"НЕЛЬЗЯ АТАКОВАТЬ ВРАТАРЯ ЕСЛИ КВАФФЛ НЕ НАХОДИТСЯ В ШТРАФНОЙ! — завопила она на Боула и Деррика. — Пенальти Слитерину!"
И Ангелина забила. Шестьдесят-десять. А еще через секунду, Фред Висли направил бладжер в Воррингтона, выбив кваффл у него из рук; Алисия схватила его и заложила в слитеринское кольцо… семьдесят-десять.
Гриффиндорские болельщики под ними надрывали глотки от восторга — Гриффиндор был на шестьдесят очков впереди, и если Гарри сейчас поймает снитч — Кубок у них в кармане. Гарри почти чувствовал, как три сотни глаз следят за тем, как он летает над полем, высоко над остальными игроками, а позади него поспешает Малфой.
И тут он его увидел. Снитч сверкал в двадцати футах над ним.
Гарри резко набрал скорость; ветер заревел в ушах; он протянул руку, но внезапно Всполох замер…
С ужасом он оглянулся назад. Малфой рванулся вперед, ухватил Всполох и тянул его на себя.
"Ах ты…"
Гарри с удовольствием бы врезал Малфою, но не мог дотянуться… Малфой пыхтел от усердия, пытаясь удержать Всполох, но его глаза злобно сверкали. Он достиг желаемого, снитч снова исчез.
"Пенальти! Пенальти Слитерину! Никогда не видела такой игры!" — возмущенно кричала мадам Хуч, налетая на Малфоя.
"ТЫ НИЧТОЖЕСТВО ГНУСНОЕ! — орал Ли Джордан в мегафон, приплясывая вне зоны досягаемости профессора Мак-Гонагалл. — ТЫ — ГРЯЗНЫЙ, ЛЖИВЫЙ ЗА…"
Профессор Мак-Гонагалл даже и не подумала сделать ему замечание. Она грозила Малфою пальцем и что-то кричала, не замечая, что ее шляпа валяется на земле.
Алисия бросила пенальти, но была так рассержена, что промахнулась на несколько футов. Гриффиндорцы теряли концентрацию, а слитеринцы, в восторге от проделки Малфоя рванулись вперед.
"Слитерин владеет кваффлом, их команда идет к кольцам… Монтаг забивает… — стонал Ли. — Семьдесят-двадцать в пользу Гриффиндора…"
Гарри и Малфой летели теперь так близко, что их колени соприкасались. Но Гарри не собирался подпускать Малфоя к снитчу…
"Прочь с дороги, Поттер!" — завопил раздосадованный Малфой, пытаясь развернуться и налетая на Гарри.
"Ангелина Джонсон с Кваффлом, вперед, Ангелина, ДАВАЙ!"
Гарри оглянулся. Все слитеринские игроки за исключением Малфоя неслись через поле к Ангелине, включая вратаря — они блокируют ее…
Гарри развернул Всполох, пригнулся и пулей ринулся навстречу слитеринцам.
"ААААААААААААААА!"
Они свернули в стороны — путь перед Ангелиной был чист.
"ОНА ЗАБИВАЕТ! ЗАБИВАЕТ! Гриффиндор ведет — восемьдесят-двадцать!"
Гарри, едва не врезавшийся носом в трибуну, затормозил и понесся обратно к середине поля.
И тут его сердце замерло. Малфой с триумфаторским видом пикировал вниз — а там, в нескольких футах над травой висела крохотная золотая искорка…
Гарри отчаянно послал Всполох вниз, но Малфой был далеко впереди…
"Жми! Жми! Жми! — умолял Гарри свою метлу. Он догонял Малфоя… Он сам почти превратился во всполох… в этот момент Боул направил в него бладжер… но он почти поравнялся с Малфоя… вровень…
Гарри кинулся вперед, оторвав обе руки от метлы. Оттолкнул Малфоя в сторону и…
"ДААААААА!"
Он вышел из пике, вытянув руку в воздух, и стадион взорвался. Гарри летел над толпой, чувствуя странный звон в ушах. Маленький золотой мячик был накрепко зажат у него в кулаке и безнадежно молотил своими крылышками по пальцам.
В этот момент к нему подлетел полуослепший от слез Вуд; он обнял Гарри за шею и безудержно разрыдался у него на плече. Гарри почувствовал два сильных толчка, когда на них налетели Фред и Джордж; потом раздались голоса Ангелины, Алисии и Кэти: "Мы выиграли кубок! Мы выиграли!!!" И так, сплетясь в один большой клубок, гриффиндорская команда, вопя до хрипоты, опустилась на землю.
Волна за волной красные болельщики перехлестывали через барьеры и неслись на поле. На их спины сыпался град радостных хлопков. Словно издали Гарри ощущал шум и тяжесть всей этой кучи-малы. Потом он и остальные игроки оказались наверху. Почти лежа на державших его руках, он увидел Хагрида, всего увешанного красными розетками: "Ты сделал их, Гарри, ты сделал! Погоди, я скажу Конклюву!". Тут же был и Перси, прыгавший как сумасшедший, совершенно забыв о чувстве собственного достоинства. Профессор Мак-Гонагалл рыдала еще сильнее, чем Вуд, утирая глаза огромным гриффиндорским флагом; а тут подоспели Рон и Эрмиона, изо всех сил проталкивавшиеся к Гарри. Языки их не слушались. Они просто, сияя, глядели на Гарри, влекомого по направлению к трибунам, где их уже дожидался Дамблдор с невероятного размера квиддитчным кубком.
