Беллатрисса все ещё выглядела недовольной, хотя и не знала, как ещё задеть Снэйпа. Воспользовавшись её молчанием, Снэйп повернулся к её сестре.
— Итак, ты пришла просить меня о помощи, Нарцисса?
Нарцисса посмотрела на него, её лицо — само отчаяние:
— Да, Северус. Я… Мне кажется, ты единственный, кто может мне помочь. Мне больше не к кому обратиться. Люциус в тюрьме… — Она закрыла глаза, и две большие слезы покатились по её щекам.
— Тёмный Лорд запретил мне говорить об этом, — продолжала Нарцисса, не открывая глаз. — Он хочет, чтобы о плане никто не знал. Это… совершенно секретно. Но…
— Если он запретил, ты не должна говорить, — тут же сказал Снэйп. — Слово Тёмного Лорда — закон.
Нарцисса судорожно сглотнула, как будто он облил её холодной водой. Беллатрисса была довольна в первый раз за всё время, как переступила порог дома:
— Вот, — торжествующе сказала она сестре. — Даже Снэйп говорит: раз тебе сказали молчать, так молчи.
Но Снэйп поднялся на ноги, подошел к маленькому окну, выглянул из-за занавесок на пустынную улицу, потом резко вернул их на место. Нахмурившись, он повернулся к Нарциссе.
— Так уж получилось, что я знаю о плане, — сказал он, понизив голос. — Я — один из немногих, кому рассказал Тёмный Лорд. Но, как бы там ни было, не будь я посвящен в тайну, ты была бы виновна в великом предательстве Тёмного Лорда, Нарцисса.
— Я думала, ты должен об этом знать! — сказала Нарцисса, вздохнув свободнее. — Он так тебе доверяет, Северус…
— Ты знаешь о плане? — воскликнула Беллатрисса, мимолетное выражение удовлетворения на её лице сменилось яростью. — Ты знаешь?!
— Конечно, — сказал Снэйп. — Но какая помощь тебе нужна, Нарцисса? Если ты думаешь, что я могу убедить Тёмного Лорда передумать, то ты, боюсь, ошибаешься — это безнадёжно.
— Северус, — прошептала она, слезы текли по её бледным щекам. — Мой сын… Мой единственный сын…
— Драко должен гордиться, — равнодушным тоном сказала Беллатрисса. — Тёмный Лорд оказал ему великое доверие. И к чести Драко — он не уклоняется от своего долга, он рад, что выпал шанс показать себя, он воодушевлён возможностью…
Нарцисса зарыдала, умоляюще глядя на Снэйпа.
— Это потому, что ему всего шестнадцать, и он не представляет, что за этим лежит! Почему, Северус? Почему мой сын? Это так опасно! Это месть за ошибку Люциуса, я знаю!
Снэйп промолчал. Он старался не замечать её слез, как будто они были неприличными, но он не мог притворяться, что не слышит её.
— Вот поэтому он выбрал Драко, так? — настаивала она. — Чтобы наказать Люциуса?
— Если Драко справится, — сказал Снэйп, все ещё не глядя на неё, — он будет возвышен над всеми.
— Но он не справится! — воскликнула Нарцисса сквозь рыдания. — Как он может справиться, если сам Тёмный Лорд…
Беллатрисса вздрогнула; Нарцисса похоже, уже не владела собой.
— Я только хотела сказать… До сих пор никому не удалось… Северус… пожалуйста… Ты самый… Ты всегда был самым любимым учителем Драко… Ты старый друг Люциуса… Умоляю… Ты самый приближённый, самый доверенный советник Тёмного Лорда… Пожалуйста, поговори с ним, убеди его…
— Тёмный Лорд не поддастся на уговоры, и я не настолько глуп, чтобы это проверять, — уныло пробормотал Снэйп. — Не буду притворятся, будто Тёмный Лорд не зол на Люциуса. Люциус должен был руководить, а вместо этого позволил себя схватить, вместе со многими другими. Он не сумел добыть пророчество. Да, Тёмный Лорд зол, и даже очень зол, Нарцисса.
— Значит, я права, он выбрал Драко из мести! — сдавленно проговорила Нарцисса. — Он и не должен справиться, он хочет, чтобы его убили при этой попытке.
Когда Северус промолчал, Нарцисса потеряла остатки самообладания, которые, видимо, ещё сохраняла до этого момента. Поднявшись, она, шатаясь, подошла к нему и схватила его за ворот мантии. Лицо к лицу со Снэйпом, так, что её слёзы капали ему на грудь, она выдохнула:
— Ты бы справился. Ты мог бы сделать это вместо Драко, Северус. Ты справишься, ты не можешь не справиться, и он возвысит тебя над нами всеми…
Снэйп взял её за запястья и оторвал от себя её руки. Глядя на её залитое слезами лицо, он медленно произнес:
— Полагаю, он так и наметил, что в конце концов это сделаю я. Но он убежден, что сначала должен попробовать Драко. Понимаешь, если Драко все-таки справится, я смогу остаться в Хогвартсе ещё на какое-то время, продолжая шпионить.
— Другими словами, его не волнует, что Драко могут убить!
— Тёмный Лорд очень зол, — тихо повторил Снэйп. — Он не смог услышать пророчество. Ты знаешь не хуже меня, Нарцисса, что он не прощает так просто.
Она рухнула у его ног, всхлипывая и стеная на полу.
— Мой единственный сын… Единственный сын…
— Ты должна гордиться, — безжалостно сказала Беллатрисса. — Если бы у меня были сыновья, я была бы рада предоставить их к услугам Тёмного Лорда!
