Трэверс явно обиделся, но подозрения его утихли. Он мельком глянул на мужчину, пораженного сногсшибателем Рона.
– Чем оно вам не угодило?
– Не важно. Больше оно этого не сделает, – хладнокровно ответила Гермиона.
– От этих беспалочных одни проблемы, – вздохнул Трэверс. – Пока попрошайничают, еще ладно, но на прошлой неделе одна, представьте, вздумала умолять замолвить за нее словечко в министерстве! «Я ведьма, сэр, ведьма, позвольте доказать!» – запищал он женским голосом. – Как будто я ей отдам свою палочку… А кстати, чьей, – с любопытством спросил Трэверс, – пользуетесь вы, Беллатрикс? Я слышал, ваша…
– Моя – у меня, – ледяным тоном отчеканила Гермиона, предъявляя ему волшебную палочку Беллатрикс. – Уж не знаю, каких вы сплетен наслушались, но вас подло дезинформировали!
Трэверс, слегка сконфуженный, повернулся к Рону:
– А кто ваш спутник? Я что-то не узнаю.
– Драгомир Деспард, – сказала Гермиона. Они решили, что Рону безопаснее быть выдуманным иностранцем. – Он почти не говорит по-английски, но сочувствует идеям Черного Лорда. Приехал из Трансильвании познакомиться с нашим новым режимом.
– В самом деле? Как поживаете, Драгомир?
– Каг дила? – осведомился Рон и протянул руку.
Трэверс коснулся ее двумя пальцами, будто опасаясь испачкаться.
– И что же привело вас и вашего… кхм… сочувствующего друга на Диагон-аллею в этакую рань? – поинтересовался Трэверс.
– Мне нужно в «Гринготтс», – ответила Гермиона.
– Увы, мне тоже, – вздохнул Трэверс. – Золото, бренный металл! Без него никак, хоть и неприятно якшаться с нашими длиннопалыми дружками.
Пальцы Цапкрюка на миг впились в шею Гарри.
– Пойдемте? – предложил Трэверс, жестом приглашая Гермиону за собой.
Ей ничего не оставалось, как двинуться за ним по петляющей улице к белоснежному зданию «Гринготтса», что возвышалось над магазинчиками. Рон плелся рядом, следом шагали Гарри с Цапкрюком.
Бдительный Упивающийся Смертью – только этого не хватало! Хуже того, при нем Гарри не мог поговорить ни с Роном, ни с Гермионой. Вскоре они оказались у мраморной лестницы, ведущей к массивным бронзовым дверям. Однако гоблинов-охранников в ливреях, как и предупреждал Цапкрюк, сменили два колдуна с длинными тонкими золотыми прутами в руках.
– Ах, индикаторы искренности! – театрально вздохнул Трэверс. – Примитивно… но эффективно!
Он направился вверх по ступеням, кивнув налево и направо. Колдуны подняли прутья и провели ими вверх-вниз вдоль его тела. Индикаторы искренности выявляли маскировочные заклятия и спрятанные магические предметы. Зная, что в запасе всего несколько секунд, Гарри нацелил палочку Драко на охранников по очереди и дважды пробормотал: «Конфундо». Незаметно для Трэверса, который сквозь бронзовые двери заглядывал в банк, охранники, пораженные заклинанием, слегка вздрогнули.
Гермиона поднялась по ступенькам; длинные черные волосы струились по спине.
– Секунду, мадам. – Охранник поднял индикатор.
– Но вы нас уже проверили! – воскликнула Гермиона властным, надменным тоном Беллатрикс. Трэверс, подняв брови, обернулся. Охранник был озадачен. Он воззрился на золотой щуп, затем на товарища. Тот в некотором оцепенении сообщил:
– И правда проверил, Мариус.
Гермиона прошествовала внутрь. Рон шел рядом с ней, невидимые Гарри и Цапкрюк – чуть позади. Переступив порог, Гарри обернулся: оба колдуна озадаченно чесали в затылках.
Перед внутренними серебряными дверями с гравировкой – стихотворным предостережением для воров – стояли два гоблина. Гарри посмотрел на стихотворение и кристально ясно вспомнил день, когда ему исполнилось одиннадцать, – лучший свой день рождения. Тогда на этом самом месте Огрид, возвышаясь у него за спиной, как гора, сказал: «Сюда только полоумный сунется». В тот день «Гринготтс» казался чудом из чудес, и в нем был сейф с кучей золота, о котором Гарри даже не подозревал. Ему и в голову не могло прийти, что однажды он вернется сюда красть… Впрочем, спустя пару секунд они уже очутились в огромном мраморном вестибюле банка.
За длинной стойкой на высоких стульях сидели гоблины, обслуживая первых клиентов. Гермиона, Рон и Трэверс направились к старому гоблину, который через лупу изучал толстую золотую монету. Гермиона пропустила Трэверса первым, сделав вид, что показывает Рону красоты вестибюля.
Гоблин отшвырнул монету, буркнул: «Лепреконово», а затем поздоровался с Трэверсом. Тот предъявил золотой ключик, который проверили и возвратили.
Гермиона шагнула вперед.
– Мадам Лестранж! – воскликнул гоблин, вздрогнув от неожиданности. – Святое небо! Чем… могу быть полезен?
– Мне нужно в свой сейф, – объявила Гермиона.
Старый гоблин как будто отпрянул. Гарри огляделся. На них смотрел не только Трэверс, но и несколько других гоблинов. Все оторвались от работы и пристально следили за Гермионой.
– Позвольте вас… опознать, – попросил гоблин.
– Опознать? Раньше этого не требовалось! – возмутилась она.
