ью и был близок к собственной гибели, но ему повезло. За несколько дней до последней битвы у кнежити Владеймира второго он наткнулся на тех, кто предал моего верного Оана. Это были люди — представители предыдущей цивилизации, сгубившей свой мир и трусливо покинувшей его в надежде вернуться через поколения. Их называли жнецами. Они хотели вновь заселить Землю людьми и править ими. Вернуть все на круги своя. Но этого не желал Оан, за что и поплатился свободой. Эти люди, встретив Германа, прониклись к нему симпатией. Да и не мудрено, ведь, по сути, они все были одинаковыми. Низкими и алчными людишками, жаждущими возрождения своего былого величия. Жнецы подарили Герману надежду, рассказав об этом месте — месте, построенном задолго до появления их собственной цивилизации.
— И кто построил это место? Какой расе подвластны силы, способные сдерживать жар ядра планеты столько лет? — ошарашенно спросила Марша, не веря в то, что услышала от Бора.
— У меня нет никаких идей, кнесенка, — спокойно ответил Бор. — Все, что я понял о создателях этого места, так это то, что они превосходили все известные мне цивилизации на несколько порядков. Мощности моего импланта в голове Гаттака не хватает на то, чтобы расшифровать все данные.
— Получается, ты проиграл? — неуверенно спросила Марша.
— Отнюдь, — довольно сказал Бор. — Я получил доступ к системам и могу управлять Гравитоном. Этого вполне достаточно.
— Достаточно для чего? — не поняла девушка.
За Бора ответил Гаттак. Он чувствовал, что в данную минуту Бор тратит все свои силы на то, чтобы разобраться с системами древнего сооружения. Голова буквально разрывалась на части. Вот именно поэтому Бор не хотел тратить свои силы на управление Гаттаком там, наверху.
— В данный момент, — тихо произнес разведчик, — Бор ставит «Магеллану» шах и мат.
Глава 33Гравитон
На капитанском мостике «Магеллана» царила гробовая тишина. Все принимавшие участие в экстренном брифинге были шокированы последними известиями. А ведь еще вчера ничто не предвещало беды.
Люди на «Магеллане» давно примирились с мыслью о предстоящем длительном полете через Солнечную систему, тем более что экипажу было чем занять это время. День за днем, месяц за месяцем велась кропотливая работа по созданию рабочей модели противостояния силам Боровского. Были задействованы все возможные ресурсы корабля, разбужены все, кто хоть как-то мог помочь в процессе подготовки крейсера к самой эпичной битве в космосе за всю историю человечества. Прорабатывались десятки возможных сценариев развития противостояния. За эти месяцы экипажу «Магеллана» удалось удаленно раздобыть огромное количество разведданных, Землю и ее окрестности сканировали всеми доступными способами.
Положа руку на сердце, то, что удалось выяснить к текущему моменту, мягко говоря, смущало руководство миссией. Дело было в том, что все полученные данные указывали на то, что Боровский действительно не собирается ни с кем воевать. Ничто не указывало на то, что «Магеллану» на орбите Земли грозит опасность. При сканировании не было зафиксировано крупных космических станций, судовых верфей, флота, лунных баз — ничего, что хоть отдаленно можно было бы назвать оружием. У Боровского на руках не было ни единой карты, которой он мог бы побить такой козырь, как «Магеллан».
Кроме всего прочего, выяснилось, что у людей на планете даже не было индивидуальных средств коммуникации, во всяком случае, на это указывала крайне скудная группировка спутников связи на орбите Земли. Это обстоятельство тянуло за собой большой пласт выводов. К примеру, на планете, скорее всего, отсутствовала глобальная информационная сеть, наподобие привычного для землян «Магеллана» глобалнета. Как следствие, не было в текущей версии Земли и социальных сетей. Было очевидным, что люди в мире Боровского не имеют возможности организованно собираться вместе, общаться в чатах и свободно обмениваться информацией. Безумному геологу каким-то образом удалось построить иной инструмент манипулирования сознанием и общественным мнением четырех миллиардов людей на планете.
Тем не менее после каждого обнадеживающего открытия по теме вероятной подготовки Земли к войне капитан Веровой становился все мрачнее. Не верил он в миролюбие программы «Боровский — он верил своей дочери. Верил Мечникову. Он чувствовал, что во всей этой истории кроется какой-то подвох. И капитан его ждал. Боровский ясно дал понять, что примет 'Магеллан» только при условии полного подчинения его воле, но при этом он вообще никак не готовился к тому, чтобы дать отпор претендентам на его единоличное правление.
Масла в огонь подливали и еженедельные брифинги с руководством миссии. Раз за разом на капитанском мостике звучали высказывания на тему поспешности выводов капитана относительно грядущего противостояния. Первым этот вопрос поднял вечно во всем сомневающийся инженер систем безопасности Поручнев. Делая очередной доклад о ничтожности оборонного потенциала Земли, он открыто заявил членам совета, что начинает сомневаться в целесообразности продолжения пилотируемого полета. Слишком мало времени осталось у Боровского на создание космической обороны, способной противостоять «Магеллану». Его поддержал и Зольский: научный руководитель проекта «Заселение» предложил не тратить время попусту и просто вновь лечь в гибернаторы.
— Проснемся за год до прибытия, — сказал он, — этого времени будет более чем достаточно для оценки ситуации. В случае если Боровскому все же удастся сотворить маленькое чудо и «Магеллан» будет встречать его космический флот, просто проведем процедуру терраформирования, и на том все закончится.
Подобные мысли нет-нет да и посещали каждого члена совета. Дело дошло до того, что сам Орлов, начальник ОНР, засомневался в том, что по прибытии их ждет кровопролитная война. Военный даже поддержал идею Зольского лечь в гибернацию и не тратить попусту годы жизни на подготовку к тому, чего, вероятно, и не произойдет.
Но капитан Веровой был непреклонен и на провокационные предложения членов совета отвечал неизменным отказом. Он и сам не понимал, почему не верит очевидным фактам. Он просто чувствовал, что просто так Боровский своих позиций не сдаст. Не ждут на Земле «Магеллан» с распростертыми объятиями, был во всей этой ситуации какой-то подвох. Веровой чувствовал это и ждал его.
И вот сегодня терпение капитана принесло свои плоды. К сожалению, слишком горькие. Ультиматум, а никак иначе новое послание Боровского назвать было нельзя, поступил сегодня утром. Сообщение принял старший помощник Ким Сергеев. Офицер даже не сразу поверил в то, что прочел. Ему пришлось тратить время на дополнительные проверки фактов, изложенных в послании. Аналитики, которых он поднял ни свет ни заря, проанализировали полученные данные, сверили их с показаниями чувствительных приборов и вынесли свой неутешительный вердикт: угрозы Боровского — не блеф. Сергеев дважды перепроверил выводы аналитической группы, пропустив их через алгоритмы ЦУПа. Результат остался неизменным: оружие, которым обзавелся Боровский, действительно существует и может быть применено в любой момент. Но откуда у Боровского такая мощь? Даже гравитационные модуляторы «Магеллана» в сравнении с новым оружием бывшего геолога казались детскими водяными пистолетами. Примени Боровский свое оружие, и Землю уже не спасет ничто. Она превратится в каменную глыбу, безвольно летящую во вселенной. ЦУП еще сильнее сгустил краски, предоставив свой неутешительный прогноз: рано или поздно воздействие Боровского на Землю приведет к критическому смещению ее орбиты, уже через сто лет Земля притянет к себе Луну, а через триста лет ее орбита пересечется с орбитой Марса.
«Эффект домино, — подытожил ЦУП. — Пара тысяч лет, и Солнечной системы не станет».
Дрожащим от волнения голосом старпом разбудил капитана и вызвал его на мостик. Доклад Веровой выслушал на удивление спокойно, ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Экстренное совещание, — приказал капитан, — через двадцать минут. Подготовь все данные. Времени на принятие решения у нас в обрез.
— Что? О чем ты? Какой шах и мат? — Марша встала, загородив собой Виоллу. Ответы были нужны ей здесь и сейчас. Гаттак бросил на кнесенку тяжелый взгляд.
— Он победил, — тихо произнес разведчик. — Прямо сейчас, в эту самую минуту он выдвинул ультиматум демонам.
Марша недоверчиво посмотрела на Гаттака.
— Что он сделал?
Но тот молчал. Он не знал, как объяснить увиденное в мыслях Бора.
— Что он сделал??? — повторила Марша уже более требовательно.
— Ты ведь уже слышала эту историю? — вопросом на вопрос ответил Гаттак. — Ту, что поведал нам Бор сейчас. Ты уже слышала ее, верно?
Марша кивнула.
— Да, только я слышала ее в иной интерпретации.
— От своей матери?
— Да.
— А твоей матери все рассказали Алекса и Игорь… — предположил Гаттак. — И что же они рассказали?
Гаттака вдруг обуяла ярость. По какой-то причине он просто не мог смириться с тем, что Бор вот так просто одержал над всеми верх. Всех обвел вокруг пальца, развел, как малых детей.
— Неужели Игорь так просто сдался? Все дело ведь в нем, да?
Как ни странно, Марша поняла, о чем говорит Гаттак. Не понимала только Виолла.
— Что случилось, мамочка? — чувствуя напряжение, буквально искрившее между взрослыми, спросила девочка. — О ком вы говорите? Это о моем прадедушке?
— Да, детка, — спокойно ответила Марша, не отводя взгляда от Гаттака. — Мы говорим о далеком прошлом, о твоем прадедушке Игоре. Он не пожелал идти по стопам своего названого отца, он выбрал простую жизнь. Жизнь человека, не машины. Тебе сейчас трудно это понять, но, когда ты станешь взрослой, все встанет на свои места. Ты все осознаешь.
— Расскажи мне, — твердо сказал Гаттак. — Я хочу знать то, что знаешь ты. То, чего не может знать Бор. Его можешь уже не опасаться, он добился своего, до меня ему уже нет никакого дела. Он и без того везде, а я — лишь маленькая резервная копия, ключ к этому месту, не более того. Я вижу его глазами: у демонов нет другого выбора, кроме как сменить курс. Они уйдут. Они проиграли битву, даже не приблизившись к нам.