– Добби пришел в «Хогварц» и получил работу, сэр! – взвизгнул Добби. – Профессор Думбльдор дал Добби и Винки работу, сэр!
– Винки? – переспросил Гарри. – Она тоже здесь?
– Да, сэр, да! – воскликнул Добби, схватил Гарри за руку и потащил в глубь кухни по проходу между двумя из четырех длинных деревянных столов. Гарри заметил, что столы расположены точно так же, как столы колледжей наверху, в Большом зале. Сейчас здесь не было никакой еды, поскольку ужин уже кончился, но Гарри не сомневался, что всего час назад они ломились от яств, которые через потолок отправлялись наверх, на соответствующий стол.
В кухне толпилось не меньше сотни эльфов. Добби вел Гарри мимо, а эльфы стояли, источая любезные улыбки, кланялись и делали реверансы. Все они были одеты в форму: кухонное полотенце с гербом «Хогварца», завязанное на манер тоги, как в свое время у Винки.
Добби остановился у кирпичного очага и показал пальцем.
– Винки, сэр! – объявил он.
Винки сидела у огня на табуретке. В отличие от Добби, она, очевидно, не искала себе одежду по всем углам. На ней была милая короткая юбочка, блузка и голубой чепчик с прорезями для ушей. Одежда Добби блистала ухоженной чистотой и выглядела с иголочки, однако Винки не заботилась о своем платье вовсе. Блузка была заляпана пятнами от супа, а на юбке красовалась прожженная дырка.
– Здравствуй, Винки, – сказал Гарри.
У Винки задрожали губы. А потом она, как после финального матча, разразилась слезами, брызнувшими из огромных карих глаз на блузку.
– Ой, мамочки, – произнесла Гермиона. Они с Роном подошли вслед за Гарри и Добби. – Винки, не плачь, пожалуйста, не плачь…
Но Винки только сильнее зарыдала. А Добби лучезарно взирал на Гарри.
– Не пожелает ли Гарри Поттер чашечку чая? – спросил он визгливо и громко, чтобы перекричать всхлипы Винки.
– Э-э-э… да, хорошо, – согласился Гарри.
В то же мгновение раздалось деловитое топотание, и к нему трусцой подбежали шесть домовых эльфов с огромным серебряным подносом, на котором стояли чайник, чашки для Гарри, Рона и Гермионы, кувшин с молоком и большое блюдо печенья.
– Ай да обслуживание! – восхитился Рон. Гермиона насупилась, поглядев на него, но эльфам его замечание польстило; они очень низко поклонились и ретировались.
– Давно ты здесь? – поинтересовался Гарри, когда Добби протянул ему чашку.
– Всего неделю, Гарри Поттер, сэр! – радостно отрапортовал Добби. – Добби посетил профессора Думбльдора, сэр. Понимаете, сэр, домовому эльфу, которого уволили, сэр, очень трудно снова найти себе работу, сэр, очень-очень трудно…
При этих словах Винки громко взвыла, из носа-помидора потекло, но она даже не попыталась остановить этот ручей.
– Добби путешествовал по стране почти два года, сэр, все пытался найти работу, сэр! – верещал Добби. – Но Добби не нашел работы, сэр, потому что ему теперь нужна заработная плата!
Услышав это, остальные домовые эльфы, с интересом внимавшие разговору, отвели глаза, будто Добби неприлично выругался.
Зато Гермиона, наоборот, поддержала:
– И правильно, Добби!
– Благодарю вас, мисс! – зубасто улыбнулся ей Добби. – Только большинство колдунов не хотят платить домовым эльфам, мисс. «Зачем нам такой домовый эльф?» – вот что они говорили и захлопывали дверь прямо у Добби перед носом! Добби любит работать, но он хочет носить одежду и чтобы ему платили, да, Гарри Поттер… Добби нравится свобода!
Весь штат домовых эльфов «Хогварца» попятился, словно узнав, что у Добби заразная болезнь. Одна Винки осталась где была, но рыдания ее сделались значительно громче.
– А потом, Гарри Поттер, Добби навестил Винки и узнал, что Винки тоже дали свободу, сэр! – восторженно вскричал Добби.
Тут Винки бросилась со стула на выложенный каменной плиткой пол и осталась лежать ничком. Она била кулачками и заходилась отчаянными криками. Гермиона рухнула перед ней на колени и попыталась успокоить, но никакие слова на Винки не действовали.
Добби продолжал свой рассказ, пронзительно перекрикивая истеричные вопли:
– А потом Добби пришла в голову мысль, Гарри Поттер, сэр! «А почему бы Добби и Винки не поискать работу вместе?» – сказал Добби. «Где же найдется работа сразу для двух домовых эльфов?» – спросила Винки. Тогда Добби стал думать и придумал, сэр! В «Хогварце»! И вот Добби и Винки пришли к профессору Думбльдору, сэр, и профессор Думбльдор согласился нас принять!
Добби засиял, и его глаза опять наполнились счастливыми слезами.
– И профессор Думбльдор сказал, что будет платить Добби, сэр, раз уж Добби хочет получать заработную плату! И теперь Добби свободный эльф, сэр, и Добби получает галлеон в неделю и один выходной день в месяц!
– Но это же очень мало! – возмущенно закричала с пола Гермиона. Рыдания и стук кулачков не прекращались.
– Профессор Думбльдор предлагал Добби десять галлеонов и два выходных в неделю, – пояснил Добби, содрогаясь, будто перспектива подобного богатства и праздности его пугала, – но Добби сумел сбить цену, мисс… Добби любит свободу, мисс, но слишком много свободы ему не нужно, мисс, работу он любит больше.
