— Приходится осторожничать. У меня бывают такие постояльцы, которые вам, летателям, не приснятся и в дурном сне.
Но его уже никто не слушал. С'Релла опрометью кинулась по ступенькам к комнате, которую некогда делила с Взлом, Марис последовала за ней.
Внутри было темно, и С'Релла зажгла свечу. Увидев неподвижно лежащего на кровати Вэла, она бросилась к нему и откинула простыню. Вэл открыл глаза, сжал ее руку и попытался заговорить, но с губ сорвался лишь слабый стон.
К горлу Марис подступил комок. Вэла жестоко избили, особенно досталось голове и плечам: лицо превратилось в потемневшую бесформенную массу, рана на левой щеке еще кровоточила, глаза заплыли, подбородок и рубашку покрывала засохшая кровавая корка.
— Вэл! — вскрикнула С'Релла и, заплакав, притронулась к его брови, но он поспешно повернул голову и вновь едва слышно зашевелил разбитыми губами.
Марис подошла ближе. Вэл сжимал ладонь С'Реллы левой рукой, правая же лежала на окровавленной простыне, неестественно вывернутая. Марис встала на колени с правой стороны кровати и мягко коснулась поврежденной руки Вэла. Тот так громко вскрикнул, что С'Релла в испуге отшатнулась. Марис с ужасом смотрела на зазубренный кусок кости, прорвавший кожу у плеча.
Стоя в дверях, Раггин пристально наблюдал за ними.
— У него рука сломана, оттого и кричит. Слышали бы вы, как он орал, когда я тащил его сюда. Сдается мне, что у него сломана еще и нога.
Вэл, тяжело дыша, замер.
Марис встала и сердито посмотрела на владельца таверны:
— Почему ты не послал за лекарем и не дал юноше болеутоляющее?
Раггин, пораженный, отступил.
— Я сходил за вами, не так ли? А кто заплатит лекарю? У него за душой ломаного гроша нет, будьте уверены. Я пошарил в его вещах, и не нашел ничего ценного.
Марис, борясь с яростью, сжала кулаки и закричала:
— Сейчас же отправляйся за лекарем! Пробежишь ли ты десять миль или больше, мне плевать! Учти, что если лекарь появится здесь недостаточно быстро, то я переговорю с Правителем и он закроет твою грязную нору.
— Летатели, — с сарказмом протянул Раггин. — Всем и всюду распоряжаются богатые и знатные летатели. Ладно уж, я пойду, но кто будет платить?
— Черт возьми! — закричала взбешенная Марис. — Я заплачу! Я! Твой постоялец — летатель, и если его кости срастутся неверно, он никогда больше не поднимется в воздух! Поспеши же!
Раггин, окинув ее кислым взглядом, вышел. Марис вновь подошла к Вэлу. Тот что-то невнятно бормотал и ерзал на кровати, но движения причиняли ему неимоверные муки.
— Чем мы можем ему помочь? — спросила С'Релла, умоляюще глядя на Марис.
— В любой таверне всегда есть спиртное. Пока не появился лекарь, сходи вниз и принеси несколько бутылок. Алкоголь слегка притупит его боль.
— Что мне принести? — спросила С'Релла. — Вина?
— Нет, нужно что-нибудь покрепче. Поищи бренди или… Как называется ликер с Повита? Его еще готовят из зерна и картофеля…
С'Релла кивнула и ушла. Вскоре она вернулась с тремя бутылками бренди местного изготовления и флягой без наклейки. Отхлебнув из фляги, Марис поморщилась и сказала:
— То, что надо. Забористая штука.
С'Релла приподняла Вэлу голову, Марис поднесла к его губам флягу. Вэл сделал несколько жадных глотков и потерял сознание.
Только через час с лишним прибыли Раггин и лекарь.
— Вот и мы. — Взглянув на бутылки у кровати, хозяин таверны хмуро добавил: — Ты и за них заплатишь, летатель.
Лекарь, вправив Вэлу сломанные конечности и наложив шины, смазал его опухшее лицо мазью и дал Марис бутылочку с темно-зеленой жидкостью.
