Гарри не мог взять в толк, каким образом восемь человек, шесть огромных сундуков, две совы и крыса поместятся в один-единственный маленький «форд-англия». Он не учел специальных «функций», встроенных мистером Уизли.
– Только Молли ни слова, – прошептал он на ухо Гарри, открыл багажник и показал, что тот волшебным образом расширяется и вмещает сколько угодно багажа.
Когда наконец все расселись по местам, миссис Уизли бросила взгляд на заднее сиденье, где вольготно расположились Гарри, Рон, Фред, Джордж и Перси, и сказала:
– Пожалуй, муглы умеют побольше, чем мы думаем, правда? – Сама миссис Уизли сидела с Джинни на переднем сиденье, больше похожем на садовую скамью. – Со стороны и не скажешь, что здесь так просторно.
Мистер Уизли завел двигатель, и машина медленно покатила со двора, а Гарри обернулся, чтобы бросить последний взгляд на дом. Он едва успел задуматься, когда увидит «Гнездо» в следующий раз, как они вернулись: Джордж забыл коробку с петардами. Через пять минут машина снова резко затормозила, и Фред помчался за метлой. Они почти уже выехали на трассу, и тут Джинни запищала, что забыла дневник. Когда она вновь вскарабкалась на сиденье, они уже очень сильно опаздывали и очень сильно нервничали.
Мистер Уизли взглянул на часы, а затем на жену:
– Молли, лапушка…
– Ни в коем случае, Артур…
– Никто не заметит… вот эта кнопочка – исчезатель. Мы поднимемся в воздух и помчимся над облаками. Через десять минут прибудем, и никто-никто…
– Я же сказала нет, Артур, тем более средь бела дня…
Они добрались до Кингз-Кросс без четверти одиннадцать. Мистер Уизли слетал за тележками для багажа, и они поспешили на вокзал.
В прошлом году Гарри уже ездил на «Хогварц-экспрессе». Тут нужно было знать одну хитрость, а именно способ проникнуть на платформу девять и три четверти, которой не видно из муглового мира. Проходили туда сквозь барьер, разделявший платформы девять и десять. Совсем не страшно, но требует осторожности, чтобы муглы не заметили, как ты исчезаешь.
– Перси первый, – сказала миссис Уизли, нервно глянув на часы над головой. Часы показывали, что невзначай раствориться за барьером по одному вся компания должна максимум за пять минут.
Перси бодро пошел на барьер и исчез. За ним – мистер Уизли, затем Фред и Джордж.
– Я с Джинни, а вы сразу после нас, – бросила миссис Уизли Рону и Гарри, лихорадочно схватила Джинни за руку и ринулась вперед. Они исчезли в мгновение ока.
– Пошли вместе, у нас всего одна минута, – предложил Рон.
Гарри поправил на сундуке клетку с Хедвигой и развернул тележку к барьеру. Он совсем не волновался – это же вам не кружаная мука. Мальчики склонились над ручками тележек и целеустремленно пошли на барьер, набирая скорость. Когда до барьера оставалось несколько футов, они прибавили шагу и…
БАЦ!
Обе тележки врезались в барьер и отскочили назад; сундук Рона упал с невероятным грохотом, Гарри сбило с ног, а клетка свалилась на землю. Хедвига покатилась прочь, возмущенно вопя; люди, все без исключения, уставились на виновников беспорядка, а служащий неподалеку заорал:
– Что за трам-та-ра-рам-там-там?
– Потеряли управление, – с трудом выговорил Гарри и встал, ощупывая ребра.
Рон сбегал за Хедвигой, чьи вопли вызвали в толпе множество замечаний по поводу жестокого обращения с животными.
– Почему мы не прошли? – испуганно спросил Гарри.
– Понятия не имею…
Рон в панике огляделся. За ними все еще наблюдало десятка два любопытных.
– Мы опоздаем на поезд, – зашептал Рон. – Не понимаю, почему проход закрылся…
Гарри уставился на большие вокзальные часы; от ужаса подводило живот. Десять секунд… девять секунд…
Он осторожно подкатил тележку к барьеру, а потом толкнул изо всех сил. Барьер не поддался, как и подобает металлу.
Три секунды… две… одна…
– Все, – ошарашенно сказал Рон, – поезд ушел. А что, если мама с папой не смогут пройти к нам? У тебя есть мугловые деньги?
Гарри безрадостно засмеялся:
– Дурслеи не давали мне карманных денег уже лет шесть.
Рон приложил ухо к холодному барьеру.
– Ни звука, – доложил он напряженным голосом. – Что же делать? Я не знаю, когда вернутся мама с папой.
Ребята посмотрели вокруг. Они все еще были центром внимания, в основном из-за того, что Хедвига продолжала орать.
– Пойдем ждать у машины, – решил Гарри. – Мы привлекаем слишком много внима…
– Гарри! – вскричал Рон, и в глазах у него появился блеск. – Машина!
– Что машина?
– Мы можем полететь в «Хогварц» на машине!
– Но я думал…
– У нас нет выхода, так? А нам надо попасть в школу, так? А несовершеннолетним разрешается колдовать при чрезвычайных обстоятельствах! Раздел, кажется, девятнадцать ограничений чего-то там…
– Но твои родители… – неуверенно проговорил Гарри, в бесплодной надежде снова боднув тележкой барьер. – Как же они доберутся домой?
