– Хочу объяснить ему, что на самом деле случилось со змеей в Клубе дуэлянтов, – сказал Гарри.
Эрни закусил побелевшую губу, а потом глубоко вдохнул и выговорил:
– Мы все там были. Видели, что случилось.
– Тогда вы наверняка заметили, что, когда я поговорил со змеей, она отступила? – спросил Гарри.
– Я только видел, – заупрямился Эрни, хоть и не в силах был унять дрожь, – что ты разговаривал на серпентарго и натравливал змею на Джастина.
– Не натравливал я змею! – выпалил Гарри, и его голос завибрировал от гнева. – Она его даже не тронула!
– Случайно не тронула! – не сдавался Эрни. – И если хочешь знать, – поспешно добавил он, – моя семья насчитывает больше девяти поколений колдунов и ведьм, и моя кровь вполне чиста, и…
– Да плевать мне на твою кровь! – яростно крикнул Гарри. – С какой стати мне истреблять муглорожденных?
– Говорят, ты ненавидишь муглов, с которыми живешь, – быстро ответил Эрни.
– Жить с Дурслеями и любить их просто нереально, – сказал Гарри. – Я бы на тебя посмотрел.
Он развернулся и вылетел из библиотеки, заслужив неодобрительный взгляд мадам Щипц, которая протирала позолоченную обложку огромной книги заклинаний.
Ослепленный гневом, Гарри шагал по коридору; он так разъярился, что не понимал, куда идет. В результате чего воткнулся во что-то очень большое и твердое, и оно сбило его с ног.
– А, привет, Огрид, – сказал Гарри, задрав голову.
Лицо Огрида полностью скрывалось под заснеженным вязаным шлемом, но все равно, с кем его спутаешь: гигантская фигура в плаще чертовой кожи заполняла собой весь коридор, рука в огромной варежке сжимала дохлого петуха.
– Как жисть, Гарри? – спросил Огрид, стаскивая шлем, чтобы можно было разговаривать. – Чегой-то не на уроке?
– Отменили, – объяснил Гарри, поднимаясь. – А ты что тут делаешь?
Огрид показал безжизненную тушку.
– Второй за семестр, – поведал он. – Не то лисы, не то вожуть кровососущая… вот мне и надобно разрешение от директора наложить заклятие на курятник.
Из-под густых заснеженных бровей он внимательнее вгляделся в лицо Гарри.
– Ты точно в порядке? Видок у тебя – потный какой-то, злющий…
Гарри не смог заставить себя повторить то, что говорили о нем Эрни и прочие хуффльпуффцы.
– Ерунда, – отмахнулся он. – Слушай, я пойду, у меня сейчас превращения, за учебниками сбегать надо…
И пошел, все еще не в силах выбросить из головы слова Эрни: «Джастин давно ждал чего-то подобного – с тех самых пор, как проговорился Поттеру, что он муглорожденный…»
Гарри тяжело взобрался по лестнице и свернул в особенно сумрачный коридор; пламя факелов погасло под сильным ледяным сквозняком из щели в оконной раме. Посреди коридора Гарри обо что-то споткнулся и упал.
Повернулся, прищурился, поглядел, обо что споткнулся, – и у него словно исчезли все внутренности.
Джастин Финч-Флетчи лежал на полу, холодный, окоченевший, с диким ужасом на лице. Глаза его неподвижно уставились в потолок. И это было еще не все. Рядом лежала другая фигура – и Гарри никогда не видел столь странного зрелища.
То был Почти Безголовый Ник, но не жемчужно-прозрачный, а черный и словно задымленный. Лежа на спине, прямой как доска, он плавал в шести дюймах от пола. Голова наполовину отделилась от тела, а на лице застыл такой же ужас, как у Джастина.
Гарри вскочил, дыша быстро и часто. Сердце в груди отбивало барабанную дробь. Он дико заозирался; процессия пауков на длинных ножках торопилась прочь от тел. Было тихо, только из ближайших кабинетов доносились приглушенные голоса учителей.
Сбежать? И никто не узнает, что Гарри здесь был. Но нельзя ведь их бросить… Надо позвать на помощь… Поверит ли кто, что он тут ни при чем?
Пока он в панике размышлял, что делать, соседняя дверь с грохотом распахнулась. Оттуда ракетой выпулил полтергейст Дрюзг.
– Ба, да туточки потный Поттер! – сухонько захихикал он и проскакал мимо Гарри, почти сбив с него очки. – Чем это мы занимаемся? Чего шныряем?..
Дрюзг замер посередине сложного сальто. Зависнув вверх ногами, он молча взирал на Джастина и Почти Безголового Ника. Затем перевернулся головой вверх, наполнил легкие воздухом и, не успел Гарри его остановить, заголосил:
– ЖЕРТВЫ! ЖЕРТВЫ! ЕЩЕ ЖЕРТВЫ! НЕ СПАСУТСЯ НИ ЖИВЫЕ, НИ МЕРТВЫЕ! СПАСАЙСЯ КТО МОЖЕТ! УБИ-И-ИЛИ!
Шух-шух-шух – пооткрывались двери по всему коридору, и всё заполнилось людьми. Несколько долгих минут кругом царило такое замешательство, что Джастина едва не задавили, а внутри Почти Безголового Ника постоянно кто-то топтался. Гарри притиснуло к стене. Учителя взывали о тишине и спокойствии. Прибежала профессор Макгонаголл, за ней по пятам – ребята из класса, где она только что проводила занятия. У одного волосы так и остались черно-белыми в полоску. Профессор Макгонаголл волшебной палочкой изобразила громкий удар ладони по столу, что восстановило тишину, и приказала разойтись по классам. Не успели немного расчистить место преступления, как, отчаянно пыхтя, примчался хуффльпуффец Эрни.
– Пойман с поличным! – возопил он, с лицом белее снега, и театрально указал на Гарри.
– Тихо, Макмиллан! – резко сказала профессор Макгонаголл.
Дрюзг барахтался сверху, злобно осклабившись; он обожал хаос и всяческое безобразие. Учителя склонились осмотреть тела Джастина и Почти Безголового Ника, а Дрюзг разразился веселой песенкой:
Ах, Поттер-грязноттер,
чего ж ты творишь,
Ты школьников гробишь,
ты гадко шалишь!
– Хватит, Дрюзг! – рявкнула профессор Макгонаголл, и тот задом улетел прочь, показывая Гарри язык.
Профессор Флитвик и профессор Синистра с кафедры астрономии понесли Джастина в лазарет, но вот что делать с Почти Безголовым Ником, никто не знал. В конце концов профессор Макгонаголл сотворила из воздуха большой вентилятор и вручила его Эрни, велев отогнать Ника вверх по лестнице. Что Эрни и сделал – Ник поплыл безмолвным черным дирижаблем. Все разошлись, и Гарри остался наедине с Минервой Макгонаголл.
– Сюда, Поттер, – приказала она.
– Профессор, – тут же сказал Гарри, – клянусь, я этого не…
– Это вне моей компетенции, Поттер, – отрезала профессор Макгонаголл.
Молча они прошествовали за угол и остановились перед большой, на редкость уродливой каменной горгульей.
– «Лимонный леденец»! – сказала профессор Макгонаголл.
Очевидно, это был пароль: горгулья внезапно ожила и отпрыгнула, а стена за ней расступилась. Гарри, несмотря на ужасные предчувствия, поневоле восхитился. За стеной открылась винтовая лестница – она ехала вверх наподобие эскалатора. Гарри с профессором Макгонаголл ступили туда, и стена с шумом захлопнулась за ними. Лестница поднималась штопором, выше и выше, пока Гарри, у которого немного закружилась голова, не увидел впереди полированную дубовую дверь с медным дверным молотком в виде грифона.
Он догадался, куда его ведут. Здесь-то, видимо, и обитал Думбльдор.
Глава двенадцатаяВсеэссенция
На вершине они сошли с каменного эскалатора, и профессор Макгонаголл постучала в дверь. Та бесшумно отворилась, и они вошли. Профессор Макгонаголл велела Гарри подождать и оставила его одного.
Гарри огляделся. Одно можно было сказать наверняка: из всех кабинетов, где он успел побывать за год, этот был самым интересным. Не будь Гарри до смерти напуган, что его вот-вот выкинут из школы, он бы с радостью все тут как следует рассмотрел.
Комната была замечательная – просторная и круглая. Отовсюду то и дело доносились загадочные шорохи. На высоких тонконогих столиках стояли разнообразные серебряные приборы – они вращались и фыркали паром. Стены увешаны обрамленными портретами директоров и директрис прошлых лет – все они дружно посапывали в креслах. Еще – огромный письменный стол с ножками в форме звериных лап, а над ним на полке лежала поношенная залатанная колдовская Шляпа – Шляпа-Распредельница.
Гарри замер. Он бросил осторожный взгляд на мирно спящих по стенам колдунов и ведьм. Ведь ничего страшного не случится, если он снова примерит Шляпу? Просто проверить… убедиться, что она поместила его в правильный колледж…
Он тихо обошел вокруг стола, снял Шляпу с полки и аккуратно опустил ее себе на голову. Шляпа была ему велика и соскользнула на глаза, как и в прошлый раз. Гарри вперил взгляд в черную изнанку и подождал. Наконец тихий голос шепнул ему в ухо:
– Червячок гложет, да, Гарри?
– Ммм… да, – пробормотал Гарри. – Э-э-э… извините, что беспокою… я хотел спросить…
– Хочешь знать, правильно ли я тебя направила в твой колледж, – перебила догадливая Шляпа. – Да уж… с тобой было особенно сложно разобраться. Но я отвечаю за свои слова, – тут сердце у Гарри упало, – ты мог бы достичь многого в «Слизерине»…
В животе что-то оборвалось. Гарри сдернул Шляпу с головы за кончик. Она повисла у него в руках, линялая и засаленная. Гарри пихнул ее обратно на полку. Его мутило.
– Вы не правы, – громко заявил он неподвижной молчащей Шляпе. Она не отреагировала. Гарри попятился, не сводя с нее глаз. Тут за его спиной словно кто-то подавился, и Гарри резко обернулся.
Оказывается, он был не один. На золотом шесте у двери восседала дряхлая птица – какая-то недощипанная индейка. Гарри уставился на нее; она ответила неподвижным мрачным взором и вновь кашлянула. Похоже, птица сильно болела. У нее были скучные глаза, и прямо сейчас из хвоста выпало еще несколько перьев.
Гарри посетила неприятная мысль: не хватало только, чтобы птица Думбльдора умерла, пока он тут с ней один. Стоило ему об этом подумать, как птица загорелась.
От ужаса Гарри закричал и отпрянул к столу. Он отчаянно озирался: нет ли рядом, к примеру, стакана воды, но ничего не нашлось; птица тем временем превратилась в огненный шар, испустила громкий вопль – и спустя миг от нее не осталось ничего, кроме горстки пепла на полу.