— Этот бальзам значительно эффективней, чем бренди. Он снимет боль и поможет больному заснуть.
Лекарь ушел, оставив Марис и С'Реллу наедине с Вэлом.
— Его избили летатели? — спросила С'Релла с болью в голосе.
— Сломаны правая нога и правая рука, левые же не повреждены. Не думаю, что летатель или летатели были лично вовлечены в драку, но подозреваю, что нападение организовал именно летатель. — Повинуясь внезапному импульсу, Марис обшарила окровавленную одежду Вэла. — Гм. Как я и предполагала, ножа нет. Либо нападавшие отобрали его, либо Вэл оборонялся им, но выронил.
— Надеюсь, он постоял за себя. Думаешь, здесь не обошлось без Корма? Ведь завтра бы Вэл непременно отобрал у него крылья.
— Не завтра, а уже сегодня, — сказала Марис, взглянув сквозь пыльное окно на светлеющее небо. — Нет, это не Корм. Он, конечно, ненавидит Вэла, но я его хорошо знаю и уверена в том, что его гордость не позволит прибегнуть к насилию.
— Тогда кто же?
Марис покачала головой.
— Не знаю, С'Релла. Очевидно, виноват какой-то ненормальный. Возможно, друг Корма, а возможно, Айри. Или Арак с приятелем. Вэл обзавелся кучей недругов.
— Вэл хотел, чтобы я пошла с ним, а я отправилась к Гарту, — виновато сказала С'Релла. — Если бы я пошла с ним, то на него бы не напали.
— Если бы ты пошла с ним, то, скорее всего, лежала бы сейчас рядом в таком же виде. С'Релла, дорогая, вспомни прибитых к нашей двери буревестников. Это напоминание о том, что ты — однокрылая. — Марис вновь взглянула в окно. — И я — тоже. Пришло время признать, что я всегда была и буду летателем лишь наполовину.
Она печально улыбнулась С'Релле. Та казалась озадаченной, и Марис поспешно добавила:
— Довольно разговоров. До начала Состязаний осталось лишь несколько часов, и тебе необходимо поспать. Ты помнишь, что сегодня тебе предстоит выиграть крылья?
— Я не усну, — запротестовала С'Релла. — Не сейчас.
— Именно сейчас. Или тебе хочется, чтобы тот, кто избил Вэла, обрадовался еще и тому, что ты потеряла крылья?
— Нет.
— Тогда отправляйся в постель.
Когда С'Релла заснула, Марис вновь выглянула в окно. Из-за горизонта показалось солнце, но небо на юге заволокли тяжелые темные тучи. День обещал быть ветреным, именно таким, какой нужен для полетов.
Когда прибыли Марис и С'Релла, Состязания были уже в самом разгаре. Задержались они, потому что Раггин потребовал немедленной оплаты счета Вэла, и Марис стоило немалых трудов убедить его в том, что деньги он позднее получит сполна.
Сина, стоя, как обычно, возле судей, наблюдала за начавшимися в воротах поединками. Марис, отослав С'Реллу к остальным студентам, поспешила на утес.
— Марис! — воскликнула Сина. — Наконец-то! Я уже беспокоилась. Никто не знал, где вы. С'Релла и Вэл с тобой? Скоро их очередь.
Марис рассказала о том, что случилось. Сина тяжело оперлась на клюку, казалось, силы покинули ее, в здоровом глазу заблестели слезы.
— Даже после того ужасного случая с птицами… Я не предполагала, что дойдет до такого… — Внезапно лицо старой учительницы приобрело пепельный оттенок. — Помоги мне сесть.
Марис, взяв Сину под руку, подвела ее к судейскому столу.
— Что произошло? — спросила Шалли обеспокоенно.
— Вэл сегодня не полетит, — сообщила Марис, усаживая Сину. — Этой ночью у таверны, где он остановился, на него напали и сильно избили. — Она резко повернулась к судьям. — У него сломаны нога и рука.
