Он снова нырнул. Чо, предположив, что показался Проныра, ухнула следом; Гарри неожиданно вышел из пике, а девочка по инерции полетела вниз; Гарри пулей взмыл над игрой и тогда увидел его в третий раз – Проныра лениво трепыхался на вранзорском конце поля.
Гарри набрал скорость; далеко внизу Чо поступила так же. Он опережал, с каждой секундой Проныра ближе – но тут…
– Ой! – крикнула Чо, показывая пальцем.
Гарри отвлекся и глянул вниз.
Три дементора, три высоченные черные фигуры, смотрели вверх из-под капюшонов.
Гарри не раздумывал. Он сунул руку за пазуху, выдернул палочку и закричал:
– Экспекто патронум!
Нечто бело-серебристое, огромное вырвалось из палочки. Гарри знал, что оно выстрелило прямо в дементоров, но не задержался посмотреть, чем кончится дело. Голова оставалась замечательно ясна, и Гарри сосредоточенно глядел вперед – он почти у цели. Он вытянул руку с палочкой и самыми кончиками пальцев схватил маленького сопротивляющегося Проныру.
Прозвучал свисток мадам Самогони. Гарри развернулся и увидел, что к нему летят шесть малиновых пятен; в следующую секунду вся команда обнимала его с такой силой, что чуть не стащила с метлы. Внизу восторженно ревели болельщики «Гриффиндора».
– Ай да молодец! – вопил Древ.
Алисия, Ангелина и Кэти целовали Гарри; Фред до того прочувствованно обнимал его за шею, что Гарри боялся, как бы у него не оторвалась голова. В полнейшей неразберихе команда все же умудрилась спуститься на землю. Гарри сошел с метлы и посмотрел туда, откуда на него неслись гриффиндорцы во главе с Роном. Не успел Гарри опомниться, его со всех сторон обступила ополоумевшая от радости толпа.
– Есть! – орал Рон, задирая Гарри руку. – Есть! Есть!
– Отлично сыграл, Гарри! – сказал счастливый Перси. – Мне причитаются десять галлеонов! Извини, мне надо найти Пенелопу…
– Молодчина, Гарри! – верещал Шеймас Финниган.
– Вот это я понимаю! – басил Огрид поверх скачущих голов.
– Заступник был что надо, – сказал голос у Гарри над ухом.
Гарри обернулся и увидел потрясенного, но довольного профессора Люпина.
– Дементоры на меня вообще не подействовали! – в упоении похвастался Гарри. – Я ничего не почувствовал!
– Это оттого, что они… э-э… не были дементорами, – ответил Люпин. – Подойди-ка…
Он вывел Гарри из толпы и кивнул на край поля:
– Ты здорово напугал Малфоя.
Гарри уставился туда, куда показывал Люпин. На земле беспомощной кучей валялись Малфой, Краббе, Гойл и капитан слизеринской команды Маркус Флинт. Они без особого успеха пытались выпутаться из длинных черных плащей с капюшонами. Судя по всему, до падения Малфой стоял у Гойла на плечах. Над копошащимися слизеринцами нависала профессор Макгонаголл в беспредельной ярости.
– Что за подлая шутка! – кричала она. – Низкая, трусливая попытка вывести из игры Ловчего «Гриффиндора»! Всем взыскание, и минус пятьдесят баллов со «Слизерина»! Я доложу обо всем профессору Думбльдору, можете не сомневаться! А, вот и он наконец!
Эта сцена внесла финальный штрих в блестящую картину гриффиндорской победы. Рон, с трудом пробравшийся к Гарри, от смеха согнулся пополам, глядя, как барахтается Малфой, не в силах выпутаться из плаща, где застряла голова Гойла.
– Пошли, Гарри! – позвал Джордж. – Пир! В гриффиндорской гостиной, сию минуту!
– Идет! – отозвался Гарри и, гораздо счастливее прежнего, вместе с командой, так и не снявшей малиновой формы, повел гриффиндорцев со стадиона к замку.
Можно было подумать, что они уже выиграли квидишный кубок; гулянка продолжалась весь день и плавно перетекла в ночь. Фред с Джорджем исчезли на пару часиков, а потом вернулись с кучей бутылок усладэля и тыквенной шипучки. Еще они принесли несколько мешков сладостей из «Рахатлукулла».
– Как вам это удалось? – взвизгнула Ангелина Джонсон, когда Джордж начал швырять в толпу мятными жабами.
– С небольшой помощью господ Луната, Червехвоста, Мягколапа и Рогалиса, – прошептал Фред Гарри на ухо.
Лишь один человек не принимал участия в празднике. Гермиона сидела в уголке и – невероятно! – читала громадную книгу под названием «Повседневная жизнь и общественные устои британских муглов». Гарри отошел от стола, за которым Фред с Джорджем принялись жонглировать бутылками усладэля, и приблизился к ней.
– Ты хоть на матче-то была?
– Разумеется, была, – не поднимая головы, довольно пронзительно ответила Гермиона. – Я очень рада, что мы выиграли, и ты был просто великолепен, но мне нужно прочитать это к понедельнику.
– Да ладно тебе, Гермиона, пойдем, съешь чего-нибудь, – предложил Гарри и оглянулся на Рона – может, тот развеселился и готов зарыть топор войны?
– Не могу. Мне нужно прочитать еще четыреста двадцать две страницы! – В ее голосе явственно слышалась истерика. – И к тому же… – она тоже взглянула на Рона, – он не хочет, чтобы я была с вами.
