— Но больше всего меня поразило поведение дементоров… У вас нет никакой догадки, что заставило их уйти, Снегг?
— Понятия не имею, министр. Когда я подошел, они уже расходились к своим постам у выходов с территории.
— Невероятно! Между тем Блэк, Гарри и девочка…
— Все были без сознания, когда я нашел их. Естественно, я связал Блэка, заткнул ему рот, создал носилки и доставил их всех сюда в замок.
Наступило молчание. Мысли Гарри стали понемногу оживать, и под ложечкой у него засосало. Он открыл глаза.
Все слегка расплывалось — кто-то снял с него очки. Он лежал в полутемном больничном крыле. В другом конце палаты Гарри различил мадам Помфри, она стояла к нему спиной, склонившись над чьей-то постелью. Он сощурился, под рукой мадам Помфри виднелась рыжая шевелюра Рона.
Гарри приподнял голову над подушкой. Справа от него на кровати, залитой лунным светом, лежала Гермиона, глаза открыты, вся точно окаменела. Но, заметив, что Гарри очнулся, она приложила палец к губам, махнув на дверь больничного отделения. Та была прикрыта неплотно, и именно из коридора долетали голоса Снегга и Корнелиуса Фаджа.
В полумраке палаты мадам Помфри поспешила к кровати Гарри. В руках у нее был кусок шоколада размером с добрый валун.
— Ага, проснулся! — просияла мадам Помфри. Она водрузила шоколад на столик возле кровати и принялась молоточком дробить его на части.
— Как Рон? — спросили Гарри и Гермиона одновременно.
— Жив, — сдержанно ответила мадам Помфри. — А что касается вас двоих, вы останетесь здесь, пока я не буду удовлетворена вашим состоянием… Поттер, что вы такое делаете?
Гарри сел, надел очки и взял волшебную палочку.
— Мне надо немедленно увидеть директора, — заявил он.
— Поттер, — ласково промолвила мадам Помфри, — все в порядке. Блэка поймали. Он заперт наверху. Дементоры с минуты на минуту применят к нему Поцелуй.
— Что?!
Гарри спрыгнул с кровати, Гермиона — за ним. Громкий возглас услышали в коридоре, в тот же миг Корнелиус Фадж со Снеггом оказались в палате.
— Гарри, что такое? — встревоженно воскликнул Фадж. — Немедленно в постель! Вы ему дали уже шоколад? — обратился министр к мадам Помфри.
— Министр, пожалуйста, — взволнованно заговорил Гарри. — Сириус Блэк невиновен! Питер Петтигрю давным-давно инсценировал свою смерть! Мы видели его сегодня ночью! Нельзя так наказывать Сириуса, он…
Но Фадж, печально улыбнувшись, покачал головой:
— Гарри, Гарри, у тебя все в голове перепуталось. Ты прошел через страшное испытание… Ложись скорее. Опасность уже позади.
— Все это не так! — закричал Гарри. — Вы схватили невинного человека!
— Министр, послушайте, пожалуйста. — Гермиона встала рядом с Гарри, устремив на Фаджа умоляющий взгляд. — Я тоже видела его… Он был крысой Рона. А на самом деле он анимаг — я говорю о Питере Петтигрю…
— Вот видите, министр, — пожал плечами Снегг. — Оба околдованы… Блэк применил заклинание…
— Мы не околдованы! — разошелся Гарри.
— Министр! Профессор! — сердито вмешалась мадам Помфри. — Я вынуждена настаивать, чтобы вы немедленно ушли! Поттер мой пациент, его нельзя волновать!
— Я не волнуюсь. Я пытаюсь рассказать, что произошло на самом деле! — вспылил Гарри. — Выслушайте же меня!
Но тут мадам Помфри изловчилась и сунула ему в рот здоровенный кусок шоколада. Гарри смолк, и она силой уложила его в постель.
— А теперь, пожалуйста, министр… Дети нуждаются в покое. Приходите завтра.
Но тут дверь снова распахнулась. На сей раз вошел Дамблдор. Неимоверным усилием Гарри проглотил шоколад и опять вскочил.
— Профессор Дамблдор, Сириус Блэк…
— Ради всех святых! — возопила мадам Помфри. — Здесь больничное крыло или что? Директор, я настаиваю…
— Прошу прощения, Поппи, но мне надо сказать два слова мистеру Поттеру и мисс Грэйнджер, — вежливо произнес Дамблдор. — Я только что разговаривал с Сириусом Блэком…
— Догадываюсь. Он поведал вам ту же сказочку, которой заморочил голову Поттеру, — фыркнул Снегг. — Что-то там о крысе, о том, что Петтигрю жив…
— Да, действительно, так он и говорил, — кивнул Дамблдор, разглядывая Снегга сквозь свои очки-половинки.
— Выходит, мое свидетельство ничего не значит? — зарычал Снегг. — Питера Петтигрю не было ни в Визжащей хижине, ни на территории замка. Никаких признаков!
— Потому что вы были в обмороке, профессор! — горячо возразила Гермиона. — Вы пришли слишком поздно. И не все слышали.
— Мисс Грэйнджер, придержите язык!
— Что это вы, Снегг, — укорил профессора Фадж. — У юной леди легкое помрачение рассудка. Надо быть снисходительнее.
— Мне хотелось бы поговорить с Гарри и Гермионой наедине, — твердо сказал Дамблдор. — Корнелиус, Северус, Поппи, будьте добры, оставьте нас.
— Но директор! — возмущенно заклокотала мадам Помфри. — Дети нуждаются в лечении, отдыхе…
— Дело не терпит отлагательств, — нахмурил брови Дамблдор. — Я вынужден настаивать.
