Он неуклюже поднялся на ноги; его тела было слишком много, куда больше, чем он привык. Огромный Атриум казался более мрачным, чем Гарри его помнил. В прошлый раз центр зала занимал золотой фонтан, отбрасывая солнечных зайчиков на отполированные деревянные двери и стены. Теперь надо всем возвышалась огромная статуя из черного камня. Что-то пугающее было в этой колоссальной скульптуре ведьмы и волшебника, сидящих на вычурных резных тронах и смотрящих сверху вниз на служащих Министерства, вываливающихся из каминов у них под ногами. У основания статуи буквами в фут высотой были выгравированы слова: МАГИЯ — СИЛА.
Гарри получил сильный удар сзади по ногам: за его спиной из камина вылетел еще один волшебник.
— С дороги, ты что, не… ох, простите, Ранкорн!
Явно напуганный, лысоватый волшебник поспешил прочь. Очевидно, человек, которым притворялся Гарри, этот Ранкорн, был довольно устрашающей фигурой.
— Псс! — послышался голос. Он оглянулся вокруг и увидел маленькую худощавую ведьму и похожего на хорька волшебника из Магического техобслуживания, стоящих рядом со статуей и машущих ему рукой. Гарри поспешно присоединился к ним.
— Ты как, нормально прошел? — прошептала Гермиона.
— Не, он все еще не выбрался из сортира, — съехидничал Рон.
— О, очень смешно… это ужасно, правда? — сказала она Гарри, по-прежнему смотрящему на статую. — Ты заметил, на чем они сидят?
Гарри присмотрелся получше и понял, что то, что он принял за искусно сделанные резные троны, было на самом деле горами вырезанных из камня людей: сотни и сотни обнаженных тел, мужчин, женщин, детей, все с глупыми, уродливыми лицами, скрученные и стиснутые вместе, чтобы поддерживать одетых в красивые мантии волшебников.
— Мугли, — прошептала Гермиона. — На своем законном месте. Ладно, пора идти.
Они влились в общий поток ведьм и волшебников, текущий к золотым воротам в конце зала, озираясь по сторонам как можно незаметнее, но никаких признаков легкоузнаваемой фигуры Амбридж видно не было. Они прошли сквозь ворота в меньший по размеру зал, где уже выстроились очереди к двадцати золотым дверям, за которыми располагались лифты. Едва они присоединились к ближайшей очереди, как раздался голос: «Каттермоул!»
Они оглянулись; желудок Гарри, казалось, перевернулся. К ним стремительными шагами шел один из Упивающихся Смертью, видевших смерть Дамблдора. Служащие Министерства, стоящие рядом с ними, внезапно затихли, опустив глаза вниз; Гарри чувствовал, как страх растекается вокруг него волнами. Сердитое, жестокое лицо этого человека совершенно не вязалось с его роскошной длинной мантией, обильно расшитой золотыми нитями. Кто-то из толпы подобострастно крикнул: «Доброе утро, Йексли!», что Йексли полностью проигнорировал.
— Я затребовал кого-нибудь из Магического техобслуживания для ремонта в моем кабинете, Каттермоул. Там все еще идет дождь.
Рон оглянулся, словно надеясь на чье-то вмешательство, но все вокруг молчали.
— Дождь… в вашем кабинете? Это… это плохо, верно?
Рон нервно хихикнул. Глаза Йексли расширились.
— Ты считаешь, что это смешно, Каттермоул, вот как?
Пара ведьм выскочила из очереди, ведущей к лифту, и поспешила прочь.
— Нет, — ответил Рон, — нет, разумеется…
— Ты осознаешь, что я направляюсь вниз, чтобы допросить твою жену, Каттермоул? На самом деле, я удивлен, что ты сейчас не там, внизу, держишь ей ручку, пока она ждет. Уже распрощался с ней как с неудачной парой, да? Возможно, это мудро. В следующий раз женись уж на чистокровной.
