"Ты готов?" — спросил Лупин, берясь за крышку ящика.
"Готов", — сказал Гарри, стараясь думать о победе Гриффиндора, а не о том, что произойдет, когда ящик откроется.
"Начали!" — объявил Лупин, сдвигая крышку.
В комнате снова стало темно и повеяло ледяным холодом. Дементор, глубоко дыша, поплыл к нему; гниющая рука тянулась к Гарри.
"Явито Патронум! — закричал Гарри. — Явито Патронум! Явито Патро…"
Белый туман обволакивал его… Вокруг него двигались чьи-то неясные очертания… Затем появился новый голос, голос мужчины, охваченного паникой: "Лили, возьми Гарри и уходи! Это он! Беги, я удержу его!.."
Кто-то поспешно бросился прочь из комнаты… С шумом открывающаяся дверь… Высокий пронзительный смех…
"Гарри… Гарри… очнись…"
Лупин с силой ударил Гарри по щеке. На этот раз потребовалась целая минута, прежде чем Гарри вспомнил, почему он лежит на пыльном полу классной комнаты.
"Я слышал отца, — пробормотал он. — Я услышал его в первый раз. Он хотел сразиться с Волдемортом, чтобы мама успела убежать…"
Гарри почувствовал, что по его лицу, смешиваясь с потом, текут слезы. Он поспешно склонил голову, сделав вид, что завязывает шнурок на ботинке, чтобы Лупин их не заметил, и вытер лицо о мантию.
"Ты слышал Джеймса?" — странным голосом спросил Лупин.
"Да… — Гарри поднял на него уже сухое лицо. — Почему… Вы ведь не были знакомы с моим отцом, правда?"
"Я… По правде говоря, я был знаком с ним, — сказал Лупин. — Мы были друзьями в Хогвартсе. Послушай, Гарри, нам, наверно, лучше закончить на этом на сегодняшний вечер. Это невероятно трудное заклинание… Зря я надеялся, что смогу тебя ему научить…"
"Нет! — возразил Гарри. Он поднялся снова. — Я хочу попробовать еще раз! То, о чем я думаю — недостаточно счастливые воспоминания, все дело только в этом… Подождите…"
Он глубоко задумался. Настоящее, настоящее счастливое воспоминание… Воспоминание, которое он смог бы превратить в хорошего, сильного Покровителя…
Минута, когда он узнал, что он волшебник, что он покинет Бирючинный проезд и поедет в Хогвартс! Если это не было счастливым воспоминанием, то что же тогда? Внимательно сосредоточившись на том, что он чувствовал, когда понял, что уедет с Бирючинного проезда, Гарри поднялся на ноги и снова встал перед ящиком.
"Готов? — спросил Лупин с таким видом, словно он действовал скрепя сердце. — Сосредоточился? Тогда — поехали!"
Он в третий раз сдвинул крышку ящика, и оттуда поднялся дементор; в комнате стало холодно и темно.
"ЯВИТО ПАТРОНУМ! — крикнул Гарри. — ЯВИТО ПАТРОНУМ! ЯВИТО ПАТРОНУМ!"
Пронзительный крик снова зазвучал в его голове, но на этот раз он был больше похож на плохо настроенное радио: он звучал тише, громче, потом снова тише — Гарри все еще видел дементора: тот остановился, — а затем огромная серебряная тень появилась из волшебной палочки Гарри, и застыла между ним и дементором. Гарри чувствовал, что ноги словно сделаны из ваты, но по-прежнему стоял прямо, — хотя и не знал, надолго ли его хватит…
"Нелепус!" — воскликнул Лупин, прыгая вперед.
Раздался громкий треск, и туманный Покровитель Гарри исчез вместе с дементором; мальчик в изнеможении опустился на стул, будто только что пробежал марафон. Коленки все еще дрожали. Уголком глаза он видел, как профессор Лупин загнал буккарта обратно в ящик; тот снова превратился в серебристый шар.
"Прекрасно! — заявил Лупин, широкими шагами подходя к Гарри. — Прекрасно, Гарри! Это было хорошим началом!"
"Можно еще раз попробовать? Только один раз?"
"Не сейчас, — твердо сказал Лупин. — Для одного вечера ты уже достаточно пережил. Вот, возьми…"
Он протянул Гарри большую плитку лучшего шоколада из "Горшочка с медом".
"Съешь все, иначе мадам Помфрей захочет моей крови. В то же время на следующей неделе?"
"Хорошо", — согласился Гарри. Он откусил кусочек шоколада и безучастно смотрел, как Лупин гасит лампы, которые после исчезновения дементора зажглись снова. И тогда ему в голову пришла идея.
"Профессор Лупин? — сказал он. — Если вы знали моего отца, вы должны были знать и Сириуса Блэка".
Лупин быстро обернулся.
"Что натолкнуло тебя на такую мысль?" — резко спросил он.
"Ничего… Я просто знаю, что они тоже были друзьями в Хогвартс…"
Лицо Лупина разгладилось.
"Да, я знал его, — тихо сказал он. — Или думал, что знаю. Тебе лучше идти, Гарри, уже поздно".
Гарри вышел из классной комнаты, завернул за угол и присел за колонной, чтобы доесть шоколад. Он пожалел, что упомянул о Блэке — Лупин, очевидно, не был рад этой теме. Затем мысли Гарри вновь вернулись к его отцу и матери…
Он чувствовал странную пустоту внутри, хотя его живот был полон шоколада. Как ни страшно было слышать последние секунды жизни родителей, это были единственные мгновения в его жизни, когда он вообще слышал их голоса. Но ему никогда не удастся создать настоящего Покровителя, если он хоть чуть-чуть хочет их услышать…
"Они умерли, — строго сказал он себе. — Они умерли и не вернутся назад, даже если ты окунешься в свой бред. А вот если ты хочешь выиграть кубок по квиддитчу, то лучше возьми себя в руки".