— Какой ужас! — воскликнула Шалли.
Остальные судьи тоже казались пораженными. Южанин выругался, здоровяк с Внешних Островов нахмурился, Восточная покачала головой.
— Я не позволю, чтобы такое творилось на моем острове! — вскричал Правитель Скални, вскакивая на ноги. — Обещаю найти виновных и сурово наказать их.
— Нападавшие были летателями, — заявила Марис. — Или, во всяком случае, они заплатили преступникам. У Вэла сломаны правые рука и нога. Как вы понимаете, это намек: Однокрылый.
— Марис, — сказала Шалли, хмурясь. — Произошло неслыханное, но уверена
— летатели к этому не причастны. А если ты считаешь, что Корм…
— Какие у тебя доказательства вины летателей? — перебила Шалли Восточная.
— Я знаю таверну, в которой остановился Вэл, — заявил Правитель. — «Железный Топор», не так ли? У этого заведения плохая репутация, там постоянно собирается всякий сброд. На Вэла мог напасть любой: подвыпивший наемник, ревнивый любовник или проигравшийся в пух и прах шулер.
— Значит, несмотря на твои обещания, виновных искать не будут? — Марис в упор взглянула на Правителя. — К счастью, меня заботит лишь то, чтобы Вэл сегодня получил свои крылья.
— Вэл?..
— Крылья?..
— Боюсь, ему придется подождать до следующего года, — возразил Южанин.
— Сожалею, что так случилось. Ведь он был весьма близок к победе.
— Близок? — Марис, найдя на столе нужный ящичек, подняла его и потрясла. — Девять черных против одного белого. И ты говоришь, что он был близок к победе? Да он уже выиграл! Даже если бы Корм получил сегодня пять камешков, а Вэл — ни одного, все равно победитель Вэл.
— Нет, — твердо сказала Шалли. — Корм имеет право на свой шанс. Он отлично справляется с воротами и вполне может выиграть десять камешков и сохранить крылья.
— По два камешка от каждого из судей? — с сомнением произнесла Марис. — Насколько это вероятно?
— Вполне вероятно, — заупрямилась Шалли.
— Вполне вероятно, — эхом отозвалась Восточная. — Досрочно присудить победу Однокрылому и обойтись несправедливо с Кормом мы не вправе. Считаю, что нам поневоле придется признать Вэла проигравшим.
Судьи дружно закивали.
— Я была уверена, что вы придете именно к такому решению, — сказала Марис, улыбаясь. — Но Вэл все же сегодня получит свои крылья. К счастью, подобный прецедент уже есть.
— Неужели? — Восточная приподняла брови.
— Вспомните ваше решение насчет поединка между С'Реллой и Гартом. Пусть же счет останется таким, какой есть, а поединок продолжается. Вместо Вэла выступлю я.
Как и предполагала Марис, судьям не оставалось ничего иного, как согласиться.
Подхватив крылья, Марис присоединилась к нетерпеливо ожидающим своей очереди соревнующимся.
За ночь на берегу установили девять ворот. Первые, расположенные прямо перед прыжковой скалой, представляли собой врытые в песок на расстоянии пятидесяти футов друг от друга деревянные шесты сорока футов высотой. Верхние концы шестов соединяла веревка. Преодолеть первые ворота было довольно легко, следующие — немного сложней, так как расстояние между шестами было несколько меньше, а сами они — слегка ниже. К тому же вторые ворота находились всего в нескольких ярдах от первых, но не по прямой, а чуть правее, и летателю приходилось, пролетев через первые ворота, совершать крутой поворот. Дальше — еще сложней: каждые последующие ворота оказывались ниже и немного уже предыдущих и располагались под разными углами и на разных расстояниях. Последние, девятые ворота были чуть больше восьми футов высотой и шириной точно в двадцать один фут, размах же крыльев летателя — двадцать футов. Пролететь через девять и даже через восемь ворот подряд не удавалось пока никому. Этим утром все летатели совершали пробные полеты и, как несложно догадаться, лучший результат — шесть ворот — принадлежал Лейну.