Трудно было поспорить – ровно в этот момент Рон громко объявил:
– Если бы Струпика не сожрали, он съел бы сейчас мармеладную муху… Он их так любил…
Гермиона расплакалась. Вмешаться Гарри не успел: она схватила под мышку громадный том, бросилась к лестнице и скрылась в спальне девочек.
– Может, хватит уже? – тихо укорил Гарри Рона.
– Нет! – отрезал тот. – Если б она хоть показала, что сожалеет… но она не умеет признаваться, что неправа. Ведет себя так, будто Струпик уехал на каникулы!
Вечеринка гриффиндорцев закончилась лишь в час ночи – явилась профессор Макгонаголл в клетчатом халате и с сеточкой на волосах и велела всем немедленно ложиться спать. Гарри с Роном вскарабкались по лестнице в спальню, обсуждая матч. Наконец Гарри, измотанный до предела, забрался в постель, дернул занавеси балдахина, чтобы не мешал лунный свет, лег и почти тотчас погрузился в сон…
Ему приснилось что-то очень странное. Он шел по лесу, со «Всполохом» на плече, следом за чем-то серебристо-белым. Оно петляло впереди меж деревьев, и Гарри лишь изредка видел отблески в листве. Отстать было нельзя, и Гарри ускорял шаг, но тогда ускорял шаг и тот, кто шел впереди. Гарри бросился бежать – впереди все быстрее застучали копыта. Он полетел со всех ног – впереди кто-то поскакал галопом. Тут Гарри свернул на полянку и…
– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!
Гарри проснулся так внезапно, словно его ударили по лицу. Растерявшись в кромешной тьме, он сражался с занавесями – вокруг кто-то шевелился, а Шеймас Финниган крикнул из другого угла:
– Что такое?
Кажется, хлопнула дверь в спальню. Нащупав наконец щель в шторах, Гарри с силой их отдернул, и тут Дин Томас зажег лампу.
Смертельно напуганный Рон сидел в кровати – с одной стороны занавеси сорваны.
– Блэк! Сириус Блэк! С ножом!
– Что?
– Прямо здесь! Только что! Прорезал занавеску! Разбудил меня!
– Тебе точно не приснилось? – спросил Дин.
– Посмотри на занавеску! Говорю вам, он был здесь!
Все повскакали. Гарри первым добежал до двери, и мальчики ринулись вниз по лестнице. За спиной открывались другие спальни, сонные голоса вопрошали:
– Кто кричал?
– Вы куда?
Общую гостиную освещал тусклый умирающий огонь в камине. Кругом валялся мусор, оставшийся после вечеринки. И ни души.
– Ты уверен, что тебе не приснилось, Рон?
– Да говорю же, своими глазами видел!
– Что за шум?
– Профессор Макгонаголл велела идти спать!
Вниз, запахивая халаты и зевая, спускались девочки. Мальчики тоже спускались.
– Чего, продолжаем? – Фред Уизли радостно потер руки.
– Всем разойтись! – В гостиную вбежал Перси, на ходу прикалывая к пижаме значок «Старший староста».
– Перси! Сириус Блэк! – слабым голосом пожаловался Рон. – В нашей спальне! С ножом! Он меня разбудил!
В гостиной стало очень тихо.
– Чушь какая! – воскликнул испуганный Перси. – Ты переел на ночь, Рон, – тебе приснился кошмар…
– Да говорю тебе…
– Ну-ка хватит!
Вернулась профессор Макгонаголл. Она с шумом захлопнула за собой портрет и гневно оглядела собравшихся.
– Я тоже счастлива, что «Гриффиндор» выиграл матч, но это уже слишком! Перси, от вас я такого не ожидала!
– Я им ничего подобного не разрешал, профессор! – вознегодовал Перси. – Я как раз говорил, чтоб они возвращались в спальни! Моему брату Рону приснился кошмар…
– НИКАКОЙ НЕ КОШМАР! – заорал Рон. – ПРОФЕССОР, Я ПРОСНУЛСЯ, А НАДО МНОЙ СТОЯЛ СИРИУС БЛЭК С НОЖОМ!
Профессор Макгонаголл воззрилась на него:
– Не говорите глупостей, Уизли. Как, скажите на милость, Блэк мог пройти через портрет?
– Спросите у него! – Рон трясущимся пальцем указал в спину сэра Кэдогана. – Спросите, видел ли он…
С подозрением глянув на Рона, профессор Макгонаголл толкнула портрет и вышла. Все остальные слушали, затаив дыхание.
– Сэр Кэдоган, вы впускали в башню какого-нибудь мужчину? Только что?
– Разумеется, милостивая леди! – вскричал сэр Кэдоган.
Снаружи и внутри гостиной повисло потрясенное молчание.
– Впускали? – переспросила профессор Макгонаголл. – Но… пароль…
– У него были все пароли! – гордо отрапортовал сэр Кэдоган. – За целую неделю, миледи! Он зачитал их по бумажке!
Профессор Макгонаголл влезла обратно и оглядела ошеломленных детей. Она побелела как мел.
– Кто из вас, – дребезжащим голосом спросила она, – какой безмерно глупый человек записал пароли этой недели на бумажке, а потом бросил где попало?
В полнейшей тишине раздался тишайший сдавленный вскрик. Дрожа от макушки до пушистых помпонов на шлепанцах, медленно поднял руку Невилл Лонгботтом.
Глава четырнадцатаяЗлей злится
Этой ночью в гриффиндорской башне не спал никто. Зная, что замок обыскивают, все сидели в общей гостиной и дожидались, когда поймают Блэка. Но на рассвете пришла профессор Макгонаголл и сообщила, что тому снова удалось улизнуть.