— Но я думал, что почтовых сов обыскивают. Как же эти девчонки протащили в школу любовные напитки?
— Фред и Джордж маскируют их под флаконы с Духами и зелье от кашля, — ответила Гермиона. — Это у них входит в стандартный набор услуг при выполнении заказов по совиной почте.
— Я смотрю, ты здорово в этом разбираешься.
Гермиона глянула на него с такой же злостью, как только что на «Расширенный курс зельеварения».
— Все это было написано на этикетках на обратной стороне пузырьков с зельями, которые они летом показывали нам с Джинни, — сказала она холодно. — Я, к твоему сведению, не подмешиваю людям зелье в стаканы… И не делаю вид, что подмешиваю, это ничем не лучше…
— Ладно, ладно, проехали, — быстро сказал Гарри. — Дело вот в чем, выходит, Филча можно обдурить? Девчонки сумели доставить в школу нечто запрещенное под видом чего-то другого! Так почему Малфой не мог протащить ожерелье?
— Ох, Гарри, только не начинай опять!
— Нет, ну послушай, почему нет? — настаивал Гарри.
— Да пойми ты, — вздохнула Гермиона, — Детекторы улавливают заклинания, проклятия и маскирующие чары, правильно? Они настроены на обнаружение Темной магии и Темных артефактов. Они тут же уловили бы такое могущественное проклятие, какое было на ожерелье. Но они не будут реагировать на флакон с неправильной этикеткой… И вообще, приворотные зелья — это не Темная магия, они не опасны…
— Тебе легко говорить, — буркнул Гарри, думая о Ромильде Вейн.
— …тут уж сам Филч должен был сообразить, что перед ним не зелье от кашля, но он не очень-то хороший волшебник, сомневаюсь, что он способен отличить одно зелье от…
Гермиона умолкла на полуслове. Гарри тоже послышалось какое-то движение между темных стеллажей с книгами. Они замерли, и мгновением позднее из-за стеллажа показалось хищное лицо мадам Пинс, сильно смахивающей на стервятника. Свет лампы, которую она держала в руках, невыгодно подчеркивал ввалившиеся щеки, пергаментную кожу и длинный крючковатый нос.
— Библиотека закрыта, — сказала она. — Не забудьте поставить книги на место… Это еще что такое?! Ты испортил книгу, дрянной мальчишка?!
— Она не библиотечная, это моя книга! — Гарри едва успел схватить со стола «Расширенный курс», к которому уже протянулась когтистая рука библиотекарши.
— Безобразие! — зашипела она. — Варварство! Кощунство!
— Просто несколько записей в книге! — оправдывался Гарри, выдирая учебник из ее цепких пальцев.
У мадам Пинс был такой вид, словно с ней сейчас сделается припадок. Гермиона судорожно побросала вещи в сумку, схватила Гарри за руку выше локтя и поволокла его к выходу.
— Осторожней, а то она запретит тебе пользоваться библиотекой! Зачем ты вообще притащил сюда эту глупую книжонку?
— Гермиона, я не виноват, если у нее бзик! А может, она подслушала, как ты высказывалась насчет Филча? Мне всегда казалось, что между ними что-то есть…
— Ха-ха!
Наслаждаясь тем, что можно снова говорить нормальным голосом, Гарри и Гермиона возвращались по пустым, освещенным светильниками коридорам в гриффиндорскую гостиную, оживленно обсуждая, возможен ли тайный роман между Филчем и мадам Пинс.
— Елочные шарики! — назвал Гарри Полной Даме новый праздничный пароль.
— И тебе счастливого Рождества! — ответила Полная Дама с плутоватой улыбкой, пропуская их.
— Привет, Гарри! — сказала Ромильда Вейн, как только Гарри выбрался из проема в стене. — Хочешь «горной воды»?
Гермиона взглянула на него через плечо, словно хотела сказать: «Что я тебе говорила?»
— Нет, спасибо, — быстро ответил Гарри. — Я ее не очень люблю.
— Ну, тогда возьми вот это. — Ромильда сунула ему в руки коробку конфет. — «Шоколадные котелки», они наполнены огненным виски. Мне бабушка прислала, а я их не люблю.
— Ладно, большое спасибо, — сказал Гарри, не придумав ничего другого. — Э-э… я тут сейчас…
Он не закончил фразу и побежал за Гермионой.
— Я тебе говорила, — с удовольствием сказала Гермиона. — Пригласи кого-нибудь наконец, тогда они от тебя отцепятся, и ты сможешь…
Тут ее лицо застыло: она увидела Рона и Лаванду, которые сплелись в тесном объятии, сидя вдвоем в одном кресле.
— В общем, спокойной ночи, Гарри, — пробормотала Гермиона, хотя было всего семь часов вечера, и ушла в спальню девочек, не сказав больше ни слова.
Гарри улегся спать, утешая себя мыслью, что осталось пережить еще всего один учебный день, плюс вечеринку у Слизнорта, а потом они с Роном отправятся в «Нору». Теперь уже казалось невозможным, чтобы Рон и Гермиона помирились до начала каникул, но, может быть, в разлуке они немного остынут, подумают о своем поведении…
Однако надежды на это было мало, и стало еще меньше на следующий день, после того, как Гарри высидел рядом с ними урок трансфигурации. Они только-только начали проходить невероятно трудную тему трансфигурации человека. Работая перед зеркалом, они должны были поменять себе цвет бровей. Гермиона бессердечно засмеялась, когда Рон с первой попытки ухитрился создать себе весьма эффектные закрученные кверху усы. Рон в ответ зло, но очень похоже изобразил, как Гермиона подпрыгивает на стуле, вытянув вверх руку, каждый раз, как профессор Макгонагалл задаст какой-нибудь вопрос. Лаванда и Парвати нашли его пародию необычайно смешной, а Гермиона снова чуть не расплакалась. Она выскочила из класса, едва прозвенел звонок, оставив половину своих вещей на столе. Гарри решил, что ей он сейчас нужнее, чем Рону, сгреб имущество Гермионы и пошел искать ее.
