– У меня еще есть! – заверещала из-за перил профессор Трелони. – На всех хватит!.. Вот…
Она вытащила из сумки еще один огромный шар и, взмахнув палочкой, словно теннисной ракеткой, послала его через весь зал. Шар угодил в окно и разбил его вдребезги. В тот же миг тяжелые деревянные двери распахнулись, и в вестибюль со двора лавиной хлынула армия гигантских пауков.
Воздух взорвался криками ужаса: Упивающиеся Смертью и защитники «Хогварца» бросились врассыпную. В надвигающуюся массу чудовищ полетели красные и зеленые лучи. Пауки дрогнули и повставали на дыбы, отчего стали только страшнее.
– Как выйдем-то? – заорал Рон, перекрикивая гам. Ни Гарри, ни Гермиона ответить не успели; их отпихнул Огрид, который пронесся вниз, размахивая розовым зонтиком в цветочек.
– Не трогайте их… не убивайте! – вопил он.
– ОГРИД, НЕТ!
Гарри забыл всякую осторожность: он выскочил из-под плаща и побежал, согнувшись в три погибели и увертываясь от заклятий, вспышками освещавших вестибюль.
– ОГРИД, ВЕРНИСЬ!
Но он не одолел и полпути, когда увидел, что кишащее паучье месиво погребло под собой Огрида и откатилось назад, уступив под бешеным напором заклятий.
– ОГРИД!
Кто-то громко звал Гарри по имени – друг? Враг? Наплевать! Гарри спрыгнул с крыльца и ринулся в темноту. Пауки уходили нерушимым монолитом и уносили свою добычу.
– ОГРИД!
Огромная рука вроде бы махнула из паучьей гущи, но тут путь Гарри преградила гигантская ступня – она внезапно опустилась из мрака, и земля содрогнулась. Гарри задрал голову: перед ним стоял двадцатифутовый великан. Голова его терялась где-то в ночи; в свете из открытых дверей замка виднелись только волосатые ноги, похожие на древесные стволы. Невероятный кулак великана точно и резко разбил окно наверху, и под градом осколков Гарри кинулся под прикрытие дверного проема.
– Ой!.. – взвизгнула Гермиона. Она и Рон догнали Гарри и теперь стояли, уставившись на гиганта, который через окно пытался выудить из замка людей, бегавших по коридорам.
– НЕ НАДО! – закричал Рон и схватил Гермиону за руку, не давая ей поднять палочку. – Если ты его оглушишь, он тут все развалит…
– ОХЫТ?
Из-за угла приковылял Гурп – и впрямь не самый, как теперь понял Гарри, крупный гигант на свете. Первый гигант отвлекся от охоты на людей, взревел и двинулся на меньшего собрата. Каменные ступени содрогались от его топота. Гурп открыл кривой рот, обнажив желтые зубы, каждый с полкирпича, и великаны свирепо, точно львы, кинулись друг на друга. Ночная тьма зазвенела от ударов и криков.
– БЕЖИМ! – заорал Гарри. Он схватил Гермиону за руку и потащил с крыльца, Рон следовал за ними. Гарри не терял надежды найти и спасти Огрида. Они бежали так быстро, что остановились лишь на полдороге к лесу.
Воздух вдруг заледенел; у Гарри перехватило дыхание. Вокруг заклубились черные тени, будто сотканные из загустевшего мрака. Огромной стаей они летели к замку; их лица были скрыты капюшонами, из-под которых доносилось хриплое дыхание…
Рон и Гермиона плотно придвинулись к Гарри, шум сражения позади внезапно стих, повисла густая зловещая тишина. Дементоры…
– Гарри, давай! – Голос Гермионы доносился откуда-то очень издалека. – Заступник, Гарри! Ну же!
Он поднял палочку, но едва мог пошевелиться от безысходности. Фред умер, Огрид погибает или уже погиб, сколько еще людей умерло сегодня? Да и его душа практически покинула тело…
– ГАРРИ! ДАВАЙ ЖЕ! – кричала Гермиона.
К ним гладко скользила сотня дементоров: отчаяние Гарри сулило им пиршество.
Серебристый терьер Рона выпрыгнул из палочки, слабо мигнул и погас; выдра Гермионы кувырнулась и растворилась в воздухе, а его собственная волшебная палочка мелко дрожала, и он почти радовался скорому забвению. Впереди ждала пустота, где нет ничего, никаких чувств…
И тогда мимо промчались серебристые заяц, вепрь и лисица. Дементоры попятились отступая.
Из темноты вышли трое и встали рядом, не опуская палочек: Луна, Эрни и Шеймас.
– Хорошо! – одобрительно произнесла Луна, будто на очередном занятии Д. А. в Кстати-комнате. – Вот так, Гарри… Вспомни счастливый момент…
– Счастливый момент? – повторил он, и голос его сорвался.
– Мы все еще живы, – прошептала она. – Еще боремся! Ну-ка давай…
Серебряная искра, дрожащий свет… Никогда Заступник не давался ему с таким трудом, но из кончика волшебной палочки все-таки вылетел олень. Он ринулся на дементоров, и тех разметало; они исчезли, снова стало тепло, снова загрохотал бой.
– Даже не знаю, как вас благодарить, – сказал Рон, поворачиваясь к Луне, Эрни и Шеймасу. – Вы нас спасли…
Земля затряслась, послышался оглушительный рев – еще один громадный гигант, размахивая дубиной больше человеческого роста, выскочил из черноты леса.
– БЕЖИМ! – снова крикнул Гарри. Ненужный призыв; всех как ветром сдуло, а через секунду огромная ножища опустилась туда, где они только что стояли.
Гарри оглянулся: Рон и Гермиона бежали за ним, остальные трое, очевидно, вернулись в замок – сражаться.