Гермиона не сдержалась и испуганно пискнула. Йексли перевел взгляд на нее. Она слабо кашлянула и отвернулась.
— Я… я… — бормотал Рон.
— Но если бы мою жену обвинили в том, что она Грязнокровка, — продолжил Йексли, — хотя ни одну женщину, на которой я бы женился, невозможно было бы спутать с такой швалью — и если бы глава Департамента по поддержанию магического правопорядка потребовал от меня какой-либо работы, я бы изо всех сил постарался эту работу выполнить, Каттермоул. Ты меня понял?
— Да, — просипел Рон.
— Тогда займись этим, Каттермоул, и если через час мой кабинет не будет абсолютно сух, Статус Крови твоей жены станет еще более сомнительным, чем он есть сейчас.
Золотые двери перед ними открылись. Кивнув и неприятно улыбнувшись Гарри, от которого явно ожидалось одобрение по поводу такого обращения с Каттермоулом, Йексли умчался к другому лифту. Гарри, Рон и Гермиона вошли в свой лифт, но никто более за ними не последовал, словно они были прокаженными. Двери с клацаньем захлопнулись, и лифт поехал вверх.
— Что мне теперь делать? — тут же обратился Рон к Гарри и Гермионе; вид у него был совершенно ошарашенный. — Если я не справлюсь, мою жену — в смысле, жену Каттермоула…
— Мы пойдем с тобой, нам надо держаться вместе… — начал было Гарри, но Рон лихорадочно замотал головой.
— Это идиотизм, у нас мало времени. Вы двое найдите Амбридж, я пойду разбираться с кабинетом Йексли — но как я остановлю этот дождь?
— Попробуй Finite Incantatem, — немедленно посоветовала Гермиона, — это остановит дождь, если только он вызван сглазом или проклятьем; если не поможет, значит, что-то не в порядке с Атмосферными Чарами, и тогда это наладить будет труднее, поэтому в качестве промежуточной меры попробуй Impervius, чтобы защитить вещи…
— Повтори все это еще раз, помедленнее, — попросил Рон, лихорадочно роясь в карманах в поисках пера, и в этот момент лифт, дернувшись, остановился. Бестелесный женский голос произнес: «Уровень четыре, Департамент по регулированию и контролю над магическими созданиями, включая Отделения зверей, существ и духов, Отдел взаимодействия с гоблинами и Бюро прогнозов угрозы вредителей» — и двери вновь открылись, впуская пару волшебников и несколько бледно-лиловых бумажных самолетиков, которые начали порхать вокруг лампы, встроенной в полоток лифта.
— Доброе утро, Альберт, — улыбнулся в сторону Гарри человек с большими усами. Он глянул на Рона с Гермионой, в то время как лифт снова дернулся вверх; Гермиона с безумной скоростью шептала Рону какие-то инструкции. Волшебник, ухмыляясь, придвинулся поближе к Гарри и прошептал:
— Дирк Кресуэлл, э? Из Взаимоотношений с гоблинами? Отличная работа, Альберт. Я чертовски уверен, что теперь это место мое!
Он подмигнул. Гарри улыбнулся в ответ, надеясь, что этого окажется достаточно. Лифт остановился, двери в очередной раз открылись.
«Уровень два, Департамент поддержания магического правопорядка, включая Отдел неправомочного применения магии, Штаб-квартиру Авроров и службы Администрации Витценгамота» — произнес бестелесный женский голос.
Гарри заметил, как Гермиона слегка подтолкнула Рона, и он поспешно выбрался из лифта вместе с другими волшебниками. Гарри и Гермиона остались одни. В тот момент, когда золотые двери закрылись, Гермиона протараторила:
— На самом деле, Гарри, я думаю, мне лучше пойти за ним, я сомневаюсь, что он знает, что ему надо делать, а если его поймают, все…
«Уровень один, Министр Магии и обслуживающий персонал».
