— Ко всему прочему тебе ещё пришлось пережить травлю Министерства, когда тебя пытались выставить ненормальным вруном. У тебя до сих пор остались отметины после того, как эта мерзкая колдунья заставляла тебя выписывать строчки собственной кровью, но ты всё равно не отступился…
— У меня тоже до сих пор остались отметины после того, как те мозги в меня вцепились в Министерстве, вот, посмотри, — сказал Рон, закатывая рукава.
— …да ещё ты за лето вырос чуть ли не на целый фут, это тоже тебя не портит, — закончила Гермиона, не слушая, что говорит Рон.
— Я довольно-таки высокий, — ввернул Рон ни к селу, ни к городу.
Тут прибыли почтовые совы. Они влетали в окна, разбрызгивая вокруг дождевые капли. Почти всем ученикам теперь доставляли больше писем, чем обычно: встревоженные родители хотели почаще получать известия от своих детей и, соответственно, сообщать им, что дома всё хорошо. Гарри с начала учебного года не получил ни одного письма; единственный человек, регулярно ему писавший, умер. Гарри надеялся, что Люпин хоть пару раз ему напишет, но пока эти надежды не оправдались. Поэтому он очень удивился, увидев, что среди бурых и серых сов над столами кружит белоснежная Букля. Она приземлилась прямо перед Гарри с большим квадратным пакетом. В следующий миг второй точно такой же пакет шлёпнулся на стол перед Роном, придавив собой крошечного, выбившегося из сил Сычика.
— Ха! — сказал Гарри, развернув пакет, в котором оказался новенький экземпляр «Расширенного курса зельеварения», только что от «Флориш и Блоттс».
— Вот хорошо, — обрадовалась Гермиона. — Теперь ты сможешь вернуть ту исчирканную книжонку.
— С ума сошла? — возмутился Гарри. — Я её не отдам! Слушай, я всё продумал…
Он вытащил из сумки старый учебник, коснулся обложки волшебной палочкой и прошептал:
— Диффиндо!
Обложка отвалилась. Гарри проделал ту же операцию с новеньким учебником (Гермиона была потрясена таким вандализмом до глубины души). Затем Гарри поменял обложки, коснулся каждой из книг по очереди и сказал:
— Репаро!
И вот перед ним лежит экземпляр Принца, замаскированный под новый учебник, а рядом — свежий экземпляр от «Флориш и Блоттс», похожий на старую зачитанную книгу.
— Верну новый учебник. Слизнорту не на что жаловаться, он девять галеонов стоил.
Гермиона поджала губы с сердитым и осуждающим видом, но её отвлекла третья сова, усевшаяся перед нею на стол со свежим номером «Ежедневного пророка». Гермиона быстро развернула газету и пробежала взглядом первую страницу.
— Есть знакомые покойники? — спросил Рон деланно небрежным тоном; он задавал этот вопрос каждый раз, когда Гермиона раскрывала свою газету.
— Нет, но было ещё несколько случаев нападения дементоров, — сообщила Гермиона. — И один человек арестован.
— Замечательно, а кто? — спросил Гарри, думая о Беллатрисе Лестрейндж.
— Стэн Шанпайк, — сказала Гермиона.
— Что? — изумился Гарри.
— «Стэнли Шанпайк, кондуктор популярного среди волшебников автобуса „Ночной рыцарь“, арестован по подозрению в пособничестве Пожирателям смерти. Мистер Шанпайк, двадцати одного года, взят под стражу вчера поздно вечером в результате облавы на его дом в Клэпеме…»
— Стэн Шанпайк — Пожиратель смерти? — пробормотал Гарри, вспоминая прыщавого парнишку, с которым познакомился три года назад. — Чушь какая!
— Может, на него подействовали заклятием Империус? — предположил Рон. — Мало ли.
— Нет, непохоже, — сказала Гермиона, продолжая читать. — Тут сказано, что его арестовали, потому что кто-то слышал, как он в трактире говорил о тайных планах Пожирателей смерти. — Она растерянно посмотрела на друзей. — Если бы на него действовало заклятие Империус, вряд ли он стал бы болтать об их планах, верно?
— По-моему, он просто старался придать себе важности, — сказал Рон. — Это не он трепался, что станет министром магии, когда хотел закадрить вейлу?
— Ага, он, — сказал Гарри. — Не понимаю, что эти министерские дурака валяют — принимать Стэна всерьёз?
— Наверное, им очень хочется создать видимость бурной деятельности, — нахмурилась Гермиона. — Люди в панике. Вы знаете, что двойняшек Патил родители хотят забрать домой? А Элоизу Миджен уже забрали. Вчера вечером за ней явился отец.
— Чего! — Рон вытаращил глаза. — Да в Хогвартсе безопаснее, чем дома! У нас тут и мракоборцы, и всякие разные защитные чары, у нас Дамблдор!
— По-моему, он не всегда здесь, — очень тихо сказала Гермиона, покосившись поверх «Пророка» в сторону преподавательского стола. — Вы разве не замечали? На этой неделе его кресло стояло пустым не реже, чем у Хагрида.
Гарри и Рон посмотрели на стол преподавателей. В самом деле, директорское кресло пустовало. Коли на то пошло, Гарри вообще не видел Дамблдора в школе со времени своего индивидуального урока на прошлой неделе.
— Я думаю, он что-то делает для Ордена, — сказала Гермиона, понизив голос. — То есть… Всё очень серьёзно, правда?
