– Не, – подключился к разговору мужчина средних лет в полосатой рубашке и сандалиях, надетых поверх черных носков, – едой не заманишь. Вижу, идейный это кот. Революционер, так сказать. Какую-то идею хочет до нас донести, как депутат орет. Как звать-то его?
– Ганс, – ответила девушка, и ее серые глаза наполнились слезами. – Ганс, слезай, мерзавец. Я сейчас плюну на тебя и уйду…
– Не слезет, – констатировал мужчина в полосатой рубашке, – ни за что не слезет. Орет-то как… Будто матом нас кроет.
– МЧС вызывать надо, – тихо сказала бледная женщина в байковом халате. Она не замечала полуденного зноя и зябко обнимала себя за плечи. – Приедут, лестницу поставят и спасут.
– Или ветеринаров, – идею подхватила старушка в панамке, – тех, что стреляют снотворным. Подстрелят. Кот заснет и свалится. А мы его внизу подхватим. Если повезет, не разобьется.
Девушка, не обращая внимания на советы добрых прохожих, продолжала уговаривать Ганса спуститься на землю. Получив порцию зрелищ, горожане разошлись.
Кот полез выше.
– Ах так! Ну и живи на дереве. Можешь гнездо себе свить и на вороне жениться. Ты черный, она черная – отличная пара получится! – девушка погрозила коту маленьким кулаком. – К тебе по-доброму, со всей душой, а ты?! Знала, что от тебя будут одни неприятности!
Катя хорошо помнила тот вечер, когда в ее жизни появился черный котенок. Стояла жара, и она, приняв после работы прохладный душ, решила нарубить окрошки. С редиской и горой зелени.
Звонок в дверь удивил – для визитов время было неподходящим. На пороге стояла Анна. Высокая, худая, красивая. Грудь, бедра, тонкие лодыжки намекали на породу. Прямой нос, высокие скулы, рыжие кудри подчеркивали уверенность и наглость.
– Алло, Кэт! – Аня поцеловала подругу в лоб. Длинными чувственными пальцами аккуратно стерла с кожи красный след помады и протянула торт:
– Ты еще не закисла? Плесенью старых дев не покрылась?
– И я рада тебя видеть, – улыбнулась хозяйка, – проходи. Скоро окрошка будет. Торт ты, Нюра, зря купила.
От обращения «Нюра» гостья недовольно поджала губы, но решила не обижаться. Быстро скинула босоножки и блаженно пошевелила пальцами ног.
– Дура ты, Кэт. Вспомнила бабка, как девушкой была… Я уже лет семь Анна Павловна. И не торт это, а намек.
– На то, какие формы имею?
– На то, какое будущее тебя ждет, – Анна ловко развязала ленту на коробке и сняла крышку. – Вуа-ля! Прошу любить и жаловать!
– Ой! Какая прелесть! – Катя рассматривала черного котенка. – Это намек на черные дни?
– К черту намеки. Этот кот – первый из двадцати, которые должны жить у одинокой женщины, – фыркнула Аня. – Каждый год буду дарить тебе кота, если ты не найдешь себе парня.
– Ань, не начинай…
– Что не начинай?! Два года прошло. Ну оказался говном. Ну измазалась… Отряхнись и дальше иди. Ты не первая, Кать, и, что ужасно, не последняя.
Котенок, встряхивая лапками, выбрался из коробки, и, сонно жмурясь, улегся возле ног Катерины.
– Ань, ты можешь мне не верить, но жить одной – райское наслаждение. И никто мне не нужен…
– Совсем? А как же секс?
– Это даа.., – Катя заправила за ухо прядь блестящих волос, – здесь прокол, но у меня есть подруга…
– Тормози! Не пугай меня!
– …которая приложит все силы, – продолжила девушка, – чтобы помочь.
Катя не признавалась подруге, но начинать отношения страшилась именно из-за секса.
После бывшего ей и рак на безрыбье был не нужен. В тех отношениях девушка чувствовала себя удивительно желанной и красивой и открыла для себя множество вариантов доставить и получить удовольствие.
«Самое дорогое кружевное белье прячет красоту твоей груди, ему место на полу», – Катя часто вспоминала эти слова, нежные руки и то, какое наслаждение могут доставить мужские губы. В постели они играли, всем позам давали милые прозвища: «профессор принимает зачет», «барышня и кулинар», «игра на кларнете», «битва драконов».
Бывший оказался гуру в этом благородном деле, и теперь Кате было страшно разочароваться в другом мужчине. Но в одном Анна была права – надо жить. Оставалось понять – как и с кем?
***
Прошел год и котенок превратился в огромного наглого кота, который сейчас сидел на ветке дуба, орал благим матом и показывал клыки, по размеру не уступающие клыкам динозавра.
«Что делать? Как стащить его с дуба?», – девушка устало прижалась лбом к стволу дерева.
– Помогите! Кто-нибудь.., – сказала она вслух.
– Вам нужна помощь? – приятный мужской голос заставил обернуться. Молодой мужчина среднего роста в легких светлых брюках и белой рубашке откровенно рассматривал Катю – ее грудь, обтянутую розовой футболкой, стройные загорелые ноги – и не пытался скрыть, что увиденное ему нравится. – Обожаю спасать мир, – продолжил он. – Тем более в обеденный перерыв. А лучше не какой-то там мир, а красивую девушку. Спасение девушек – мое призвание.
