Гарри осторожно зевнул, прикрываясь ладонью. Но провести миссис Уизли не удалось.
– Спать, – велела она. – Я приготовила комнату Фреда и Джорджа, она полностью в твоем распоряжении.
– Как, а они где?
– На Диагон-аллее. Так заняты, что ночуют в квартирке над магазином, – объяснила миссис Уизли. – Должна сказать, я сначала была против, но, похоже, у них есть деловая хватка! Пойдем, милый, твой сундук уже наверху.
– Спокойной ночи, мистер Уизли, – пожелал Гарри, поднимаясь из-за стола. Косолапсус легко соскочил на пол и выскользнул из кухни.
– Спокойной ночи, Гарри, – отозвался мистер Уизли.
С порога Гарри заметил, что миссис Уизли глянула на часы в бельевой корзине. Все стрелки снова показывали на «смертельную опасность».
Комната близнецов располагалась на втором этаже. Миссис Уизли указала палочкой на прикроватную лампу, та зажглась, и повсюду разлилось приятное золотое сияние. У окна на письменном столе поставили большую вазу с цветами, но их аромат не мог перебить стойкого запаха – кажется, пороха. Пол был заставлен запечатанными и ненадписанными картонными коробками – среди них стоял и сундук Гарри. В целом все это напоминало временный склад.
Хедвига радостно заухала при виде хозяина и прямо со шкафа вылетела в окно. Гарри понял, что она хотела дождаться его, прежде чем отправиться на охоту. Он пожелал миссис Уизли спокойной ночи, надел пижаму, забрался в одну из постелей и, пошарив рукой, вытащил из наволочки липкую фиолетово-рыжую конфету – рвотную ракушку. Хмыкнув, Гарри перевернулся на другой бок и мгновенно уснул.
Через несколько секунд – во всяком случае, так ему показалось – он проснулся от пушечного выстрела: это с грохотом распахнулась дверь. Гарри резко сел и услышал скрежет раздвигаемых штор; ослепительный солнечный свет больно ткнул в глаза. Заслоняясь ладонью, Гарри попытался другой рукой нашарить очки.
– Шощеза?..
– Мы и не знали, что ты уже здесь! – громко и радостно воскликнул кто-то и треснул Гарри по макушке.
– Рон, ты что, не надо его бить! – укорил девичий голос.
Гарри нашел очки и нацепил их на нос; впрочем, на таком ярком свету он все равно почти ничего не видел. Над ним, качаясь, нависла длинная тень; Гарри заморгал, и вскоре Рон Уизли обрел фокус. Он радостно ухмыльнулся Гарри:
– Как жизнь?
– Лучше не бывает. – Гарри потер голову и снова откинулся на подушки. – А у тебя?
– Неплохо. – Рон подтянул поближе картонную коробку и уселся на нее. – Ты когда объявился? Мама нам только что сказала!
– Примерно в час ночи.
– Ну и как муглы? Не очень грызли?
– Не больше обычного, – ответил Гарри. Гермиона аккуратно устроилась на краешке его постели. – Они со мной почти не разговаривали, но так оно и лучше. А как ты, Гермиона?
– Я? Хорошо, – проговорила она, рассматривая Гарри так, словно выискивала признаки надвигающейся болезни.
Гарри сразу заподозрил, в чем дело, и, не имея ни малейшего желания обсуждать гибель Сириуса и прочие несчастья, спросил:
– А сколько времени? Я пропустил завтрак?
– Не волнуйся, мама сейчас явится с подносом; ей кажется, что у тебя некормленый вид. – Рон закатил глаза. – Ну давай выкладывай, что новенького, и вообще?
– Да ничего особенного, я же у родственничков сидел.
– Брось! – сказал Рон. – Ты где-то был с Думбльдором!
– Это не слишком интересно. Он хотел, чтобы я помог уговорить одного старого учителя, Горация Дивангарда, вернуться в школу.
– А-а, – разочарованно протянул Рон. – Мы-то думали…
Гермиона ожгла его строгим взглядом, и Рон с ходу переменил пластинку:
– …так и думали, что нечто в этом роде.
– Правда? – усмехнулся Гарри.
– Ага… раз Кхембридж больше нет, нам нужен новый преподаватель защиты от сил зла. А… эмм… какой он из себя?
– Похож на моржа, а раньше был куратором «Слизерина», – сказал Гарри. – Гермиона, в чем дело?
Она смотрела на него так, словно в любую минуту ждала появления неких ужасных симптомов, и сейчас весьма неубедительно улыбнулась:
– Ничего, ничего! Значит… эмм… как тебе показалось, Дивангард хороший преподаватель?
– Понятия не имею, – пожал плечами Гарри. – Но хуже Кхембридж он по определению быть не может, правда?
– А вот я знаю кое-кого похуже Кхембридж, – раздался голос с порога. В комнату с надутым видом вошла младшая сестра Рона. – Привет, Гарри.
– Что это с тобой? – спросил Рон.
– Она, – со значением произнесла Джинни и плюхнулась на кровать Гарри. – Совсем меня довела.
– Что она еще вытворила? – сочувственно поинтересовалась Гермиона.
– Так со мной разговаривает – можно подумать, мне три года!
– Ясно. – Гермиона понизила голос. – Она такая самодовольная.
Гарри был потрясен тем, как они говорят о миссис Уизли, поэтому не удивился, когда Рон сердито бросил:
– Слушайте, дамы, вы можете забыть о ней хоть на пять секунд?
– Давай, давай, защищай, – огрызнулась Джинни. – Мы прекрасно знаем, как ты от нее тащишься.
