26. День, начавшийся с поэзии
Когда на следующее утро Борис появился на веранде, Ада, Вильма и Леонард уже пили кофе.
— «Она колдует тихой ночью у потемневшего окна», — приветствовала его Ада. — Ты помнишь, как дальше?
— Помню. «И страстно хочет, чтоб воочию ей тайна сделалась видна». А потом. «На мертвой площади, где серо и сонно падает роса, живет неслыханная вера в ее ночные чудеса».
Вильма приняла Гумилева на свой счет:
— Я правда не понимаю, откуда вчера появились эти люди.
Борис призвал на помощь соседа по камере:
— Горячее блюдо сырым не бывает.
— Совершенно правильно, — поддержал его Леонард. А Вильма почему-то осуждающе посмотрела на него.
— Ты играл в пьесах Ибсена? — спросила Бориса Ада.
Тот не стал лукавить:
— Не довелось.
— Если пытаться объяснять физические явления духовными силами, то мир превратится в кукольный домик. И этот кукольный домик может рассыпаться при первом же ветре.
Борис развел руками:
— Усердие превозмогает рассудок.
Вильма вертела головой, она уже ничего не понимала. А Леонард согласился:
— Про усердие — это правильно.
А Ада погрозила Борису пальцем:
— Не торопись.
Потом пришла Лимона и начала собирать посуду. Ада встала первой:
— Я должна поехать в город. По пятницам у меня заседание клуба. Переночую в своей городской квартире. Вернусь только завтра. Лимона обеспечит вам питание. Ведите себя тихо. Сводка погоды обещала солнце на два дня. Пользуетесь.
27. Серьёзный разговор
Борис отправился на пляж, а Леонард решил серьезно поговорить с Вильмой:
— Тебе здесь опасно оставаться. На тебя могут снова напасть.
— И что ты предлагаешь?
— Немедленно уехать отсюда? Уехать нам обоим. Тебе — потому что для тебя здесь опасно. А мне, потому что мне надоело разыгрывать специалиста по картинам, в которых я абсолютно ничего не смыслю.
— А тебе ничего и не нужно смыслить. Главное, чтобы никто не догадался, кто ты на самом деле.
— Ада и Борис поверили, что я художник. Но Дина может меня узнать.
Вильма насторожилась:
— Дина тебя знает?
— Лет десять назад она приезжала к нам в страну на похороны моего дедушки, он был её дальним родственником. Тогда мама меня с ней познакомила. Мама никогда не упускает возможности познакомить меня с деловой и решительной женщиной. Она считает, что я слишком стеснителен и без деловой и решительной женщины рядом пропаду. Мне уже почти тридцать лет, и я могу с полным основанием считать себя неудачником. По крайней мере, в дамском вопросе. Женщины, которые мне совершенно не нравятся, норовят женить меня на себе. А те, которые нравятся, — тут только дружеские отношения. А ты… Ты очень красивая девушка. И очень деловая. Ты мне очень нравишься. Давай уедем отсюда.
Вильма укоризненно посмотрела на него:
— Я занимаюсь серьёзным делом, а ты предлагаешь мне мелкую интрижку.
Леонард возмутился:
— Это не мелкая интрижка. Папа сделал предложение маме на второй день знакомства. И они живут счастливо уже тридцать лет. Мы тоже знакомы второй день. Самое время предложить тебе руку и сердце. И я предлагаю. Мама будет очень довольна. Ты — красивая, решительная девушка. Сотрудник министерства культуры.
— После того как я с тобой сюда поехала, меня выгонят из министерства, и я останусь без работы.
К такому повороту Леонард был готов:
— Какого цвета у меня портфель?
— Белого.
— Верно. А какого цвета на мне был костюм, когда мы познакомились?
— Тоже белого.
— А галстук?
— Белого.
— А почему?
— Потому что у тебя плохой вкус. Я тебе уже об этом говорила.
