— Мой Лорд знает, что я хочу лишь служить ему. Но… разрешите мне уйти и найти мальчишку, мой Лорд. Позвольте мне доставить его вам. Я знаю, я могу…
— Я уже сказал, нет! — отрезал Волдеморт, и Гарри уловил алую вспышку в его глазах, когда он в очередной раз повернулся, и шелест его плаща был подобен звуку ползущей змеи. В своем пылающем шраме Гарри ощутил волдемортово раздражение. — Что меня заботит сейчас, Северус, это то, что произойдет, когда я встречусь наконец с мальчишкой!
— Мой Лорд, но здесь не может быть вопроса, несомненно?..
— Но вопрос есть, Северус. Вопрос есть.
Волдеморт остановился, и Гарри отчетливо видел, как он проводит Старшей палочкой по своим белым пальцам, неотрывно глядя на Снейпа.
— Почему обе волшебные палочки, которые я использовал, подвели меня, когда были нацелены на Гарри Поттера?
— Я… я не могу ответить на этот вопрос, мой Лорд.
— Вот как?
Укол ярости словно пикой пронзил гаррину голову; он закусил собственный кулак, чтобы не закричать от боли. Он закрыл глаза, и внезапно он стал Волдемортом, и он глядел в бледное лицо Снейпа.
— Моя волшебная палочка из тиса делала все, чего я от нее просил, Северус, кроме одного — она не убила Гарри Поттера. Он подвела меня дважды. Олливандер под пыткой рассказал мне о сердцевинках-близнецах, он сказал мне, чтобы я взял другую палочку. Я так и сделал, но волшебная палочка Люциуса раскололась, встретив палочку Поттера.
— У меня… у меня нет объяснения, мой Лорд.
Снейп не смотрел на Волдеморта. Взгляд его темных глаз по-прежнему был устремлен на извивающуюся змею в ее защитной сфере.
— Я разыскал третью волшебную палочку, Северус. Старшую палочку, Роковую палочку, Гробовую палочку. Я взял ее у предыдущего владельца. Я взял ее из могилы Альбуса Дамблдора.
Теперь Снейп взглянул на Волдеморта, и лицо его напоминало посмертную маску. Оно было мраморно-белым и таким неподвижным, что, когда он заговорил, показалось странным, что что-то живое оставалось за этими пустыми глазами.
— Мой Лорд… позвольте мне пойти за мальчишкой…
— Всю эту долгую ночь, находясь на пороге победы, я сидел здесь, — сказал Волдеморт, и его голос был едва громче шепота, — думая, размышляя, почему Старшая палочка отказывается быть тем, чем она должна быть, отказывается работать так, как, согласно легендам, она должна работать для своего истинного владельца… и я думаю, что знаю ответ.
Снейп молчал.
— Возможно, ты тоже уже знаешь его? В конце концов, ты очень умный человек, Северус. Ты был хорошим и преданным слугой, и я сожалею о том, что должно случиться.
— Мой Лорд…
— Старшая палочка не может служить мне как надо, Северус, потому что я не являюсь ее истинным владельцем. Старшая палочка принадлежит тому, кто убил ее предыдущего обладателя. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты жив, Северус, Старшая палочка не может быть истинно моей.
— Мой Лорд! — протестующе воскликнул Снейп, подняв свою собственную волшебную палочку.
— По-другому быть не может, — произнес Волдеморт. — Я должен подчинить эту палочку, Северус. Я подчиню себе эту палочку, и тогда я наконец подчиню себе Поттера.
И Волдеморт рассек воздух Старшей палочкой. Она не причинила Снейпу вреда, и какую-то долю секунды он, похоже, думал, что помилован; но намерение Волдеморта сразу же стало ясным. Клетка змеи прокатилась по воздуху, и, прежде чем Снейп успел сделать что-то большее, чем вскрикнуть, она оказалась прямо на нем, заключив в себя его голову и плечи, и Волдеморт сказал на Змееязе:
— Убей.
Раздался ужасающий вопль. Гарри увидел, как лицо Снейпа, в котором и раньше не было практически ни кровинки, потеряло остаток цвета; оно побелело, и черные глаза расширились, когда клыки змеи пронзили его шею; он безуспешно пытался столкнуть с себя зачарованную клетку; затем его колени подогнулись, и он упал на пол.
— Я сожалею, — холодно произнес Волдеморт.
Он отвернулся. В нем не было ни печали, ни раскаяния. Пришло время покинуть хибару и возглавить остальных, теперь, когда его палочка будет в полной мере выполнять его приказы. Он указал на сверкающую клетку со змеей, и та поплыла вперед, оторвавшись от лежащего на боку Снейпа, из шеи которого лилась потоком кровь. Волдеморт стремительно вышел из комнаты, не оглянувшись назад, и гигантская змея в своей огромной защитной сфере полетела вслед за ним.
В тоннеле, вернувшись в собственную голову, Гарри открыл глаза; он прокусил себе руку до крови, когда впивался зубами в костяшки пальцев, чтобы сдержать крик. Теперь он смотрел в крохотную щелку между стеной и ящиком, глядя на ногу в черном ботинке, слабо шевелящуюся на полу.
— Гарри! — выдохнула Гермиона за его спиной, но он уже навел волшебную палочку на ящик, загораживающий путь. Ящик бесшумно поднялся в воздух примерно на дюйм и отплыл в сторону. Как можно тише Гарри втянул себя в комнату.
