яной домик там был построен осенью 1797 года, обставлен и подарен Е.И. Нелидовой. Кроме зала с камином в домике было три комнаты и небольшой чуланчик. Как раз после постройки дома в Аропаккузи Львов приступает к возведению своего главного землебитного здания — Приоратского дворца.
В основе фундамента дворца, на глубине более двух метров, лежат известковые камни, скрепленные известковым раствором. Следующий каменный ряд (до оконных проемов) образует цоколь, завершаемый слоем глины с соломой для гидроизоляции землебитных частей стенной конструкции. Далее идут стены, созданные путем уплотнения грунта. Как это происходило? Устанавливалась невысокая опалубка по ширине стены, куда насыпалась обычная земля слоем, не превышающим 16 сантиметров. При помощи деревянных трамбовок, вручную, земля уплотнялась, отчего слой становился меньше в два раза. Вначале использовали широкую трамбовку, которой делалась основная часть работы; на завершающем этапе применяли тяжелую трамбовку и прямую, для работы в углах и у стенок опалубки. Как только инструмент начинал отскакивать от слоя земли, уплотнение прекращали и переходили к следующей стадии работ. Далее уже утрамбованный слой посыпали известью и измельченным кирпичом, которые служили основанием для следующего слоя земли. Такая многослойная, словно торт, стена толщиной 50 сантиметров по теплопроводности равнялась кирпичной, толщиной в 2,5 кирпича. Дополнительную прочность конструкции Приоратского дворца добавляют внутренняя кирпичная стена, а также специальный кирпично-щебеночный пояс в районе балок межэтажных перекрытий, при этом опорные концы блока усилены кирпичными вставками.
Дворец строили с гарантией в двадцать пять лет — большинство не верило в прочность земляных стен, особенно в условиях петербургского климата. Так как в России опыта возведения землебитных строений не было, идеи Николая Александровича Львова, пропагандирующего новый вид дешевого способа возведения жилья, остались невостребованными.
Кроме главного дворцового здания из земли возвели ограду, сторожку и кухню.
Львов писал: «Земляное битое строение как для удобности в постройке, так и для прочности своей, требует почти особого рода архитектуры, хотя простой, но в простоте своей довольно красивой и прочной».
После ухода из России Мальтийского ордена, случившегося уже при Александре I, территория, примыкающая к дворцу, воспринималась как общественный городской парк. Это особенно характерно для конца XIX столетия.
После смерти Павла I Приоратский дворец высочайшим указом нового государя был передан в казну, но августейшая фамилия редко бывала там. В 1820-х годах часть помещений Приората использовали местные лютеране для богослужений. В 1880-х годах дворец отремонтировали и произвели в нем небольшую перепланировку. Тогда же в Приорат провели канализацию и городской водопровод. Его стали использовать для постоянного проживания придворных певчих.
В начале XX столетия во дворце устраивают публичные выставки живописных работ известных русских художников. Многие из вернисажей носят благотворительный характер.
С 1840-х годов начинается развитие территории вокруг дворца, которая к тому времени больше напоминала лес, чем парк. Прокладываются новые дорожки и аллеи. К 1846 году по периметру всей территории Приоратского парка насыпали земляной вал высотой в один метр и высадили на нем липы. В парке постоянно высаживались молодые деревья и вырубались старые и больные. Только в 1857 году высадили 2 тысячи новых саженцев. Много сил потратили на создание в парке дренажной системы и осушение больших заболоченных участков.
Большие изменения происходили в парке в конце 1880-х годов. Там появились широкие дороги для прогулок верхом и на колясках, по аллеям расставили скамейки, устроили пять входов в парк и там, где это требовалось, соорудили деревянные мостки. Была обновлена система дренажа парка и проложен водопровод. Черное озеро было очищено от ила и водорослей.
Как воздух свеж, как липы ярко
Румянцем осени горят!
Как далеко в аллеях парка
Отзвучья вечера дрожат.
Не слышно птиц, не дышит роза,
Врываясь, мчатся в мрак дерев
Свист отдаленный паровоза,
Удары башенных часов.
Да прозвучит в траве росистой
Кузнечков поздних тяжкий скрип,
Меж тем как вьется лист огнистый,
Без шума упадая с лип.
Все полно смерти предстоящей,
И в тишине тягучих струй
Уж стужа осени дрожащей
Запечатлела поцелуй…
Глава 8Императорская резиденция
После убийства императора Павла I резиденция в Гатчине переходит к царской семье, и в последующей истории дворцово-паркового ансамбля в XIX веке выделяются два периода: длительный, когда императорская семья бывала в Гатчине наездами, и второй, относительно короткий, — когда она жила в Большом Гатчинском дворце постоянно.
Если говорить о правлении двух сыновей Павла Петровича — Александра и Николая, то два этих государя предпочитали проводить время в других императорских резиденциях. Первый — в Царском Селе, второй — в Петергофе. Для этого было множество причин как личного, так и иного свойства. Убийство императора, безусловно, наложило свой отпечаток на Гатчину, Павловск и Инженерный замок в Санкт-Петербурге. Со временем страсти улеглись, что-то перестроили, отремонтировали, реконструировали в первые годы XIX столетия.
В течение почти двадцати восьми лет Гатчиной владела вдова Павла I императрица Мария Федоровна, а в декабре 1828 года она передала ее в личную собственность Николаю I. Это, кстати, отличало гатчинскую резиденцию от Петергофа и Царского Села, которые принадлежали казне. Затем Гатчина поочередно становилась собственностью Александра II, Александра III и Николая II, пока не была национализирована Временным правительством весной 1917 года.
После потери любимого супруга вдовствующая императрица Мария Федоровна большую часть времени проводила в Павловске, бывая в Гатчине лишь наездами, в основном летом и осенью. Здесь она активно занималась благотворительностью. Мария Федоровна отменила плату за лечение в госпитале для рабочих и приказала отпускать лекарства из аптеки беднейшей части городских обывателей за счет казны.
В первые годы XIX столетия город приходит в упадок — население уменьшается, дома ветшают, улицы покрываются пылью и грязью. Забегая вперед, скажем, что это явление было временным.
Вдовствующая императрица начинает заниматься делами дворца и города, выделяя средства на ремонтные работы. В начале 1820-х годов перекладывают кровлю дворца, в 1825-м Мария Федоровна финансирует ремонт виноградных теплиц, кузни, домов мастеровых и некоторых других зданий. Регулярно выделяются деньги на содержание богоугодных городских заведений, многие из которых были отстроены в камне именно при вдовствующей императрице (например, дом для слепых и бедных воспитанников рядом с Городским госпиталем). При этом управление Гатчиной, заложенное Павлом Петровичем, до 1828 года оставалось всецело в руках Марии Федоровны. Когда право собственности перешло к ее сыну, отношение к дворцово-парковому ансамблю начинает меняться. Помещения дворцовых каре приспосабливаются новыми владельцами под собственные нужды и отделываются в соответствии с их вкусами. Особенно много переделкой интерьеров занимался архитектор Роман Иванович Кузьмин в 1840-х годах. Помимо него в Гатчине в разное время работали Э. Жибер, К. Альстрем, Е. Гросс, П. Дейнека и Я. Набоков. Несколько раз туда приезжал для консультаций, связанных с вопросами реконструкции помещений, известный архитектор А.И. Штакеншнейдер. Продолжая знакомство с Большим Гатчинским дворцом, следует упомянуть, что на его третьем этаже во времена Павла I находились детские комнаты великих князей Константина и Александра и апартаменты фрейлины Е.И. Нелидовой. Отделка и обстановка этой части Центрального корпуса были простыми, поэтому особого интереса (с точки зрения убранства) этот этаж не представляет.
Здесь необходимо сделать одно важное замечание — все помещения, о которых пойдет речь далее, еще ждут своего возрождения, так что описание их интерьеров будет основано на исторической литературе и изображениях, сделанных до Великой Отечественной войны.
До 1790-х годов в примыкавшем к Кухонному каре полуциркуле находилась Малиновая галерея, получившая свое название по цвету обивки стен. Перестраивая интерьеры левого полуциркуля, Бренна закрыл созданные Ринальди сквозные аркады. В результате получилась обширная галерея. Стены нового зала покрыли малиновым штофом с рисунком из золотистых букетов, большие зеркала в золоченых рамах на стенах усиливали свет, льющийся из окон. По цвету стен зал получил название Малиновая галерея. В начале 20-х годов было принято решение создать в Гатчинском дворце своего рода музей старинного оружия. Наиболее подходящим под эти цели помещением была признана Малиновая галерея. Штоф сняли, и стены обшили деревом для размещения экспонатов. В середине глухой стены из пистолетов выложили вензель императора Павла I — «П» в лавровом венке. Так появилась Арсенальная галерея, где были выставлены лучшие и редчайшие образцы огнестрельного оружия XVI–XIX веков.
Основу гатчинской коллекции оружия положил граф Орлов — мы уже упоминали о нескольких ружьях из коллекции императора Петра III, подаренных Екатериной своему фавориту. Кроме собственно оружия в коллекцию Орлова входили приспособления для охоты — капканы, рогатины и снаряжение (как для лошадей, так и для охотников). Отдельной частью экспозиции были охотничьи трофеи, ископаемые кости и чучела птиц и рыб. Коллекция пополнялась образцами военного огнестрельного оружия отечественного производства, а впоследствии — трофеями с русско-турецких войн. Здесь же находились образцы изделий лучших мастерских Европы. В шкафах хранились образцы военной амуниции гатчинских полков, по сторонам были прикреплены вертикальные столбы кирас с верхом из кавалергардских касок. Пистолеты были закреплены на стенах лесенкой, в виде хризантем или солнечных дисков.