– Релашио! – прокричал Гарри, правда, не издав при этом ни звука… изо рта выплыл большой пузырь, а палочка, вместо того чтобы ударить в загрыбастов искрами, выпустила в них заряды, судя по всему, кипящей воды – от них на зеленой коже демонов проступали красные пятна. Гарри выдернул ногу из лапы загрыбаста и во весь опор поплыл прочь, не оборачиваясь, но периодически отстреливаясь через плечо кипятком; его то и дело хватали за ноги другие загрыбасты, и тогда он с силой брыкался. Наконец он почувствовал, что его нога ударилась о рогатый череп, и, обернувшись, увидел, как полуобморочный загрыбаст, у которого глаза съехались к переносице, медленно уплывает прочь, а его соплеменники грозят кулачками и погружаются в заросли.
Гарри немного замедлил ход, убрал палочку в карман и внимательно осмотрелся, прислушиваясь. Он сделал в воде полный оборот. Тишина сильнее прежнего давила на барабанные перепонки. Ясно, что он заплыл много глубже, но вокруг все равно не было ничего, кроме извивающихся водорослей.
– Ну, как дела?
С Гарри чуть не случился сердечный приступ. Он стремительно развернулся и увидел дымчатую Меланхольную Миртл – она смотрела на него сквозь перламутровые очки с толстыми стеклами.
– Миртл! – хотел было вскричать Гарри – но опять-таки изо рта вышел только очень большой пузырь. Меланхольная Миртл явственно захихикала.
– Ты бы посмотрел вон там! – показала она. – Я с тобой не пойду… я их не очень-то люблю, они вечно за мной гоняются, когда я подхожу слишком близко…
Гарри в знак благодарности показал ей большие пальцы и поплыл, стараясь держаться повыше над водорослями, на случай, если там тоже шныряют загрыбасты.
Плыл он, по ощущениям, по крайней мере минут двадцать. Внизу простиралась обширная илистая равнина, и Гарри, проплывая, поднимал на ней темные смерчики. Затем наконец до него донеслись долгожданные звуки – обрывки русалочьей песни:
И у тебя всего лишь час,
Чтоб это отобрать у нас…
Гарри поплыл быстрее, и вскоре перед ним прямо из мутной воды вырос громадный камень. На нем были нарисованы русалиды с копьями в руках – кажется, сцена охоты на гигантского кальмара. Гарри поплыл мимо камня на пение:
…уже не час, а полчаса,
скорей плыви на голоса,
не то – ужасный поворот —
то, что ты ищешь, здесь сгниет…
Неожиданно со всех сторон из мрака стали вырастать грубые каменные строения в пятнах водорослей. В окнах Гарри увидел лица… вовсе не похожие на лицо с картины в ванной для старост…
У русалидов была серо-зеленая кожа, на головах дикие копны длинных темно-зеленых волос. Глаза желтые, как и щербатые зубы, на шеях толстые связки каменных бус. Русалиды украдкой глядели на Гарри; двое или трое, сжимая в руках копья, с силой хлеща мощными рыбьими хвостами, явились из своих жилищ, чтобы получше его рассмотреть.
Озираясь, Гарри ускорил движение, и вскоре домов стало больше, вокруг некоторых росли сады из водорослей, а один раз у двери он даже увидел цепного загрыбаста. Русалиды, появляясь отовсюду, пристально наблюдали за пришельцем, показывали на его жабры и перепончатые руки, и переговаривались, ладонями прикрывая рты. Гарри поскорее свернул, и его глазам открылось странное зрелище.
Меж домов, обступивших русалий вариант деревенской площади, плавала целая толпа русалидов. В центре пел хор, призывающий чемпионов, а за ним высилась грубо вытесанная из камня скульптура: гигантская фигура то ли русалки, то ли русала. К каменному хвосту были крепко привязаны четверо.
Рон находился между Гермионой и Чо Чан. Еще с ними была девочка никак не старше восьми, и по серебристому облаку ее волос Гарри сразу догадался, что это сестра Флёр Делакёр. Все четверо пребывали в очень глубоком сне. Их головы качались из стороны в сторону, изо ртов вырывались тонкие струйки пузырей.
Гарри кинулся к заложникам, почти уверенный, что русалиды сейчас бросятся на него с копьями, но те не шевельнулись. Пленников привязали к статуе очень толстыми, скользкими и прочными веревками из водорослей. На мгновение Гарри вспомнился подаренный Сириусом на Рождество ножик – запертый в сундуке и соответственно бесполезный.
Он огляделся. Его окружали русалиды, у многих в руках копья. Гарри быстро подплыл к семифутовому русалу и жестами попросил одолжить копье. Русал расхохотался и покачал головой.
– Мы не помогаем, – произнес он хриплым, надтреснутым голосом.
– Да ладно вам! – в сердцах воскликнул Гарри (изо рта только пошли пузыри) и попробовал отобрать копье, но русал дернул копье на себя, тряся головой и надрываясь от хохота.
Гарри крутанулся в поисках чего-нибудь острого… чего угодно…
Дно озера было усеяно камнями. Он нырнул, схватил особо зазубренный камень, вернулся к статуе и начал рубить веревки Рона. Спустя несколько минут усердной работы веревки разорвались. Рон в обмороке болтался в паре дюймов выше дна, слегка покачиваясь от течения.