– А сколько профессор Думбльдор платит тебе, Винки? – ласково спросила Гермиона.
Она жестоко ошибалась, если рассчитывала приободрить Винки. Рыдания в самом деле прекратились, и бедняжка села, но ее огромные глаза на мокром лице заполыхали свирепой яростью.
– Винки, конечно, падший эльф, но не настолько, чтоб плату получать! – запищала она. – Винки никогда так не опустится! Винки стыдится своей свободы, как и подобает!
– Стыдится? – растерялась Гермиона. – Но… Винки, брось! Это мистер Сгорбс должен стыдиться, а не ты! Ты не сделала ничего дурного, это он вел себя с тобой ужасно…
Услышав такое, Винки ладошками приплюснула уши к чепчику, чтобы ничего не слышать, и заверещала:
– Вы не смеете оскорблять моего господина, мисс! Мистер Сгорбс хороший колдун, мисс! Мистер Сгорбс правильно уволил несчастную Винки!
– Винки плохо привыкает, Гарри Поттер, – доверительно проскрипел Добби. – Винки все время забывает, что больше не принадлежит мистеру Сгорбсу. Ей теперь позволено говорить что вздумается, но она не хочет.
– А домовые эльфы не могут говорить про своего хозяина то, что думают? – спросил Гарри.
– О нет, сэр, нет, – внезапно посерьезнел Добби. – Таковы условия порабощения, сэр. Мы храним их секреты, и наше молчание, сэр, поддерживает честь семьи, и мы никогда не говорим о них дурно – хотя профессор Думбльдор сказал Добби, что на этом не настаивает. Профессор Думбльдор сказал, мы можем даже… можем…
Добби вдруг занервничал и поманил Гарри поближе. Гарри наклонился. Добби прошептал:
– Он сказал, мы можем даже называть его… старым маразматиком, если нам так нравится, сэр!
Добби испуганно захихикал.
– Только Добби так не хочет, Гарри Поттер, – он снова заговорил нормально и потряс головой, отчего уши захлопали по щекам. – Добби очень любит профессора Думбльдора, сэр, и гордится тем, что хранит его секреты.
– А про Малфоев ты теперь можешь говорить все, что хочешь? – ухмыльнулся Гарри.
В огромных глазищах промелькнул страх.
– Добби… мог бы, – с сомнением ответил эльф. Он расправил узкие плечики. – Добби мог бы сказать Гарри Поттеру, что бывшие хозяева Добби… они… плохие черные маги!
Мгновение Добби стоял, дрожа с головы до ног, потрясенный собственной смелостью, – а потом бросился к ближайшему столу и начал биться об него головой с криками:
– Плохой Добби! Плохой Добби!
Гарри схватил его за галстук и оттащил от стола.
– Спасибо, Гарри Поттер, спасибо. – Добби задыхался и потирал голову.
– Тебе просто нужно тренироваться, – сказал Гарри.
– Тренироваться! – яростно взвизгнула Винки. – Стыдиться, вот что тебе нужно, Добби! Так говорить о своих хозяевах!
– Они мне больше не хозяева! – огрызнулся Добби. – Добби больше неинтересно их мнение!
– Ты плохой эльф, Добби! – простонала Винки, и по ее лицу снова потекли слезы. – Мой бедный, бедный мистер Сгорбс, что он будет делать без своей Винки? Я ему нужна, ему надо прислуживать! Я всю жизнь заботилась о Сгорбсах, и моя мать, и бабка… ох, что бы они сказали, если б узнали, что Винки дали свободу! О, позор, какой позор! – Она зарылась лицом в юбку и завыла.
– Винки, – решительно заявила Гермиона, – я уверена, что мистер Сгорбс прекрасно справляется без тебя. Мы его недавно видели…
– Вы видели моего господина? – ахнула Винки, поднимая заплаканное лицо и вытаращивая на Гермиону огромные глаза. – Видели здесь, в «Хогварце»?
– Да, – ответила Гермиона. – Они с мистером Шульманом – судьи на Тремудром Турнире.
– И мистер Шульман здесь? – пискнула Винки и, к великому удивлению Гарри (да и Рона с Гермионой, судя по их лицам), снова рассердилась: – Мистер Шульман плохой колдун! Очень плохой! Мой господин его не любит, о нет, совсем не любит!
– Шульман – плохой? – удивился Гарри.
– О да – Винки часто закивала. – Мой господин доверял Винки секреты! Но Винки не расскажет… Винки хранит секреты господина…
И снова утонула в слезах; были слышны ее горькие всхлипы:
– Бедный, бедный хозяин, нет у него больше Винки, некому ему помочь!
Больше от Винки не удалось добиться ни единого разумного слова, и ее оставили плакать. Ребята допили чай под счастливую болтовню Добби о том, как хорошо ему живется свободным эльфом, и о планах относительно его денежных накоплений.
– В следующий раз Добби купит себе джемпер, Гарри Поттер! – радостно объявил он, показывая на голую грудь.
– Знаешь что, Добби, – проговорил Рон, проникшийся к эльфу большой симпатией, – я подарю тебе тот, что мама свяжет мне на Рождество, – она их всегда вяжет. Тебе нравится свекольный цвет?
Добби был в восторге.
– Может, придется его немного усадить, чтобы он был тебе как раз, – продолжил Рон, – но к твоей чайной бабе очень подойдет.
Когда ребята собрались уходить, толпа эльфов сгрудилась вокруг,