— Ты не знаешь, что я президент компании «Белый медведь»?
Вильма всплеснула руками:
— «Белый медведь»! Вот как! Ты занимаешься переселением белых мишек в наши края? И как идут дела?
— Мы производим пиво под названием «Белый медведь». Но это не всё. Пиво разливаем в маленькие баночки, в два раза меньше обыкновенных. Обрати внимание: баночки белого цвета. Белого. Но и это не всё. Мы прилагаем к пиву кусочек черного хлеба, разумеется, в специальном пакетике. И в таком же пакетике кусочек отличной селедки. И всё это — пиво, хлеб и селедка — упаковано в небольшую белую коробку с изображением белого медведя. И это мы продаем на стадионах во время футбольных матчей.
— И какое это имеет отношение к круизному кораблю?
— Объясню. Моя мама заинтересована в продаже в вашей стране нашего «Белого медведя». Поэтому она решила послать меня на разведку. Нужно было придумать какой-нибудь предлог для посещения вашей страны. Но такой, чтобы не насторожить конкурентов. Специалист по маркетингу предлагал в качестве предлога — изучение возможности поставки доильных аппаратов. Но я решил, что с танцовщицами иметь дело куда интересней, чем с коровами. И тогда возник круизный корабль.
Вильма всё еще не могла врубиться:
— И где он сейчас?
— Кто?
— Круизный корабль!
— Нигде. Его нет. Есть наша компания. И я хочу предложить тебе работу в компании.
— Что я должна делать?
— Ничего. Мы будем по-прежнему заниматься поиском картин.
— Это меня устраивает. Сколько ты мне будешь платить?
— Для начала 30 тысяч долларов в год.
«Маме, конечно, это не понравится», — подумал Леонард, но продолжал:
— Есть одно условие. Оно может причинить тебе некоторые неудобства, но это обязательное условие нашего типового контракта. Я не имею права его изменять. Ты обязана будешь постоянно рекламировать нашу фирму и должна будешь одеваться во все белое.
Вильму это не смутило:
— Когда нужно начинать?
— С завтрашнего дня.
— Когда я получу аванс?
— Сегодня.
— Завтра я буду белая, как Белоснежка, переночевавшая в сахарнице.
И они пошли в комнату к Леонарду подписывать типовой контракт, но к сожалению, Леонард забыл его дома. Вильма поверила ему на слово.
В отношении белой одежды они пришли к компромиссу: белый цвет будет обязателен только для нижнего белья.
Появился Борис:
— Лимона зовёт всех на обед.
После обеда сидели на пляже. Потом ужин. После ужина лениво смотрели по телевизору какой-то фильм, в десять часов разбрелись по своим комнатам.
28. Мама и папа
Когда вилла затихла, Леонард вышел на улицу. Его белая машина под луной блестела как космический корабль. «Будешь звонить мне каждый день, — наказала ему мать». «Развлекайся и ни о чем не думай, — посоветовал отец».
Он сел в машину, доехал до ближайшего кафе, оттуда позвонил матери. Рассказал ей обо всём, что произошло с ним за эти два дня.
Мать была осторожной:
— Никто не подслушивает наш разговор?
— Никто.
— Дину Дарте видел?
— Да.
— Она тебя узнала?
— Нет.
— Она не могла не узнать. Просто делает вид. У тебя роман с девчонкой из министерства?
— Не то, чтобы роман…
— Это хорошо, если роман. Не будешь пялить глаза на взрослых женщин. И учти: в любой момент я позвоню Дине.
— Зачем?
— Пока не знаю. То, что ты не художник, знает только девчонка?
— Да.
— Она не замужем?
— Вроде нет.
— Кто еще на вилле?
— Домработница со странным именем Лимона и актер, его зовут Борис. По-моему, его клеит хозяйка. Она очень красивая.
— Но тебе больше понравилась девчонка из министерства.
— Да, но я…
— Не сори деньгами.