Гарри посмотрел вокруг. Других чемпионов не видно. О чем они думают? Почему не торопятся? Он вернулся к Гермионе и, целясь в ее веревки, размахнулся…
Мгновенно его схватили несколько пар сильных серо-зеленых рук. С полдюжины русалов потащили его от Гермионы, качая головами и смеясь.
– Забирай своего заложника, – сказал один, – а чужих не трогай.
– Вот еще! – свирепо отмахнулся Гарри – вместо слов выплыли два больших пузыря.
– Твоя задача – спасти своего друга… прочих оставь…
– Она тоже мой друг! – завопил Гарри, ткнув пальцем в Гермиону, и из его губ беззвучно выплыл громадный серебряный пузырь. – А их я тоже умирать здесь не брошу!
Голова Чо покоилась на плече Гермионы, маленькая сереброволосая девочка была очень бледна и даже немного позеленела. Гарри стал вырываться из рук русалов, но те не отпускали и только сильнее смеялись. Гарри беспомощно озирался – где же другие чемпионы? Успеет он отнести Рона на берег, а потом вернуться за Гермионой и остальными? Сможет ли он снова их отыскать? Он посмотрел на часы, но те остановились.
Вдруг русалиды возбужденно замахали руками, показывая куда-то поверх его головы. Гарри поднял глаза и увидел, что к ним подплывает Седрик. Его голову окружал огромный пузырь, отчего черты лица нелепо растянулись.
– Заблудился! – одними губами проговорил он. Вид у него был перепуганный. – Флёр и Крум скоро будут!
С огромным облегчением Гарри проследил, как Седрик вынул из кармана нож, освободил Чо и потащил ее наверх; скоро они скрылись из виду.
Гарри, вертя головой, стал ждать. Ну где же Флёр с Крумом? Времени все меньше, а если верить песне, когда пройдет час, заложников уже не отдадут…
Русалиды радостно заскрипели. Те, что держали Гарри, оглянулись и ослабили хватку. Гарри увидел, что на них, разрезая воду, надвигается какое-то чудовище с акульей головой и человеческим телом в плавках… Крум. Видимо, он превратился в акулу – но не слишком удачно.
Человек-акула подплыл к Гермионе и вгрызся в веревки; к сожалению, новые зубы Крума располагались неудобно – добычу меньше дельфина ими не укусишь, и Гарри почти не сомневался, что Крум рискует разорвать Гермиону пополам. Бросившись вперед, Гарри заехал ему по плечу и протянул зазубренный камень. Крум схватил камень и начал рубить. За какие-то секунды он добился успеха; обхватив Гермиону за талию, он, ни разу не оглянувшись, быстро поволок ее на поверхность.
«И что теперь?» – в отчаянии подумал Гарри. Будь он уверен, что Флёр сейчас появится… но ее не видно. Делать нечего…
Он схватил брошенный Крумом камень, но русалы загородили Рона и маленькую девочку, грозно качая головами.
Гарри вытащил палочку:
– Прочь с дороги!
Хотя изо рта по-прежнему выплывали одни пузыри, он был уверен, что русалы его поняли, – они вдруг перестали смеяться. Желтые глаза уставились на палочку – русалы испугались. Их, конечно, гораздо больше, но по их лицам Гарри догадался, что колдовать они умеют не лучше, чем гигантский кальмар.
– Считаю до трех! – выкрикнул он. Изо рта вырвалась струя пузырей, но он для наглядности поднял вверх три пальца. – Раз… – Он загнул один палец. – Два… – загнул второй…
Русалы отпрянули. Гарри бросился к девочке, стал долбить камнем по веревкам и наконец ее освободил. Потом обхватил ее за талию, взял Рона за шиворот и с силой оттолкнулся от дна.
Они всплывали невероятно медленно. Перепончатые руки были заняты, и Гарри изо всех сил работал ногами, но Рон и сестра Флёр тянули его на дно, как два мешка с картошкой… Гарри с надеждой смотрел вверх, но нет… они еще очень и очень глубоко, вода наверху такая темная…
Русалиды всплывали вместе с ним. Они легко кружили рядом, наблюдая, как он мучается… и что, они утащат его обратно на глубину, как только выйдет время? Может, они вообще питаются человечиной? Мышцы на ногах сводило от усилий, плечи болели под непосильной тяжестью…
Дышать стало ужасно тяжело. Снова заболела шея… вода вокруг сделалась на редкость мокра… зато тьма определенно рассеивалась… над головой забрезжил дневной свет…
Гарри с силой брыкнул ногами и обнаружил, что ласт больше нет, а есть просто ноги… через рот в легкие хлынула вода… голова закружилась, но он знал, что свет и воздух всего в десяти футах… надо доплыть… надо доплы…
Гарри так брыкался, что все мускулы, казалось, в негодовании кричали; мозг словно отяжелел от воды… нечем дышать, нужен кислород, надо двигаться, останавливаться нельзя…
И тут он почувствовал, как голова вырвалась на поверхность; от прекрасного, холодного, свежего воздуха защипало лицо; Гарри судорожно втянул этот воздух в себя, понял, что раньше еще никогда по-настоящему не дышал, и, отдуваясь, вытащил на поверхность Рона и маленькую девочку. Вокруг из-под воды выскакивали зеленоволосые головы – но они улыбались.
На трибунах дико шумели, кричали и визжали, все повскакали на ноги. Гарри показалось, будто они решили, что Рон и девочка мертвы, но нет… оба открыли глаза, девочка растерялась и перепугалась, а Рон лишь выплюнул фонтан воды, поморгал на ярком свету, повернулся к Гарри и проговорил: