Тетя Петуния бросилась на колени рядом с сыном, схватила распухший язык и предприняла героическую попытку выдернуть его изо рта; неудивительно, что Дудли завопил и начал давиться еще сильнее, отбиваясь от матери. Дядя Вернон громко завывал и размахивал руками, а мистер Уизли перекрикивал весь этот гвалт.
– Успокойтесь, я все исправлю! – орал он, надвигаясь на Дудли с вытянутой палочкой.
Тетя Петуния заверещала пуще прежнего и закрыла Дудли своим телом.
– Да что вы, в самом деле! – в отчаянии воскликнул мистер Уизли. – Это же ерунда – из-за конфеты – мой сын Фред – обожает розыгрыши, знаете ли, – но тут всего лишь дутое заклятие – по крайней мере, я так думаю – пожалуйста, успокойтесь, я все исправлю…
Это отнюдь не успокоило Дурслеев – наоборот, они вовсе ополоумели; тетя Петуния захлебывалась рыданиями и тянула Дудли за язык, очевидно задавшись целью непременно его оторвать; Дудли изнемогал под двойной тяжестью языка и матери, а дядя Вернон, абсолютно потеряв контроль над собой, схватил с буфета фарфоровую статуэтку и швырнул ею в мистера Уизли. Тот пригнулся, и фигурка разбилась во взломанном камине.
– Да что же это такое! – сердито вскричал мистер Уизли, потрясая палочкой. – Я же хочу помочь!
Взвыв, как раненый гиппопотам, дядя Вернон схватил другую фигурку.
– Гарри, уходи! Уходи! – прокричал мистер Уизли, направив палочку на дядю Вернона. – Я сам справлюсь!
Гарри ни за что не пропустил бы такую потеху, но вторая статуэтка чуть не вмазалась ему в левое ухо, и он решил, что лучше предоставить дело мистеру Уизли. Он шагнул в огонь и, обернувшись через плечо, произнес: «Гнездо!» Мельком он успел заметить, как мистер Уизли с помощью палочки вырывает из рук дяди Вернона третью статуэтку, тетя Петуния лежит поверх Дудли, а язык Дудли мотается по полу, как громадный скользкий питон. Но тут Гарри закрутило со страшной скоростью, и гостиная Дурслеев исчезла из виду в ревущем изумрудно-зеленом пламени.
Глава пятая«Удивительные ультрафокусы Уизли»
Прижав локти к бокам, Гарри вращался все быстрее и быстрее. Мимо бешеной вереницей неслись смазанные пятна очагов. В конце концов Гарри затошнило, и он закрыл глаза. Почувствовав, что скорость снижается, он резко затормозил, выбросив вперед руки. И вовремя, а то бы впечатался носом в пол на кухне в доме Уизли.
– Он съел? – нетерпеливо спросил Фред, помогая Гарри подняться.
– Ага, – кивнул Гарри. – А что это было?
– Помадка «Пуд-Язык», – радостно сообщил Фред. – Мы с Джорджем их сами изобрели, все лето искали, на ком бы испытать…
Крохотная кухонька взорвалась хохотом. Гарри огляделся и увидел за выскобленным деревянным столом Рона, Джорджа и еще двух незнакомых рыжих людей. Впрочем, Гарри сразу догадался, кто это: Билл и Чарли, самые старшие братья Рона.
– Привет, Гарри, – сказал тот, что сидел ближе, улыбнулся и протянул большую ладонь. Гарри почувствовал под пальцами многочисленные мозоли. Судя по всему, это Чарли, тот, что работает с драконами в Румынии. Сложением он напоминал близнецов, ниже и плотнее Перси с Роном – те отличались высоким ростом и худощавостью. Чарли явно проводил много времени на открытом воздухе, его широкое, добродушное лицо было таким веснушчатым, что казалось загорелым, мускулы впечатляли – и на одной руке красовался огромный блестящий ожог.
Билл тоже с улыбкой поднялся из-за стола и протянул руку. Гарри он сильно удивил. Гарри знал, что Билл работает в колдовском банке «Гринготтс», а в школе был старшим старостой, поэтому всегда воображал Билла взрослым вариантом Перси: этаким правильным занудой и любителем всех поучить жизни. А на деле Билл оказался – никак иначе не назовешь – клевый. Высокий, длинные волосы завязаны в хвост. В ухе серьга, какой-то вроде бы звериный клык. Одежда была бы вполне уместна на рок-концерте, а ботинки, заметил Гарри, не из кожи, а из шкуры дракона.
Не успели они заговорить, раздался легчайший хлопок, и за плечом у Джорджа появился мистер Уизли. Гарри еще никогда не видел, чтоб он так злился.
– Это не смешно, Фред! – закричал он. – Что за дрянь ты подсунул бедному ребенку?
– Ничего я ему не подсовывал, – зловредно ухмыльнулся Фред. – Я просто уронил… Он сам виноват – кто его просил это есть? Я не просил.
– Ты уронил нарочно! – грозно взревел мистер Уизли. – Ты знал, что он съест, потому что он на диете…
– А какой у него стал язык? – не сдержал любопытства Джордж.
– До четырех футов дорос, пока его родители не позволили мне вмешаться!
Все мальчики Уизли вместе с Гарри заржали как ненормальные.
– Это не смешно! – снова завопил мистер Уизли. – Такое поведение серьезно подрывает мугло-колдовские отношения! Я всю жизнь боролся против плохого обращения с муглами, а теперь мои собственные дети…
– Мы же не потому, что он мугл! – возмутился Фред.
– А потому, что он наглый болван, – сказал Джордж. – Правда, Гарри?
– Точно, мистер Уизли, – честно подтвердил Гарри.