— Я вообще-то…
Он хотел было рассказать, что определил Вильму на оклад в 30 тысяч долларов в год, но потом передумал. Лучше при личной встрече.
29. Кубик — большой патриот
Когда Леонард вернулся к себе в комнату, там его ожидал сюрприз. На стуле около кровати его ждала Вильма.
— Хорошо, что пришла, — обрадовался он. — Здесь ты в полной безопасности. Я за тебя очень волнуюсь.
— Волноваться не стоит. Мне на этой вилле ничто не угрожает.
— А вчера?
— А что вчера? Вчера ничего не было. Я всё придумала.
— Придумала?
— Да, я всё придумала.
— Зачем?
— Я должна рассказать тебе очень важную вещь. Но ты должен дать слово, что будешь молчать.
— Буду молчать как рыба. Но если ты разденешься и ляжешь рядом, моя рыба будет еще молчаливей.
— Не опережай события. Когда ты согласился выдавать себя за художника, я обрадовалась. Для них ты — художник, и тебя будут пускать в подвал. Там нужно будет найти одну картину. Ты уже был в подвале?
— Да, один раз. Там столько картин! Но если нужно, я там найду пару картин Рембрандта.
— Рембрандта не надо. Надо найти картину Дали «Венера в лучах утреннего солнца».
— Откуда она там?
— После войны муж Ады работал в комиссии по возвращению ценностей, захваченных немцами. И нашел картину Дали. В отличие от других членов комиссии, он понял, что она представляет ценность, и спрятал ее.
— И она сейчас в подвале?
— Да.
— Ада об этом знает?
— Нет.
— Тогда пойдем и возьмем.
— Найти картину в подвале трудно. Мы уже искали и найти не смогли.
— Кто искал?
— У нас здесь на вилле есть свой человек.
— Неужели Лимона?
— Лимона. Ада дает ей ключи от всего дома. Лимона говорит, что подвал очень большой и там так много картин, что отыскать нужную трудно.
— Я справлюсь с задачей лучше. Во-первых, потому, что я очень талантливый. А во-вторых, Ада верит, что я художник, и даст мне ключи от подвала без лишних вопросов. Проблема решена.
— Не совсем. В любое время может приехать оценщик. Его пустят в запасник, и он может найти картину.
— Понял. Надо торопиться.
— Будешь искать вот это.
Вильма вынула из кармана листок, протянула Леонарду.
— Что это?
— Это фотография картины, которую ты должен найти, «Венера в лучах утреннего солнца».
— Странная картина.
— А что ты хочешь! Дали.
— Найти такое! Трудно.
— Трудно. Но ты должен найти. И найти раньше, чем приедет оценщик. Спрячь этот листок подальше.
— А как ты потом продашь картину?
— У нас есть люди, которые смогут это сделать.
— Вас много?
— Ты будешь иметь дело только со мной. Почему ты не спрашиваешь, какой будет твоя доля?
— Никакой. Если мама узнает, что я продаю ворованные картины, она меня отправит продавать эскимосам холодильники.
— Мама твоя ничего не узнает.
— Понятно, но есть вопросы… Первый вопрос. Что произошло с Лимоной?
— На неё тоже никто не напал. Мы это устроили для того, чтобы Кубик получил разрешение осмотреть весь дом. И подвал тоже.
— Кубик с вами?
— Он — руководитель операции.
— Еще вопрос. Вы боялись оценщика только потому, что он мог найти картину Дали, а красивые слова «не допустим обман с картинами!» были для отвода глаз?
— Не совсем. Кубик большой патриот.
— Он только твой компаньон?
— Только компаньон.
— Это меня успокаивает. Я так много пережил за последний час, что мне срочно нужен отдых и нужен кто-то, кто бы меня утешил.
Вильма вздохнула:
— На что приходится идти ради общественного блага!
И начала расстегивать пуговицы на блузке.