И посмел бы тут во всей округе оказаться хоть один дементор… В тот момент, когда рыдающий Вуд передал Гарри кубок, когда Гарри поднял его над головой, он почувствовал, что сможет вызвать самого лучшего Покровителя на свете.
Глава Шестнадцатая Предсказание профессора Трелони
Гарри радовался выигранному кубку целую неделю. Даже погода, казалось, праздновала; приближался июль, дни стали безоблачными и душными, и всем хотелось гулять, валяться на траве, прихватив с собой несколько пинт холодного тыквенного сока, играть в гоблинские камни или смотреть, как гигантский спрут проплывает по поверхности озера.
Но не тут-то было. Скоро должны были начаться экзамены и вместо того, чтобы бродить по окрестностям, ученикам приходилось сидеть в замке, пытаясь сосредоточиться на занятиях, в то время как игривые струйки летнего ветерка влетали в окна. Занимались даже Фред и Джордж Висли — им надо было получить Стандартизированные отметки волшебников (СОВы). А Перси готовился к ТРИТОНам (Типично решаемым изнуряющим тестам — оценка навыков) — самому сложному экзамену в Хогвартсе. Он надеялся получить работу в Министерстве магии, и для этого ему нужно было заработать высшие баллы. Он был постоянно на взводе и сурово наказывал тех, кто нарушал тишину в гостиной по вечерам. Больше Перси волновалась только Эрмиона.
Гарри и Рон уже перестали интересоваться, как ей удается посещать несколько занятий одновременно, но на этот раз не смогли удержаться от вопроса, увидев составленное Эрмионой расписание экзаменов, первая колонка которого гласила:
9.00. Гадание по числам
9.00. Преобразование
Обед
13.00. Колдовство
13.00. Изучение древних рун
"Эрмиона? — спросил Рон осторожно, потому что в эти дни она, казалось, готова была взорваться, когда ее отрывали от занятий. — Гм… а ты уверена, что правильно списала время?"
"Что? — спохватилась Эрмиона и глянула в расписание. — Да, уверена".
"Наверное, бесполезно спрашивать, как ты собираешься быть на двух экзаменах одновременно?" — поинтересовался Гарри.
"Да, — подтвердила Эрмиона. — Кто-нибудь видел мою Нумерологию и грамматику?"
"Ну конечно, я взял ее почитать перед сном", — пробормотал Рон себе под нос.
Эрмиона нырнула в горы пергамента на столе в поисках книги.
Как раз в этот момент за окном раздался шорох, и в гостиную влетела Хедвиг с запиской в клюве.
"Это от Хагрида, — сказал Гарри, разворачивая записку. — Апелляцию по делу Конклюва назначили на шестое".
"В этот день заканчиваются наши экзамены", — сказала Эрмиона, продолжая искать свой учебник по Колдовству.
"Они явятся сюда и разберутся с этим, — добавил Гарри, читая письмо. — Кто-то из Министерства магии и… и палач".
Эрмиона испуганно вскинула глаза.
"Они пригласили палача на апелляцию — но это звучит так, как будто они уже все решили!"
"Да-а, похоже", — протянул Гарри.
"Как же так! — завопил Рон. — Я потратил уйму времени, перелопатил горы материала, не могут же они это просто проигнорировать!"
Но у Гарри было ужасное предчувствие, что Комитет по устранению опасных существ уже решил дело в пользу мистера Малфоя. Драко, который заметно поутих после блистательной победы Гриффиндора в Квиддитче, в последние дни вновь обрел свою нахальную ухмылку. Его язвительные реплики давали понять, что он абсолютно уверен в предстоящем смертном приговоре Конклюву и невероятно счастлив, что сам стал этому причиной. Гарри с трудом удалось удержаться от того, чтобы, подобно Эрмионе, не заехать Малфою по физиономии. Но хуже всего, у них не было ни времени, ни возможности навестить Хагрида, потому что строгие меры безопасности все еще действовали, а Гарри не осмеливался достать свой плащ-невидимку из-под статуи одноглазой ведьмы.
Начались экзамены и в замке воцарилась необыкновенная тишина. Обедая после преобразования, усталые третьеклассники сравнивали результаты и жаловались друг другу на сложные задания (например, превратить чайник в черепашку). Эрмиона доставала окружающих, объясняя, почему ее черепашка была похожа на морскую, но это мало кого волновало.
"А у моей хвост все еще похож на носик чайника, какой кошмар!"
"Могут ли черепашки выдыхать пар?"
"У нее панцирь цвета ивовой коры, думаешь, мне за это снимут балл?"
После обеда — наверх, на экзамен по Колдовству. Эрмиона оказалась права, профессор Флитвик действительно спрашивал Бодрящие заклинания. Гарри немного разнервничался, а помогавший ему Рон, не выдержав, разразился истерическим смехом, и его пришлось отправить в тихую комнату на час, прежде чем он смог сам сотворить заклинание. После ужина студенты поспешили в гостиную, но не отдыхать, а повторять уход за волшебными животными, алхимию и астрономию.
Принимавший на следующее утро экзамен по уходу за волшебными животными Хагрид выглядел обеспокоенным, мысли его были далеко. Он принес для класса большую бочку с флобберами, и объявил, что для сдачи экзамена необходимо, чтобы червяки дожили до конца часа. Флобберы разделяли эту точку зрения, поэтому это был самый легкий экзамен, который они когда-либо сдавали, и у Гарри, Рона и Эрмионы появилась возможность поговорить с Хагридом.
"Клювик расстроен, — сказал Хагрид, притворяясь, что проверяет, жив ли еще флоббер у Гарри. — Он уже тыщу лет сидит на привязи. Но… послезавтра мы узнаем, что его ждет".