— Что там у вас, Альфа?
— Ведомый ранен, повторяю, ведомый ранен! На нас напали! Приняли бой. Противник отброшен в лесополосу.
— Альфа, передаю ваши координаты птичке. Подкрепления не будет, у нас тут тоже жарко.
— Принято, Гамма.
Вот и вся хитрость. Осталось сымитировать ожесточенный бой, выпустив пару десятков зарядов по ближайшему лесу, дождаться флайер и выдвинуться в госпиталь, находившийся всего в двух сотнях метров от главной церкви Северного.
Глава 27Храм Боров
Флайер прилетел уже через десять минут. Как и ожидал Гаттак, он появился со стороны сортировочной станции — видимо, выслеживал диверсантов. Поднимая тучи пыли двумя несущими винтами, он приземлился метрах в тридцати от разведчика. Из флайера выбежали двое клириков — штурман и пулеметчик. Последний вскинул свое тяжелое оружие, занял позицию между «птичкой» и пострадавшими и приготовился прикрывать отход.
— Что с ним? — обратился к Гаттаку штурман, встав на одно колено и склонившись над раненым клириком.
— Прямое попадание по корпусу.
Клирик бегло осмотрел пострадавшего, а затем перевел взгляд на Гаттака.
— Рана не похожа на огнестрел!
— Противник был вооружен бластерами, мы еле отбились, — нашелся Гаттак, кивая головой в сторону обугленных его же выстрелами кустов. — Ему бы в госпиталь, да побыстрее.
— Чертовы ублюдки! — прокомментировал новость штурман, купившись на инсценировку боя. — Ладно, раз-два, взяли.
Они перенесли раненого во флайер и зафиксировали на носилках.
— А ты куда? — остановил Гаттака штурман, выставив вперед руку и не давая ему забраться внутрь.
— Меня бы тоже врачу показать! — попытался перекричать рев двигателей Гаттак. — Кажется, у меня контузия. И потом, устав запрещает продолжать патрулирование в одиночку! Нам на смену уже выдвинулись другие патрульные.
— Ладно, — кивнул штурман, — забирайся. Но с Массером сам разбираться будешь!
— Разберусь, — уже тише сказал Гаттак, — не сомневайся. Он, кстати, ждет меня у себя с докладом, только что по рации передали.
Флайер резко набрал высоту и взял курс на Северный, а уже через десять минут начал снижаться.
Понимая, что его план сработал и лишние жертвы уже ни к чему, Гаттак достал свой нож, расстегнул панцирь корпусной брони раненого клирика и поднес острие к грудной клетке.
— Что ты делаешь, брат? — насторожился пулеметчик, все время проводивший за плазменной турелью. Расслабиться себе клирик позволил, только когда флайер пересек городскую черту. Стрелок присел рядом с Гаттаком и схватил его за руку.
— Я, кажется, знаю, что с ним, — ответил тот. — Ребра сломаны, легкое пробито. Воздух нужно спустить, иначе он задохнется.
— Уверен? — недоверчиво покосился на раненого стрелок, не отпуская руку Гаттака.
— Сам посмотри. Он уже синий, дышит через раз, пульс падает. Воздух поджимает сердце. Если не помочь сейчас, он до операционной не дотянет.
Стрелок поколебался еще секунду, а после отпустил руку Гаттака. Разведчик отмерил на лезвии ножа четыре пальца, нащупал на груди своего напарника четвертое межреберье и уверенно пронзил плоть.
— А дальше что? Вроде не помогает! — крикнул стрелок, на глазах которого один клирик прирезал другого за здорово живешь.
— Смотри, — сказал Гаттак и медленно провернул лезвие ножа, давая путь воздуху, который под давлением тут же начал выходить из грудной клетки. В ране запузырилась кровь, забрызгав Гаттаку и стрелку смотровые щитки.
— Демон тебя дери! Что ты делаешь? — закричал стрелок, стягивая с себя шлем.
— Жизнь ему спасаю, — спокойно ответил Гаттак и кивнул на порозовевшее лицо раненого. Нащупав пульс, парень понял, что угроза жизни клирика миновала. Затем он достал из-под лавки аптечку, выудил из нее перевязочный пакет, разорвал его зубами и, резко выдернув из груди пострадавшего нож, приложил к ране толстый марлевый тампон.
— Иди сюда, — скомандовал Гаттак.
Ошарашенный стрелок подчинился. Разведчик схватил его за руку, приложил ее к тампону и велел давить изо всех сил.
— Держи теперь, пока врачам его не передадите.
— А ты куда?
— А у меня доклад, — улыбнулся Гаттак, хотя его улыбку за окровавленным шлемом никто не мог увидеть.
Он встал, подошел к кабине пилотов и похлопал первого из них по плечу.
— Дружище, высади меня во дворе храма!
— Без полетного расписания не велено!
— Меня сам Массер вызывал по внутренней связи, хочет лично мой доклад заслушать! У повстанцев появились бластеры, это серьезная угроза для нас.
Пилот покосился на Гаттака и приложил палец к уху:
— База, говорит Воздух-2, у меня на борту один трехсотый и клирик из числа патрульных. Говорит, его к себе Массер вызвал. Запрашиваю посадку у храма.