Он не знал, зачем он это делает, зачем он подходит к умирающему; он не знал, что он чувствовал при виде белого лица Снейпа и его пальцев, пытающихся зажать кровавую рану на шее. Гарри снял плащ-невидимку и посмотрел на лежащего у своих ног человека, которого он ненавидел. Взгляд расширившихся глаз Снейпа нашел Гарри, и он попытался заговорить. Гарри склонился над ним; тогда Снейп вцепился в мантию на его груди и притянул его к себе.
Страшный, хриплый, булькающий звук исходил из горла Снейпа.
— Возьми… это… возьми… это…
Нечто большее, чем кровь, истекало из Снейпа. Синевато-серебристое, не газ и не жидкость, оно струилось из его рта, из ушей и из глаз, и Гарри знал, что это было, но не знал, что ему делать…
Гермиона призвала из воздуха флакон и впихнула его в дрожащие руки Гарри. Тот с помощью волшебной палочки поместил серебристую субстанцию внутрь. Когда флакон наполнился до краев, а в Снейпе, судя по его виду, не осталось крови вообще, рука, держащая гаррину мантию, ослабла.
— Смотри… на… ме… ня… — прошептал он.
Зеленые глаза встретились с черными, но через секунду что-то в глубине черных глаз пропало, оставив их неподвижными, пустыми и невидящими. Рука, державшая Гарри, свалилась на пол, и больше Снейп не шевелился.
Глава 33. История Принца
Гарри оставался коленопреклоненным возле тела Снейпа, просто глядя на него, пока внезапно поблизости не раздался высокий холодный голос — настолько близко, что Гарри с зажатым в руке флаконом вскочил на ноги, решив, что Волдеморт снова вошел в комнату.
Голос Волдеморта отражался от стен и от пола, и Гарри понял, что он обращается к Хогвартсу и ко всем его окрестностям, что обитатели Хогсмида и все те, кто все еще сражался в замке, должны были слышать его так же отчетливо, как если бы он стоял рядом с ними, дыша им в затылок, на расстоянии смертельного удара.
— Вы сражались, — произнес высокий холодный голос, — отважно. Лорд Волдеморт умеет уважать храбрость.
Вы понесли тяжелые потери. Если вы продолжите сопротивляться мне, вы все погибнете, один за другим. Я не желаю, чтобы это произошло. Каждая пролитая капля магической крови — это потеря, пустая трата.
Лорд Волдеморт милосерден. Я приказываю моим силам отступить, немедленно.
У вас один час. Попрощайтесь с вашими умершими достойно. Позаботьтесь о раненых.
Теперь, Гарри Поттер, я обращаюсь непосредственно к тебе. Ты позволил своим друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лично. Я буду ждать в Запретном лесу в течение одного часа. Если, когда этот час минует, ты не придешь ко мне, не сдашься, то сражение продолжится. На этот раз я вступлю в битву сам, Гарри Поттер, и я найду тебя, и я покараю каждого мужчину, женщину и ребенка, кто пытался укрыть тебя от меня. Один час.
Рон и Гермиона лихорадочно трясли головами, глядя на Гарри.
— Не слушай его, — сказал Рон.
— Все будет хорошо, — дрожащим голосом проговорила Гермиона. — Давай… давай вернемся в замок — если он пошел в Запретный лес, нам нужно будет придумать новый план…
Она глянула на тело Снейпа, после чего поспешила обратно к входу в тоннель. Рон последовал за ней. Гарри подобрал плащ-невидимку и посмотрел сверху вниз на Снейпа. Он не знал, что ему чувствовать, кроме шока от того, каким образом Снейп был убит, и по какой причине это произошло…
Они пролезли обратно по тоннелю, не произнося ни слова, и Гарри дивился про себя, слышат ли до сих пор Рон и Гермиона у себя в голове слова Волдеморта, как слышал их он. Ты позволил своим друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лично. Я буду ждать в Запретном лесу в течение одного часа… одного часа…
Словно маленькие свертки валялись во множестве на газоне перед замком. До рассвета, вероятно, оставался час или около того, но все по-прежнему было угольно-черным. Троица поспешила вверх по каменным ступеням. Перед ними лежал одинокий ботинок размером с небольшую лодку. Других следов Гроупа и атаковавшего его великана видно не было.
Замок был неестественно тих. Теперь в нем не видно было вспышек света, не слышно ударов, вскриков и воплей. На плитках, которыми был выложен холл, виднелись пятна крови. Изумруды по-прежнему валялись по всему полу, смешавшись с кусочками мрамора и деревянными щепками. Часть перил отсутствовала.
— Где все? — прошептала Гермиона.
Рон первым двинулся в Большой Зал, остальные за ним. В дверях Гарри остановился.
Факультетские столы пропали, и комната была набита народом. Выжившие стояли группами, обняв друг друга за плечи. Раненые лежали на учительском помосте, за ними ухаживали мадам Помфри и еще несколько человек. Флоренций тоже был в числе раненых: из его бока текла кровь, и он дрожал, не в силах встать.
Погибшие лежали в ряд в центре зала. Гарри не видел тела Фреда, поскольку оно было окружено семьей. Джордж стоял на коленях возле его головы; миссис Уизли лежала у него на груди, и ее тело сотрясалось; мистер Уизли гладил ее волосы, в то время как слезы текли по его собственным щекам.