Нарцисса застонала в отчаянии и вцепилась в свои длинные светлые волосы. Снэйп наклонился, схватил её за руки, поднял и усадил обратно на диван. Потом налил ещё вина и силой всучил ей бокал.
— Хватит, Нарцисса. Выпей. И слушай меня.
Она притихла и, проливая на себя вино трясущимися руками, сделала глоток.
— Возможно… я смогу помочь Драко.
Она выпрямилась, лицо — белое, как бумага, глаза широко раскрыты.
— Северус… О, Северус… ты поможешь ему? Ты присмотришь за ним, проследишь, чтобы он не пострадал?
— Я попробую.
Она отшвырнула бокал; он ещё катился по столу, как Нарцисса, соскользнув с дивана, опустилась на колени у ног Снэйпа, двумя руками схватила его руку и прижалась к ней губами.
— Если ты защитищь его… Северус, ты клянешься? Ты дашь Нерушимый Обет?
— Нерушимый Обет?
По выражению лица Снэйпа ничего нельзя было прочесть. Однако Беллатрисса торжествующе хихикнула.
— Ты что не слышала, Нарцисса? Ну конечно, он попытается… Как обычно, пустые слова, и никакого дела. И, конечно, по приказу Тёмного Лорда!
Снэйп даже не взглянул на Беллатриссу. Он не отрывал своих чёрных глаз от её глаз — голубых и наполненных слезами. Она продолжала сжимать его руку.
— Конечно, Нарцисса, я дам тебе Нерушимый Обет, — тихо сказал он. — Думаю, твоя сестра согласится быть нашей Связующей.
Беллатрисса только рот открыла. Снэйп опустился на колени перед Нарциссой. Под изумленным взглядом Беллатриссы они сцепили правые руки.
— Тебе понадобится палочка, Беллатрисса, — холодно заметил Снэйп.
Все ещё потрясенная, она достала палочку.
— И тебе придётся подойти ближе, — добавил он.
Она шагнула вперед, оказавшись стоящей над ними, и коснулась концом палочки их сцепленных рук. Нарцисса заговорила:
— Клянешься ли ты, Северус, присматривать за моим сыном, когда он будет пытаться исполнить волю Тёмного Лорда?
— Клянусь, — ответил Снэйп.
Палочка исторгла тонкий язык сверкающего пламени, который оплёл их руки, как раскаленная докрасна проволока.
— И ты клянешься приложить все усилия, чтобы защитить его?
— Клянусь.
Ещё один язык пламени выстрелил из палочки и переплёлся с первым, образуя сияющую цепь.
— И, если возникнет необходимость… Если покажется, что Драко не сможет… — прошептала Нарцисса (рука Снэйпа вздрогнула в её руке, но он не отнял её), — Возьмёшь ли ты на себя то дело, которое Тёмный Лорд поручил Драко?
Возникла пауза. Беллатрисса, широко открыв глаза, наблюдала за ними, не убирая палочку.
— Клянусь, — сказал Снэйп.
Ошеломлённое лицо Беллатриссы озарилось красным, когда третий язык огня сорвался с палочки и, переплетясь с двумя предыдущими, туго оплёл стиснутые руки, как верёвка, как огненная змея.
Глава третья Не желает… Но должен
Г арри Поттер громко храпел. Чуть не четыре часа он просидел на стуле перед окном своей спальни, вглядываясь в сумерки, и в конце концов уснул, прижавшись щекой к холодному стеклу: очки насторону, рот широко открыт. Туманное пятно на окне, запотевшем от его дыхания, искрилось в оранжевом сиянии уличного фонаря, и при таком освещении лицо Гарри казалось обесцвеченным, словно лицо привидения с копной чёрных взлохмоченных волос.
Комната была усеяна вещами Гарри и порядком замусорена. Совиные перья, огрызки яблок и конфетные обертки устилали пол, учебники валялись на кровати вперемешку со скомканными мантиями, на столе под лампой лежала куча газет. Заголовок одной из них гласил:
По- прежнему ходят многочисленные слухи о странных беспорядках в Министерстве Магии, когда, говорят, Того-Кого-Нельзя-Называть видели снова.
— Нам запрещено говорить об этом. Не спрашивайте меня ни о чем, — сказал нам прошлой ночью по пути из Министерства Магии один очень возбуждённый Стиратель, отказавшийся назвать свое имя.
Тем не менее, надёжные источники в Министерстве подтвердили, что эпицентр беспорядков находился в пресловутом Хранилище Пророчеств Отдела Тайн.
Хотя уполномоченные из Министерства отказываются даже подтвердить само существование такого места, всё возрастающее число волшебников верят, что Пожиратели Смерти, отбывающие наказание в Азкабане за проникновение в Министерство с целью воровства, пытались похитить именно пророчество. Суть данного пророчества неизвестна, хотя распространена мысль о том, что оно имеет отношение к Гарри Поттеру, — единственному, кто когда-либо выжил после Смертельного Проклятия, и кто, по имеющимся сведениям, в ту памятную ночь также находился в Министерстве. Некоторые из волшебников зашли так далеко, что окрестили Поттера «Избранным», полагая, что пророчество назвало именно его тем единственным, кто сможет избавить нас от Того-Кого-Нельзя-Называть.
Между тем о содержании пророчества, если оно существует, по прежнему ничего не известно (см. Страница 2, 5 колонка).
Рядом лежала ещё олна газета. Заголовок был таким: