— Извините, сэр, — сказал Гарри, подчеркивая последнее слово, как только спрятал свою волшебную палочку в мантии.
Хагрид выглядел оглушенным.
— С каких пор ты зовешь меня — сэр”?
— С каких пор ты зовешь меня — Поттер”?
— О, очень умно, — пожаловался Хагрид. — Чень забавна. Ты меня перехитрил, верна? Ну ладна, заходите уж, неблагодарные малыши…
Мрачно ворча, он отступил, позволяя им войти. Гермиона со слегка испуганным видом быстро вошла за Гарри.
— Ну? — сердито спросил Хагрид, как только Гарри, Рон и Гермиона уселись вокруг большого деревянного стола; Клык емедленно положил голову Гарри на колено, залив его мантию слюной. — Что это? Чувство жалости ко мне? Считаете, я одинок?
— Нет, — сразу же ответил Гарри. — Мы хотели тебя увидеть.
— Мы по тебе скучаем! — робко сказала Гермиона.
— Скучаете по мне? Правда? — фыркнул Хагрид. — Да. Канечна.
Он, топнув развернулся, чтобы заварить чай в огромном медном чайнике, что-то бормоча. Наконец он со стуком поставил напротив них три чашки размером с ведро с красновато-коричневым чаем и тарелку каменного печенья. Гарри был настолько голоден, что готов был есть даже стряпню Хагрида, так что он сразу взял одно.
— Хагрид, — неуверенно начала Гермиона, когда он сел за стол и начал ожесточенно чистить картошку так, будто каждый клубень был его заклятым врагом, — мы действительно хотели посещать Уход за Магическими Существами, ты же знаешь, — Хагрид громко фыркнул. Гарри вдруг подумал, что в картошке было несколько привидений и порадовался про себя, что они не остаются на обед.
— Мы хотели! — сказала Гермиона. — Но никто из нас не смог вставить его в свое расписание!
Да. Канечна. — повторил Хагрид.
Раздался хлюпающий звук, и все оглянулись; Гермиона завизжала, а Рон выскочил из-за стола и торопливо обошел его, отойдя от огромного бочонка, стоящего в углу, который они только что заметили. Он был наполнен чем-то, выглядящим как длиннолапые личинки, слизистые, белые, шевелящиеся.
— Что это, Хагрид? — спросил Гарри, стараясь выглядеть заинтересованным, а не чувствующим отвращение, возвращая на место каменное печенье.
— Проста гигантские личинки, — сказал Хагрид.
— И они вырастут в…? — сказал Рон, предчувствуя беду.
— Они ни во что не вырастут, — ответил Хагрид. — Я купил их, чтобы кармить Арагога.
И он вдруг разрыдался.
— Хагрид! — воскликнула Гермиона, выскочила из-за стола, пошла вокруг него длинным путем, опасаясь бочки с личинками, и положила руку ему на плечо. — Что случилось?
— Это… он… — глотая слезы, проговорил Хагрид, из его похожих на черных жуков глах ручьем текли слезы, он вытер лицо фартуко. — Это… Арагог… я думаю, он умирает… он болел все лето, и ему не становится лучше… Я не знаю, что буду делать, если он… если он… мы были вместе так долга…
Гермиона похлопала Хагрида по плечу, совсем не зная, что сказать. Гарри знал, что она чувствовала. Он знал, что Хагрид воспринимал злобного детеныша дракона, как плюшевого мишку, видел, как он напевал колыбельные гигантским скорпионам с присосками и жалом, пытался урезонить своего жестокого сводного брата-гиганта, но это был, наверное, самый необъяснимый монстр из всех: гигансткий разговаривающий паук, Арагог, который живет глубоко в Запретном Лесу и о ткоторого они с Роном едва сбежали четыре года назад.
— Есть что-нибудь… есть что-нибудь, что мы можем сделать? — спросила Гермиона, игнорируя неистовые гримасы Рона, качающего головой.
— Не думаю, Гермиона, — вздохнул Хагрид, пытаясь сдержать поток слез. — Видите ли, все его племя… семья Арагога… они сейчас резвятся, пользуясь его болезнью… немного своенравные…
— Да, я думаю, мы видели эту их черту, — вполголоса сказал Рон.
— Я считаю, что сейчас небезопасно ходить рядом с колонией кому-нибудь кроме меня, — закончил Хагрид, громко сморкаясь в фартук, и поднял глаза. — Но спасиба за предложенье, ермиона… Это много значит…
После этого атмосфера значительно смягчилась, несмотря на то, что ни Гарри, ни Рон не скрывали своего нежелания идти кормить гигантскими личинками смертоносного громадного паука, Хагрид, кажется, считал это само собой разумеющимся, что они с радостью бы это сделали, так что он стал самим собой.
— Э, я всегда знал, что вам сложно будет найти место для моих уроков в своих расписаниях, — хрипло сказал он, наливая им еще чая. — Даже если бы вы попросили Хроновороты…
— Мы не могли их просить, — сказала Гермиона. — Мы разбили весь запас Министерских Хроноворотов этим летом. Это было написано в Ежедневном Пророке.
— А, и правда, — сказал Хагрид. — Тогда точно не было возможности… Извините, вы знаете, я беспокоился об Арагоге… и я подумал, что если бы профессор Грабли-Планк учила вас…
Тут все трое начали уверять, кривя душой, что профессор Грабли-Планк, которая замещала Хагрида несколько раз, — ужасный учитель, так что к сумеркам, когда Хагрид попрощался с ними, он выглядел вполне бодро.