И это о матери Рона? Гарри почувствовал, что чего-то не улавливает, и спросил:
– О ком вы?..
Ответ на свой вопрос он получил, даже не успев договорить. Дверь опять распахнулась, и Гарри инстинктивно натянул одеяло до самого подбородка, так резко, что Джинни с Гермионой свалились на пол.
На пороге стояла девушка такой ослепительной красоты, что в комнате сразу образовался звенящий вакуум. Девушка была высокая, стройная, с длинными светлыми волосами; казалось, от нее исходит легкое серебристое свечение. В довершение счастья прекрасное видение держало в руках поднос, нагруженный едой.
– ‘Арри! Сколько же ми не вьиделись! – сказала красавица грудным голосом и, переступив порог, бросилась к нему. За ее спиной обнаружилась очень недовольная миссис Уизли.
– Зачем было тащить поднос, я сама могла отнести!
– Мне совсьем не тгудно, – ответила Флёр Делакер, поставила поднос на колени Гарри и кинулась целовать его в обе щеки: он почувствовал, как они вспыхнули там, где их коснулись ее губы. – Я же мьечтала его снова увьидеть. ‘Арри, помнишь мою сьестгу, Габгиэль? Она только и твегдит, что пго ‘Арри Поттега. Она будьет счастлива увьидеть тебя снова.
– А! Она тоже здесь? – срывающимся голосом спросил Гарри.
– Что ты, что ты, глюпыш, – звонким колокольчиком рассмеялась Флёр. – Я пго сльедующее льето, когда ми… ти ничьего не знаешь?
Ее огромные голубые глаза расширились, и она с укором поглядела на миссис Уизли. Та пробормотала:
– Мы не успели ему рассказать.
Флёр, откинув назад длинные серебристые волосы – они хлестнули миссис Уизли по лицу, – повернулась к Гарри:
– Ми с Бьиллом собьигаемся пожьениться!
– А-а, – растерянно произнес Гарри. Он не мог не заметить, что миссис Уизли, Гермиона и Джинни упорно избегают смотреть друг на друга. – Здорово. Э-э… Поздравляю!
Флёр порывисто наклонилась и снова поцеловала его.
– Бьилль сьечас очень заньят, много габотает, а я всьего льишь на полставки в «Ггинготсе» ‘ади англьиского, поэтому он пгивез меня сьюда на пагу дней познакомьиться с семьей как сльедует. Я так ‘ада, что ти пгиехаль – здесь особенно ньечего дьелать, только готовка и ципльята! Ну… пгиятного аппети́, ‘Арри!
С этими словами Флёр грациозно развернулась, выплыла из комнаты и тихо притворила за собой дверь.
Миссис Уизли издала какой-то странный звук вроде: «Тца!»
– Мама ее терпеть не может, – тихо сообщила Джинни.
– Ничего подобного! – резким шепотом возразила миссис Уизли. – Просто мне кажется, что они поторопились с помолвкой, вот и все!
– Они знакомы целый год, – сказал Рон. Он очумело таращился на закрытую дверь.
– Это очень мало! Я, конечно, понимаю, в чем дело – нестабильность! Сами-Знаете-Кто вернулся, люди боятся, что в любую минуту могут погибнуть, вот и принимают скоропалительные решения, когда прежде хорошенько бы подумали. В прошлый раз было то же самое, люди женились напропалую…
– В том числе и вы с папой, – лукаво заметила Джинни.
– И что? Мы с вашим отцом созданы друг для друга, чего нам было дожидаться? – ответила миссис Уизли. – А вот Билл и Флёр… хмм… что у них общего? Он простой работящий человек, а она…
– Кукла, – кивнула Джинни. – Только наш Билл не такой уж простой. Он ведь работает взломщиком заклятий, так? Значит, где-то в чем-то любит авантюры, риск, блеск… Потому и увлекся своей Флёркой-Хлоркой.
Гарри с Гермионой расхохотались, а миссис Уизли строго сказала:
– Джинни, перестань ее так называть. Ладно, я лучше пойду… Гарри, ешь омлет, пока не остыл.
И измученная миссис Уизли вышла из комнаты. Рон по-прежнему сидел как пристукнутый и неуверенно мотал головой, словно собака, которая пытается вытрясти воду из ушей.
– Ты что, еще не привык к ней? Она же у вас живет? – удивился Гарри.
– В принципе, привык, – ответил Рон, – но когда она так неожиданно набрасывается…
– Просто позор! – гневно воскликнула Гермиона, отошла от Рона как можно дальше и обернулась, скрестив руки на груди, лишь когда уперлась в противоположную стену.
– Ты что, хочешь, чтоб она жила здесь всегда? – Джинни вытаращила глаза на брата. Рон неопределенно пожал плечами. Джинни сказала: – Ну и пожалуйста! Мама все равно постарается это прекратить.
– Каким образом? – заинтересовался Гарри.
– Она все зазывает на ужин Бомс. Чтобы Билл переключился на нее. Я бы и сама ее предпочла.
– Разбежались! – саркастически бросил Рон. – Да ни один нормальный парень не обратит внимания на Бомс, если рядом Флёр. Нет, Бомс, конечно, ничего себе, когда не издевается над своими волосами и носом, но…
– Она гораздо приятнее Хлорки, – заявила Джинни.
– И гораздо умнее, она же аврор! – поддержала Гермиона.
– Флёр тоже не дура, она участвовала в Тремудром Турнире, – сказал Гарри.
– И этот туда же! – отчаянно всплеснула руками Гермиона.
– Тебе нравится, как она говорит: «‘Арри», да? – съязвила Джинни.