Золотые дверь снова распахнулись, и Гермиона ахнула. Перед ними стояли четыре человека, двое из которых были поглощены беседой: длинноволосый волшебник в великолепной черно-золотой мантии и квадратная, жабоподобная ведьма с шелковым бантом в коротких волосах, прижимающая к груди блокнот.
Глава 13. Комиссия по Регистрации Муглерожденных
— А, Мафальда! — воскликнула Амбридж, глядя на Гермиону. — Тебя Трэверс прислал, верно?
— Д-да, — пискнула Гермиона.
— Отлично, ты прекрасно подойдешь, — с этими словами Амбридж вновь повернулась к волшебнику в черном и золотом. — Значит, эта проблема решена, Министр, если Мафальду нам выделили для ведения протокола, мы можем начать прямо сейчас, — она сверилась со своим блокнотом. — Сегодня у нас десять человек, и один из них — жена сотрудника Министерства! Тц-тц… даже здесь, в самом сердце Министерства! — она вошла в лифт рядом с Гермионой, так же как и двое других волшебников, слушавших беседу Амбридж с Министром. — Мы поедем прямо вниз, Мафальда, все необходимое ты найдешь в комнате заседаний. Доброе утро, Альберт, ты разве не выходишь?
— Да, разумеется, — ответил Гарри глубоким басом Ранкорна.
Гарри вышел из лифта. Золотые двери за его спиной с лязгом захлопнулись. Оглянувшись через плечо, Гарри успел увидеть уплывающее вниз встревоженное лицо Гермионы, двух волшебников по обе стороны от нее и бархатный бант Амбридж где-то в районе ее плеча.
— Что привело тебя сюда, Ранкорн? — поинтересовался новый Министр Магии. В его длинных черных волосах и бороде мелькали серебряные пряди, а огромные надбровные дуги оставляли в тени сверкающие глаза, вызывая у Гарри в воображении картину краба, выглядывающего из-под камня.
— Мне нужно перекинуться парой слов с… — Гарри замешкался на долю секунды, — …Артуром Уизли. Мне сказали, что он на первом уровне.
— А, — кивнул Пиус Тикнесс. — Его таки поймали на связи с Врагом общества?
— Нет, — ответил Гарри, во рту которого внезапно пересохло. — Нет, такого не было.
— А, ну ладно. Это только дело времени, — заверил его Тикнесс. — Если тебя интересует мое мнение, кровоотступники — такое же зло, как и Грязнокровки. Ну, удачи, Ранкорн.
— Удачи, Министр.
Гарри проследил за тем, как Тикнесс удаляется по покрытому толстым ковром коридору. В тот же момент, когда Министр исчез из виду, Гарри вытащил из-под своего тяжелого черного плаща другой плащ, невидимку, накинул его на себя и устремился по коридору в противоположном направлении. Ранкорн был столь высок, что Гарри вынужден был скрючиться в три погибели, чтобы быть уверенным, что его ноги не высовываются из-под плаща.
Внизу живота у него все пульсировало от страха. По мере того как он проходил мимо все новых и новых сверкающих деревянных дверей с маленькими табличками, указывающими имена и должности обитателей расположенных за ними кабинетов, на него все больше начинала давить мощь Министерства, его сложность, его непостижимость. План, который они с Роном и Гермионой столь тщательно вынашивали в течение последних четырех недель, стал казаться ему совершенно детским и смехотворным. Они сосредоточили все свои усилия на том, чтобы пробраться внутрь, избежав обнаружения; ни на мгновение они не задумались о том, что им делать, если они вынуждены будут разделиться. И вот теперь Гермиона застряла на судебном заседании, которое, несомненно, продлится не один час; Рон изо всех сил пытается применить магию, которая, не сомневался Гарри, была ему совершенно недоступна, притом что от его успеха, вероятно, зависит свобода женщины; а он, Гарри, бродит по верхнему этажу, отлично зная при этом, что его добыча только что уехала на лифте вниз.