Малфой исходил яростью из-за Конькура. Он был убежден, что Огрид придумал способ тайно переправить гиппогрифа в безопасное место, и больше всего злобился оттого, что их с отцом обдурил какой-то лесник.
Перси Уизли между тем много чего имел сказать о побеге Сириуса.
– Если меня возьмут в министерство, я внесу много новых предложений по усилению мер магической безопасности! – говорил он единственному человеку, который его слушал, – Пенелопе Диамант.
Несмотря на великолепную погоду, несмотря на всеобщее воодушевление, несмотря даже на то, что им удалось совершить невозможное и помочь Сириусу сбежать, Гарри еще ни разу не заканчивал учебный год в таком унынии.
Конечно, не он один переживал увольнение профессора Люпина. Весь класс был безутешен.
– Интересно, кто у нас будет на следующий год? – мрачно поинтересовался Шеймас Финниган.
– Может, вампир? – оптимистически предположил Дин Томас.
Но не только уход Люпина тяжким грузом висел на душе. Гарри не мог забыть о предсказании профессора Трелони. Он только и делал, что гадал, где-то теперь Петтигрю, нашел ли он уже прибежище у Вольдеморта. А больше всего его угнетало возвращение к Дурслеям. Особенно после того, как целых полчаса, счастливейшие полчаса, он верил, что отныне будет жить с Сириусом, лучшим другом родителей… Ничего прекраснее и выдумать нельзя – не считая, конечно, возвращения самих родителей. И хотя отсутствие новостей о Сириусе было хорошей новостью само по себе, так как означало, что тому удалось благополучно скрыться, Гарри поневоле горько сожалел о доме, который мог бы быть, но теперь ему заказан…
Результаты экзаменов объявили в последний день. Гарри, Рон и Гермиона благополучно сдали все предметы. К изумлению Гарри, ему удалось одолеть зельеделие. Он сильно подозревал, что вмешался Думбльдор – иначе Злей провалил бы Гарри нарочно. Последнюю неделю Злей попросту его пугал. Гарри и не думал, что неприязни Злея есть куда расти, однако она возросла. При виде Гарри тонкогубый рот у Злея неприятно подергивался, а пальцы сжимались, будто он жаждал сдавить мальчику горло.
Перси благополучно достался высший П.А.У.К.; Фред с Джорджем вполне удовлетворительно сдали на С.О.В.У. Гриффиндорский колледж, в основном благодаря великолепной квидишной победе, выиграл кубок школы вот уже третий год подряд. Поэтому пир в честь окончания учебного года проходил в ало-золотых декорациях, и гриффиндорский стол был самым шумным и веселился больше всех. Даже Гарри на время позабыл о возвращении к Дурслеям и ел, пил, болтал и смеялся вместе со всеми.
Следующим утром, когда «Хогварц-экспресс» отъезжал от станции, Гермиона поделилась с Гарри и Роном нежданной новостью:
– Утром, до завтрака, я была у профессора Макгонаголл. Я решила бросить муглове дение.
– Как же так, ты же сдала экзамен на триста двадцать процентов! – воскликнул Рон.
– Да, – вздохнула Гермиона, – но я просто не переживу еще один такой год. Этот времяворот, он меня чуть с ума не свел. Я его сдала. А без прорицания и мугловедения у меня снова будет нормальное расписание.
– Я все-таки не понимаю, как ты даже нам ничего не рассказала, – проворчал Рон. – Мы же твои друзья.
– Я обещала, что не расскажу никому, – сурово отрезала Гермиона.
Она обернулась к Гарри – тот смотрел, как скрывается за горой «Хогварц». До возвращения еще целых два месяца…
– Гарри, пожалуйста, развеселись! – грустно попросила Гермиона.
– Да я ничего, – быстро ответил он. – Просто подумал про каникулы.
– Я вот тоже про них подумал, – сказал Рон. – Гарри, давай ты приедешь к нам. Я договорюсь с предками и позвоню. Я теперь умею по фелитону…
– По телефону, Рон, – поправила Гермиона. – Вот уж кому не помешало бы мугловедение…
Рон пропустил ее слова мимо ушей.
– Этим летом – чемпионат мира по квидишу! Здорово, скажи, Гарри? Давай к нам – вместе поедем! Папа обычно достает билеты на работе.
Предложение Рона подействовало: Гарри сильно взбодрился.
– Постараюсь… Дурслеи наверняка будут рады от меня отделаться… особенно после тети Марджи…
Гарри существенно полегчало; он поиграл с друзьями в карты-хлопушки, а когда приехала тележка с едой, купил себе весьма солидный обед – где, впрочем, не было ни крошки шоколада.
Но настоящее счастье случилось уже под вечер…
– Гарри, – спросила вдруг Гермиона, глядя ему за плечо, – это что там такое?
Гарри обернулся и посмотрел в окно. За стеклом прыгало что-то очень маленькое и серенькое. Гарри привстал, чтобы рассмотреть получше: за окном мелькал крошечный совенок с громадным письмом. Совенок кувыркался и временами пропадал – он был такой маленький, что его сносило воздушным потоком. Гарри распахнул окно и поймал птичку. Как будто очень пушистый Проныра. Он осторожно втянул руку внутрь. Совенок уронил письмо на сиденье Гарри и заметался по купе, до крайности довольный, что удачно справился с доставкой. Хедвига с видом оскорбленной добродетели щелкнула клювом. Косолапсус подобрался, следя за совенком огромными желтыми глазами. Рон, заметив это, отловил совенка и спрятал от греха подальше.
Гарри взял письмо. Адресовано ему. Он разорвал конверт и завопил:
– Это от Сириуса!
– Что?! – возбужденно закричали Рон с Гермионой. – Читай вслух!
Дорогой Гарри,
Надеюсь, ты получишь мое письмо до приезда к дяде с тетей. Не знаю, как они относятся к совиной почте.
Мы с Конькуром скрываемся – не буду говорить где, на случай, если этот совенок попадет в чужие руки. Уж не знаю, надежен ли он, но ничего лучше я не нашел, а он горел желанием получить работу.
Кажется, дементоры продолжают меня искать, но здесь не найдут. Я покажусь на глаза паре-тройке муглов подальше от «Хогварца», чтобы с замка сняли охрану.
Кое-что я не сумел тебе сказать во время нашей короткой встречи. Это я прислал тебе «Всполох»…
– Ха! – воскликнула Гермиона с видом триумфатора. – Видите? Я же говорила, что это от него!
– Да, но он не был заговорен! – ехидно отозвался Рон. – Ой! – Крошечный совенок, радостно ухавший у Рона в кулаке, цапнул его за палец, считая, видимо, что так полагается нежничать.
Косолапсус отнес мой заказ на почту. Я назвался твоим именем, но велел взять деньги из моего сейфа 711 в «Гринготтсе». Считай это подарком на дни рождения за все тринадцать лет, что прошли без крестного.
Я бы хотел извиниться за то, что, кажется, напугал тебя в прошлом году, когда ты сбежал из дома. Я только хотел взглянуть на тебя перед тем, как двинуться на север, но, наверное, смотрелся я страшно.
Прилагаю еще кое-что – мне кажется, следующий год в «Хогварце» будет повеселее.
Если понадоблюсь, пришли весточку. Твоя сова меня найдет.
Гарри с нетерпением заглянул в конверт. Там лежал еще один листок пергамента. Он пробежал текст глазами, и счастливое тепло разлилось по телу, будто он залпом выпил целую бутылку горячего усладэля.
Я, Сириус Блэк, крестный отец Гарри Поттера, настоящим разрешаю ему посещать Хогсмед по выходным.
– Думбльдору этого будет достаточно! – сказал довольный Гарри. Он снова посмотрел на письмо. – Погодите-ка, тут еще постскриптум…
Может быть, твой друг Рон захочет оставить себе этого совенка – это же моя вина, что он лишился крысы.
Рон вытаращил глаза. Микроскопическая птичка восторженно ухала.
– Оставить? – неуверенно повторил он.
Он внимательно посмотрел на совенка, а затем, к величайшему удивлению Гарри и Гермионы, сунул его под нос Косолапсусу.
– Ты как считаешь? – спросил Рон у кота. – Настоящий?
Косолапсус заурчал.
– А этого достаточно для меня, – радостно сказал Рон. – Беру.
Всю дорогу до Кингз-Кросс Гарри читал и перечитывал письмо Сириуса. Он сжимал его в руке, даже когда они с Роном и Гермионой прошли через барьер на платформе 9¾. Дядю Вернона Гарри увидел сразу. Тот стоял как можно дальше от мистера и миссис Уизли и подозрительно на них посматривал. Когда миссис Уизли обняла Гарри, худшие дядины опасения оправдались.
– Я позвоню насчет чемпионата! – заорал Рон вслед Гарри.
Тот уже простился с ним и с Гермионой и катил тележку с сундуком и Хедвигой к дяде Вернону, который поздоровался с племянником в своей обычной манере.
– А это еще что? – рыкнул он, глянув на конверт у Гарри в руке. – Если еще какое-нибудь разрешение, чтобы я подписал, то заруби себе…
– Это не разрешение, – весело ответил Гарри, – это письмо от моего крестного.
– Крестного? – фыркнул дядя Вернон. – Нет у тебя никакого крестного!
– А вот и есть, – задорно отозвался Гарри. – Он был лучшим другом моих родителей. Он, правда, осужден за убийство, но удрал из колдовской тюрьмы и теперь в бегах. И он все равно мне пишет… интересуется, как я живу… всем ли доволен…
На дядиной физиономии нарисовался ужас, а Гарри широко ухмыльнулся и, грохоча совиной клеткой, направился к выходу с вокзала, навстречу лету, которое будет гораздо счастливее предыдущего.
Дж. К. РоулингГарри Поттер и кубок огня
Глава перваяДом Реддлей
В деревне Малый Висельтон этот особняк по старинке называли «домом Реддлей», хотя семья Реддлей давно уже здесь не жила. Особняк высился на холме над деревней. Окна тут и там были заколочены, с крыши постепенно осыпалась черепица, а по фасаду буйно и беспрепятственно расползался плющ. Когда-то прекрасный, все в округе затмевавший величием, дом Реддлей стоял теперь замшелый, заброшенный и необитаемый.