– Назад, шелудивый пес! Встречай свою смерть достойно! – заорал сэр Кэдоган. Из-под забрала его голос звучал приглушенно. Гарри, не оборачиваясь, решительно шагал дальше. Сэр Кэдоган попытался преследовать его и даже перебежал на соседнюю картину, но был остановлен тамошним обитателем, большим недовольным волкодавом.
Остаток обеденного перерыва Гарри в одиночестве просидел под люком на вершине Северной башни и, когда колокол возвестил начало урока, первым взобрался по серебряной лесенке в класс прорицания.
Прорицание, после зельеделия, было самым нелюбимым предметом Гарри – главным образом из-за того, что преподавательница, профессор Трелони, имела дурную привычку на каждом уроке предсказывать ему неминуемую безвременную кончину. Сибилла Трелони, очень худая женщина, задрапированная множеством шалей, обвешанная бесчисленными бусами и носившая очки, от которых ее глаза казались огромными, напоминала Гарри какое-то насекомое. Когда он вошел, она раскладывала книжки в потрепанных кожаных переплетах по шатким столикам, расставленным по всему классу. Свет ламп, накрытых шарфами, и тихо тлеющего огня в камине, источавшего тошнотворный аромат благовоний, был так слаб, что преподавательница не заметила Гарри, и тот бесшумно скользнул в уголок. Через пять минут подтянулись и остальные. Рон вынырнул из люка, внимательно осмотрелся и, заметив Гарри, направился прямо к нему – ну насколько позволяли столики, креслица и пуфики, преграждавшие путь.
– Мы с Гермионой перестали спорить, – сообщил он, сев рядом.
– Молодцы, – буркнул Гарри.
– Но Гермиона сказала, что было бы хорошо, если бы ты перестал срывать на нас злость.
– Я не…
– Я только передал, – перебил Рон. – Но, по-моему, она права. Мы не виноваты, что Шеймас и Злей с тобой так обошлись.
– Я и не говорил, что…
– Добрый день, – заговорила профессор Трелони своим загадочным, мечтательным голосом, и Гарри умолк, слегка сердясь и устыдившись. – Я очень рада вновь приветствовать вас на занятиях по прорицанию. Конечно, в каникулы я пристально следила за вашими судьбами, и мне отрадно видеть, что все вы возвратились в «Хогварц» целыми и невредимыми… Разумеется, я знала, что так и будет… На столах перед вами книга Иньиго Имаго «Толмач сновидений». Разгадка снов играет принципиально важную роль в предсказании будущего, поэтому, скорее всего, именно это вас и попросят проделать при сдаче экзаменов на С.О.В.У. Вы, конечно, понимаете, что, когда речь заходит о священном искусстве прорицания, результатам экзаменов нельзя придавать ни малейшего значения. Для того, кто обладает Внутренним Взором, дипломы и оценки – пустой звук. Однако, коль скоро директору нужно, чтобы вы сдавали экзамен…
Ее голос стих, фраза деликатно повисла в воздухе, но ни у кого не было сомнений, что профессор Трелони считает свой предмет выше столь низменных материй.
– Откройте, пожалуйста, введение и прочитайте, что говорит Имаго о толковании снов. Затем разделитесь на пары и с помощью «Толмача сновидений» разберите последние сны друг друга. Приступайте, прошу вас.
Единственный плюс прорицания – урок не был сдвоенным. Когда они дочитали введение, на толкование осталось едва ли десять минут. Дин за соседним столиком выбрал себе в пару Невилла, и тот незамедлительно пустился в пространное повествование о своем кошмаре, в котором гигантские ножницы надели лучшую шляпку его бабушки. Гарри с Роном лишь мрачно переглянулись.
– Никогда снов не запоминаю, – сказал Рон. – Давай лучше ты.
– Ну хоть один-то ты наверняка вспомнишь, – нетерпеливо возразил Гарри.
Он не собирался никому рассказывать свои сны. Он и так прекрасно знал, что означает его еженощный кошмар про кладбище, и не нуждался в разъяснениях – ни от Рона, ни от профессора Трелони, ни тем более от идиотского «Толмача сновидений».
– Ладно. Позавчера мне снилось, что я играю в квидиш, – припоминая, Рон мучительно скривился. – И что это значит, по-твоему?
– Наверное… что тебя… съест гигантская зефирина… – проговорил Гарри, без интереса листая «Толмач». Выискивать там обрывки снов было очень скучно, и Гарри совершенно не обрадовался, когда профессор Трелони задала на дом целый месяц вести дневник сновидений. Вскоре прозвонил колокол, и Гарри с Роном стали спускаться вниз по лестнице. Рон громко ворчал:
– Ты понимаешь, сколько нам уже всего назадавали? Во-первых, сочинение на полтора фута по войнам с гигантами для Биннза, во-вторых, фут по лунному камню для Злея, а теперь еще целый месяц вести этот дурацкий дневник! Фред и Джордж не наврали про этот год! Ну, пусть только тетка Кхембридж попробует что-нибудь задать!..
Профессор Кхембридж уже сидела за столом в аудитории защиты от сил зла. На ней была вчерашняя пушистая розовая кофта и черный бархатный бант на голове. Гарри опять вообразил огромную муху, которая неосторожно села на голову огромнейшей жабы.