Гаттак не слышал, что именно ответил диспетчер на базе, но точно знал, что такой ход сработает. Откуда знал? От Бора. Как только они вошли в воздушное пространство поселка, он смог подключиться ко всем внутренним системам своего же храма.
Пилот внимательно выслушал ответ, повернулся к Гаттаку и кивнул.
— Я двигатель глушить не буду, выпрыгиваешь — и мы тут же улетаем в госпиталь!
— Добро! — парень похлопал пилота по плечу и уселся на свое место. Подумал секунду-другую и вновь к нему обратился. — Брат, что-то мне мой напарник не нравится. Давай сперва его в госпиталь, а потом уже меня подбросишь, а?
— Ты определись уже! — рыкнул на Гаттака штурман и уже сам обратился к диспетчеру.
— Так не от меня зависит… Помирает он!
— Ладно, — согласился штурман, сейчас все решим. — База! База, это Воздух-2. У нас коррекция маршрута…
Довольный собой и своим планом, Гаттак вернулся на место и кивнул стрелку.
— Держишь? Ну, держи крепче.
Флайер заложил крутой вираж, меняя курс, и уже через две минуты санитары госпиталя выгружали раненого. Минута-другая, и флайер вновь взмыл над поселком. Лихо пройдя боком над крышами домов, машина тут же зашла на посадку во дворе главного храма Северного.
— Глуши машину! — крикнул Гаттак. — Я уверен, Массер после моего доклада полетит с нами.
Пилот переговорил с диспетчером и только после этого дал команду помощнику глушить двигатели.
— Ждем тебя тут, патрули уже вышли на след диверсантов, наша помощь им уже не нужна.
Гаттак кивнул и выпрыгнул из флайера.
Оглядев внутренний двор главного храма, разведчик пришел к выводу, что Массер действительно ожидал нападения на Северный. Больше полусотни боевых клириков уже занимали оборонительные порядки, а КПП изнутри и вовсе выглядел, как неприступная крепость. Вокруг царила суматоха, туда-сюда сновали десятники и рядовые, руководители среднего звена занимались установкой тяжелого вооружения по секторам. Церковь в считанные часы превратилась в неприступную цитадель.
— Что дальше? — вслух спросил Гаттак, минуя двор и подходя к зданию. В суматохе никто из клириков на него внимания не обращал.
— Вход с торца здания, — посоветовал Бор. — Как правило, там охраны меньше.
— А биометрическая идентификация?
— Твои данные уже внесены в систему, просто руку приложишь к сканеру.
Гаттак уверенно направился к нужному месту. Обогнув массивное здание главного храма, он подошел к двум клирикам, охранявшим запасной выход.
— Что ты тут делаешь, брат? — обратился к нему начальник караула. — Твой идентификатор не отвечает на сканирование.
— Я не местный. Гарнизон сортировочного узла. Прибыл по вызову старшего клирика Массера для доклада. У меня важное донесение.
— Я проверю. Сдать оружие.
Начальник караула отошел к терминалу связи и послал запрос, Гаттака же тем временем окружили остальные караульные. Разведчик спокойно расстался с бластером, вынул из-за пазухи выпачканный кровью нож и тоже его сдал.
— Все в порядке, — сказал, вернувшись, старший караульный. — Отец Массер ожидает вас. Пройдите идентификацию, клирик.
Гаттак послушно прошел к терминалу, снял с правой руки тактическую перчатку и приложил ладонь к сканеру. Зажегся зеленый свет, на экране сканера отобразилась информация.
— Можете проходить, — сообщил караульный. — Брат Молл, проводите клирика Вэлла к приемной отца Массера.
— Есть! — козырнул караульный и первым прошел рамку металлоискателя. Рамка коротко брякнула, среагировав на оружие и броню караульного. На Гаттака же рамка отреагировала иначе — над ней зажегся красный фонарь, резкий звук тревоги оглушил всех присутствующих.
— Стоять, клирик! — выкрикнул начальник караула. — Какие электронные приборы при себе имеете?
Гаттак не растерялся.
— Импланты в голове. Был контужен в прошлом году, проходил лечение и реабилитацию в Борограде. Восстановление правого глаза.
Начальник караула приблизился к Гаттаку, поднял портативный сканер и поднес прибор к его шлему. Тот призывно свистнул в области переносицы.
— Снять шлем, клирик!
— В этом нет необходимости, лицо все равно обезображено.
— Снять шлем! — повторил начальник охраны и отошел на шаг назад, рука его при этом угрожающе потянулась к кобуре. Остальные караульные тут же вскинули оружие и взяли Гаттака на прицел.
Парень медленно поднял руки. Что это, подстава? Бор не мог не знать таких нюансов. Вероятно, в храм клириков был заказан вход всем, у кого имелись бионические импланты, а особенно импланты в голове.
— Шлем! — поторопил Гаттака начальник караула и тут же взывал подкрепление. — Второй вход, незаконное проникновение. Требуется поддержка.
Что ж, подумал Гаттак, не хотите по-хорошему… Он положил руки на шлем и медленно его стянул.
— Взять предателя! — тут же отреагировал начальник охраны. Естественно, он узнал Гаттака, его физиономия наверняка фигурировала во всех свежих приказах за подписью «Враг церкви. Особо опасен. Задержать живым или мертвым».
— Медленно опустил шлем! Бросил на землю! — скомандовал старший. Гаттак подчинился. — Так, теперь руки за голову. Наручники.