– Они знают! – зашептал Цапкрюк Гарри в ухо. – Их наверняка предупредили, что возможно появление самозванцев!
– Достаточно вашей палочки, мадам, – сказал гоблин, протягивая чуть дрожащую руку, и Гарри посетило ужасное озарение: гоблины «Гринготтса» знают, что палочка Беллатрикс украдена.
– Действуй, быстро, – тихо велел Цапкрюк. – Проклятие подвластия!
Гарри под плащом поднял боярышниковую палочку, направил ее на старого гоблина и впервые в жизни шепотом приказал:
– Империо!
Что-то необычайное пробежало по руке Гарри, по сухожилиям и венам, какое-то покалывающее тепло, будто прямо из подсознания, соединяя его с палочкой и произнесенным проклятием. Гоблин взял палочку Беллатрикс, рассмотрел и произнес:
– А-а, у вас новая палочка, мадам Лестранж!
– Что? – переспросила Гермиона. – Нет-нет, это моя…
– Новая палочка? – удивился Трэверс, возвращаясь к стойке. Гоблины вокруг по-прежнему наблюдали за происходящим. – Но как вам удалось, к кому вы обратились?
Гарри не раздумывая направил палочку на Трэверса и опять прошептал:
– Империо!
– Ага, ага, ясно, – забормотал Трэверс, разглядывая палочку Беллатрикс. – Да, хороша! А работает как, нормально? По-моему, любую палочку требуется хорошенько обкатать, правда?
Гермиона абсолютно ничего не понимала, но, к великому облегчению Гарри, смирилась со странным оборотом дела.
Старый гоблин за стойкой хлопнул в ладоши, и к нему подошел гоблин помоложе.
– Попрошу клацки, – сказал старик. Молодой мгновенно исчез, минутой позже вернулся с кожаной сумкой, в которой звенело что-то металлическое, и вручил ее начальнику. – Хорошо, хорошо… мадам Лестранж. – Старый гоблин спрыгнул со стула и пропал из виду. – Если соблаговолите последовать за мной, я провожу вас в хранилище.
Он появился из-за стойки и бодро поскакал к ним, позвякивая кожаной сумкой. Трэверс застыл, разинув рот. Рон удивленно на него таращился, что было совершенно ни к чему.
– Подожди-ка, Богрод!
Вдоль стойки торопливо шагал другой гоблин.
– У нас инструкции. – И он поклонился Гермионе. – Простите, мадам, но у нас есть специальный приказ относительно хранилища Лестранжей.
Он зашептал что-то Богроду на ухо, но тот под влиянием проклятия лишь отмахнулся.
– Да знаю я о приказе! Мадам Лестранж нужно в ее сейф… Древний род… Старые клиенты… Сюда, пожалуйста… – И, звеня сумкой, поспешил к одной из множества дверей из зала. Гарри оглянулся на Трэверса. Тот стоял как замороженный и выглядел ненормально. Гарри решился: махнул палочкой и заставил Трэверса смиренно следовать за ними. Они прошли в дверь, в уложенный неровными камнями коридор, где пылали факелы.
– У нас беда, они что-то подозревают, – сказал Гарри, когда за ними захлопнулась дверь и он снял плащ-невидимку. Цапкрюк спрыгнул на пол. Ни Трэверс, ни Богрод не выказали ни малейшего удивления, неожиданно узрев Гарри Поттера. – Они под проклятием подвластия, – добавил он в ответ на вопросительные взгляды Рона и Гермионы, пораженных поведением Трэверса и Богрода, которые стояли с видом полных идиотов. – Но, по-моему, оно не очень сильное…
В голове всплыло воспоминание о том, как настоящая Беллатрикс Лестранж верещала, когда он впервые попытался использовать непростительное проклятие: «В них следует вкладывать истинное чувство!»
– Что делать-то? – спросил Рон. – Уйти, пока можно?
– Если можно, – подчеркнуто произнесла Гермиона, оглядываясь на дверь в главный зал, за которой происходило трудно сказать что.
– Мы зашли слишком далеко, назад пути нет, – ответил Гарри.
– Вот и отлично! – воскликнул Цапкрюк. – Но тележкой должен управлять Богрод: у меня больше нет полномочий. Правда, колдун там не поместится.
Гарри направил палочку на Трэверса:
– Империо!
Тот развернулся и живо зашагал по темному коридору.
– Что ты велел ему сделать?
– Спрятаться, – объяснил Гарри и направил палочку на Богрода.
Тот свистнул, подзывая тележку; она прикатилась по рельсам из темноты. Забираясь в нее, Гарри совершенно точно расслышал крики из главного зала. Богрод сел впереди с Цапкрюком, Рон, Гарри и Гермиона втиснулись назад.
Дернувшись, тележка тронулась и стала набирать скорость. Они миновали Трэверса, который пытался забиться в расщелину в стене, повернули и запетляли вниз по рельсам в путанице коридоров. За грохотом тележки Гарри ничего не слышал. Его волосы развевались. Тележка шныряла меж сталактитов, спускаясь глубже и глубже под землю, но Гарри постоянно оглядывался. Они, должно быть, выдали себя миллион раз. Чем больше он думал, тем безрассудней казалась мысль превратить Гермиону в Беллатрикс и воспользоваться чужой палочкой – ведь Упивающиеся Смертью знали, кто ее украл.
Гарри никогда еще не бывал в «Гринготтсе» так глубоко. Они резко повернули на полной скорости и увидели впереди водопад. Вода лилась прямо на рельсы, и до нее оставалась лишь пара секунд. Гарри услышал, как Цапкрюк закричал: