Хлоп.
Рядом материализовались Фред с Джорджем. Гарри уже так привык, что даже не сверзился со стула.
– Мы вот думаем, откуда взялась книга этого Уиляйла, – непринужденно заметил Фред.
– Это же значит, что Думбльдор нашел нового учителя защиты от сил зла, – пояснил Джордж.
– Что ж, вовремя, – сказал Фред.
– В каком смысле? – спросил Гарри, спрыгивая на пол.
– Мама с папой где-то месяц назад разговаривали, а мы слышали – через подслуши, – объяснил Фред. – По их словам выходило, что Думбльдор никак не может никого найти.
– Неудивительно. С четырьмя последними-то учителями что было? – заметил Джордж.
– Один помер, второй без памяти, третий уволен, четвертый десять месяцев жил в сундуке, – загибая пальцы, перечислил Гарри. – Да уж.
– Ты что, Рон? – вдруг спросил Фред.
Рон не ответил. Гарри оглянулся. Рон застыл, приоткрыв рот и остолбенело уставившись на письмо из «Хогварца».
– Да в чем дело? – нетерпеливо осведомился Фред, подошел и через плечо Рона заглянул в письмо.
И тоже открыл рот.
– Староста? – изумился он, глядя в письмо. – Староста?
Джордж бросился к ним, выхватил у Рона конверт, перевернул его вверх ногами, и Гарри увидел, что Джорджу в ладонь выпало что-то ало-золотое.
– Не может быть, – хрипло прошептал Джордж.
– Это какая-то ошибка, – сказал Фред, забрал у Рона письмо и посмотрел на свет, словно ища водяные знаки. – В здравом уме никто не назначит Рона старостой.
Головы близнецов синхронно повернулись к Гарри.
– Мы были уверены, что ты – стофунтовый вариант! – воскликнул Фред так, будто Гарри умудрился всех облапошить.
– Мы считали, Думбльдор обязательно выберет тебя! – возмутился Джордж.
– Тремудрый Турнир же! И все прочее! – прибавил Фред.
– Это, видно, из-за сплетен, что он того, – сказал Джордж Фреду.
– Да-а, – протянул Фред. – Да, друг, от тебя одни проблемы. Что ж, хоть один из вас выступил как подобает.
Он похлопал Гарри по спине, одарив при этом Рона уничтожающим взглядом.
– Староста… мыска Лонни сталоста.
– Фу-у-у, представляю, что устроит мама, – застонал Джордж и сунул значок Рону в руку, словно заразу какую.
Рон, до сих пор не издавший ни звука, взял значок, растерянно на него поглядел, а потом молча протянул Гарри, словно прося подтвердить подлинность. Гарри взял значок: большая буква «С» на фоне гриффиндорского льва. Точно такой же Гарри видел на груди у Перси в свой самый первый день в «Хогварце».
С грохотом распахнулась дверь, и в комнату ворвалась Гермиона – волосы развеваются, щеки раскраснелись. В руке она держала конверт.
– Вы… вы получили?..
Она увидела у Гарри значок и громко взвизгнула.
– Я так и знала! – возбужденно закричала она, потрясая письмом. – Я тоже, Гарри, я тоже!
– Нет, – сказал Гарри, поспешно возвращая значок Рону. – Это не мой, это Рона.
– Это… что?
– Староста – Рон, а не я, – повторил Гарри.
– Рон? – раскрыла рот Гермиона. – Но… Ты уверен? То есть…
Рон повернулся и с вызовом посмотрел на нее. Гермиона покраснела.
– На конверте – мое имя, – сказал Рон.
– Да я… – растерянно пробормотала Гермиона. – Я… В общем… Здорово! Молодец, Рон! Это так…
– Неожиданно, – кивнув, закончил за нее Джордж.
– Нет, – Гермиона покраснела еще больше, – нет, ничего подобного… Рон сделал много всего… он очень…
Дверь за ее спиной открылась шире, и задом вошла миссис Уизли с кипой свежевыглаженных вещей.
– Джинни говорит, списки книг наконец-то пришли, – поглядев на конверты, сказала она, направилась к кровати и принялась раскладывать одежду на две стопки. – Давайте их мне – пока будете собирать вещи, я все куплю на Диагон-аллее. Да, Рон, а тебе нужна новая пижама, эта коротка дюймов на шесть, ты растешь прямо на глазах… Ты какого цвета хочешь?
– Купи красную с золотом, под цвет значка, – ухмыльнулся Джордж.
– Под цвет чего? – рассеянно переспросила миссис Уизли, скатывая пару свекольных носков и укладывая их в стопку вещей Рона.
– Значка, – повторил Фред, желая, видимо, поскорее разделаться с худшим. – Новенького блестященького значка старосты.
До сознания миссис Уизли, поглощенной мыслями о пижаме, его слова дошли не сразу.
– Значка?.. Но… Рон, ты не?..
Рон предъявил значок.
Миссис Уизли взвизгнула совсем как Гермиона.
– Не может быть! Не может быть! О, Рон, как это замечательно! Староста! Как все в семье!
– А мы с Фредом кто? Соседские дети? – возмутился Джордж, но мать, оттолкнув его, бросилась на шею младшему сыну.
– Как обрадуется папа! Рон, я так тобой горжусь! Какая чудесная новость! Еще немного, и ты будешь старшим старостой, как Билл и Перси, это же только первый шаг! Какой подарок, среди всех наших тревог! Я так счастлива, ой, Ронни…
За ее спиной близнецы громко изображали рвотные позывы, но миссис Уизли ничего не замечала; крепко обнимая Рона, она покрывала поцелуями его лицо, заалевшее ярче значка.
– Мам… хватит… мам, успокойся… – бормотал он, пытаясь вырваться.
Она отпустила его и, задыхаясь от счастья, проговорила:
– Ну, что же это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя сова уже есть…
– В с-смысле? – пролепетал Рон. Он не осмеливался верить собственным ушам.
– Ты заслужил награду! – любовно глядя на сына, воскликнула миссис Уизли. – Может, красивую новую парадную мантию?
– Мантию мы ему уже купили, – кисло сказал Фред; кажется, он глубоко сожалел о необдуманной щедрости.
– Тогда новый котел, старый весь проржавел, им ведь еще Чарли пользовался… Или новую крысу, ты так любил Струпика…
– Мам, – с робкой надеждой начал Рон, – а можно мне новую метлу?
Лицо миссис Уизли чуточку потускнело; цены на метлы были очень высоки.
– Не самую лучшую! – поторопился добавить Рон. – Просто… просто новую… для разнообразия…
Миссис Уизли поколебалась, затем улыбнулась:
– Конечно, можно… Что ж, раз нужно зайти еще и за метлой, я лучше побегу. До вечера… Подумать только, малыш Ронни – староста!.. Да, не забудьте собрать сундуки… Староста… я умираю!..
Она последний раз поцеловала Рона в щеку, громко всхлипнула и выбежала из комнаты.
– Рон, ты не обидишься, если мы не станем тебя целовать? – с фальшивой озабоченностью спросил Фред.
– Если хочешь, мы сделаем реверанс, – предложил Джордж.
– Ой, заткнитесь, – сердито сказал Рон.
– А то что? – спросил Фред со зловещей улыбкой. – Ты нас накажешь?
– Посмотрел бы я на него, – хмыкнул Джордж.
– Вполне может и наказать, если будете себя так вести, – разозлилась Гермиона.
Фред с Джорджем расхохотались, а Рон пробормотал:
– Плюнь, Гермиона.
– Джордж, берегись, – пролепетал Фред, притворяясь, что дрожит от страха, – теперь за нами надзирают два грозных старосты…
– Да, кончились наши золотые денечки, – картинно опечалился Джордж.
И с громким хлопком близнецы дезаппарировали.
– Ну дают! – вознегодовала Гермиона, глядя в потолок, откуда доносились раскаты громкого хохота. – Не обращай на них внимания, Рон, они просто завидуют!
– Вряд ли, – с сомнением покачал головой Рон, тоже глядя в потолок. – Они всегда говорили, что в старосты выбиваются одни придурки… Зато, – прибавил он, повеселев, – у них никогда не было новых метел! Жалко, что нельзя пойти с мамой и выбрать… «Нимбус» она, конечно, купить не сможет, но сейчас появилась новая модель «Чистой победы» – вот это было бы здорово… да… Пожалуй, пойду, намекну ей, что мне бы «Чистую победу»… Так, для информации…
И он выскочил из комнаты, оставив Гарри и Гермиону одних.
Отчего-то Гарри совсем не хотелось встречаться с Гермионой взглядом. Он отвернулся, взял с кровати стопку чистой одежды и потащил ее к сундуку.
– Гарри? – робко позвала Гермиона.
– Ты молодец, Гермиона, – сказал Гарри так доброжелательно, что не узнал собственного голоса, и, по-прежнему не поднимая глаз, продолжил: – Это здорово. Староста. Классно.
– Спасибо, – ответила она. – Э-э-э… Гарри… Можно мне взять Хедвигу? Написать маме с папой? Они так обрадуются… Староста – это они могут понять…
– Конечно, – отозвался Гарри ужасно сердечным не своим голосом. – Бери!
Он склонился над сундуком, уложил на дно одежду и притворился, будто что-то ищет. Гермиона подошла к шкафу и стала подзывать Хедвигу. Через некоторое время Гарри услышал, как закрылась дверь, но еще постоял не разгибаясь и настороженно прислушался. В комнате раздавалось лишь гнусное хихиканье пустого холста и кхеканье мусорного ведра, которое подавилось совиным пометом.
Он распрямил спину и обернулся. Гермиона ушла и унесла Хедвигу. Гарри медленно приблизился к кровати и упал на нее, невидящими глазами уставившись в темень под гардеробом.
Он начисто забыл, что в пятом классе выбирают новых старост. Он так боялся вылететь из школы, что в голове не оставалось места каким-то глупым значкам. А между тем они медленно, но верно прокладывали себе путь к новым хозяевам. Но если бы он о них помнил… если бы вообще думал об этом… чего бы он тогда ждал?
Не этого, – сказал правдивый голосок у него в голове.
Гарри болезненно сморщился и спрятал лицо в ладонях. Себе не соврешь: помни он про значок старосты, он был бы уверен, что значок достанется ему, а не Рону. То есть что – он самонадеян, как Драко Малфой? Считает себя лучше других? Он что, в самом деле верит, будто он лучше Рона?
Нет, – отрекся от ужасной мысли голосок.
«Честно?» – спросил себя Гарри, озадаченно копаясь в собственных чувствах.
Я лучше играю в квидиш, – сказал голосок. – А во всем остальном я ничуть не лучше.
Вот это правда, подумал Гарри; по успеваемости он ничуть не лучше Рона. Но как же все остальное? То, что помимо уроков? Все то, что им с Роном и Гермионой довелось пережить? Как же их приключения, когда им нередко грозили вещи похуже исключения из школы?