В конце концов он увидел, как она выходит из женского туалета в обществе Полумны Лавгуд, которая рассеянно гладила ее по спине.
— О, привет, Гарри, — сказала Полумна. — Ты знаешь, что у тебя одна бровь ярко-желтая?
— Привет, Полумна. Гермиона, ты забыла в классе…
Он протянул ей учебники.
— Ах, да, — сказала Гермиона сдавленным голосом, взяла свои книги и поскорее отвернулась, чтобы он не заметил, как она вытирает глаза пеналом. — Спасибо, Гарри. Ну, я пойду…
И быстро ушла, Гарри даже не успел сказать ей что-нибудь в утешение, хотя, честно говоря, он ничего подходящего и не мог придумать.
— Она немного расстроена, — сказала Полумна. — Я сначала подумала, что там Плакса Миртл, а оказалось, Гермиона. Она что-то говорила про этого Рона Уизли…
— Да, они поссорились, — сказал Гарри. Они вместе пошли по коридору.
— Он порой говорит очень смешные вещи, правда? — сказала Полумна. — Но иногда он бывает недобрым. Я это заметила в прошлом году.
— Да, наверное, — произнес Гарри. Полумна, как всегда, демонстрировала удивительную способность говорить неудобную правду. Гарри в жизни не встречал другого такого человека. — Ты как? Хорошо прошло полугодие?
— Да, неплохо, — ответила Полумна. — Немножко одиноко без ОД. Но Джинни ко мне хорошо относится. Она такая славная, недавно не позволила двум мальчишкам на общем уроке трансфигурации называть меня Полоумной…
— Хочешь пойти со мной на вечер к Слизнорту?
Эти слова вырвались у Гарри прежде, чем он успел их удержать; он слышал собственный голос как будто со стороны.
Полумна удивленно обратила к нему свои выпуклые глаза.
— На вечер к Слизнорту? С тобой?
— Ага, — сказал Гарри. — Туда полагается приходить с кем-нибудь, ну, и я подумал, может, ты захочешь… То есть… — Он постарался предельно ясно сформулировать свои намерения. — То есть просто по-дружески, понимаешь. Но если тебе не хочется…
Он уже отчасти надеялся, что она не согласится.
— О нет, мне будет очень приятно пойти с тобой по-дружески! — сказала Полумна с такой счастливой улыбкой, какой Гарри ни разу у нее не видел. — Меня никогда еще никуда не приглашали по-дружески! Это ты к вечеринке выкрасил себе бровь? Мне тоже так сделать?
— Нет, — твердо ответил Гарри. — Это я нечаянно, попрошу Гермиону поправить. Значит, встретимся в восемь в вестибюле…
— АГА! — раздался откуда-то с потолка пронзительный голос, и оба вздрогнули.
Они и не заметили, как прошли прямо под Пивзом, который висел вниз головой, зацепившись за люстру, и зловредно ухмылялся.
— Обормоттер Полоумную на праздник пригласил! Обормоттер в Полоумную влюбился! Обормоттер в Полоу-у-у-у-умную влюби-и-и-ился-я-я-я-я-я! — Он умчался, хихикая и выкрикивая: — Обормоттер в Полоумную влюбился!
— Приятно, когда никто не лезет в твою личную жизнь, — сказал Гарри.
И действительно, не успел он оглянуться, как всей школе было известно, что Гарри Поттер пригласил Полумну Лавгуд на вечеринку к Слизнорту.
— Ты мог пригласить любую! — поражался Рон за обедом. — Любую! А ты выбрал Полоумную Лавгуд?
— Не называй ее так, Рон! — резко сказала Джинни, она направлялась к своим друзьям и остановилась за спиной у Гарри. — Ты молодец, Гарри, что пригласил ее, она так счастлива!
И Джинни пошла дальше, туда, где сидел Дин. Гарри попытался порадоваться, что Джинни рада, что он пригласил Полумну, но это ему не вполне удалось. Гермиона сидела в одиночестве на дальнем конце стола, ковыряя вилкой в тарелке. Гарри заметил, что Рон исподтишка посматривает на нее.
— Ты мог бы извиниться, — сказал Гарри напрямик.
— Ага, чтобы меня опять канарейки заклевали? — пробормотал Рон.
— Зачем ты ее передразнивал?
— А чего она смеялась над моими усами!
— Ну, и я смеялся, в жизни не видел такой дурацкой рожи.
Но Рон как будто не слышал: к столу подошли Лаванда и Парвати. Втиснувшись между Гарри и Роном, Лаванда обхватила Рона за шею.
— Привет, Гарри, — сказала Парвати.
Ей, как и ему, явно было слегка неловко. Да и скучновато рядом с другом или подружкой, которым ни до кого вокруг нет дела.
— Привет, — сказал Гарри. — Как ты? Все-таки остаешься в Хогвартсе? Я слышал, твои родители хотели тебя забрать.
— Я их временно отговорила, — сказала Парвати. — История с Кэти жутко их напугала, но с тех пор ничего такого страшного не было… Ой, привет, Гермиона!
Парвати принялась усиленно улыбаться. Должно быть, ей было совестно, что она смеялась над Гермионой на трансфигурации. Гарри оглянулся и увидел, что Гермиона улыбается ей еще лучезарнее, если только это было возможно. Какие все-таки девчонки иногда бывают странные…