Он хитро сощурил карие глаза и пригладил темные вьющиеся волосы.
– Так что у вас случилось?
Незнакомец был так спокоен и доброжелателен, что Катя почувствовала облегчение – этот мужчина обязательно что-нибудь придумает и поможет.
– Кот удрал.
– Вижу его. И слышу. Вы где-то рядом живете?
– Нет. Мы в ветклинику «Айболит» приехали. На кастрацию.
– О как! – присвистнул парень. – Теперь понятно.., любой сбежит. А что заставило принять такое радикальное решение?
– Он, – девушка посмотрела наверх, – точнее, его похождения.
– Хулиганит, – понял парень. – Метит углы или агрессивен чрезвычайно?
– Нет, что вы… Гансик – добряк и гигиену не нарушает. Из дома, правда, убегает, и это печально.
Впервые Ганс исчез в начале мая. Второй этаж. Входная и балконная двери закрыты, а кота нет. Испарился. Перебирая все события дня, Катерина вспомнила, что заходила соседка и разговаривали они в дверях. Видимо, этого хватило проныре, и он выскочил из квартиры. Поиски во дворе были долгими и безрезультатными – Ганс исчез. Поплакав и выпив валериану с коньяком, девушка решила развесить объявления с указанием награды тому, кто найдет и вернет кота домой.
В пять утра на лестничной площадке раздался мерзкий вопль. На коврике под дверью сидел ободранный беглец и виновато шевелил рваным ухом.
Весь май шла война между хозяйкой и норовившим удрать Гансом. Не все бои выиграла Катя, а неделю назад к ней ворвалась разгневанная тетка из соседнего подъезда с корзинкой в руках. В ней лежали черно-розовые котята. Оказывается, Ганс соблазнил элитную кошечку. И теперь этот «брак» надо было куда-то пристроить. Хорошо, что у Кати хватило наглости сказать, что ее питомец из дома выходил один раз случайно и он кастрирован. Теперь надо справку о стерильности кота злым хозяевам нести, иначе придется весь приплод забирать.
– Убегает, значит. Это неприятно. Может, ему подружку приобрести?
– Не думаю, что справлюсь с семейной парой, – испугалась девушка.
– Я бы вам помог.
– Вы? Слышала, что есть наука зоопсихология, но не знакома ни с одним специалистом, – Катя искренне заинтересовалась. – А как это делается? Вы приходите на дом или принимаете в клинике? Это дрессура или лекарства принимать надо? А клиентов у вас много?
– Увы, разочарую вас, я всего лишь ветеринар и тружусь в той клинике, куда вы направляетесь, – парень говорил и внимательно смотрел на Катю, будто тестировал. – Но клиентов у меня много и домой приехать могу. Давайте знакомиться. Меня зовут Сергей.
«Вот это номер, карма что ли такая?!», – загрустила Катерина и представилась:
– Катя.
– Вижу, как вы нахмурились. Предположу, что какой-то Сергей оставил неизгладимый след в вашей жизни.
«Еще какой след! – подумала девушка. – Целую борозду».
С Сережкой Сухожиловым Катя познакомилась в спортзале. Был такой период в ее жизни, когда она мечтала о стройном теле. Сергей был хорош. Невысокий, но великолепно сложен: рельеф, кубики, красивая кожа. Натуральный, коротко стриженый блондин с голубыми глазами и пухлыми губами. Эти губы совсем его не портили, а добавляли чувственности красивому лицу.
Второе свидание закончилось в спальне Катерины. Они так сильно хотели друг друга, что между ними стали сверкать электрические разряды. На следующий день Сережка приехал с вещами и остался.
Любовником он был великолепным: нежным, сильным, страстным. Медовый месяц и счастье длились долго, но где-то через полгода Катя заметила, что платежеспособность резко снизилась. Ее заработка не хватало на двоих, а Сергей продолжал ходить в спортзал и не спешил поменять низкооплачиваемую работу. «Пачки дрожат, еп-ти», – часто повторял присказку Сухожилов, и Катя стала мысленно звать друга «Сережа-пачкадрожа». А когда застала его в своей квартире с девицей: маленького, смущенного, дрожащего и выскакивающего из спальни в трусах наизнанку, то стала звать его «Сережей-пачкадрожей» вслух. В тот день любовь умерла.
Два месяца Катя выталкивала Пачкадрожу на вольные хлеба. Не хотелось парню покидать уютное гнездышко и Катю. Может, действительно любил и ошибся. Три года прошло, а он не оставлял надежды помириться: звонил, просил прощения, но перед глазами возникали трусы наизнанку, и забыть увиденное не получалось.
Всего этого Сергею из ветклиники знать не стоило, и Катя просто спросила: «Сергей, можно нам получить справку без операции?».
Хитрый кот, услышав, что справку сделают и бубенчики не тронут, спустился сам.
– Ганс, ты… ты.., – Катя не могла подобрать слово, – нехороший человек!
– Катя, простите мой интерес, а почему Ганс? Что-то немецкое?
– Скорее, датское, – улыбнулась девушка, – в честь Андерсена. Мурлычет кот музыкально, словно сказки рассказывает. Неудивительно, что породистую кошечку уговорил.
– Надо мне у вашего Ганса пару уроков взять, чтобы научиться уговаривать кошечек, – сглотнул слюну Сергей и покраснел.
– Спросите Ганса, – легко согласилась Катерина, – может и даст пару уроков.