Ученики входили в класс очень тихо. Пока что профессор Кхембридж – темная лошадка, и непонятно, насколько она строга.
– Ну-с, здравствуйте! – воскликнула она, когда все наконец расселись.
Кое-кто в ответ пробормотал «здрасьте».
– Ц-ц-ц, – поцокала языком профессор Кхембридж. – Так дело не пойдет. Прошу вас, хором и громко: «Здравствуйте, профессор Кхембридж!» Итак, еще разочек, дружно. Здравствуйте, ребята!
– Здравствуйте, профессор Кхембридж! – пропел класс.
– Так-то лучше, – сладко мурлыкнула профессор Кхембридж. – Совсем не трудно, правда? А теперь уберите палочки и достаньте перья.
Многие угрюмо переглянулись: просьба убрать палочки никогда еще не предвещала интересного урока. Гарри сунул палочку в рюкзак и достал перо, чернила и пергамент. Профессор Кхембридж открыла сумочку, вынула свою палочку – на редкость короткую – и крепко постучала ею по доске. Там мгновенно появились слова:
– Думаю, все вы согласитесь, что изучали этот предмет крайне обрывочно и фрагментарно, не так ли? – заявила профессор Кхембридж, поворачиваясь к классу и аккуратно складывая ручки на животе. – У вас постоянно сменялись преподаватели, и большинство не давало себе труда придерживаться одобренного министерством курса. К несчастью, это привело к тому, что ваши знания не соответствуют стандартам, требуемым при сдаче экзаменов на С.О.В.У. Поэтому вы будете рады узнать, что положение вещей кардинально изменилось к лучшему. В этом году мы с вами будем проходить тщательно проработанный и одобренный министерством теоретический курс защитной магии. Запишите, пожалуйста, следующее.
Она опять постучала по доске; предыдущая надпись исчезла, и ее место заняла другая: «Задачи курса».
1. Основополагающие принципы защитной магии.
2. Выработка умения распознавать ситуации, в которых закон допускает применение защитной магии.
3. Защитная магия как магия практическая.
Несколько минут в классе раздавался лишь скрип перьев по пергаменту. Когда все списали с доски, профессор Кхембридж спросила:
– Все приобрели «Теорию защитной магии» Уилберта Уиляйла?
В ответ раздалось утвердительное бормотание.
– Пожалуй, мы попробуем еще раз, – качнула головой профессор Кхембридж. – Когда я задаю вопрос, я хочу слышать четкий и внятный ответ: «да, профессор Кхембридж» или «нет, профессор Кхембридж». Итак: все приобрели «Теорию защитной магии» Уилберта Уиляйла?
– Да, профессор Кхембридж, – зазвенело в классе.
– Прекрасно, – сказала она. – А теперь откройте страницу пять. Глава первая, «Основы для начинающих». Читайте про себя. Объяснения не потребуются.
Профессор Кхембридж отошла от доски, уселась за учительский стол и уставилась на ребят припухшими жабьими глазами. Гарри открыл страницу пять «Теории защитной магии» и приступил.
Читать было отчаянно скучно – все равно что слушать профессора Биннза. Сосредоточиться не удавалось ни в какую, и скоро Гарри понял, что уже в шестой раз проводит глазами по одной и той же строчке, но дальше первых слов не понимает ничего. Некоторое время прошло в гробовом молчании. Рядом с Гарри Рон, уставившись в одну точку на странице, рассеянно вертел в руках перо. Гарри глянул вправо, и изумление вывело его из ступора. Гермиона даже не открыла учебник. Вместо этого, подняв руку, она в упор смотрела на профессора Кхембридж.
Гарри не припоминал, чтобы прежде Гермиона отказывалась читать, если ей велено читать, и вообще противостояла искушению открыть любую книгу, попавшуюся ей на глаза. Он вопросительно поглядел на нее, но она лишь слегка тряхнула головой – мол, на вопросы отвечать не станет, – и продолжала смотреть на профессора Кхембридж, которая столь же упорно смотрела в другую сторону.
Прошло еще некоторое время. На Гермиону глядел уже не только Гарри. «Основы для начинающих» оказались настолько нудными, что с каждой минутой все больше народу бросало чтение и переключалось на Гермиону, безмолвно старавшуюся привлечь внимание профессора Кхембридж.
Вскоре уже больше половины класса смотрело не в книгу, а на Гермиону, и профессор Кхембридж, видимо, решила, что игнорировать ситуацию больше нельзя.
– Вы хотите задать вопрос по поводу прочитанной главы, милая? – спросила она Гермиону так, словно только что заметила ее поднятую руку.
– Не по поводу главы, нет.
– Видите ли, мы сейчас читаем учебник, – произнесла профессор Кхембридж, показав острые зубки. – Обсуждение любой другой темы следует отложить до конца урока.
– У меня вопрос по поводу задач курса, – объяснила Гермиона.
Профессор Кхембридж подняла брови:
– Ваше имя?
– Гермиона Грейнджер.
– Очень хорошо, мисс Грейнджер, но мне кажется, что задачи курса определены очень четко и понятны всякому, кто внимательно их прочитает. – Голос профессора Кхембридж неколебимо источал мед.
– Мне – нет, – отрезала Гермиона. – Там ничего не сказано об использовании защитных заклинаний.