– Почему же ты обязательно оскандалишься, девочка моя? – мягко спросила МакГонагалл.
– Не знаю… Я всё время боюсь, что я что-нибудь скажу не так, что-нибудь перепутаю, или вообще, споткнусь и растянусь посреди класса! – у Гермионы на глаза навернулись слезы, – я боюсь, что не справлюсь, столько всего нужно помнить, знать и уметь…
– Мерлин с тобой, Гермиона, – сказала МакГонагалл, вставая с кресла и складывая плед, – да если не ты, то кто? Ты же моя лучшая ученица за все годы, что я работала в Хогвартсе!
– Правда? – дрожащим голосом спросила Гермиона.
– Конечно, правда.… Ты – доктор трансфигурации, ты очень многое знаешь, многое умеешь, да и потом, Гарри всегда тебе поможет, всегда защитит и прикроет. Конечно, из него не получится такого учителя, как из тебя, но он и создан для другого. Он – защитник. И ты должна опереться на плечо, которое тебе представляет такой друг, как он. Ну, и другие преподаватели тебе, конечно, тоже будут помогать. С Невиллом, например, вы вообще учились вместе, а он уже опытный, хороший учитель, декан факультета. И вот что я тебе скажу ещё. В книжках об этом, конечно, не пишут, но тебе надобно знать, что, в общем-то, всё равно, чему и в какой последовательности учить.
– Как это?! – изумилась Гермиона.
– Да уж вот так. Неважно, научится твой ученик, скажем, превращать крысу в чайную чашку или нет, важно воспитать в нём настоящего волшебника, настоящего человека, если угодно. Который умеет отличать белое от чёрного, добро от зла, знает, что такое горе, а что такое – радость. Радость дружбы, радость любви, радость воспитания детей… Понимаешь?
Гермиона кивнула.
– Ну вот, а свитки, конспекты… – это всё пустое. Ты думаешь, мы, старые учителя, когда пришли в Хогвартс, знали свои предметы наизусть? Нет, Гермиона, и я тоже боялась идти в свой первый класс, к своим первым гриффиндорцам. А потом заставляла себя давать им хоть немного самостоятельности, не возиться с ними с утра до вечера, не опекать, как наседка… Я уже не помню, сколько выпустила человек со своего факультета, но вот свой первый класс помню весь, всех в лицо. Многих уже нет в живых, – вздохнула она. – Но мой первый выпуск состоялся давно, очень давно… Испуганная девушка по имени Минерва давно исчезла, ей на смену пришла старая карга МакГонагалл, которая не умеет улыбаться. Если ты, Гермиона, останешься в Хогвартсе, то и ты со временем станешь такой же, как я. Ну, или почти такой же. И не старайся запомнить сразу всё, мой тебе совет. Готовься только к тому уроку, который у тебя будет первым. А после него – ко второму. Через три года ты начнешь переделывать курс, который оставляю тебе я, через пять будешь знать его наизусть, а через десять поймешь, что переделывала зря.
Трансфигурация, Гермиона, очень старая наука, и за последние века в ней изменилось немного, поэтому и учить детей стоит старыми, проверенными десятилетия методами. Правда, я читала твою докторскую диссертацию, ты пишешь и доказываешь очень интересные вещи. Кое-что я тут у себя попробовала повторить и, знаешь, получилось! Так что, возможно, именно тебе суждено совершить переворот в преподавании трансфигурации. Дерзай, девочка! Я очень рада, что передаю свой факультет тебе. Ну, и надеюсь, конечно, – строго сказала МакГонагалл, глядя поверх очков, – что Гриффиндор в очередной раз возьмет кубок школы по квиддичу! Ты непременно должна проследить за этим!
– Да, вот еще что, чуть не забыла! – сказала МакГонагалл, – я обязана отдать тебе, как будущему декану Гриффиндора, вот это. – Она достала из ящика стола шкатулку, – ты знаешь, что внутри?
Гермиона кивнула.
– Положи руку на крышку. – Гермиона послушно положила ладонь на шкатулку, на всякий случай сняв кольца. МакГонагалл произнесла заклятие и дотронулась до замочной скважины волшебной палочкой. Шкатулка на мгновение озарилась зелёным сиянием, которое поглотило ладонь Гермионы и тут же пропало. – Всё теперь шкатулка настроилась на тебя, никто, кроме тебя, её открыть не сможет, украсть себя она тоже не даст. Забирай!
И, опять усаживаясь в кресло, профессор спросила:
– Ну что, успокоила я тебя хоть немного? Чая с печеньем хочешь? Только испекла, у меня тут, понимаешь ли, подпольная магическая печка…
Перед магазином волшебных вредилок Уизли переругивались грузчики. При разгрузке товара один из ящиков упал и разбился, его содержимое высыпалось и потихоньку расползалось с неприятным писком. Видимо, грузчики уже успели познакомиться со свойствами с виду невинных пустяков от Уизли, поэтому не горели желанием собирать их руками. Наконец, самый умный или самый осторожный грузчик раздобыл широкую лопату для сгребания снега, и дело сдвинулось с мёртвой точки.
Вдруг в глубине дома что-то хлопнуло, и из каминной трубы вырвался клуб зелёного дыма. Грузчики боязливо втянули головы в плечи. Гарри вошел в магазин.
– Мистер Уизли у себя? – спросил он у знакомой продавщицы.
– У себя, сэр, – кивнула она, можете пройти, только осторожно, он с утра что-то химичит. – В подтверждение её слов внутри магазина опять раздался приглушенный взрыв.