Мадам Помфри поджала губы и удалилась к себе в кабинет, хлопнув дверью. Фадж взглянул на внушительные золотые часы, висевшие у него на жилетной цепочке.
— Дементоры сейчас подойдут. Надо встретить их. Дамблдор, увидимся наверху.
Он подошел к двери, открыл ее, приглашая Снегга, но тот и не подумал тронуться с места.
— Вы, надеюсь, не поверили ни одному слову Блэка? — прошипел он, впившись глазами в лицо Дамблдора.
— Я хочу поговорить с Гарри и Гермионой наедине, — повторил Дамблдор.
Снегг подступил к нему на шаг.
— Сириус Блэк проявлял наклонности убийцы еще в шестнадцать лет. Вы забыли это, директор? Забыли, что однажды он пытался убить меня?
— Я пока на память не жалуюсь, Северус, — спокойно отозвался Дамблдор.
Снегг повернулся на каблуках и проследовал из палаты, Фадж все еще придерживал для него дверь. Дамблдор повернулся к Гарри с Гермионой, и, едва дверь захлопнулась, оба наперебой заговорили:
— Профессор, Блэк говорит правду: мы сами видели Петтигрю…
— Он убежал, когда профессор Люпин превратился в волка…
— Стал крысой…
— У Петтигрю на передней лапе… на руке нет пальца. Он сам отрезал его…
— Это Петтигрю напал на Рона, а не Сириус…
Дамблдор поднял руку, прервав этот поток объяснений.
— Теперь ваша очередь слушать, и я попросил бы не перебивать меня, потому что времени у нас чрезвычайно мало, — начал он негромко. — Кроме ваших слов, нет никаких доказательств, подтверждающих рассказ Блэка. А слова двух тринадцатилетних волшебников, увы, никого не убедят. На улице было полно очевидцев, которые поклялись, что видели, как Сириус убил Петтигрю. Я сам свидетельствовал перед министром, что Сириус был у Поттеров Хранителем Тайны.
— Профессор Люпин может подтвердить… — не удержался Гарри.
— Профессор Люпин далеко в лесу и не в состоянии кому-либо что-либо рассказать. А когда он снова обретет человеческий облик, будет уже поздно. Сириус будет хуже, чем мертв. Могу добавить, что у большинства моих коллег оборотни вызывают столь мало доверия, что его поддержка едва ли поможет. Особенно если учесть, что они с Блэком старые друзья.
— Но…
— Пойми, Гарри, у нас нет времени. Версия профессора Снегга выглядит гораздо убедительнее вашей.
— Он ненавидит Сириуса, — с отчаянием вымолвила Гермиона. — И все из-за той глупой шутки, которую Сириус с ним сыграл…
— Согласитесь, Сириус вел себя подозрительно. Напал на Полную Даму, проник с ножом в башню Гриффиндора. Без Петтигрю, живого или мертвого, у нас нет ни единого шанса отменить его приговор.
— Но вы-то верите нам.
— Да, верю, — невозмутимо согласился Дамблдор. — Но я бессилен заставить других прозреть истину или отменить решение министра магии. У меня нет такой власти.
Глядя на его огорченное лицо, Гарри почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Он уже давно свыкся с мыслью о всемогуществе Дамблдора и рассчитывал, что директор запросто, одним махом найдет какое-то удивительное решение. И вот их последние надежды рушились.
— Сейчас нужно одно, — медленно проговорил Дамблдор, и его яркие голубые глаза перебежали с Гарри на Гермиону, — выиграть время.
— Но… — начала было Гермиона, и тут глаза у нее округлились. — Ну конечно!
— Теперь внимание. — Дамблдор заговорил тихо и отчетливо. — Сириус заперт в кабинете профессора Флитвика на восьмом этаже, тринадцатое окно справа от Западной башни. Если все сложится удачно, сегодня ночью вы спасете две невинные жизни. Но запомните оба: вас никто не должен видеть. Мисс Грэйнджер, вы это знаете и знаете, сколь велик риск… Вас — никто — не должен — видеть.
Гарри понятия не имел, о чем идет речь. А Дамблдор встал и, дойдя до двери, обернулся.
— Я закрою вас здесь. Сейчас, — он взглянул на часы, — без пяти двенадцать. Мисс Грэйнджер, вам хватит трех оборотов. Желаю удачи.
— Желаю удачи? — повторил Гарри, как только за Дамблдором закрылась дверь. — Три оборота? О чем он говорил? Что мы будем делать?
Гермиона пошарила у себя за пазухой и извлекла очень длинную золотую цепь.
— Гарри, иди сюда, — велела она. — Быстро!
Гарри подошел к ней, окончательно сбитый с толку. Гермиона подняла цепь перед собой, и он увидел на ней крохотные, сверкающие песочные часы.
— Встань ближе.
Она накинула цепь и ему на шею.
— Не шевелись.
— Да что ты такое делаешь? — Гарри совершенно растерялся.
Гермиона трижды перевернула песочные часы. Темнота в палате рассеялась, и Гарри почувствовал, что очень быстро летит куда-то назад. Мимо неслись смутные цветные пятна и контуры, уши заложило — он попытался крикнуть, но не слышал своего голоса…
Под ногами вновь появилась твердая почва, и все опять обрело привычные очертания…
И вот они с Гермионой стоят в пустой палате. Гарри ошарашено взглянул на Гермиону и на цепь от часов, врезавшуюся ему в шею.
— Гермиона, что произошло?
— Бежим! — Гермиона схватила его за руку и потащила в холл и далее к чулану, где хранились швабры, щетки и ведра, втолкнула его туда, вошла сама и прикрыла за собой дверь.