В дверь постучали.
– Войдите, – нормальным голосом сказал Злей.
Ученики дружно повернулись к двери. Вошел профессор Каркаров. Все смотрели, как он идет к учительскому столу. Он был сильно взволнован и крутил пальцем бородку.
– Нужно поговорить, – отрывисто произнес Каркаров, подойдя. Ему очень не хотелось, чтобы его услышали, и он едва шевелил губами; создавалось впечатление, будто в класс явился очень неумелый чревовещатель. Гарри не отрывал глаз от имбирного корня и внимательно прислушивался.
– Поговорим после урока, Каркаров… – начал было Злей, но Каркаров перебил:
– Я хочу поговорить сейчас, чтобы ты не улизнул, Злотеус. Ты меня избегаешь.
– После урока, – отрезал Злей.
Под предлогом того, что смотрит на просвет, достаточно ли желчи броненосца он налил в мерный стаканчик, Гарри бросил осторожный взгляд на обоих. Каркаров очень нервничал, Злей раздувал ноздри.
Остаток занятия Каркаров провисел над Злеем – очевидно, не хотел, чтобы тот сразу слинял. Желая услышать, о чем будет говорить Каркаров, Гарри за пару минут до колокола нарочно опрокинул бутылку с желчью броненосца, и это дало ему повод спрятаться за котлом, вытирая лужу. Остальные ученики тем временем шумно покидали класс.
– Отчего такая срочность? – донеслось до него шипение Злея.
– Вот от этого, – ответил Каркаров, и Гарри, выглянув из-за котла, увидел, что Каркаров закатал левый рукав и показал Злею что-то на внутренней стороне предплечья. – Ну? – Каркаров по-прежнему старался не шевелить губами. – Видишь? Он давно не был таким четким, с тех самых пор как…
– Спрячь! – резко приказал Злей, стремительным взором обводя подземелье.
– Но ты наверняка заметил… – взволнованно начал Каркаров.
– Мы можем поговорить об этом позже, Каркаров! – оборвал Злей. – Поттер! Вы что тут делаете?
– Вытираю желчь броненосца, профессор, – невинно захлопал глазами Гарри, выпрямляясь и показывая мокрую тряпку.
Каркаров развернулся и вылетел за дверь с видом встревоженным и сердитым. Не желая оставаться наедине с исключительно злобным Злеем, Гарри побросал книжки и ингредиенты в рюкзак и со всех ног побежал рассказывать Рону и Гермионе, какую сцену только что видел.
Назавтра они вышли из замка в полдень. Слабое серебристое солнце освещало двор. Впервые с начала года так потеплело, и к Хогсмеду они подошли, сняв плащи и закинув их за плечи. Еда для Сириуса лежала у Гарри в рюкзаке. Им удалось стащить с обеда дюжину куриных ножек, буханку хлеба и фляжку тыквенного сока.
Ребята завернули в «Модный магазин О’Требьена» за подарком для Добби и с удовольствием провели время, выбирая самые безумные носки, в том числе с рисунком из мигающих золотых и серебряных звезд, и еще одни, которые громко кричали, как только начинали пахнуть. Затем в половине второго они направились по Высокой улице мимо магазина Дервиша и Гашиша к выходу из деревни.
Гарри здесь раньше не бывал. Извилистая дорога вела к диким лесам, окружающим Хогсмед. Коттеджей становилось все меньше, садов – все больше; ребята все ближе подходили к горе, в чьей тени и лежала деревня. Они свернули и в конце улицы увидели перелаз. Положив лапы на верхнюю ступеньку, их дожидался очень знакомый, огромный и лохматый черный пес, державший в зубах газеты.
– Привет, Сириус, – сказал Гарри, приблизившись.
Пес оживленно обнюхал его рюкзак, махнул хвостом, повернулся и затрусил по поросшей редким кустарником земле вверх к каменистому подножию горы. Гарри, Рон и Гермиона перешли через изгородь и последовали за ним.
Сириус подвел их к самой горе. Земля вокруг была усеяна большими валунами. Псу, с его четырьмя лапами, это путешествие ничего не стоило, но ребята скоро выбились из сил. Они полезли за Сириусом вверх по склону и с полчаса, потея на солнце, петляли по крутой каменистой тропе следом за виляющим хвостом. Лямки рюкзака больно врезались Гарри в плечо.
Затем Сириус исчез из виду, и ребята, пройдя еще немного, увидели узкую расщелину. Проскользнув в нее, они очутились в прохладной, скудно освещенной пещере. У дальней стены стоял гиппогриф Конькур, веревкой привязанный к валуну. Гибрид серой лошади и гигантского орла, Конькур сверкнул на гостей свирепым оранжевым глазом. Все трое склонились перед ним в низком поклоне. Конькур некоторое время важно глядел на них, а потом опустился на чешуйчатые колени и позволил Гермионе подбежать и погладить его оперенную шею. Гарри между тем смотрел на черную собаку, которая только что превратилась в его крестного отца.
Сириус был одет в драную серую мантию, ту самую, которую носил, когда сбежал из Азкабана. После встречи у камина черные волосы отросли, опять свалялись и потускнели. Он очень похудел.
– Курица! – хрипло воскликнул он, вынув изо рта и отбросив старые экземпляры «Оракула».
Гарри развязал рюкзак и протянул Сириусу сверток с курицей и хлебом.
– Спасибо, – сказал Сириус. Он развернул сверток, выхватил ножку, уселся на пол и зубами оторвал огромный кусок. – Питаюсь в основном крысами. Не могу красть много еды из Хогсмеда – заметят.
