— Я знаю, что Джеймс Поттер самодовольный осёл, — оборвала она Снейпа. — Мне не надо об этом напоминать. Но шутки Малсибера и Эйвери — это просто зло. Зло, Сев. Я не понимаю, как ты можешь дружить с ними.
Не похоже было, что Снейп вообще услышал её слова о Малсибере и Эйвери. Когда она так отозвалась о Джеймсе Поттере, он расслабился всем телом и пошёл дальше куда более лёгкой походкой.
Эта сцена растворилась в воздухе…
Гарри вновь смотрел, как Снейп покинул Большой зал после сдачи СОВ по Защите от тёмных сил, ушёл подальше от замка и устроился неосмотрительно близко от дерева, под которым расположились Джеймс, Сириус, Люпин и Петтигрю. На этот раз Гарри не стал приближаться: он уже знал, что случилось после, как Джеймс поднял Снейпа в воздух и издевался над ним; прекрасно помнил, что было сказано и сделано, и не жаждал услышать это снова. Он видел, как Лили подошла к ним и принялась защищать Снейпа. Услышал издалека, как униженный и взбешённый Снейп выкрикнул ей в лицо непростительное слово: «Грязнокровка».
Сцена снова изменилась…
— Прости меня.
— Мне это неинтересно.
— Прости меня!
— Побереги дыхание.
Была ночь. Одетая в халат, Лили стояла, скрестив руки на груди, перед портретом Полной Дамы у входа в гриффиндорскую башню.
— Я вышла только потому, что ты угрожал Мэри остаться здесь на ночь.
— Я бы так и сделал. Я не хотел называть тебя грязнокровкой, это просто…
— Сорвалось? — в голосе Лили не было жалости. — Слишком поздно. Я годами искала тебе оправдания. Никто из моих друзей не понимает, почему я вообще с тобой разговариваю. Ты и твои драгоценные дружки-пожиратели… видишь, ты даже не отрицаешь этого! Ты даже не отрицаешь, кем ты хочешь стать. Ждёшь — не дождёшься, когда сможешь присоединиться к Сам-Знаешь-Кому, да?
Он открыл рот, но так и закрыл его, не произнеся ни слова.
— Я не могу больше притворяться. Ты выбрал свой путь, я выбрала свой.
— Нет, послушай, я не хотел…
— Называть меня грязнокровкой? Но всех других людей моего происхождения ты так называешь, Северус. Я чем-то отличаюсь?
Он попытался что-то сказать, но она лишь бросила на него презрительный взгляд и скрылась за портретной дверью.
Коридор исчез, и новое место действия появилось не сразу. Гарри некоторое время летел через меняющие форму переливы цвета, прежде чем обстановка вокруг него приобрела чёткость. Он стоял один на безлюдной вершине холма, в холоде и темноте. В облетевших ветвях немногочисленных деревьев шумел ветер. Выбежал запыхавшийся взрослый Снейп, вцепившись в свою палочку. Его страх подействовал и на Гарри: хотя он знал, что ему нечего бояться, но всё равно оглянулся через плечо, гадая, чего же ждёт Снейп…
Тогда ослепительный поток белого света ударил в глаза. Гари решил было, что это молния, но Снейп рухнул на колени, выронив палочку из рук.
— Не убивайте меня!
— И не намеревался этого делать.
Звук аппарирования Дамблдора заглушил шум ветра. Он стоял перед Снейпом в развевающихся на ветру одеждах. Свет от палочки освещал его лицо снизу.
— И что же, Северус, Лорд Волдеморт хочет сообщить мне?
— Нет… Это не сообщение, я здесь по собственной воле!
Снейп ломал руки. Он выглядел слегка безумным с разлетающимися во все стороны спутанными чёрными волосами.
— Я… Я пришёл с предупреждением… Нет, с просьбой!.. Пожалуйста!
Дамблдор взмахнул палочкой. Хотя листья и ветки всё ещё носились на ветру вокруг них, там, где стояли они со Снейпом, стало тихо.
— О чём меня может просить пожиратель смерти?
— Пророчество… Предсказание… Трелони…
— О, да… — проговорил Дамблдор. — Сколько ты рассказал Лорду Волдеморту?
— Всё… Всё, что слышал! — пробормотал Снейп. — Поэтому… Из-за этого он думает, что там говорилось про Лили Эванс!
— В пророчестве не было ни слова о женщине, — заметил Дамблдор. — Речь шла о мальчике, родившемся в конце июля…
— Вы знаете, о чём я! Он думает, что это её сын, он хочет найти её… Убить их всех.
— Если она так много значит для тебя, — произнёс Дамблдор, — конечно же, Лорд Волдеморт сохранит ей жизнь? Можешь ли ты попросить пощадить мать в обмен на сына?
— Я просил… Я просил его..
— Ты мне отвратителен, — сказал Дамблдор. Такого презрения в его голосе Гарри никогда не слышал. Снейп будто бы слегка уменьшился в размерах. — Значит, тебя не волнует смерть её мужа и ребёнка? Пусть они умрут, если ты получишь то, что хочешь?
Снейп не говорил ничего, просто смотрел снизу вверх на Дамблдора.
— Тогда спрячьте их всех, — выдавил он. — Сохраните её… их, в безопасности. Прошу Вас.
— И что я получу взамен, Северус?
— Взамен? — Снейп смотрел на Дамблдора с раскрытым ртом. Гарри ожидал возражений, но через несколько секунд тот ответил: — Всё.
Холм исчез. Теперь Гарри стоял в кабинете Дамблдора, и откуда-то доносились страшные звуки, похожие на стоны раненого животного. Снейп вжался в кресло, а Дамблдор мрачно смотрел на него сверху. Через секунду-другую Снейп поднял лицо и выглядел так, как будто пережил сто лет страданий после разговора на холме.
— Я думал… Вы собираетесь… спасти её…
— Они с Джеймсом положились не на того человека, — сказал Дамблдор. — Так же как и ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Лорд Волдеморт пощадит её?
Снейп дышал прерывисто.
— Её мальчик выжил. У него её глаза, в точности такие же, как у неё. Я уверен, что ты помнишь форму и цвет глаз Лили Эванс?
— НЕТ! — взвыл Снейп. — Умерла… Её нет…
— Это раскаяние, Северус?
— Я хочу… Я хочу умереть…
— И кому от этого будет польза? — холодно спросил Дамблдор. — Если ты любил Лили Эванс, если ты, действительно, любил её, то твой дальнейший путь очевиден.
Снейп, казалось, блуждал в тумане боли, и слова Дамблдора не сразу дошли до него.
— Что… Что Вы имеете в виду?
— Ты знаешь, почему и как она умерла. Сделай так, чтобы её смерть не была напрасной. Помоги мне защитить сына Лили Эванс.
— Его не от кого защищать… Тёмного Лорда больше нет…
— Тёмный Лорд вернётся. И Гарри Поттер будет в чудовищной опасности, когда это произойдёт.
Последовала долгая пауза, в течение которой Снейп медленно возвращал контроль над собой, справляясь с собственным дыханием. Наконец он заговорил:
— Хорошо. Очень хорошо. Но никогда… Никогда не рассказывайте об этом, Дамблдор! Это должно остаться между нами. Поклянитесь мне! Я не вынесу… В особенности сыну Поттера… Мне нужно Ваше слово!
— Моё слово? В том, что я никому не раскрою лучшее, что в тебе есть? — Дамблдор вздохнул, глядя в дикое, страдальческое лицо Снейпа. — Если ты так настаиваешь…
Кабинет исчез, но мгновенно появился снова. Снейп расхаживал взад-вперёд перед Дамблдором.
— Посредственность. Такой же надменный, как отец. Заядлый нарушитель правил. Он в восторге от своей славы, ищет внимания, дерзкий…
— Ты видишь то, что хочешь увидеть, Северус, — Дамблдор не отрывал глаз от «Трансфигурации сегодня». — По словам других преподавателей, мальчик он скромный, милый и в меру талантливый. Я лично нахожу его обаятельным ребёнком.
Дамблдор перевернул страницу и сказал, не глядя вверх:
— Присматривай за Квиррелом, хорошо?
Цветная воронка — и вокруг стало темно. Снейп и Дамблдор стояли чуть в стороне от входа, и мимо них возвращались в спальни последние задержавшиеся со Святочного бала.
— Ну? — прошептал Дамблдор.
— Метка Каркарова тоже стала темнее. Он в панике, он боится расплаты. Вы знаете, как сильно он помог Министерству после падения Тёмного Лорда, — Снейп искоса взглянул на горбоносый профиль Дамблдора. — Каркаров собирается сбежать, если Метка начнёт жечь руку.
— Правда? — мягко спросил Дамблдор, когда Флёр Делакур и Роджер Дэвис, хихикая, вошли с улицы. — Ты не испытываешь искушения присоединиться к нему?
— Нет, — сказал Снейп. Чёрные глаза следили за удаляющимися силуэтами Флёр и Роджера. — Я не такой трус.
— Нет, — согласился Дамблдор. — Ты намного более смелый человек, чем Игорь Каркаров. Я, знаешь ли, иногда думаю, что зря мы так торопимся с распределением…
И он ушёл, оставив позади поражённого Снейпа.
И снова Гарри находился в кабинете директора. Была ночь, и Дамблдор без сознания полулежал в своем троноподобном кресле. Его правая рука свисала вниз, почерневшая и обуглившаяся. Снейп бормотал заклинания, нацелив палочку на запястье, левой рукой вливая в рот Дамблдора густое золотистое зелье. Через пару мгновений веки Дамблдора затрепетали, и он открыл глаза.
— Почему? — без вступлений спросил Снейп. — Почему Вы носили это кольцо? На нём проклятье, Вы должны были заметить его. Зачем было вообще его трогать?
Кольцо Марволо Гонта лежало на столе рядом с Дамблдором. Оно было сломано, рядом находился меч Гриффиндора.
Дамблдор скривился.
— Я… Я был дураком. Я впал в искушение..
— Искушение чем?
Дамблдор не ответил.
— Да просто чудо, что Вы смогли вернуться сюда! — Снейп был в бешенстве. — В кольце было проклятье необычайной силы. Теперь мы можем надеяться только на то, что нам удастся сдержать его. Я на время заключил проклятье в одну руку…
Дамблдор поднял свою почерневшую, бесполезную ладонь и рассматривал её, как редкую диковинку.
— Ты очень хорошо справился, Северус. Как, по-твоему, сколько мне осталось? — спросил он таким тоном, как будто интересовался прогнозом погоды в непринуждённой беседе.
Снейп поколебался.
— Я не могу сказать. Может, год. Невозможно сдерживать такое заклятие вечно. Оно будет распространяться по всему телу. Такие проклятья только приобретают силу со временем.
Дамблдор улыбнулся. Известие о том, что он проживёт меньше года, будто бы совсем его не беспокоило.
— Мне повезло, мне несказанно повезло, что у меня есть ты, Северус.
— Если бы только Вы позвали меня чуть раньше, я мог бы сделать больше, выкупить Вам больше времени! — яростно выкрикнул Снейп. Он оглянулся на сломанное кольцо и меч. — Вы хотели снять проклятье, сломав кольцо?