Гарри и Рон не ответили, но Гарри знал: все они думают об одном и том же. Вчера утром у них был ужасный случай — Ханну Аббот забрали с урока травологии, ей сообщили, что её маму нашли мёртвой. Больше они Ханну не видели.
Через пять минут, вылезая из-за гриффиндорского стола, чтобы отправиться на стадион, они прошли совсем близко от Лаванды Браун и Парвати Патил. После слов Гермионы о том, что родители двойняшек хотят забрать их из Хогвартса, Гарри не удивился, увидев, что подружки о чём-то перешёптываются с расстроенным видом. Удивило его другое: когда Рон поравнялся с девочками, Парвати вдруг подтолкнула локтем Лаванду, та оглянулась и широко улыбнулась Рону. Рон мигнул, потом неуверенно улыбнулся в ответ. Он вдруг ни с того ни с сего расправил плечи и выпятил грудь. Гарри поборол искушение расхохотаться — ведь Рон не стал смеяться над ним, когда Малфой сломал ему нос. Зато Гермиона держалась холодно и отстранённо, пока они шли к стадиону под мелким моросящим дождём, и отправилась на трибуну, не пожелав Рону удачи.
Как Гарри и ожидал, испытания заняли почти всё утро. Явилась, кажется, половина факультета, от первокурсников, испуганно сжимавших в руках кошмарные школьные мётлы-развалюхи, до семикурсников, возвышавшихся над всеми остальными и жутко крутых с виду. Одного из них, рослого парня с жёсткими волосами, Гарри узнал по «Хогвартс-экспрессу».
— Мы встречались в поезде, в купе у старикашки Слиззи, — уверенно сказал парень, выйдя из толпы и пожимая руку Гарри. — Кормак Маклагген, вратарь.
— В прошлом году ты не пробовался? — спросил Гарри, мысленно отметив ширину плеч Маклаггена, и подумал, что тот, наверное, вполне способен загородить все три обруча, даже не двигаясь с места.
— Во время отборочных испытаний я лежал в больничном крыле, — сказал Маклагген, слегка рисуясь. — Съел на спор дюжину яиц докси.
— Ясно, — сказал Гарри. — Ну ладно… Подожди здесь, пожалуйста…
Он указал на передние ряды трибун, недалеко от того места, где сидела Гермиона. По лицу Маклаггена скользнула тень неудовольствия, и Гарри подумал, уж не ожидает ли Маклагген особого к себе отношения по случаю того, что оба они попали в любимчики к «старикашке Слиззи».
Гарри решил начать с элементарной проверки — попросил кандидатов разбиться на группы по десять человек и сделать круг над стадионом. Это было удачное решение: первая десятка состояла из первокурсников, и тут же стало яснее ясного, что раньше они вообще не летали. Только один мальчик сумел продержаться в воздухе дольше чем полминуты и при этом так удивился, что немедленно врезался в шест, на котором крепился обруч.
Вторую группу составили девочки, глупее которых Гарри никого в жизни не видел. Когда он подул в свисток, они даже не пытались взлететь, только покатились со смеху, цепляясь друг за друга. Среди них была и Ромильда Вейн. Когда Гарри велел им уйти с поля, они ничуть не огорчились, расселись на трибунах и принялись дразнить других участников.
Третья группа устроила свалку, не пролетев и половину круга. В четвёртой группе почти никто не принёс с собой мётлы. Пятая группа состояла из пуффендуйцев.
— Если здесь есть ещё кто-нибудь с других факультетов, — заорал Гарри, начиная злиться всерьёз, — уйдите сразу, пожалуйста!
Наступила тишина, потом двое мелких когтевранцев бегом кинулись с поля, давясь от хохота.
Через два часа, после множества жалоб и истерик, одной поломанной «Кометы-260» и нескольких выбитых зубов, Гарри отобрал в команду троих охотников: Кэти Белл, прекрасно выступившую на пробах, новую участницу по имени Демельза Робинс, которая необыкновенно ловко уворачивалась от бладжеров, и Джинни Уизли — она летала быстрее всех, да ещё и забила семнадцать голов. Гарри был доволен своим выбором, но успел докричаться до хрипоты, общаясь с обиженными претендентами, после чего ему пришлось точно так же сражаться с отвергнутыми загонщиками.
— Решение окончательное, а теперь освободите место для вратарей, не то я вас всех заколдую! — надрывался он.
Ни один из выбранных им загонщиков не мог сравниться с такими блестящими игроками, как Фред и Джордж, но всё-таки Гарри был более-менее доволен. Джимми Пикс, невысокий, коренастый третьекурсник, с такой силой заехал бладжером Гарри по затылку, что там вскочила шишка величиной с куриное яйцо, а Ричи Кут на вид был довольно хлипкий, зато бил метко. Теперь оба сидели на трибунах рядом с Кэти, Джинни и Демельзой и смотрели, как идёт отбор последнего игрока в команде.
Гарри нарочно оставил вратарей под конец, надеясь, что к этому времени стадион опустеет и психологическое давление на участников будет поменьше. Но, к сожалению, все отвергнутые игроки остались на трибунах, да ещё целая толпа народу, закончив завтракать, явилась посмотреть пробы, так что зрителей стало даже больше, чем было вначале. Каждого очередного вратаря, подлетающего к обручам, толпа встречала приветственными криками пополам с насмешками. Гарри покосился на Рона — у того и раньше были проблемы с нервами. Гарри надеялся, что после победы в финальном матче прошлого года это пройдёт, но, как видно, не прошло: Рон был нежно-салатового цвета.