— Я умираю от голода, — сказал Гарри сразу же после того, как за ними закрылась дверь, и они поспешили через темный пустынный двор замка; он положил каменное печенье после того, как его задние зубы зловеще захрустели. — И у меня еще наказание со Снейопм вечером, у меня не очень много времени на ужин…
Войдя в замок, они заметили Кормака МакЛагена, входящего в Большой Зал. Он прошел в дверь со второй попытки; на первой он ударился об косяк. Рон только злорадно расхохотался и вошел в Зал за ним, а Гарри поймал Гермиону за руку и задержал ее.
— Что? — спросила Гермиона, сопротивляясь
— Если хочешь знать, — тихо сказал Гарри, — утром МакЛаген выглядел, как будто его Оглушили. И он стоял как раз напротив твоего места на трибунах.
Гермиона покраснела.
— О, ну ладно, я это слелала, — прошептала она. — Но ты бы слышал, что он говорил о Джинни и Роне! В любом случае, у него ужасный характер, ты видел, как он отреагировал, когда ты его не взял — ты ведь не хотел бы видеть таких людей в команде?
— Нет, — сказал Гарри. — Нет, я думаю, это правда. Но не было ли это нечестным, Гермиона? Я имею в виду, ты же староста, верно?
— О, будь спокоен, — холодно ответила она и ухмыльнулась.
— Что это вы тут делаете? — спросил Рон, вернувшийся из Большого Зала и смотрящий на низ подозрительно.
— Ничего, — хором ответили Гарри и Гермиона и поторопились за Роном. От запаха ростбифа у Гарри заурчало в животе, но они едва успели сделать три шага к Гриффиндорскому столу, когда перед ними появился профессор Слагхорн, загораживая дорогу.
— Гарри, Гарри, как раз тот, кого я наделся увидеть! — радушно прокричал он, закручивая кончики своих моржовьих усов и хлопая себя по животу. — Я надеялся поймать тебя до ужина! Что ты скажешь на небольшой ужин у меня в комнате вместо этого? У нас небольшая вечеринка, просто несколько восходящих звезд, придут МакЛаген и Цабини, очаровательная Мелинда Боббин — не знаю, знаком ли ты с ней. Ее семья владеет сетью аптек — и, конечно, я очень надеюсь, что мисс Грейнджер окажет мне любезность и тоже придет.
Слагхорн слегка поклонился Гермионе, закончив говорить. Он вел себя так, будто Рона здесь не было, Слагхорн даже не взглянул на него.
— Я не могу прийти, профессор, — сразу же ответил Гарри. — У меня наказание с профессором Снейпом.
— О боже! — сказал Слагхорн в притворном ужасе. — Дорогой, дорогой, я рассчитывал на тебя, Гарри! Ну, я просто поговорю с Северусом и объясню ему ситуацию. Я уверен, что смогу убедить его отложить твое наказание. Да, до встречи вечером! — и он быстро ушел из Большого Зала.
— У него нет шансов убедить Снейпа, — сказал Гарр, как только слагхорн достаточно далеко отошел от них. — Это наказание уже один раз переносили; Снейп сделал это для Дамблдора, но он не станет делать это для кого-то ругого.
— О, я надеюсь, ты сможешь пойти, я не хочу идти одна! — взволнованно сказала Гермиона; Гарри знал, что она сейчас думала о МакЛагене.
— Сомневаюсь, что ты будешь одна, Джинни наверняка тоже приглашена, — холодно сказал Рон, которому вряд ли было приятно, что Слагхорн его проигнорировал.
После обеда они вернулись в башню Гриффиндора. В гостиной было много народа, так как многие люди уже вернулись с обеда, но они умудрились найти свободный стол и уселись за него; Рон, пребывавший в плохом настроении после их встречи со Слагхорном, скрестил руки и нахмурился, глядя в потолок. Гермиона взяла Вечерний Пророк, который кто-то бросил на кресле.
— Что-нибудь новое? — спросил Гарри.
— Нет очень… — Гермиона открыла газету и просмотрела ее. — О, смотри, твой папа тут, Рон — он в порядке! — быстро добавила она, когда Рон с бескойством огляделся. — Тут просто сказано, что он посетил дом Малфоев. — Второй визит не дал никаких результатов. Артур Уизли из Отдела обнаружения и конфискации фальсифицированных защитных заклинаний и защитных объектов сказал, что его команда действовала по конфиденциальному предупреждению.
— Да, моему! — сказал Гарри. — Я сказал ему на Кингс-Кросс о Малфое и той вещи, которую он оставил на сохранение у Борджина! Ну, если это не у него дома, он должен был привезти, что бы это ни было, в Хогвартс с собой…
— Но как бы он это сделал? — сказала Гермиона, опуская газету с удивленным видом. — Нас же всех обыскали по прибытии!
— Правда? — сказал Гарри, откидываясь назад. — Меня не обыскивали!
— Ах, да, конечно, тебя не обыскивали, я забыла, что ты опоздал… Ну, Филч обыскал нас с Детектором Секрета, когда мы вошли в вестибюль. Любой Темный объект был бы найден, я знаю, что у Крэбба забрали засушенную голову. Так что, как видишь, Малфой не мог привезти что-то опасное!
Сбитый с толку, Гарри немного понаблюдал, как Джинни Уизли играет с Арнольдом, Карликовой Пуховкой, пока не нашел, что возразить.
— Значит, кто-то прислал ему это с совой, — сказал он. — Его мать или еще кто-нибудь.
— Всех сов тоже проверяют, — сказала Гермиона. — Филч сказал нам это после того, как потыкал Детектором Секрета везде, где смог достать.