Он улыбнулся Гарри, но Гарри ответил на улыбку неохотно.
– Что ты здесь делаешь, Сириус?
– Выполняю обязанности крестного отца, – ответил тот, совсем по-собачьи вгрызаясь в куриную кость. – Не переживай, я прикидываюсь симпатичным бродячим песиком.
Он по-прежнему улыбался, но, заметив беспокойство Гарри, посерьезнел:
– Хочу быть рядом. Твое последнее письмо… скажем так, обстановка, все отчетливее пахнет жареным. Я краду газеты, как только кто-нибудь выбрасывает, и, судя по всему, не я один дергаюсь.
Он кивнул на пожелтевшие номера «Оракула» на полу. Рон подобрал их и развернул.
Но Гарри не отрывал взгляда от Сириуса:
– А если тебя поймают? Если увидят?
– Здесь в округе только вы трое да еще Думбльдор знаете, что я анимаг, – пожал плечами Сириус, жадно пожирая курицу.
Рон пихнул Гарри в бок и протянул ему газеты. Их было две, в первой шапка гласила «Загадочное заболевание Бартемиуса Сгорбса», во второй – «Сотрудница министерства до сих пор не найдена – министр магии берет дело под личный контроль».
Гарри просмотрел статью о Сгорбсе. Кое-что сразу бросилось в глаза: «…с ноября не появлялся на публике… дом кажется брошенным… В больнице св. Лоскута, Институте причудливых повреждений и патологий, отказываются комментировать… Министерство не подтверждает слухи о тяжелом заболевании…»
– По их словам выходит, будто он умирает, – задумчиво произнес Гарри, – но он не может быть настолько болен, сюда же он добрался…
– Мой брат работает личным помощником Сгорбса, – сообщил Сириусу Рон. – Он утверждает, что у мистера Сгорбса переутомление. Переработал.
– Хотя, правду сказать, последний раз, когда я видел его вблизи, он, кажется, и впрямь болел, – все так же медленно проговорил Гарри, продолжая читать. – В ту ночь, когда меня выбрал Кубок Огня…
– Получил по заслугам за то, что уволил Винки, – холодно заявила Гермиона. Она поглаживала Конькура, хрустевшего куриными косточками. – Наверняка теперь жалеет – понял, каково это, когда о тебе некому позаботиться.
– У Гермионы пунктик насчет домовых эльфов, – тихо пояснил Рон Сириусу и мрачно глянул на Гермиону.
Сириус, однако, заинтересовался:
– Сгорбс уволил своего домового эльфа?
– Да, на финальном матче, – подтвердил Гарри и поведал о появлении Смертного Знака, о том, как Винки нашли с его собственной палочкой, и о том, как разъярился мистер Сгорбс.
Когда Гарри закончил, Сириус уже снова был на ногах и расхаживал по пещере взад и вперед.
– Давайте-ка по порядку, – сказал он спустя некоторое время, размахивая очередной куриной ножкой. – Сначала вы видели эльфа в Высшей ложе. Она держала место для Сгорбса, так?
– Так, – хором ответили Гарри, Рон и Гермиона.
– Но Сгорбс на матче не появился?
– Нет, – покачал головой Гарри. – Кажется, говорил, что был слишком занят.
Сириус молча походил по пещере, а затем спросил:
– Гарри, ты проверял карманы после того, как вышел из ложи? Палочка была при тебе?
– Хмм… – Гарри напряг память. – Нет, – ответил он наконец. – Она мне была не нужна, а понадобилась только в лесу. Тогда я сунул руку в карман, а там один омниокуляр. – Он посмотрел на Сириуса. – Ты думаешь, тот, кто создал Знак, украл мою палочку еще в Высшей ложе?
– Возможно, – только и ответил Сириус.
– Винки не могла украсть палочку! – взвизгнула Гермиона.
– В ложе были и другие, не только эльф. – Сириус, нахмурив брови, продолжал расхаживать по пещере. – Кто еще сидел сзади тебя?
– Да куча народу… – протянул Гарри. – Какие-то болгарские министры… Корнелиус Фудж… Малфои…
– Малфои! – вдруг закричал Рон. Его голос эхом отозвался в пещере, и Конькур нервно вскинул голову. – Спорим, это Люциус Малфой!
– Кто-нибудь еще? – спросил Сириус.
– Больше никого, – ответил Гарри.
– Почему, там еще был Людо Шульман, – напомнила Гермиона.
– Ах да…
– Про Шульмана я ничего не знаю, кроме того, что он был Отбивалой «Обормутских ос», – не останавливаясь, сказал Сириус. – Что он за человек?
– Нормальный, – заверил Гарри. – Все время предлагает мне помощь с Тремудрым Турниром.
– Вот как? – Сириус нахмурился еще сильнее. – Интересно, с какой стати?
– Говорит, я ему понравился, – объяснил Гарри.
– Хмм, – задумчиво промычал Сириус.
– Мы встретили его в лесу, как раз перед тем, как появился Смертный Знак, – сообщила Сириусу Гермиона. – Помните? – обратилась она к Рону с Гарри.
– Да, но он же там не остался, – возразил Рон. – Как только мы рассказали ему про погром в лагере, он бросился туда.
– А откуда ты знаешь? – возразила Гермиона. – Откуда ты знаешь, куда он дезаппарировал?
– Да ладно тебе, – отмахнулся Рон, – ты что хочешь сказать – Смертный Знак создал Людо Шульман?
– Скорее он, чем Винки, – упрямо заявила Гермиона.
– Я же говорил, – Рон многозначительно посмотрел на Сириуса, – помешалась на домовых…