— А ты что натворил? — шёпотом поинтересовался Рон, глядя на высокомерный профиль девушки.
Но Гарри не успел ответить: Хорохорн, стоя перед классом, потребовал тишины.
— Усаживайтесь, усаживайтесь, пожалуйста! Давайте быстрее, сегодня у нас много работы! Третий закон Голпалотта… Кто поведает мне?.. Ну конечно, мисс Грейнджер!
Эрмиона затараторила:
— Третий-закон-Голпалотта-утверждает-что-противоядие—для-смеси-ядов-есть —более-чем-сумма-противоядий-для-каждого-из-отдельных-компонентов.
— Именно! — просиял Хорохорн. — Десять очков Гриффиндору! Итак, если мы полагаем третий закон Голпалотта истинным…
Гарри пришлось принять на веру истинность третьего закона Голпалотта, поскольку он не понял из него ни слова. Похоже, никто, кроме Эрмионы, не сумел вникнуть и в суть дальнейшей тирады Хорохорна:
— …то это означает, что, при условии верного опознавания ингредиентов зелья Разоблачарами Скарпина, нашей основной целью становится не сам подбор противоядий к каждому из них — относительно простая задача, — но нахождение дополнительного компонента, который почти мистическим образом преобразует сии несопоставимые элементы…
Сидящий рядом с Гарри Рон разинул рот, не замечая, как на его новую «Продвинутую алхимию» капает слюна. Он ещё не осознал в полной мере, что не может больше полагаться на помощь Эрмионы, а значит, на уроках пора сосредотачиваться.
— Исходя из вышесказанного, — заключил Хорохорн, — я предлагаю каждому из вас взять с моего стола одну из этих скляночек. В них отрава, противоядие к которой вам нужно создать до окончания урока. Удачи! И не забудьте про защитные перчатки!
Эрмиона в мгновение ока сорвалась с табурета. До остальных ещё не дошло, что пора шевелиться, а она уже была на полпути к столу Хорохорна. А к тому времени, как на свои места вернулись Гарри, Рон и Эрни, девушка, выплеснув содержимое склянки в котёл, разводила под ним огонь.
— Какая жалость, что Принц не особо поможет тебе с этим заданием, Гарри! — жизнерадостно посетовала Эрмиона, распрямляясь. — На этот раз необходимо понимать основы. Никаких уловок и жульничества!
Хмурый Гарри откупорил взятый со стола Хорохорна ярко-розовый яд, опрокинул его в котёл и разжёг огонь. Совершенно не представляя, что делать дальше, Гарри бросил взгляд на Рона, но тот с довольно бестолковым видом повторил всё, проделанное Гарри.
— Ты уверен, что у Принца совсем-совсем нет подсказок? — пробормотал Рон уголком рта.
Гарри выудил до того не изменявшую ему «Продвинутую алхимию» и разыскал главу о противоядиях. Вот третий закон Голпалотта — слово в слово такой, каким его процитировала Эрмиона, — но нет ни одной заметки, проясняющей его значение. Видно, Принц, как и Эрмиона, без труда в нём разобрался.
— Ничего, — мрачно отозвался Гарри.
Эрмиона теперь с энтузиазмом помахивала волшебной палочкой над котлом. К сожалению, они не могли подслушать и повторить творимое ею заклятие: она уже так хорошо овладела невербальными чарами, что ей не требовалось произносить его вслух. Эрни Макмиллан, однако, бубнил над своим котлом: «Специалис выявитум », и звучало это впечатляюще, а потому Гарри и Рон поспешили последовать его примеру.
Не прошло и пяти минут, как Гарри понял, что его репутация лучшего алхимика в классе разъезжается по швам. Первый раз обходя подземелье, Хорохорн с надеждой заглянул в котёл своего любимца, готовый, по своему обыкновению, восторженно воскликнуть; но вместо этого, закашлявшись, поспешно отпрянул: запах протухших яиц немилосердно бил в нос. Эрмиона выглядела самодовольной дальше некуда: девушку весьма задевало, что её затыкали за пояс на каждом уроке; сейчас она уже процеживала чудом разъединённые ингредиенты своего яда в десять различных хрустальных пузырьков. Больше для того, чтобы не смотреть на это раздражающее зрелище, Гарри согнулся над книгой Принца-полукровки и с неоправданной злостью перевернул несколько страниц.
И там, поперёк длинного списка противоядий, было нацарапано: «Да безоар в глотку — и всё!»
Гарри уставился на эти слова. Разве он однажды, давным-давно, не слышал о безоарах? Не их ли упомянул Снэйп на самом первом уроке Алхимии? «Камень из желудка козы, он спасёт тебя от большинства ядов…»
Это не решало проблему с Голпалоттом, и будь их учителем по-прежнему Снэйп, Гарри не осмелился бы осуществить свою затею, но настал час рискованных действий. Подбежав к кладовой, он принялся рыться там, распихивая в стороны рога единорогов и путаные клубки высушенных трав, пока не нашёл аж у задней стенки картонную коробку, на которой было начертано слово «Безоары».
Он запустил внутрь руку и тотчас услышал оклик Хорохорна:
— Осталось две минуты!
В коробке обнаружилось с полдюжины ссохшихся коричневых штуковин. Они походили скорее на высушенные почки животных, чем на настоящие камни. Гарри схватил одну, запихнул коробку обратно в кладовую и бросился назад к котлу.
— Время… вышло! — отчеканил Хорохорн. — Итак, поглядим, что у вас получилось! Блэйз… что ты мне приготовил?
Хорохорн медленно двинулся в обход комнаты, обследуя разнообразные противоядия. Никто до конца не справился с заданием, хотя Эрмиона пыталась затолкать ещё несколько ингредиентов в бутылочку, пока не настала её очередь. Рон вообще сдался и только старался не вдыхать гнилостный дым, исходящий из его котла. Гарри ждал, сжав безоар в чуть вспотевшей руке.
Хорохорн добрался до их стола в последнюю очередь. Понюхав зелье Эрни и скривившись, он перешёл к котлу Рона. Но и над ним профессор не стоял долго, а проворно отодвинулся, прикрывая рот рукой, чтобы не стошнило.
— А ты, Гарри, — сказал он. — Что покажешь мне ты?
Гарри протянул руку. На его ладони покоился безоар.
Хорохорн смотрел на камень добрых десять секунд — Гарри даже успел засомневаться, не собирается ли учитель разразиться криком. Но тут Хорохорн запрокинул голову и захохотал.
— А ты малый не промах! — прогремел он, забирая у него безоар и демонстрируя камень классу. — Да, весь в мать… мне не к чему придраться… Безоар, безусловно, противоядие для всех этих ядов!
Эрмиона, чьё лицо было залито потом, а нос измазан в саже, выглядела разъярённой. Её незаконченное противоядие, содержащее пятьдесят два ингредиента, включая локон собственных волос, нехотя булькало за спиной Хорохорна, а тот не замечал никого, кроме Гарри.
— И ты сам додумался до безоара, правда, Гарри? — процедила она сквозь стиснутые зубы.
— Вот он, вот тот особенный дух, который так необходим каждому истинному алхимику! — радостно изрёк Хорохорн, опережая так и не успевшего ответить Гарри. — У молодого человека так же, как и у его матери, интуитивное понимание Алхимии; он, несомненно, получил его от Лили… Да, Гарри, да: если у тебя под рукой безоар — конечно, он поможет… Но поскольку он действует не на все яды и встречается крайне редко, всё равно не мешало бы знать, как смешать противоядие…
Единственным в комнате, кто казался злее Эрмионы, был Малфой, который, Гарри рад был отметить, нечаянно облился какой-то гадостью. Но не успел ни один из них выразить своё негодование тем, что Гарри, не выполнив толком работы, почему-то оказался лучшим в классе, как зазвенел звонок.
— Пора собирать вещи! — объявил Хорохорн. — И дополнительные десять очков Гриффиндору за сущую дерзость!
Всё ещё посмеиваясь, он вразвалочку подошёл к своему столу. Гарри топтался, чрезмерно долго собирая сумку. Уходя, ни Рон, ни Эрмиона не пожелали ему удачи. Оба выглядели обиженными. Наконец, Гарри и Хорохорн остались одни.
— Давай, Гарри, не мешкай, иначе опоздаешь на следующий урок, — дружелюбно пожурил Хорохорн, клацая золотыми защёлками портфеля из драконьей кожи.
— Сэр, — сказал Гарри, и сам себе невыносимо напомнил Волдеморта, — я хотел вас кое о чём спросить…
— Спрашивай, мой дорогой мальчик, спрашивай…
— Сэр, меня интересует… известно ли вам что-нибудь о… о хоркруксах?
Хорохорн замер, и его круглое лицо будто бы ввалилось. Он облизнул губы и прохрипел:
— Что ты сказал?
— Я спросил, не знаете ли вы чего-нибудь о хоркруксах, сэр. Видите ли…
— Это Дамблдор тебя подослал, — прошептал Хорохорн.
Его голос совсем изменился, из доброжелательного превратившись в шокированный, до смерти напуганный. Он опустил дрожащую руку в нагрудный карман, вытянул платок и промокнул вспотевший лоб.
— Дамблдор показал тебе то… то воспоминание, — продолжал Хорохорн. — А? Верно?
— Да, — Гарри решил, что лучше не врать.
— Ну да, конечно же, — сказал Хорохорн тихо, всё ещё вытирая белое лицо. — Конечно же… Ну, если ты видел то воспоминание, Гарри, то понимаешь: я не знаю ничего… ничегошеньки… — повторил он с нажимом, — …о хоркруксах.
Он схватил свой кожаный портфель, затолкал платок назад в карман и зашагал к выходу.
— Сэр, — отчаиваясь, окликнул Гарри, — я просто подумал: может быть, в том воспоминании чего-то не хватает?..
— Разве?.. Значит, ты не прав, понятно? Не прав!!!
Проорав последние два слова, он захлопнул за собой дверь подземелья, не дав Гарри и рта раскрыть.
Рон и Эрмиона не прониклись сочувствием к Гарри, когда он рассказал им об этой злополучной беседе. У Эрмионы всё ещё кипела кровь от того, как Гарри обошёл её, пальцем о палец не ударив. Рон дулся, считая, что друг мог бы подсунуть безоар и ему.
— Глупо бы вышло, если б мы оба это сделали! — раздражённо сказал Гарри. — Слушай, я ведь должен был попытаться задобрить его, чтобы спросить о Волдеморте, так? Да возьми себя в руки! — не сдержавшись, воскликнул он, когда Рон вздрогнул при звуке этого имени.
Обозлённый из-за неудачи и реакции друзей на неё, Гарри несколько дней мрачно, но безрезультатно обдумывал свои дальнейшие шаги в отношении Хорохорна и, наконец, решил: пусть пока профессор считает, что его любимец выбросил хоркруксы из головы. Да, без сомнения, лучше всего убаюкать в нём чувство настороженности, прежде чем возобновлять наступление.