– Какая разница! – в гневе перебил тот. – Вот погодите, я все расскажу матери…
– Что ты мне расскажешь? – раздался голос у него за спиной.
В кухню вошла миссис Уизли. Она была невысокая полная женщина с очень добрым лицом – хотя сейчас глаза ее подозрительно сузились.
– Ой, здравствуй, Гарри, деточка, – поздоровалась она, заметив Гарри, и улыбнулась. Затем вперила взгляд в мужа: – Что ты мне расскажешь, Артур?
Мистер Уизли замялся. Было ясно, что, как бы он ни ярился на близнецов, выдавать их матери он не собирался. Возникла неловкая пауза; мистер Уизли испуганно смотрел на жену. Затем в дверях у нее за спиной появились две девочки. Одна из них, с невероятно пышными каштановыми волосами и довольно крупными передними зубами, была лучшая подруга Гарри и Рона, Гермиона Грейнджер. Вторая, маленькая и рыжеволосая, – младшая сестра Рона, Джинни. Обе улыбнулись Гарри, и он улыбнулся в ответ, отчего Джинни мгновенно зарделась – она прониклась к Гарри нежными чувствами еще с первого раза, когда он гостил в «Гнезде».
– Что ты мне расскажешь, Артур? – угрожающе повторила миссис Уизли.
– Пустяки, Молли, – промямлил мистер Уизли, – просто Фред с Джорджем… но я с ними уже побеседовал…
– Что еще они натворили? – осведомилась миссис Уизли. – Если опять какие-нибудь «Удивительные ультрафокусы Уизли»…
– Рон, покажи Гарри, где он будет спать? – предложила Гермиона с порога.
– Он прекрасно знает, где будет спать, – ответил Рон, – как обычно, в моей…
– Вот давайте все вместе и посмотрим, – очень подчеркнуто произнесла Гермиона.
– А, – сказал Рон. До него дошло. – Да.
– Ага, и мы тоже вместе посмотрим… – начал Джордж.
– Нет, вы как раз останетесь здесь! – рявкнула миссис Уизли.
Гарри и Рон бочком выбрались из кухни и вместе с Гермионой и Джинни отправились через узкую прихожую к скрипучей лестнице, зигзагами уходящей наверх.
– А что за удивительные ультрафокусы? – полюбопытствовал Гарри.
Рон с Джинни засмеялись, Гермиона – нет.
– Мама прибиралась у них в комнате и нашла целую пачку бланков, – тихонько объяснил Рон, – и еще длиннющие прейскуранты на всякие штуки, которые они сами сделали. Ну, всякие приколы, знаешь. Фальшивые волшебные палочки, сладости с сюрпризами и все такое. На самом деле очень здорово, я даже не знал, что они этим занимаются…
– У них в комнате постоянно что-то взрывалось, но мы и не думали, что это для дела, – вступила в разговор Джинни. – Мы думали, им просто нравится шуметь.
– Только, понимаешь, большая часть этих штук – ну то есть все – довольно опасные, – прибавил Рон, – а Фред с Джорджем, представляешь, собирались продавать их в «Хогварце» за деньги, и мама их чуть не убила. Запретила им, сожгла бланки… она же и без того злилась. Они ведь на С.О.В.У. сдали весьма так себе.
С.О.В.У. – это Совершенно Обычный Волшебный Уровень, аттестационный экзамен, который учащиеся «Хогварца» сдавали в пятнадцать лет.
– А после был жуткий скандал, – продолжила Джинни, – потому что мама хочет, чтоб они пошли работать в министерство, как папа, а им, оказывается, ничего, кроме хохмазина, не надо.
В это мгновение на площадке второго этажа отворилась дверь и оттуда высунулась очень раздраженная физиономия в роговых очках.
– Привет, Перси, – сказал Гарри.
– А, Гарри! Здравствуй, – ответил Перси, – а я-то думаю, кто это так топочет. Я, знаешь ли, работаю – нужно закончить отчет, но довольно трудно сосредоточиться, когда на лестнице вечный грохот.
– Мы не топочем, – огрызнулся Рон, – а ходим. Извини, если помешали твоей сверхсекретной министерской работе.
– А над чем ты работаешь? – спросил Гарри.
– Над отчетом для департамента международного магического сотрудничества, – с важностью поведал Перси. – Мы стандартизируем толщину котлов. А то импортные котлы чуточку тонковаты – количество протечек увеличилось за год почти на три процента!..
– Помяните мое слово, этот отчет спасет мир, – перебил Рон. – Представляете, взволнованная передовица в «Оракуле»: «Котлы текут», а дальше про нашего героя.
Перси слегка порозовел.
– Можешь издеваться, – взвился он, – но, если не принять международного закона, скоро наш рынок наводнит хлипкая тонкодонная продукция, и это серьезно увеличит риск…
– Да-да, конечно-конечно, – ответил Рон и зашагал дальше.
Перси шваркнул дверью. Гарри, Гермиона и Джинни вслед за Роном поднялись еще на три марша; с кухни неслись дикие вопли. Видимо, мистер Уизли раскололся и рассказал миссис Уизли про помадки.
Комнатка под крышей с прошлого раза почти не изменилась: на стенах и на косом потолке висели те же плакаты с любимой квидишной командой Рона, «Пуляющими пушками», и все игроки крутились в воздухе, приветственно размахивая руками; на подоконнике стоял все тот же аквариум – в позапрошлом году там сидели головастики, а сейчас – одна немыслимо жирная лягушка. Старой крысы Струпика больше не было, зато был крошечный серый совенок, который доставил письмо Рона на Бирючинную улицу. Совенок без устали прыгал вверх-вниз в маленькой клетке и безостановочно клекотал.