– Им машина не нужна! – нетерпеливо закричал Рон. – Они умеют аппарировать – из воздуха появляться! А машина или там кружаная мука – это потому что мы несовершеннолетние, нам аппарировать нельзя…
Паника Гарри неожиданно сменилась радостным предвкушением.
– А ты умеешь водить?
– Без проблем, – ответил Рон и покатил тележку к выходу. – Давай, пошли. Если поторопимся, полетим прямо за «Хогварц-экспрессом».
И они направились сквозь толпу любопытствующих муглов к выходу, а затем в переулок, где был припаркован «форд-англия».
Рон отпер багажник, так и сяк постучав волшебной палочкой. Не без труда погрузив сундуки, они поставили клетку с Хедвигой на заднее сиденье, а сами забрались вперед.
– Глянь: никто нас не видит? – Рон, коснувшись палочкой, завел двигатель.
Гарри высунул голову в окошко: на главной дороге движение весьма оживленное, но их улочка пуста.
– Все нормально, – сказал он.
Рон нажал крохотную серебряную кнопочку на панели. Машина исчезла – и ребята вместе с ней. Гарри чувствовал, как под ним легонько вибрирует сиденье, слышал двигатель, ощущал собственные руки на коленях и очки на носу, но как будто превратился в пару глазных яблок, что плавали в нескольких футах над землей в убогом переулке, забитом припаркованными автомобилями.
– Поехали, – раздался справа голос Рона.
И сразу же земля и грязные здания по сторонам исчезли; машина взлетела, и спустя доли секунды под ними простирался весь дымный поблескивающий Лон дон.
Затем что-то хлопнуло, и автомобиль, Гарри и Рон снова стали видимы.
– Ой, – сказал Рон, хватаясь за исчезатель, – не работает…
Оба стукнули по исчезателю кулаками. Машина пропала. Потом, как бы моргнув в воздухе, опять появилась.
– Держись! – заорал Рон и вдавил в пол педаль газа; автомобиль взмыл в набрякшие ватные облака, и все вокруг стало серым и мутным.
– А теперь что? – спросил Гарри, щурясь в облаке, наползавшем со всех сторон.
– Надо глянуть, где поезд, – понять, куда лететь, – ответил Рон.
– Нырни на секундочку – по-быстрому…
Они провалились под облака и завертелись на сиденьях, пристально всматриваясь в землю.
– Вижу! – завопил Гарри. – Прямо впереди – вон там!..
«Хогварц-экспресс» скользил внизу малиновой змеей.
– Направление – север, – сказал Рон, проверив компас на приборной панели. – Все, теперь надо только проверять его примерно каждые полчаса. Держись!
Они снова взмыли над облаками. И через минуту вырвались к солнечному сиянию.
Здесь был совсем другой мир. Колеса машины взбивали пушистое море облаков под ярким, бесконечно синим небом и ослепительно-белым солнцем.
– Главное – не столкнуться с самолетом, – сказал Рон.
Они переглянулись, расхохотались и долго-долго не могли остановиться.
Их как будто перенесло в чудесный сон. Только так, думал Гарри, и надо путешествовать – в вихре снежно-белых облаков, в машине, залитой горячим солнцем, с большим кульком ирисок в бардачке, – предвкушая, как обзавидуются Фред и Джордж, когда машина блистательно и мягко приземлится на пологий склон перед замком «Хогварца».
Они регулярно проверяли движение поезда, и каждый нырок под облака открывал взору новый вид. Очень скоро Лондон остался далеко позади и сменился зелеными полями, а те, в свою очередь, уступили место обширным красноватым пустошам, затем большому городу, кишевшему разноцветными муравьями-автомобильчиками, потом деревням с игрушечными церквями.
Однако спустя несколько не богатых событиями часов Гарри был вынужден признать, что лететь прискучило. Из-за ирисок во рту все слиплось, а пить было нечего. Свитера они с Роном давно сняли, но футболка у Гарри все равно прилипала к спинке сиденья, а очки постоянно съезжали на кончик потного носа. Ему надоело восхищаться причудливыми формами облаков, и он с тоской думал о поезде, как тот идет по рельсам где-то далеко внизу, унося с собой ледяной тыквенный сок, который продает толстушка ведьма, на тележке развозящая по вагонам всякую снедь. Почему же им не удалось попасть на платформу девять и три четверти?
– Наверно, уже близко? – ссохшимся голосом предположил Рон спустя еще несколько часов, когда солнце стало тонуть за облачным горизонтом, окрашивая его густо-розовым. – Приготовься – надо еще раз проверить поезд.
Тот по-прежнему деловито змеился прямо под ними, мимо горы с заснеженной вершиной. Внизу, под облачным пологом, было гораздо темнее.
Рон поддал газу, снова направил машину ввысь, и тут двигатель начал подвывать.
Рон и Гарри тревожно переглянулись.
– Наверное, она просто устала, – сказал Рон. – Она еще ни разу не летала так далеко…
И оба притворились, будто не замечают, что машина стонет все громче, а небо неуклонно темнеет. Вскоре чернота расцветилась звездами. Гарри натянул свитер, стараясь не обращать внимания на дворники, которые взмахивали обессиленно, точно в знак протеста.
– Уже близко, – сказал Рон скорее машине, чем Гарри, – уже скоро, – и дрожащей рукой ободрительно похлопал по приборной доске.