Комнату Джорджа Гарри нашел по едкому запаху, выбивающемуся из-под двери. Гарри постучал и, не дождавшись ответа, вошел. Джордж стоял посредине комнаты, держа в руках цилиндрический предмет. Он задумчиво повертел его в руках, потом дотронулся до него волшебной палочкой и пробормотал заклинание. Предмет угрожающе зашипел, задёргался и начал разбрасывать вокруг себя ядовито-зелёные искры.
– А, демоны зелёные! – ругнулся Джордж и швырнул предмет в камин. Раздался уже знакомый взрыв.
– Привет, Джордж! – сказал Гарри, разгоняя руками вонючий дым. – Что это ты делаешь?
– Фейерверки, не видишь что ли? – буркнул Джордж, – зелёный вот почему-то нестабильным получается, взрывается всё время…
– Обычные фейерверки? – удивился Гарри, – да их же в любой лавке полно!
– Как раз необычные, – объяснил Джордж. – Сейчас в моду вошли фейерверки с поздравлениями, ну, чтобы в небе надписи всякие возникали, поздравления там, шутки-прибаутки, женщины любят, чтобы цветы были, вот мне и заказывают.
– А ингредиенты для них ты где берешь? – полюбопытствовал Гарри, осторожно снимая со стула коробки с химикатами.
– Наземникус где-то достает, – ответил Джордж, – и берёт с меня недорого.
– Ты что, спятил, у Наземника такие вещи покупать?! – удивился Гарри. – Откуда ты знаешь, что он тебе подсовывает? Взлетишь ведь когда-нибудь на воздух вместе с магазином и половину Хогсмида разнесешь.
– И правда… – почесал в затылке волшебной палочкой Джордж, обсыпав спину искрами. – Надо бы в Лондон смотаться, самому всё купить.
– С Наземникусом я поговорю, – пообещал Гарри, – что-то у меня к нему вопросов за два дня слишком много накопилось…
– Ну поговори, поговори, – согласился Джордж, – ко мне-то ты чего зачастил? Выпить хочешь? Где-то у меня ещё оставалось… – Джордж начал проверять бутылки на столе, бросая пустые в угол.
– Нет, Джордж, я к тебе по делу. Есть предложение.
– Спасибо, нет, – тут же ответил Джордж.
– Так я же еще ничего не сказал? – удивился Гарри.
– А я заранее знаю, чего ты будешь предлагать. Надоели мне вы все… спасатели… – Джордж прекратил поиски полной бутылки и уселся за стол, недружелюбно глядя на Гарри.
– Ну а всё-таки? Вдруг мне удастся тебя удивить, а, Джордж?
– Ладно, вижу, что всё равно не отвяжешься, говори, что хотел, и уходи, – махнул рукой Джордж.
– Понимаешь, Джордж, – нерешительно начал Гарри, соображая про себя, как лучше подойти к делу, – мадам Трюк вот у нас болеет…
– Бывает, – сказал Джордж, – поправится. Наверное. Ну и?..
– Она уже два года болеет, и два года в школе нет соревнований по квиддичу. Я сегодня на стадион ходил, там сгнило уже всё.
– Ну, так нового тренера наймите…
– Я и пришёл тебя нанимать.
– Что-о-о?!!
– Джордж, – заторопился Гарри, – ты пойми, это же дети, им на воздухе нужно быть, играть нужно, у них энергия через край бьёт. Ты вспомни, как мы ждали квиддича, когда учились. В сущности-то, наша школа – довольно скучное место: уроки, домашние задания, контрольные, опять уроки, опять контрольные… У детей всего-то и радостей: в Хогсмид сходить, ну и квиддич. А его нет уже два года.
– А я причём?
– Ну, подумай сам, Джордж, завтра уже учебный год начинается, где я за один день тренера найду? Я же только вчера приехал, только с делами начал разбираться. Ты вспомни, как вы классно с Фредом играли, как наша команда всех делала!
Услышав имя близнеца, Джордж вздрогнул, но промолчал.
– Ну, Джордж, соглашайся, а?
– Нет, не хочу…
– Да почему?!
– Шумно, дети кругом…, А потом, вдруг с метлы кто-нибудь упадет, а мне отвечать…
– Я буду за всё отвечать, я, Джордж, обещаю. Я – директор. Ну?
Джордж замялся.
– Хорошо, – наседал на него Гарри, – не можешь сразу решить, не надо. Но хотя бы пообещай мне, что завтра на церемонию распределения придешь, и я тебя представлю как учителя. Потом, если захочешь отказаться, мы что-нибудь придумаем, не буду же я тебя силой удерживать. Обещай, что придешь, Джордж!
Джордж долго молчал, потом посмотрел на Гарри и произнес:
– Хорошо, приду. Обещаю.
– Амабель! – вдруг гаркнул он так громко, что Гарри подпрыгнул на стуле. – Амабель, ты не знаешь, где моя парадная мантия, Мерлин её побери»?!
Глава 5. Замок Малфоев и его обитатели
Драко вернулся домой в ярости. Домашние эльфы попрятались, резонно ожидая от хозяина в таком состоянии чего угодно.
Малфой, не раздеваясь, бросился в кресло и хотел потребовать к себе сына, но потом всё-таки взял себя в руки, принял ванну, переоделся и только тогда вызвал домашнего эльфа.
– Молодого хозяина ко мне!
– Сию минуту, сэр! – поклонился эльф и исчез.
Через несколько минут Скорпиус постучал в кабинет.
– Отец?
– Заходите, Скорпиус, нам нужно поговорить.