — с негодованием воскликнул Гарри, мучительно пытаясь сообразить, что такого он мог сделать, что вынудило бы Снейпа настигнуть его даже на Гриммолд-плейс. — «Может быть, за последнее домашнее задание схлопотал «Т»?»
Пару минут спустя он уже распахнул дверь в кухню и обнаружил, что за длинным кухонным столом, уставившись в противоположные стороны, сидят Сириус и Снейп. Взаимная неприязнь вязко зависла в тишине. На столе перед Сириусом лежало распечатанное письмо.
— А-а… — обозначил свое присутствие Гарри.
Снейп, из-под завесы черных, сальных волос, взглянул в сторону Гарри.
— Сядьте, Поттер.
— Знаете ли, Снейп, — громко произнес Сириус, на задних ножках стула немного откинувшись назад и обращаясь к потолку, — пожалуй, я предпочел бы, чтобы вы здесь не распоряжались. Видите ли, это мой дом.
К мертвенно-бледному лицу Снейпа угрожающе прихлынула кровь. Гарри опустился на стул рядом с Сириусом и оказался лицом к лицу со Снейпом.
— Поттер, я рассчитывал пообщаться с вами наедине, — губы Снейпа исказила знакомая усмешка, — но Блек…
— Я его крестный отец, — на повышенных тонах заявил Сириус.
— А я здесь по поручению Дамблдора, — парировал Снейп, чей голос, напротив, становился все тише и язвительнее, — но вы, Блек, останьтесь, пожалуйста, я понимаю, как вам приятно… принять участие…
— Это что за намек? — Сириус отпустил стул, и тот с грохотом встал на все четыре ножки.
— Я ничуть не сомневаюсь, что вы, должно быть… ах… расстроены тем обстоятельством, что не в состоянии принести ни малейшей пользы… — Снейп подчеркнул последнее слово: —…Ордену.
Теперь вспыхнул Сириус. Снейп повернулся к Гарри, и его губы торжествующе дрогнули:
— Поттер, Директор направил меня передать вам свое пожелание — в этом семестре изучать Окклюменцию.
— Что изучать? — растерянно переспросил Гарри.
Насмешка Снейпа стала явственнее:
— Окклюменцию, Поттер. Магическую защиту разума от внешних вторжений. Это малоизученная, но в высшей степени полезная область магии.
Сердце Гарри бешено заколотилось. Защита от внешних вторжений? Но ведь уже решили, что никто им не завладевал…
— Зачем мне изучать Окклю… это самое? — выпалил он.
— Затем, что Директор счел это целесообразным, — вкрадчиво ответил Снейп. — Раз в неделю у вас будет индивидуальное занятие, но о том, чем станете заниматься, никому рассказывать не будете, особенно Долорес Амбридж. Вам ясно?
— Да, — кивнул Гарри, — а кто будет меня учить?
Снейп поднял бровь.
— Я.
У Гарри перед глазами все поплыло.
Дополнительные занятия со Снейпом… ну за что ему такое?! Он поспешно обернулся к Сириусу, ища поддержки.
— Почему Гарри не может учить Дамблдор? — требовательно спросил Сириус. — Почему именно вы?
— Я полагаю потому, что директор школы обладает привилегией самые неприятные дела поручать кому-либо другому, — вкрадчиво пояснил Снейп. — Уверяю вас, я на эту работу не напрашивался, — он поднялся на ноги. — Поттер, жду вас в шесть вечера в понедельник. В моем кабинете. Если кто-нибудь спросит — вы посещаете занятия по Зельям для отстающих. Никто из тех, кто видел вас на моих занятиях, не станет отрицать, что вы в них нуждаетесь.
Он развернулся уходить, черный дорожный плащ взметнулся за его спиной.
— Секундочку, — Сириус выпрямился на стуле.
Снейп с насмешливым выражением лица повернулся к нему.
— Я в некотором роде тороплюсь, Блек. В отличие от вас, я не располагаю неограниченным досугом.
— Тогда сразу к делу, — Сириус встал. Он был повыше Снейпа, и тот, как заметил Гарри, в кармане плаща сжал в кулаке ручку палочки — Гарри не сомневался, что именно ее. — Если услышу, что ты пользуешься этими занятиями Окклюменцией, чтобы портить Гарри жизнь, тебе придется иметь дело со мной.
— Как трогательно, — насмешливо улыбнулся Снейп. — Вы замечали, разумеется, как Поттер похож на своего отца?
— Да, замечал, — заносчиво подтвердил Сириус.
— Прекрасно, значит должны понимать, что он самонадеяннный настолько, что критикой его не прошибешь, — вкрадчиво закончил Снейп.
Сириус резко отшвырнул стул и направился вокруг стола к Снейпу, на ходу вытаскивая палочку. Снейп выхватил свою. Они замерли друг перед другом, Сириус — побледнев от бешенства, Снейп — расчетливо и быстро переводя взгляд с кончика волшебной палочки Сириуса на его лицо.
— Сириус! — не сдержался Гарри, но Сириус его словно и не слышал.
— Предупреждаю тебя, Слизнякус,[208] — лицо Сириуса застыло в футе от лица Снейпа, — мне плевать, пусть Дамблдор считает, что ты исправился, но мне-то лучше знать…
— О, ну так почему бы тебе не рассказать ему, что ты знаешь? — зашипел Снейп. — Или боишься, что он не воспримет всерьез слова человека, который уже полгода жирует в материнском доме?
— Расскажи мне, как поживает Люциус Малфой, а? Наверное, рад безумно, что его шавка работает в Хогвартсе?
— Побеседуем о собаках… — медленно прошелестел Снейп, — …тебе известно, что Люциус Малфой узнал тебя, когда ты в последний раз рискнул высунуть наружу нос? Какая блестящая мысль, Блек, засветиться на вокзальном перроне, в таком безопасном месте… получил железную отмазку больше не вылезать из своей конуры, так?