– Давайте-ка подальше от него! – крикнул Рон, когда гигант снова взмахнул дубиной и над «Хогварцем» разнесся рев. Тьму вокруг рассекали зеленые и красные вспышки.
– Дракучая ива, – сказал Гарри. – Скорей!
Мысли о Фреде, Огриде, страх за всех, кого он любит, в замке или где-то еще – все это подождет. Это надо замуровать глубоко в сознании и до поры до времени туда не заглядывать, потому что нужно спешить, нужно добраться до змеи, до Вольдеморта. Гермиона права, иначе с этим не покончить…
Он бежал и почти верил, что удастся обогнать саму смерть, и не замечал ни вспышек, ни озера, что шумело, словно море, ни деревьев Запретного леса, скрипевших, несмотря на безветрие, – сами земли замка будто встали на его защиту. Гарри в жизни еще так не бегал и первым увидел огромную Дракучую иву, которая размахивала кнутами ветвей, защищая секретный ход под корнями.
Гарри замедлил шаг и, еле переводя дыхание и держась подальше от ветвей, пошел вокруг ивы, отыскивая нарост на стволе, который обездвиживал дерево. Вскоре прибежали Рон и Гермиона. Гермиона так запыхалась, что не могла говорить.
– Как… как мы войдем? – задыхаясь, спросил Рон. – Вон… узел… нам бы… Косолапсуса…
– Косолапсуса? – прохрипела Гермиона, согнувшись и хватаясь за грудь. – Ты колдун или кто?
– И то верно… – Рон огляделся и направил волшебную палочку на прут, лежащий на земле: – Вингардиум Левиоза!
Прут взвился в воздух, словно его подхватило порывом ветра, пролетел сквозь грозно раскачивающиеся ветви и уткнулся прямо в ствол возле корней. Дерево замерло.
– Идеально! – выдохнула Гермиона.
– Погодите.
Прислушиваясь к грохоту боя, Гарри на долю секунды засомневался… Вольдеморт хочет, чтобы он пришел… Вдруг он приведет Рона и Гермиону в западню?
Но суровая реальность такова: чтобы победить, надо убить змею, а змея там, где Вольдеморт, – в конце тоннеля под деревом…
– Гарри, мы идем вместе, залезай! – И Рон подтолкнул его вперед.
Гарри втиснулся в земляной проход среди корней. Здесь оказалось теснее, чем в прошлый раз. Четыре года назад они всего лишь сгибались пополам, но теперь приходилось ползти на четвереньках. Гарри пополз первым, освещая дорогу палочкой, готовый к любым препятствиям, но препятствий не встретилось. Все двигались молча, Гарри не отрывал взгляда от колеблющегося луча палочки. Наконец тоннель пошел вверх, и впереди показалась полоска света. Гермиона дернула Гарри за ногу.
– Плащ! – шепнула она. – Плащ надень!
Гарри протянул руку за спину, и Гермиона вложила в нее шелковистый сверток. Гарри с трудом набросил плащ, пробормотал: «Нокс», погасив свет, а затем, стараясь не издавать ни звука, пополз дальше. Все его чувства были обострены. В любой момент его могли обнаружить; он готовился услышать холодный ясный голос, увидеть зеленую вспышку…
Скоро из комнаты впереди послышались голоса, которые почти не приглушал старый деревянный ящик, загородивший выход из тоннеля. Гарри, еле осмеливаясь дышать, продвинулся ближе и заглянул в узкую щель между ящиком и стеной. В тускло освещенной комнате он увидел Нагини: та свернулась кольцами в своей заколдованной звездной сфере, парившей между полом и потолком. Внезапно заговорил Злей, и сердце Гарри екнуло: они находились всего в паре дюймов друг от друга.
– …Милорд, их сопротивление слабеет…
– Причем без твоей помощи, – отозвался Вольдеморт пронзительно и четко. – Ты опытный колдун, Злотеус, но теперь едва ли что-то зависит от тебя… Мы почти у цели… Почти.
– Позвольте разыскать мальчишку. Привести к вам Поттера. Я обязательно его найду, милорд. Позвольте.
Злей прошел мимо щели, и Гарри слегка отпрянул, не сводя глаз с Нагини и пытаясь вспомнить какое-нибудь заклятие, способное разрушить ее защиту. Ничего не придумывалось. А рисковать нельзя: одна неудачная попытка – и он себя выдаст.
Вольдеморт встал. Гарри теперь видел его: красные глаза, приплюснутое змеиное лицо, бледное, почти светящееся в сумраке.
– Есть одна загвоздка, Злотеус, – тихо произнес Вольдеморт.
– Какая, милорд? – спросил Злей.
Вольдеморт поднял бузинную палочку, изящно и точно, как дирижер.
– Почему она не слушается меня, Злотеус?
Гарри показалось, что змея зашипела, свивая кольца, – или это свистяще вздохнул Вольдеморт?
– Милорд? – опешил Злей. – Я не понимаю. Этой палочкой вы творили невероятные чудеса.
– Нет, – сказал Вольдеморт. – Самые что ни на есть обычные. Я – невероятный чародей, но эта палочка… нет. Она не оправдала моих ожиданий. Я не чувствую различия между нею и моей палочкой, купленной много лет назад у Олливандера.
Вольдеморт говорил раздумчиво и спокойно, однако шрам Гарри запульсировал: боль обострялась, и он чувствовал, что Вольдеморт еле сдерживает возрастающую ярость.
– Никакого различия, – повторил Вольдеморт.
Злей молчал. Гарри не видел его лица и не понимал, почуял ли тот опасность, подыскивает ли нужные слова, чтобы успокоить своего госпо дина.