Он встал, запихнул в рот последний кусочек шоколада и направился к гриффиндорской башне.
Через неделю после начала полугодия Рэйвенкло играл против Слитерина. Слитерин выиграл, хоть и с небольшим преимуществом. Вуд считал, что это хорошая новость для Гриффиндора, потому что если бы им тоже удалось победить Рэйвенкло, они бы вышли на второе место в Чемпионате. Поэтому он увеличил число тренировок команды до пяти в неделю. Это означало, что вместе с уроками защиты от дементоров, каждый из которых сам по себе был более изматывающим, чем шесть тренировок по квиддитчу, у Гарри оставался только один вечер в неделю, чтобы сделать все домашние задания. Но все равно, ему было не так трудно, как Эрмионе, которой невероятная загруженность работой в конце концов пошла во вред. Каждый вечер Эрмиона сидела в углу общей гостиной, рядом с ней на нескольких столах лежали книги, таблицы гадания по числам, словари рун, схематические изображения магглов, поднимающих тяжелые предметы, и целые стопки папок с записями; она почти ни с кем не разговаривала и сердилась, если ей мешали.
"Как она только успевает?" — пробормотал Рон как-то вечером, когда Гарри заканчивал малоприятное сочинение о невыявляемых ядах для Снэйпа. Гарри поднял глаза. Эрмиону было едва видно за неустойчивой стопкой книг.
"Что успевает?"
"Побывать на всех уроках! — ответил Рон. — Сегодня утром я слышал, как она разговаривала с профессором Вектор, учительницей гадания по числам. Они обсуждали вчерашний урок, но Эрмиона не могла быть там, потому что она была с нами на уходе за волшебными животными! А Эрни Макмиллан сказал мне, что она не пропустила ни одного маггловедения, но половина из них проходит в то же время, что и предсказание, и ни одного из них она тоже еще не пропустила!"
В данный момент у Гарри не было времени задуматься о загадке странного расписания Эрмионы: ему надо было побыстрее написать сочинение. Однако две секунды спустя ему опять пришлось отвлечься — на этот раз из-за Вуда.
"Плохие новости, Гарри. Я только что разговаривал с профессором Мак-Гонагалл по поводу Всполоха. Она… э… немного рассердилась на меня. Сказала, что я не понимаю самого важного. Похоже, она подумала, что я больше беспокоюсь о том, чтобы выиграть кубок, чем о том, чтобы с тобой ничего не случилось. А я ведь просто сказал ей, что мне все равно, сбросит ли метла тебя вниз, если перед этим ты поймаешь снитч. — Вуд недоверчиво тряхнул головой. — Честное слово, она так кричала на меня… можно было подумать, я сказал что-то ужасное… Потом я спросил ее, как долго она собирается держать метлу. — Он скривился и произнес, подражая строгому голосу профессора Мак-Гонагалл. — "Столько, сколько нужно, Вуд"… Я думаю, тебе пора заказывать новую метлу, Гарри. В конце журнала "Все мётлы" есть бланк для заказов… Ты можешь заказать Нимбус-2001, как у Малфоя".
"Я не куплю ничего, что Малфой считает хорошим", — сухо сказал Гарри.
Январь незаметно перешел в февраль; погода по-прежнему оставалась холодной. Матч с Рэйвенкло был все ближе и ближе, а Гарри так и не заказал новой метлы. Теперь после каждого урока преобразования он справлялся у профессора Мак-Гонагалл о Всполохе; Рон с надеждой стоял рядом, а Эрмиона, отвернувшись, проходила мимо.
"Нет, Поттер, я пока что не отдам его вам, — прежде чем он успел открыть рот, сказала профессор Мак-Гонагалл в двенадцатый раз. — Мы проверили его на большинство обычных проклятий, но профессор Флитвик считает, что в метле может быть скрыто Швыряющее заклинание. Когда мы закончим проверку, я скажу вам. А теперь, пожалуйста, перестаньте изводить меня".
Вдобавок, обучение защите от дементоров проходило совсем не так хорошо, как Гарри надеялся. Через несколько занятий он уже мог создавать неотчетливый серебристый призрак каждый раз, когда буккарт-дементор приближался к нему, но Покровитель был еще слишком слаб, чтобы прогнать дементора. Все, что он делал — парил, как полупрозрачное облако, опустошая Гарри, когда он изо всех сил пытался удержать его. Гарри злился на самого себя и испытывал чувство вины из-за тайного желания снова услышать голоса родителей.
"Ты слишком многого от себя требуешь, — серьезно объяснил профессор Лупин на четвертой неделе занятий. — Для тринадцатилетнего волшебника даже неотчетливый Покровитель — это огромное достижение. Ты ведь больше не теряешь сознание, правда?"
"Я думал, что Покровитель будет… нападать на дементоров или что-то в этом роде, — удрученно вздохнул Гарри. — Заставлять их исчезнуть…"
"Настоящий Покровитель так и делает, — согласился Лупин. — Но ты за короткое время достиг очень многого. Если дементоры появятся на следующем вашем матче, ты сможешь удержать их, пока не спустишься на землю".
"Вы говорили, что если их много, то это сложнее сделать", — пробормотал Гарри.